***
Тобирама сложил печати и, создав свою теневую копию, дал ей задание. Вздохнул. Хоть он мог бы нагнать Команду Семь в любое время, придётся идти с самого начала — долго и медленно, ведь он собирался свою часть договора выполнить честно. Мадара с ним не разговаривал, зато ходил необъяснимо весёлый, временами напевая незнакомую песню. Даже на обход Конохи изволил пойти сам, а не клона отрядил. Это напрягало Тобираму, как и всё, чего он не мог понять. Вообще такой Мадара напрягал Тобираму больше обычного. Причиной его хорошего настроения могло быть что-то очень нехорошее, а значит, эту причину нужно было поскорее узнать. В оговорённое время Мадара был на месте, однако облегчения это не принесло. — Ты готов? — спросил Тобирама подозрительно, в ответ ему кивнули. Тобирама не вполне осознанно взял Мадару за руку, так как от его блаженной полуулыбки складывалось впечатление, что мыслями он не здесь. Почувствовав прикосновение, Мадара посмотрел на него строго и осмысленно, и Тобирама руку убрал, слегка отводя глаза. — План хотя бы прочёл? — скептическим тоном спросил. — За кого ты меня держишь? Ещё вчера я твой дурацкий план прочёл и к сегодняшнему дню ничего не забыл. Будь уверен, — хотя бы ответ Мадары звучал как надо, в его привычной манере. — Он не дурацкий, — спокойно парировал Тобирама, глядя в глаза Учихе, — а просчитанный. С тобой всё в порядке? — спросил он как можно более безучастно, дабы не выдать свою обеспокоенность. — Да что ты ко мне пристал? — брови на секунду нахмурились. — Я, что, не могу уже и радостным побыть без твоих подозрений? — возмутился Мадара. Слова с языка слетали легко, и чем более беззаботным он выглядел, тем больше не по себе становилось Тобираме. — Без причины не можешь, — глухо заявил он, и поднял на Мадару пристальный взгляд. Мадара рассмеялся. — Давай детально обсудим план и наши действия, — настойчиво предложил Тобирама, когда он закончил. — Нет, — решительно отозвались в ответ. — Мы и так достаточно вчера обсудили. Должен же мне быть хоть какой-то интерес? А импровизация тут единственное, что может меня заинтересовать, — Мадара сощурился, Тобирама же в ответ свёл брови: Учиха явно что-то скрывал. — Если ты что-нибудь такое выкинешь, — серьёзным тоном процедил Тобирама, перебирая в голове самые страшные варианты: смерть детей, свой позор; и продолжил, толком не зная, чем же убедить Мадару: — То… Но договорить ему не дали: — Не волнуйся, те времена, когда я с лисом нападал на Деревню, прошли. Зачем мне сейчас это? — Откуда мне знать, что тебе и зачем? — ядовито спросил Тобирама, чувствуя обиду за то, что он действительно не знает. И не понимал, никогда не понимал ни Мадару, ни Хашираму до конца. Улыбка сошла с лица Мадары, и взгляд приобрёл пугающую серьёзность. — Либо у меня есть пространство для импровизации, потому как ты и так прописал достаточно, — Мадара ткнул пальцем в его грудь. — Либо не устраиваем мы этот спектакль вообще! Тобирама поднял глаза к потолку в надежде на благоразумие Мадары. Его надежда цеплялась за одно-единственное предположение: если бы Мадара хотел навредить Деревне, он бы это уже сделал. Значит, сейчас по какой-то причине не хочет. Однако даже если Мадара желает полюбиться детям, не факт, что у него это получится. С его-то видом, характером и умением вести себя… будет удивительно, если он их не распугает. — Ну что ж, рассчитываю на твою адекватность, — произнёс Тобирама со скрипом, не веря, что до этого дошло. И мысленно добавил: «И верю в твоё благоразумие», — что звучало как ехидная шутка даже в голове, и Тобирама издал смешок. Поверить в это было трудно, но это происходило. Лекционную часть взял на себя Тобирама. Мадара бы такого рассказал, что у детей бы челюсть отвисла, вот только толку бы было мало. Затем шла практическая часть. Нынче не принято было одеваться в доспехи, поэтому и он, и Мадара стояли перед притихшими детьми в чёрных одеждах, которые обычно носили под доспехами. Тобирама достал свой протектор с эмблемой Конохи, Мадара тоже достал свой. Глаза Тобирамы расширились. На протекторе Мадары тоже был изображён символ Листа. «И как это понимать? — вскинулся Тобирама мысленно. — У нас должно быть преследование ценного свитка разными, Мадара, — разными! — Деревнями, потом сражение. Мы должны показать стычку между вражескими шиноби! Что это за подстава такая?!» — голос Тобирамы из злого скатился в почти обиженный, и в этот момент он очень жалел, что поверил Учихе и позволил ему вести свою игру. Вдохнул-выдохнул, вернул хотя бы поверхностное спокойствие. «Я отменю практическую часть», — сказал мысленно. Тобирама было уже повернулся к детям и почти открыл рот, но Мадара схватил его за руку. «Подожди, — развернул обратно и заставил смотреть на себя. — Я знаю, что делаю. Доверься мне. Хотя бы сейчас», — его серьёзный взгляд что-то выискивал, и Тобирама какое-то время просто молчал, глядя в эти ониксовые глаза. Мадара просил?.. Тревожился?.. Какая… разница! Разве ему после этого можно было верить? После того, как