Мера хаоса

Помещение для будущей «Принцессы Виктории» нашёл именно Рэй. Одна дверь старого трёхэтажного здания выходила на Поплар-плейс, другая — на Москоу-роад, а к неприметному чёрному входу не было проезда. Он крайне удачно вёл прямо во дворы плотно застроенного жилого района. Помимо идеального расположения на центральных, но не слишком оживлённых улицах, здание радовало старинной архитектурой, выцветшим с годами красным кирпичом и большими окнами. А ещё запущенностью, кричащей о любопытных обстоятельствах, по которым этот лакомый кусочек оставался ничейным. Рэй потянул за ниточку и вышел на владельца — тот как раз скрывался от банды, заправляющей районом, — и предложил ему решение всех проблем. Потенциально дорогущая аренда сжалась до символической платы из-за желания незадачливого бизнесмена покинуть Англию живым, и Рэй, воспользовавшись тогда ещё довольно ограниченными связями Микки, смог ему в этом помочь. По сравнению с суммой, которая накапала бы уже за пару лет аренды, в реконструкцию и обустройство паба (а в первую очередь — офиса), боссу предстояло вложить всего ничего. С первым самостоятельным делом, порученным ему Майклом Пирсоном, Рэй справился просто блестяще. Сидя посреди обшарпанного зала, рассматривая старую барную стойку — единственное, что осталось от закрывшегося три года назад паба, — Рэй настраивался на столь же успешный рабочий день. Стремительно развивающемуся предприятию Пирсона нужны были не только люди на фермы, администрация, дилеры, но и личные телохранители и головорезы в одном лице: обходиться одним Фрейзером и дальше было нельзя. Пускай тот и не был в восторге от планов Рэя, который, едва подобравшись к его боссу, стал считаться за главного, но у Фрейзера никто и не спрашивал. Майкл Пирсон давно уже нуждался не только в исполнительных руках, но и в помощнике, способном принимать решения самостоятельно. Умные, взвешенные решения. Рэй был именно таким. Наконец стрелка часов достигла десяти. Дверь паба тотчас же отворилась, и внутрь вошёл мужчина военной выправки. Ростом он был даже выше Рэя, косуха казалась тесной на широких, накачанных плечах. — Меня зовут Дэйв, — незамедлительно представился он. — Рэймонд Смит, — сказал Рэй, пожимая его лапищу. По здравому размышлению для работы на Пирсона он решил оставить свою настоящую фамилию: настолько заурядную, что лучше уже не придумать. Менять имя и усложнять себе жизнь, привыкая к новому, Рэй тоже не стал. — Прошу. Он махнул рукой, приглашая Дэйва за массивный стол, привезённый специально для подобных встреч. Рэй не желал терять времени, необходимого дизайнеру для подготовки проекта, потому и обосновался здесь до начала ремонта. Стены «Виктории» вселяли в него уверенность. Дэйв уселся, не обратив ни малейшего внимания на скрипнувший под его тяжестью стул, и изучающе уставился на Рэя. Тому стало неуютно от пристального взгляда, от легко читавшегося на его лице сомнения: и этот сопляк — правая рука того самого Пирсона? Дэйв был старше на пятнадцать лет, он прошёл Афганистан, и Рэя точило справедливое беспокойство, что сработаться будет непросто. В остальном же с первого взгляда становилось очевидно, что Дэйв подходит. Как и говорил рекомендовавший его Фрейзер, как и кричало собранное Рэем досье. Поэтому он не стал тянуть время: — Вы понимаете, какого рода эта работа? — Думаю, вы и сами пока не совсем понимаете, — усмехнулся Дэйв, впервые выдав живую эмоцию. Рэй с досадой прикусил губу, проклиная болтливость Фрейзера — Дэйв уже знал, что он на службе у Пирсона без году неделя. Едва ли это могло прибавить Рэю авторитета, особенно при первой встрече. — Только в общих чертах, — не стал юлить Рэй. Рисоваться ему было не перед кем, и всё же он твёрдо добавил: — Разберусь. Для начала мне нужны люди, готовые решать любые вопросы. Неожиданно Дэйв кивнул, из взгляда его ушла неприязнь — будто