они договаривались об одном, а Мадара делает другое? Или же не договаривались? Тобирама пытался вспомнить детали вчерашнего разговора. Да, Деревню, которую будет представлять Мадара, не оговорили, но задача была предельно ясна! Он попытался одёрнуть руку, но Мадара держал крепко. Пришлось снова посмотреть на него. «Мадара, если тебе плевать на свою репутацию, то мою я тебе испортить не дам. Двое шиноби Конохи, сражающиеся за свиток, когда они должны работать сообща — это глупость и дискредитация». «Я знаю, что делаю», — повторил Мадара, глядя на него с упорством, и всё не отпуская руку. Тобирама подумал, что теперь там останется красный след. «Вот и отлично. Очередную твою выходку я тебе провернуть не дам. Нечего детям впечатление о Деревне портить. И чем я только думал?» — последнее было адресовано уже не Мадаре, а самому себе, но Мадара не усмехнулся, а только сощурился. «Доверься мне», — произнёс Мадара с напором. «Что ты собираешься делать?» — попытался выведать Тобирама, уже с заметной злостью. «Узнаешь», — Мадара не переставал скрывать, и теперь почему-то усмехнулся. Это не могло означать ничего хорошего. «Тебе придётся мне довериться», — он отпустил руку Тобирамы, словно уже выиграл эту битву, и сделал несколько шагов к детям. Некоторые подались назад в страхе, некоторые — вперёд от любопытства, некоторые раскрыли рты в изумлении, не зная, что им делать. Царила тишина. Тобирама не счёл нужным вмешиваться, развязывать конфликт сейчас было чревато. Однако… он смотрел на Мадару и на сотню детей в опасной близости. По сути, они сейчас беззащитны. Если Мадара… Господи, если он притворялся нормальным, чтобы разрушить на сей раз не Коноху, а самое дорогое в ней? Мадара ведь хороших стратег, всё, что он делал, могло быть ради этого момента. Тобирама ощутил подступающую панику. Ведь он, Второй Хокаге, в случае чего не сможет их защитить. Надо было звать Хашираму. Сейчас же. Мадара, видимо, почувствовав его настроение, бросил на него хмурый взгляд. Злой. Тобирама подобрался, почти готовясь к чужой атаке, но присмотрелся получше — Мадара не собирался нападать. Он злился не на детей, а на него. Только на него — за недоверие. «Ты можешь унять свою вонючую панику, Сенджу? — холодно произнёс он, Тобираму словно ледяная игла уколола в висок, когда мысль прозвучала в голове голосом Мадары. — Фонит противно, — он поморщил нос. — Успокойся. Я не собираюсь никого убивать, — он произнёс это таким тоном, словно ему в десятый раз приходилось повторять одну и ту же вещь, что было ниже его достоинства. — И ты не пожалеешь», — добавил, и в этом промелькнуло что-то личное. «А если пожалею?» — мысль вырвалась сразу же, Тобирама не смог её сдержать, и Мадара услышал. Нахмурился. Тобирама подумал, что надо было стараться сдерживать свои мысли лучше. Уголок рта Учихи дёрнулся, словно он что-то придумал. «Я подумаю о компенсации», — приторно произнёс он с кривой усмешкой и повернулся спиной. Тобирама вскинул брови от удивления, не зная, ни как понимать это, ни чего ожидать. Мадара же обратился к детям: — Дорогие дети, — начал было он. Его слушали, однако… — Будущие ниндзя, — осмелился прервать речь легенды кто-то из старших классов. Мадара добродушно усмехнулся, но сощурился остро. Тобирама подошёл поближе. На случай чего он будет рядом и словит первый удар. Даже если Мадара не собирался никого бить, это не означало, что его не могли довести. — Будущие, — удивительно спокойно согласился Мадара, складывая руки на груди. — Но пока ещё дети. — он хорошо понимал, что говорит. И Тобирама тоже: эти все ещё дети. С реальными трудностями не сталкивались. Только друг перед другом повыделываться хотят. — Тогда ученики Академии, — не хотел сдаваться ребёнок. Мадара хмыкнул. Тобирама подумал, если они всё-таки доведут Мадару, то так и быть: он костьми ляжет, но детей защитит. Хаширама поймёт. — Значит, слушайте, ученики, — ехидно усмехнулся Мадара. — Сейчас вы тут кое-что увидите. — «Как мы с Тобирамой устроим мордобой». Тобирама вздохнул. Слава всем богам, Мадара только подумал это и не сказал. Дети слушали внимательно. Вальяжный, непринуждённый тон Мадары завлекал. От него веяло вседозволенностью и загадкой. Такое всегда очень нравилось детям. — Мы с Тобирамой будем представлять шиноби Конохи, — произнёс он, одновременно со словами завязывая протектор на голове. Тобирама тоже повязал свой, подыгрывая ему. По крайней мере, Мадара пока ничего глупого не сделал, может, он даже старался. — Из разных команд. Я — глава корпуса АНБУ, а Тобирама, — Мадара бросил на него насмешливый взгляд, словно прикидывая, как представить. Тобирама звучно выпустил воздух через ноздри и нахмурился. Мадара вздохнул, дёрнув уголком рта и наморщил нос: — Тобирама джонин Конохи. Хокаге поручил своему джонину добыть свиток с очень ценной техникой, однако когда он отправился в путь, Хокаге засомневался, что этот джонин справится. — Тобирама скривился. Ну что за игра? Мадара наверняка хочет его задеть. Вот только Хаширама никогда не сомневался в своём младшем брате… Под рёбрами что-то остро кольнуло, и Тобирама шикнул. — Всё же задание было непростым, — продолжил Мадара. — Тогда Хокаге решил отправить ему на помощь меня, главу АНБУ, подстраховать и выполнить задание на случай, если у джонина не получится. Это всё, детишки, что вам пока стоит знать, а дальше внимательно наблюдайте. Докажите мне, что вы не тупые, — усмехнулся Мадара, а по рядам пронёсся гомон и возгласы. Не очень этично, подумал Тобирама, но он был не против. Хотя концепция их показной «миссии» от Мадары казалась ему глупой. Своя роль — нелепой. Справедливости ради, Тобирама признавал, что могло быть и хуже. — Значит, по твоей задумке я не справляюсь с заданием, а ты гордо получаешь свиток и доказываешь свою полезность Деревне? Так? — тихо уточнил Тобирама не без ехидства в голосе. — Нет, — быстро и так же тихо ответил Мадара. — Сначала мы сражаемся с «вражескими шиноби», — он посмотрел на Тобираму, чтобы убедиться: тот понял, что за вражеских шиноби будут их клоны. — А потом сражаемся за свиток между собой. — В смысле? Мы из одной Деревни. Это нелепо, — заявил Тобирама то, что казалось ему очевидным. — А то в одной Деревне не бывает соперничества. Такого, которое может перерасти во вражду? — сощурился Мадара. — А потом что? Ты повалишь меня на спину? — Тобирама приложил ладонь ко лбу, протектор совсем не холодил. Раз уж он не взял это в свои руки вовремя, не остановил, то, выходит, согласился на этот позор. И теперь нужно было идти до конца. — Увидишь, — Мадара загадочно растянул губы в улыбке, и Тобираме захотелось его ударить. Но вместо этого он смотрел на спину Мадары, скрывшуюся в кроне дерева, и сам поспешил скрыться в кустах. Дети наблюдали. Вскоре появились клоны, замаскированные под случайных шиноби Тумана, в руки одному из них Тобирама и вручил заготовленный заранее свиток. Незаметно они пробрались в рощу, чтобы потом выйти оттуда всем составом перед зрителями. На поляне клоны осмотрелись, словно почувствовав опасность. А Тобирама подметил, что Мадара явно имеет страсть к длинным волосам — даже клоны под видом других шиноби имели шевелюру минимум до плеч. Судя по логике того, что заявил Мадара, Тобирама должен был выйти первым и провести атаку. Он и вышел. И понял, что с клонами Мадары сам не справится. Потому что те, то ли из вредности, то ли… опять таки из вредности почти не поддавались. Тобирама выдохся от использования Хирайшина, и размышлял, что же теперь предпринять. И тут-то появился сам Мадара, и принялся разбираться со своими клонами. Когда последние были повержены, а свиток оказался в руках Учихи, тот незаметно кивнул ему нападать. Тобирама нахмурился и отказался. Мол, и так можно закончить. Так даже лучше закончить: они заполучили свиток, можно «возвращаться в Деревню». Но Мадара явно так не считал, и что-то планировал. Присел на камень, сказал, чтобы зрители тоже слышали: — Кажется, я потянул мышцу. Помоги перемотать бинты. Друг. Тобирама поморщился, глянув навскидку понял — ничего Мадара не потянул. Но играть надо было. Раз друг просит о помощи — надо её оказать, — этому стоит учить молодое поколение. Со вздохом присел, поставил разутую ногу Мадары на колено, и принялся осматривать. Дети сначала смотрели во все глаза, а потом начали шуметь. Такие интимные моменты и оказание медицинской помощи не для них — не понимают ещё. А Тобирама коснулся узкой щиколотки, аккуратно провёл пальцами, и в то же время получил тычок свободной ногой Мадары по ягодице. Учиха хотел драки, и Тобирама криво усмехнулся. «Ты её получишь», — выдал он с кривым оскалом, на что словил одобрительную ухмылку. Закончив с бинтовкой, Тобирама выхватил у него свиток и направился в сторону рощи. Мадара, быстро натянув сандалию, поспешил за ним без всяких признаков растяжения. Дети снова замерли в ожидании. Видимо, они тоже хотели драки. — Это я добыл свиток и выполнил задание! — громко заявил Мадара, набрасываясь на Тобираму. — Задание поручали мне! Значит, и свиток должен вернуть я! А ты, к тому же, пострадал во время битвы! Персонаж Мадары был не согласен, и Тобираме пришлось ставить блок, понадёжнее перехватив свиток. А затем он вскинул ногу, и уже Мадара защищал свой бок от удара справа. Свиток был успешно спрятан в сумку, а выяснение отношений продолжалось с помощью тайдзюцу, что было безопасным для окружающих и, в отличие от гендзюцу, зрелищным. Перемещаясь по всей поляне, ведя бой на деревьях и перепрыгивая через кусты, они не отставали друг от друга, а за их скоростью едва можно было уследить. Тем-то и интереснее. Детям незачем было знать, что они могли бы и быстрее, надо было, чтобы они запомнили хоть что-то и не пропустили моральный урок. Тобирама думал, к чему это всё следует подвести в перерывах между своими атаками и блоками. Мадара не бил даже в полсилы, за что Тобирама был ему благодарен, потому как уклониться получалось не всегда. Мадара перехватил его удар коленом в живот, схватил за шею и сумел уложить на землю. Похоже, как закончить эту