Рэй сказал именно то, что он хотел услышать. — У тебя есть яйца, — хмыкнул Дэйв, отбросив вежливость. — Фрейзер со временем тоже это признает, он нормальный мужик. — Не помню, чтобы спрашивал совета, — Рэй невольно провёл ладонью по колючему ёжику волос. Он остриг свои светлые патлы специально, желая казаться старше, а лучше бы бороду отрастил. — Чай будешь? Дэйв кивнул, и Рэй встал из-за стола. Прежде чем направиться к барной стойке, за которой был припрятан пластиковый чайник, Рэй пододвинул к нему бумаги: — Изучи пока условия. Едва увидев сумму, Дэйв сказал: — Меня устраивает. — Вот так сразу? — удивился Рэй. — Плевать, что я буду делать, — сказал Дэйв. — Мне нужны деньги и работа. Всё. Рэй не собирался его отговаривать или рекомендовать изучить бумаги — это была лишь условность, стандартный контракт для сотрудника охраны законопослушного бизнесмена Майкла Пирсона. Ценным был только первый лист с размером неофициальной зарплаты и графиком работы. Так что Рэй сказал: — Мне нужна исполнительность и преданность. В пределах разумного — доверять тебе сразу я всё равно не стану. — Идёт. Они снова пожали руки. Дэйв не соврал: он действительно был готов ко всему и нуждался в деньгах, чтобы содержать молодую жену и её родителей. Война оставила на нём свой отпечаток — у Дэйва бывали затыки, когда не поступало прямого приказа и требовалось принять решение самому, иногда случались спонтанные приступы ярости, но особых проблем с ним не возникало. Главное — Дэйв никогда не перечил Рэю и признавал его авторитет с первого дня, что в то время было особенно важно. И порой давал дельные советы. Рэй продолжал ценить это, даже обзаведясь толстой шкурой, опытом и тем самым авторитетом, который больше никто не осмеливался оспаривать. Но главное — Дэйву он по-настоящему доверял. И теперь Дэйв лежал в земле. Вернее, только его прах в пока не засыпанной грунтом урне, но важно было другое: Дэйв — мёртв. Убит русскими. В некотором смысле те удачно от него избавились, ведь именно Дэйв столкнул их мальчишку с балкона. Смерть за смерть. Рэй бесконтрольно моргнул, поморщился, пытаясь отогнать эту мысль. Смерть Дэйва за смерть Аслана. Как глупо: если бы только это работало именно так, сколько раз должен был умирать Дэйв? А сколько он сам? Рэй знал точное число — оно перевалило за полдесятка. Если считать лишь тех, чью жизнь он отобрал собственными руками. Но нет, не существовало никакой высшей справедливости, только вселенская ирония вроде этой: именно Рэй открыл настежь балконную дверь и заботливо отодвинул штору. И всё же в смерти Аслана он виновен не был. Даже Дэйв не был. «Что там дальше по списку, гравитация?» — пронеслось в отупевшей, безмерно тяжёлой голове. Рэй вздохнул. Гудение трубы лишь усиливало головную боль, и он всё не мог дождаться, когда музыкант наконец отобьёт свою ставку и успокоится. Дети Дэйва, кажется, тоже — девчонка ещё держалась, а младшенький то беспокойно пялился на трубача, то задирал голову вверх, заглядывая в лицо скованной скорее усталостью, чем горем матери. Наконец, он встретился взглядом с Рэем. Ему было четыре или пять, Рэй уже и не помнил точно, зато имя знал — потому что они были тёзками. Досадная глупость со стороны Дейва. Или сентиментальность. Маленький Рэй помахал ему рукой, закатил глаза, показывая, что изнывает от скуки. «Ну и хренового же собеседника ты себе выбрал, приятель», — подумал Рэй, погрозив ему пальцем. Пацан живо отвернулся, покрепче вцепился в ноги матери и уставился в пол. Рэй неожиданно почувствовал облегчение, оставшись без внимания серых глаз, так напоминавших отцовские. Наконец музыка стихла. Рэй едва удержался, чтобы не растереть виски — тишина неожиданно показалась оглушающей, хотя в толпе уже зашептались. Церемония близилась к концу. Для Рэя она походила на фарс: Дэйв погиб тремя месяцами ранее, но, пока они разбирались