сцену, решать будет тоже не Тобирама. Он посмотрел на Учиху с вопросом. Мадара уселся на него сверху, зачем-то приставив кунай к горлу. Тобирама сглотнул. Не знал, это игра или реальная опасность. Мадаре, чем бы это для него ни было, нравились и свои действия, и выражение в глазах Сенджу. Ох, а ещё эта его безумная улыбка… А потом Мадара заговорил: — Предлагаю идти к Хокаге вместе. — Тобирама не сразу понял. Хрипло переспросил: — Что? Мадара же невозмутимо продолжил: — И сдать эту миссию как выполненную совместно. Тобирама медленно кивнул. До него стал доходить смысл сказанных слов. Сотрудничество. Соперничество и враждебность, переходящие в сотрудничество — вот какой урок детям хотел преподать Мадара. И тогда Тобирама добавил: — Отчёт. Мадара хмыкнул и поморщился, словно вспомнив давнюю боль и нелюбовь к бумагам. — Вместе напишем, — процедил. Тобирама хмыкнул, кривя уголком рта. Мадара убрал кунай, встал и даже подал ему руку. Видимо, сегодня Тобирама в его глазах заслужил такой доброты. — Миссию джонин и глава АНБУ завершили успешно, — обращаясь к детям, слово взял снова Мадара, и Тобирама уже ничему не удивлялся, сложив руки на груди. Ему хотелось то хмуриться, то улыбаться. — Ну так что вы поняли из этого урока? — спросил он у детей. — Что вы отлично подрались! — выкрикнул кто-то. — А ещё Тобирама-сенсей вам колено перебинтовал! — добавила девочка. Мадара посмотрел на неё. Да, девочки всегда внимательнее к таким деталям. — Вы меня разочаровываете, — сказал Мадара, со вздохом складывая руки на груди. — Неужели никто ничего более важного не заметил? Подумайте лучше! — Как вас оттаскали за волосы? — с восторгом спросил кто-то. Мадара прикрыл глаза и приставил три пальца ко лбу. Тобирама думал, что он справляется с гневом, но послушав чакру, уловил там примешанные к раздражению ноты веселья. Мадара усмехнулся. — Или как вы отвесили пинок Тобираме-сану? — подал голос кто-то ещё из смелой компании. Тут уже прокашлялся Тобирама и произнёс с невозмутимым видом: — Чтоб вы что полезное запомнили. Но даже для таких приёмов нужно долго и усердно тренироваться. Думаете, легко словить Мадару за волосы, или попасть по моей спине? — Продолжению спины, — тихо шепнул Мадара и усмехнулся, словив косой взгляд Тобирамы. — Ничего важного так и не вынесли? — важно продолжил тот, игнорируя комментарий. Кто-то размышлял, кто-то уже переговаривался, а кто-то уже заводил обсуждение самого боя, игнорируя вопрос. — Ладно, — Тобирама постучал пальцами по изгибу локтя. — Поступим иначе. Кто озвучит дельное наблюдение, заработает сейчас баллы по предмету стратегического мышления. Все посмотрели на него, и стали обсуждать ещё активнее, но уже больше по теме. — Похоже, не догадаются, чего от них хотят, — тихо поделился Мадара. — Ты хотел донести до них идею сотрудничества, насколько я понял, — решил уточнить Тобирама. — Неплохая идея, надо сказать. — Я рад, что ты понял, — Мадара беззлобно осклабился. — В общем, ждём пять минут, если эти дураки не догадаются, придётся разжевать и в рот вложить. Стратегическое мышление важно, но пока не додумаются до сотрудничества, кто-то может пострадать. Есть случаи, когда нужно намекнуть и подтолкнуть. — Мне кажется, — их внимание привлёк голос девочки, которая осмелилась выйти вперёд, потому как иначе за шумом голосов её бы было и не слышно. — Мне кажется, вы хотели показать, что важно, эм, — она выглядела неуверенно и сжала подол своей туники, — работать вместе! — выпалила. — И дружить, — добавила тише. — Подслушала? — с подозрением спросил Мадара, слегка наклонившись. Девочка широко распахнула глаза и отступила на пару шагов. Лицо Мадары вблизи оказывало на детей ужасающее впечатление. Особенно, когда он улыбался. Тобирама схватил его за руку и подошёл поближе, частично заслоняя собой Мадару. Есть ещё способ проверить, подслушала или нет. — Не бойся, — постарался он сказать успокаивающе, но его холодный тон едва ли был способен на это. Тобирама попытался улыбнуться. — Интересный ответ. Скажи, как ты пришла к такому выводу? — И перед тем, как ему начали отвечать, добавил громко: — И так, у нас есть первый готовый ответ, и лучше вам его послушать, если, конечно, не хотите упустить важную информацию. Акцент на причастности к важному сработал. Дети затихли, но девочка занервничала больше. Зажмурив глаза, выпалила: — Это был урок сотрудничества, потому что сначала джонин помог АНБУ с травмой, а после они решили не сражаться за трофей, а вместе принести свиток! На несколько секунд повисла тишина, прерываемая лишь островками шепота. — Правильный ответ, — торжественно заявил Тобирама, выждав паузу. — И, — он посмотрел на девочку, чтобы та назвала имя. — Моэги, — гордо сказала она, теперь уже глядя во все глаза. — Моэги получает двадцать баллов за будущий тест по стратегическому мышлению. Может, у кого-то есть ещё какие-то разумные наблюдения? — Тобирама обвёл всех взглядом, обозначая, что у них тоже есть шанс получить баллы, если начнут думать. — Мадара-сан ведь не получил