со всеми, кто сбежался на неудавшуюся продажу бизнеса, пока скрывали семью Дэйва от русских и вели с ними переговоры, устраивать похороны было попросту опасно и несвоевременно. Впрочем, ощущение несвоевременности не отпускало Рэя до сих пор — может, оттого, что даже после переноса даты отсутствовал Фрейзер, неудачно загремевший в больницу. Под ожидающими взглядами Майкла и Розалинд он взял горсть земли. Тяжелая, глинистая, она липла к пальцам и напоминала о недавнем дожде. Тот кончился незадолго до их приезда на кладбище, словно подгадывал. Вдова уже стояла у края могилы, оставив детей на попечение родственницы — Рэй не знал имени сухой, стареющей женщины, прижавшей к себе Рэя-младшего и девочку. Жену Дэйва звали Элисон и даже в минуту скорби она была красива, но, главное, достаточно вежлива, чтобы не замечать босса погибшего мужа. Рэй встал рядом с ней, заглянул в совсем неглубокую яму для урны с прахом — на заре карьеры ему приходилось копать глубже раз в пять. Он тряхнул головой, отгоняя неуместные мысли. Она болела, череп сдавливало невидимым обручем. Элисон по правую руку от него вздохнула, но так и осталась на месте — обруч затянулся туже. Гроб, элитную модель из красного дерева, выбирала жена, Рэй лишь оплачивал все расходы с дозволения Майкла. Тот, хотя и приехал на похороны, подчёркнуто держался в тени, оставив все «почести» Рэю. Ведь именно его Элисон знала как босса мужа, не какого-то там наполовину мифического, недосягаемого Микки Пирона. Это был долг Рэя. Он с удивлением понял, что слепил землю в плотный, липкий комок — пришлось разминать его пальцами, присыпая урну. Закончив, он тут же потянулся к карману за платком, но замер, почувствовав прикосновение. Элисон сжала его локоть, останавливая. В её глазах стояли злые слёзы. Рэй не знал слов, которые могли бы помочь ей или ему: все финансовые траты, денежную компенсацию, организационные моменты они обсудили ещё утром. А больше сказать ему было нечего. Из пересохшего рта не шли даже формальные соболезнования, успевшие навязнуть на языке. — Элис, пойдём, — подоспел на помощь Банни. Банни аккуратно отцепил сведённые судорогой пальцы от рукава Рэя и с готовностью подставил ей плечо. Элисон так и не заплакала, но уткнулась лбом ему в подмышку — куда достала со своим средним ростом. Рэй признательно кивнул Банни. Тому тоже приходилось нелегко: они с Дэйвом дружили, вместе смотрели футбол или вроде того. Рэй никогда не вникал, но сейчас, глядя на осунувшегося всего за ночь Банни, видел, что наконец наставший день похорон выбил его из колеи. Рэю стоило что-то сказать и ему. Сейчас или в тот раз, когда Банни помогал погрузить труп Дэйва на носилки, а Рэй примчался из дому так скоро, как только смог, и смотрел. Рэй оборвал себя на середине движения и спрятал руку в карман, так и не похлопав Банни по плечу. — Не торопись, я буду ждать в машине. Рэй вяло кивнул Майклу и Розалинд, подошедшим к могиле, и пошёл прочь. Он не откланялся — впереди было прощание в пабе. Куда больше Рэю хотелось уехать домой, стащить одежду, залезть под горячий душ и попытаться смыть с себя всю эту тяжесть, чужую скорбь, ощущение собственной неуместности. Влажная трава скользила под подошвами дизайнерских туфель — нужно было плюнуть и надеть ботинки. Носовой платок не смог оттереть грязь с пальцев до конца. Лишь усилием воли Рэй удержался от того, чтобы вытащить из бардачка сигареты и закурить. Вместо этого он зашуршал пачкой влажных салфеток. Даже без никотина его догнала мигрень. *** В пабе было нечем дышать. Рэй объяснял это системой кондиционирования, не рассчитанной на такое количество народу, но на самом деле знал: душно было ему одному. Гости не жаловались, не налегали на освежающие напитки, предпочитая алкоголь, пока Рэй боролся с желанием стащить с себя пиджак и жилетку или хотя бы распахнуть окна. Мигрень продолжала наступление. Рэй бросил взгляд на часы, отметив, что уже через пятнадцать минут он сможет оставить гостей на Банни и уехать. Тот, словно услышав мысли Рэя, вдруг вскинул голову, уставился вопросительно. Рэй, недолго думая, кивнул в сторону центрального входа. На улице было промозгло и зябко — март едва начался, последняя неделя и так радовала теплом, но только не ближе к вечеру. По всему выходило, что с приходом весны закончилась и череда проблем, вызванная попыткой продать бизнес и идиотскими случайностями. С китайцами всё утрясли ещё до нового года, с русскими — неделю назад, фермы впервые за квартал вышли на прежний уровень прибыли. И вот, наконец, они похоронили Дэйва. Рэй предполагал, что должен почувствовать облегчение, но не чувствовал ничего. — Ты не пил, босс, — заметил Банни, выйдя на улицу. — Поведёшь сам? — Мигрень, — бросил Рэй. — Но домой доеду. Из паба донёсся звон разбитого стекла, Рэй вздрогнул и обернулся. Следом раздался смех. Атмосфера и на кладбище была довольно лёгкой, а теперь и вовсе приблизилась к веселью — Дэйву бы понравилось. — Рэй, езжай, я за всем прослежу, — сказал Банни. — Да-да, — вздохнул Рэй. На прощание он обвел взглядом окна «Виктории». — Передай Элисон, что я свяжусь с ней на днях. И мои соболезнования. Согласное: «Да, босс», утонуло во внезапном всплеске адреналина — в окне третьего этажа, закрытого для посетителей, виделся вытянутый силуэт. Навскидку, мужской — угловатый, с широкими плечами и взъерошенными волосами. Рэй потянулся к пистолету за поясом. — В чем дело, Рэй? — На третьем этаже кто-то есть, — бросил он. Банни мгновенно подобрался, вскинул голову и озадаченно произнёс: — Никого. Рэй, до сих пор отчётливо видевший мужчину, стоящего за стеклом, зажмурился и открыл глаза. Короткого мгновения хватило, чтобы незнакомец исчез — в тёмных окнах действительно было пусто. Рэй растерянно посмотрел на Банни. Тот уставился в ответ. На третьем этаже находился основной офис Рэя — особо ценных бумаг или пачек налички он там не держал и всё запирал в сейф, но всё же. Рэй проверял дверь на этаж лично, она точно была заперта. Вероятно, оставалась запертой и теперь, ведь Банни-то заверил его, что никого нет. Должно быть, Рэю просто привиделось. — Я проверю, ключ у меня есть, — всё-таки сказал Банни. — Уверен, что тебе стоит садиться за руль? Рэй уже не был так уж в этом уверен. От накатившего адреналина боль в голове даже ослабла, но с галлюцинациями он прежде не сталкивался. В глубине души он всё же надеялся, что кто-то забрёл на третий этаж — может, Майкл перед отбытием домой поднимался в офис и забыл запереть дверь? Возвращаться в паб, едва вспомнив, как дышать полной грудью, вновь ловить на себе взгляды гостей, подниматься по лестнице — это всё было выше его сил. Банни разберётся с чем бы там ни было. А он аккуратно доедет до дома сам. — Отпишись, когда проверишь. И когда закончите… со всем этим. — Да, босс, — привычно отозвался Банни. Он быстрым шагом вернулся в паб. Рэй позволил себе снять очки и растереть веки, прежде чем направиться к своему рендж роверу. Он так и замер рядом с ним, рассматривая здание напротив, пока не увидел в окне третьего этажа большой силуэт Банни, а телефон не пиликнул уведомлением. Банни писал, что всё чисто, и дверь была заперта. Рэй сел в машину, завёл двигатель. Возможно, он недооценил собственный стресс, накопившийся за эти безумные месяцы, а похороны просто стали последней каплей. Нужно лишь добраться до дома, принять душ и завалиться спать. Так решил Рэй и начал воплощать в жизнь свой нехитрый план. В горячих клубах пара головная боль усилилась, и Рэй, наспех вытеревшись и набросив халат, отправился на кухню. Обезболивающие хотя бы позволят ему уснуть, стакан воды на столике у кровати — не подохнуть с утра. Из-за кухонной арки лился свет, расцвечивая пол коридора. Идти, не всматриваясь в