травму? — спросил кто-то. Тобирама усмехнулся: — Почему ты так считаешь? — Ну, он как-то уж очень легко пошёл и начал сражаться. Я думаю, он притворялся. Правда, я не понял, зачем. Ведь свиток и так был у него. «Чтобы пнуть меня, зачем же ещё, — ответил за него сам себе Тобирама. — И чтоб я согласился на драку». Мадара усмехнулся, словно читал его мысли. — Хорошо, — кивнул Тобирама мальчику, отвечая вслух. — Десять баллов за наблюдательность. — Удон, — мальчик поправил свои очки. — Меня зовут Иссе Удон. Тобирама улыбнулся — ободряющий знак-надежда, что может быть он парня запомнит. Тут уж как этот Удон будет дальше себя проявлять. — Такой важный вид, хоть бы соплю вытер, — тихо подметил Мадара, кивая на только что ответившего мальчугана и морща нос. — Я смотрю, у тебя и с неактивированным шаринганом хорошее зрение, — ехидно ответил Тобирама, и тут же словил осуждающий взгляд от Мадары. Поднял руку в примирительном жесте: да, понял, неудачная шутка. — Ещё кто-то что-то заметил? — спросил громко у детей. Но на этом, похоже, разумные ответы закончились. Чем дольше дети переговаривались между собой, тем бессвязнее становились их реплики, и дальше от темы вопроса: — Я оттаскаю тебя за волосы, как Тобирама Мадару! — со вкусом заявлял кто-то. — Я отпинаю тебя под зад, как Мадара Тобираму! — отвечали ему. Тобирама хотел было сделать вид, что он этого не слышал, но понимал, что спускать такое нельзя, или эта история станет достоянием Конохи — детям вон как понравилось, и вспоминать это занятие будут по этим фразам. Не хорошо, подумал Тобирама, надо отвлечь их сейчас и впаять задание. И начал уже продумывать, какое бы наказание им подошло за такое неуважение. Мадара, вероятно, думал о том же, выхватив спорщиков взглядом и жутковато улыбаясь. — Я научусь так же круто перемещаться, как Тобирама! — говорил один из них. — А я стану таким же сильным, как Мадара, и ты тогда огребёшь! — Это ты огребёшь! Их спор потерялся в общем шуме, и Тобирама, не дождавшись ещё разумных ответов, махнул рукой и распустил детей готовиться к занятиям. Мадара тоже не собирался отпускать споривших ребят и подошёл к ним первым. — Детишки, — голос застал их в спину с близкого расстояния, и двое мальчишек, словно почувствовав, что обращаются к ним, вздрогнули. — Да, вы, — подтвердил он, вынуждая медленно обернуться к себе. — Я смотрю, вы отчаянно хотите стать шиноби, — Мадара присел перед ними на корточки, чтобы их лица оказались на одном уровне. — И даже отрастить такие шикарные волосы, как у меня, — зачем-то добавил он, отведя прядь своих диких волос в сторону. Тобирама закатил глаза. Дети, смотревшие сначала заинтересованно, теперь выражали недоумение. — Второе у вас точно не получится, а вот первое — время покажет. Как насчёт попробовать себя в роли шиноби на миссии? — хитро оскалился Мадара, Один из мальчишек просиял, а второй нахмурился. — Я только за! — сказал первый. Мадара ласково улыбнулся. Второй же выражал подозрительное недоверие. Что ж, это было похвально — только глупцы соглашаются, не разузнав суть задания. Мадара сложил руки на груди. Второй мальчишка, как и ожидалось, спросил, что за миссия. — Миссия ранга «D». Обычно их выполняют генины, — уклончиво ответил Мадара, а лицо парня нахмурилось ещё больше. — Как тебя зовут? — спросил тогда Мадара. — Конохамару, — внятно буркнул тот, словно не хотел выдавать своё имя и уже более ровно заговорил: — А можно от миссии отказаться? — с надеждой посмотрел он на Мадару, но что-то в лице легендарного Учихи говорило, что надеется он напрасно. — Не-а, — что подтвердили и слова, сопровождаемые маниакальной ухмылкой. Конохамару стало страшно от того, насколько близко находился этот человек. Хотелось закричать. Мадара, видимо, прочёл это по его лицу, вздохнул и отступил на шаг. — А ты думал, что можно так непочтительно орать моё имя и заявлять, что отпинаешь кого-то, как я? Для этого же учиться надо, — Мадара выставил вперёд указательный палец. — Но первый шаг ты сделал успешно, раз выбрал примером для подражания меня, а не этого Сенджу, — он указал пальцем в сторону, где стоял Тобирама, и второй парень, выбравший как раз Второго Хокаге, вжал голову в плечи. Тобирама, почувствовав, что нужно защитить его от давления Учихи, подошёл и приобнял парня за плечи. Сказал, глядя сверху вниз: — Я одобряю, что ты выбрал меня. Знаешь, моя карьера шиноби была успешнее, чем у него, — он кивнул в сторону Мадары, на что тот заметно скривился. — Я много техник изобрёл, может, и ты что-то изобретёшь, идя по моим стопам, — Тобирама похлопал мальчишку по спине. — Но должен тебе сказать: уважение к Хокаге и старшим шиноби — важная вещь. Не стоит орать наши имена как попало. Так что завтра в десять утра ждём вас у нашего дома за заданием. — Как у настоящих шиноби? — уточнил мальчик. — Примерно, — уклончиво ответил Тобирама с ухмылкой. — Как тебя зовут? — Даичи, — кажется, этот солнечный ребёнок тоже начал сомневаться в том, насколько хороша эта затея, — А как же занятия в Академии? Их нельзя прогуливать! — попытался возразить Конохамару. — Завтра суббота, — елейным тоном заявил Мадара и взлохматил мягкие волосы мальчишки. Поднялся и, переглянувшись с Тобирамой, направился с опустевшей уже площадки, лишив Конохомару последнего шанса выкрутиться. Уходя они слышали такой разговор: — Вот мы и попали, Даичи! Я вообще не уверен, что это законно! — говорил Конохамару, думая, что их уже не слышат. — Но там же был Второй! Он не должен предлагать что-то незаконное, — возразил Даичи. — Понимаешь, — со вздохом протянул Конохамару в подобии некой агонии. — Я наслышан от братца Наруто об этих миссиях ранга «D». Колодец выкопай, огород засади… В субботу! И я очень сомневаюсь, что нам заплатят! — Вот как, — разочаровано протянул его друг. — Ага, — припечатал Конохамару. — Ну что уже, пойдём. Завтра нас ждёт работа. Боюсь я как-то проигнорировать… их требование. Мадара и Тобирама почти синхронно прыснули. Даже появилось желание этих ребят удивить чем-то… незаурядным. — Слушай, — Тобирама, оказавшись дома, заварил себе чай, и теперь помешивал его ложечкой, читая один из своих свитков. Мадара повернул к нему голову, оторвавшись от своего чтения. В руках у него была «История клана Учиха», взявшаяся непонятно откуда. И кто мог её записать? Может, какое-то переиздание древних свитков в книге? Но кто их переиздал? Повернувшийся Мадара ждал продолжения речи, и Тобирама продолжил: — А что бы ты мне предложил, если бы я пожалел, что доверился тебе? — спросил Тобирама, понимая, что вопрос звучит немного странно. Словно ему от Мадары что-то нужно. Но это ведь не так… Ему просто любопытно. Верно? — Но ты не пожалел, и я знаю это, — Мадара наклонил голову вбок и дал явный намёк, что ничего он сейчас не собирается придумывать. — И всё же… — не унимался Тобирама, не понимая, откуда такая настойчивость в таком незначительном вопросе. Словно Учиха мог ему предложить что-то стоящее. Ха… — Ладно, — Мадара закрыл книжку, положив между страниц закладку, и лукаво посмотрел на него. Сенджу от этого взгляда пробрало. — А чего бы ты хотел? Вот так вот Тобирама сам завёл себя в ловушку. Он хмыкнул, приняв как можно более расслабленный вид, но вряд ли ему удалось полностью скрыть напряженность от проницательных глаз. — Ты мог бы побыть официантом в кафе, — сказал непринуждённым тоном с издевательской усмешкой, но сердце в груди заходилось громче и глубже. Тобираме нужно было время, чтобы его утихомирить, и он почему-то не хотел, чтобы Мадара разозлился. — Так ты хотел бы, чтобы я тебя обслужил, — тон Мадары стал совсем плохим: каким-то секретным и коварным, а глаза щурились игриво, — в кафе? — Не знаю даже, — притворно расслабленно. — Но к примеру. «Или я хотел бы тебя выебать», — подумал Тобирама, а когда понял, что подумал, ужаснулся своей мысли. Мадара, конечно, сегодня заставил его понервничать, но не настолько же, чтоб! К ещё большему ужасу, Мадара, судя по вытянувшемуся выражению лица, эту мысль услышал. Тобирама ожидал, что сейчас Мадара точно разозлится и он отхватит. А Мадара рассмеялся. Согнувшись, залился хохотом. Тобирама наблюдал в недоумении, решительно не понимая, что это означает. — Вот ты… аха… — едва отсмеявшись, попытался выговорить Мадара. — Вот ты и попался! — он вскинулся и торжествующе ткнул пальцем в Тобираму. — И признался мне! — Тобирама хмурился, глядя на довольное выражение лица Учихи, всё так же недоумевая, чем он доволен. Если бы ему кто-то в подобном признался, он бы надавал ощутимых тумаков в воспитательных целях. — Но я не согласен, — усмехнулся Мадара, приняв уже более серьёзное выражение. — Наоборот ещё может быть. А вот под тебя не лягу, извращенец, — фыркнул он, возвращаясь к своей книге с заметным радостным выражением. Словно он только что выиграл давний спор, получил доказательства своей правоты, которые давно ждал, или же отстоял свою честь. Ничто из этого под описание ситуации не подходило, однако, возможно, Тобирама не знал всего. — А почему это я извращенец, а Хаширама нет? — решил он задать волнующий вопрос прежде, чем думать, как та мысль вообще появилась в его голове. — Потому что Хаширама о своих чувствах ко мне заявлял прямо и открыто, а не прессинговал меня и пытался изжить из Конохи, втайне надрачивая на мой образ. — Я не дрочил на тебя! — возмутился Тобирама. И, правда, сколько он себя помнил, такого не было. Разве что… пару раз всплывал образ Мадары, но это было постыдно, и Тобирама старался об этом не вспоминать. Так, случайность… А, может, и нет… В свете новых событий это озадачивало и… огорчало. Хорошо, что Мадара хотя бы не пришёл в ярость, а даже дал ясно понять, на что можно рассчитывать. И всё же Тобирама не собирался, и вообще… он запутался в своих мыслях и желаниях, не понимая их до конца. — Если ты хотел чего-то другого, то тебе следовало вести себя гораздо-гораздо лучше после смерти Изуны, — заговорил вдруг снова Мадара. И хотя бы попросить прощения, — его лицо из грустного вдруг переменилось на задорное: — Предел моих мечтаний — это чтобы ты каждый день просил у меня прощение за смерть последнего брата на коленях, а потом слёзно отсасывал, — Мадара смотрел на него внимательно, зная, что реакция последует. И он был прав. Тобирама едва не подавился воздухом и поморщился в отвращении прежде, чем сказать: — Фу, да ты извращенец в разы больший, чем я. — Ну а что такого? — невозмутимо продолжил Мадара, взмахнув руками. Книга сползла с коленей на диван. — Оральные ласки — это приятно. Глядишь, я бы даже подобрел к тебе. И отношения бы у нас наладились. — Я не сомневаюсь, что тебе бы было приятно, — Тобирама повернулся спиной, обсуждать такие вопросы с Мадарой лицом к лицу было крайне неловко, но чувствовать жгучий взгляд на спине — тоже невыносимо. Взяв с холодильника несколько моти, он повернулся обратно: — Но не думаю, что мне тоже, — добавил, сразу же подумав, что зря. Мадара сказал с довольной усмешкой: — Я совсем не уверен в твоём мастерстве, но мы можем как-нибудь проверить, — и подмигнул. Тобирама закатил глаза, не удержался от того, чтобы показать средний палец. За этим увлечённым разговором Тобирама не сразу почувствовал чакру брата. Она окатила тёплой волной, когда тот уже зашёл в дом, покалывая по коже. — Где вы сегодня были? — спросил Хаширама, заглядывая на кухню и присоединяясь к Тобираме. — Открытое занятие для детишек в Академии проводили, — лениво изрёк Мадара, бросая томный взгляд на Хашираму. И Тобирама не то чтобы почувствовал ревность… но ведь это они тут только что про секс говорили. Он потёр виски. Брата к Мадаре он ревновать привык, но вот ревновать Мадару к брату было явно чем-то лишним. А Хаширама тем временем обиженно посмотрел на него: — Тора, почему ты мне не сказал? Не пригласил даже? — он деловито сложил руки на груди, как делал, когда собирался его отчитывать. — Хаширама, — начал серьёзно он. — Это было просто открытое занятие. Оно не стоило… Договорить ему не дали: — Конечно, стоило! Вы с Мадарой сотрудничали! Знаешь, как бы я хотел на это посмотреть! — в тоне Хаширамы всё ещё читались обиженные ноты. Тобирама вздохнул. Вообще-то впервые он заговорил с Мадарой об открытом занятии при Хашираме, но брат либо забыл этот разговор, либо витал тогда в своих мыслях. А у Тобирамы давно была привычка, что все занимаются своим делом, и никого не нужно отвлекать. Отвлекать нужно только ради дела. А для Хаширамы там дела не было. Это же не семейный фестиваль какой-то… Хотя, возможно Тобирама не осознавал, что сейчас можно было и стоило вести себя по-другому. — Или ты так увлёкся Мадарой, что уже и про меня забыл? — Тобирама удивлённо посмотрел на копающегося в тумбочке с посудой Хашираму. Брат должен был выглядеть насмешливо, но не выглядел. Мадара загадочно улыбался и молчал. Тобирама чувствовал, что упускает какие-то важные детали картины. — Анидзя, что ты такое несёшь?! — не выдержав, рявкнул Тобирама. — Тогда, — Хаширама посмотрел на него серьёзно, закрыв тумбочку. — В следующий раз и меня зови. Налив себе жасминового чаю в большую чашку, он отправился в свою комнату. Тобирама какое-то время пытался сосредоточиться на свитке, но потом оставил его и пошёл следом под раздражающим вздором Мадары. Обычно Тобираме не мешали глупые обиды старшего братца, к тому же быстро проходящие. Но здесь чувствовалось что-то, с чем лучше разобраться сейчас, а не пускать на самотёк. И, увы, это означало его участие в задушевных разговорах. Или же… Был ещё метод, который Тобирама не любил чуть меньше, чем задушевные разговоры. Он распахнул дверь в комнату Хаширамы, и специально не стал закрывать её, чтоб Мадара тоже видел. И ревновал, может быть. Тобирама подошёл к кровати, сел позади Хаширамы и обнял со спины, положив голову на плечо. Этот жест с детства успокаивал, давал ощущение надёжности и тепла. Но позже к нему прибавилось кое-что ещё, о чём Тобирама не любил думать. Но не думать не означает, что от этого можно скрыться, верно? — Тобирама? — удивлённый брат обхватил его локоть своей ладонью. Хаширама повернул голову, едва не стукнувшись с ним лицом. — Ты же знаешь, что я о тебе не забыл. Не говори таких глупостей, понятно? — Хаширама потёрся щекой о его щеку, прикрыв глаза. Тобирама не отстранялся. — Но если уж так хочешь, чтобы тебя позвали, то придётся работать. Участвовать в процессе. Хаширама радостно кивнул, извернулся к нему лицом и обнял в ответ, поймав редкую возможность, что Тобирама пришёл сам. Не сдержавшись, Хаширама поцеловал его за ухом. Кожу обожгло, и Тобирама звучно выдохнул через нос, а на щеках появился лёгкий румянец. Чувствуя недовольство своей реакцией, Тобирама отстранился от брата, который только подливал масла в огонь своим игриво-довольным взглядом. Ещё и губы облизал, будто они у него в самом деле пересохли. — Ну всё, с тебя хватит, анидзя, — заявил Тобирама, и собрал всё своё мужество, чтобы не пулей вылететь из комнаты брата, а выйти ровной и гордой походкой. Садясь за стол под тихое хихикание Мадары, он накрыл лицо рукой, но всё же заметил, как Мадара поднялся с дивана и направился в комнату Хаширамы, напоследок смешливо взглянув на Тобираму, демонстративно закрыл дверь. «Вот же ебуны ебучие, — с чувством прокомментировал эти действия Тобирама, — никогда не упустят шанс». Не совсем понимая, чего в его тоне больше: злости, презрения, зависти или возмущения, Тобирама уронил голову на руки и, зарываясь пальцами в волосы, наконец собрался. «А мне надо не откладывать визит в бордель, если не хочу к ним присоединиться». Он был достаточно умён, чтобы понимать: столько случайностей не бывает. У него определённо был какой-то интерес к Мадаре… и к брату. Мысль, что эти двое действительно могли бы его горячо поиметь, если бы он сказал своё «да», тревожила и возбуждала до сладких спазмов внизу живота. Тобирама издал нервный смешок. Это почти безнадёжно, но попробовать избежать всё же стоит.***
Первый же день миссии преподнес сюрпризы: на их команду напала парочка чунинов, и Наруто пришлось даже покалечить себе руку, чтобы избавиться от яда. Какаши похвалил их всех, и Наруто забыл о ранении от счастья, не заметив, что лицо наставника принимало озадаченное выражение, как только он смотрел на невыносимого клиента. Из-за этой стычки Наруто не смог удержать своего клона в Деревне, и как же было досадно, что он исчез как раз незадолго до начала урока. Придётся расспрашивать у Конохамару, этот вариант был надёжнее всего. Однако то, что он упустил такую возможность, не добавляло настроения. А попытки Наруто не обращать внимание на поведение дедугана проваливались одна за другой, и он всё больше злился. Чувствовал, что вскипает. Какаши заметив это, посоветовал ему вечером искупаться в речке неподалёку и остудиться. Наруто решил последовать его примеру. Возле речки на несколько мгновений ему показалось, что он почувствовал чью-то знакомую чакру или просто присутствие. Это не вызвало тревогу, а наоборот навеяло тёплые чувства. На несколько секунд Наруто даже показалось, что за ним присматривают и защищают издалека. Хоть и было опасно так думать, это было очень приятно. Его приятное времяпровождение прервал Саске, пришедший с казанком. — Эй! Что ты здесь делаешь?! — завопил Наруто, из-за чего Саске поморщился и велел ему заткнуться. Наруто продолжил тише, но всё так же недовольно: — Я здесь купаюсь, между прочим, и без одежды! Иди в другое место! — Это ты иди в другое место. Я воду для всех набираю, а купаешься ты только для себя. «Не только», — хотел было возразить Наруто, но не стал вдаваться в подробности. Наверняка, и Сакура, и Какаши-сенсей, и сам Саске захотят освежиться в прохладной речке после дороги. И даже вонючий Тадзуна! Но ходить надо по очереди, а не всем вместе. Вот, они и ждут, пока вернётся Наруто. Подождав, пока Саске уйдёт с казанком, Наруто ещё немного поплавал и вылез из воды, отряхиваясь. В двух метрах от себя он увидел, как из-под камня выползла белая змея и направилась в кусты. Наруто удивился, он раньше таких не встречал.***
Куроцучи, как внучка Третьего Тсучикаге, имела право приходить в Резиденцию без приглашения, однако Ооноки уже подумывал о том, чтобы ей это запретить. Слишком уж она была любопытна и порой навязчива, но и умна достаточно, подрастёт — так и ожидай столкнёт деда с поста главы Деревни. — Дедуля Ооноки, знаешь, что? — вот если и это очередной отвлечённый разговор на тему, не требующую внимания Тсучикаге здесь и сейчас, то он точно запретит ей появляться без приглашения. Если Куротсучи так хочет развлекаться, пусть делает это в более подходящих местах. — Что? — Ооноки строго посмотрел на неё, сложив руки домиком. — Торговцы, бывшие в Конохе, говорят, что там Мадара воскрес, — Куроцучи праздно посмотрела на свои ногти, Ооноки какое-то время сидел так, будто она ничего и не говорила. Потом вскочил с криком: — ЧЕГООО?! Куроцучи пришлось закрыть руки руками. — Деда, да чего ты так орёшь? Кто этот Мадара вообще? — нахмурила брови она и заинтересовалась. — О, я тебе расскажу, кто такой Мадара, — Ооноки разом упал на своё кресло и схватился за голову руками. — Если он и правда воскрес, то это п… просто очень плохо. Куроцучи внимательно посмотрела на дедушку. Ни разу она его не видела таким встревоженным и… напуганным? А ведь дедушке было уже под сто лет. Он три мировых войны шиноби видал, в двух из них участвовал. И что это за существо такое — Учиха Мадара, способное так поразить деда, который далеко не слаб даже в свои сто лет? — Ну, эту информацию ещё проверить надо. Мало ли что торговцы говорят. Воскрешение — это же явно не так просто, может, басня очередная какая-то, или, точнее, страшилка. — Прикажешь отправить отряд для проверки под прикрытием? А ты мне расскажешь тем временем про Учиху Мадару. — Сначала нужно будет допросить торговцев, видевших его. Может, уже даже на этом этапе поймём, басня это или нет. А потом решим, что делать. Господи… Мадара Учиха — это ж просто кошмар! — вдруг заявил Ооноки, широко раскрыв глаза и уставившись на стол. — Так в чём же его кошмар? — впечатлилась настроением деда Куротсучи. — Ладно, слушай…