темноту, было намного проще, но Рэя не покидала смутная тревога. Он шёл и не мог вспомнить, включал ли сегодня торшер у дивана — только он давал такой жёлтый, тёплый свет. Незнакомец, сидящий за обеденным столом, оказался нужным Рэю ответом: именно он зажёг свет. Парень смотрел в окно, выходящее в сад, — Рэй видел лишь его вихрастую макушку, золотящуюся в круге света, и чуть ссутуленную широкую спину. Даже не видя его лица, по ядрёно-малиновому цвету толстовки и белым подошвам кедов, Рэй понял, что парень значительно моложе его. Не раздумывая, Рэй потянулся к припрятанному на полке у двери пистолету, бесшумно его достал и взял незнакомца на прицел. Лишь после этого нарушил тишину: — Оборачивайся медленно и так, чтобы я видел твои руки. Тот не шелохнулся. Рэй подивился его наглости и беспечности, угрожающе проговорил: — Кто ты и какого чёрта делаешь в моём доме? Отвечай, пока я тебя не пристрелил. У меня как раз есть свободное место в морозилке. Наконец парень отмер. Он качнул головой и принялся медленно оборачиваться, так и оставив руки лежащими на коленях вопреки приказу Рэя. Мгновение показалось Рэю бесконечным, сердце его колотилось о рёбра испуганной птицей, в висках пульсировала боль. Даже раньше, чем он увидел точёный профиль незнакомца, Рэй его узнал. И этого попросту не могло быть — потому, что не могло. Рэй отчётливо помнил это трогательно-юное лицо, крупный нос, узкие губы и светлую радужку глаз, обрамлённую тёмной каймой. — Аслан? — выдохнул Рэй. Голос его прозвучал жалко и беспомощно, но мозг уже работал на полную: никаких братьев-близнецов в досье, собранном на русских, не было. Могли ли они добиться столь поразительного сходства гримом? Вряд ли, но и отбрасывать этот вариант не стоило. Ещё интереснее было — как же он проник внутрь? Двор находился под сигнализацией, дверь точно была заперта на электронный замок. Попытайся кто его вскрыть, Рэй услышал бы даже из душа. Откуда у пацана ключ? — Зачем ты здесь? — спросил Рэй, решив не размениваться на мелочи. Ответ на главный вопрос потянет и ответы на другие. Парень (Рэй не собирался даже мысленно звать его Асланом) был безоружен, а Рэй держал заряженный Хеклер-Кох. — Говори. Зачем. Ты. Здесь, — чётко повторил Рэй. Тот открыл рот. Зашевелил губами, не издав ни звука, как в чёртовом немом кино — ему недоставало лишь артистизма и подчёркнуто яркой мимики. Происходящее смахивало на дурацкий сон, в котором теряешь один из органов чувств, и в пронзительной ночной тишине Рэю показалось, что он утратил слух. Оглушительный щелчок взведённого курка заставил Рэя отбросить дурацкую догадку. Он прекрасно слышал, а ещё помнил каждую минуту с самого утра и до этого момента, совсем не как во сне. — Я выстрелю, — предупредил Рэй. Парень сжал губы в тонкую линию и покачал головой. Поднял руку, заставив Рэя нервно погладить курок, и уложил её на стол раскрытой ладонью вверх. Пару мгновений Рэй рассматривал длинные, узловатые пальцы, пока парень не сделал немыслимое: провёл рукой прямо сквозь столешницу. Сквозь чёртову дубовую столешницу — и у него получилось. Рэй услышал собственный рваный выдох, отметил, что пистолет в его руке гуляет из-за дрожащих пальцев. Этого не могло случиться по-настоящему. Рэй зажмурился на долгие пару мгновений. Это было чертовски глупо — закрывать глаза рядом со вторгшимся в твой дом человеком, который выглядел совсем как тот, к чьей смерти ты причастен, но Рэй всё-таки это сделал. Подняв веки, он увидел, что целится в тёмную пустоту. Торшер не горел. За столом никого не было, ближайший к окну стул стоял наполовину задвинутый, как и остальные. Под столом тоже было пусто, как и в кухонных тумбах, как и в шкафах, и за диваном. Даже понимая, что это бессмысленно, Рэй методично осматривал кухню. Просто совершал привычные действия, чтобы делать хоть что-то, а не думать о собственной съехавшей крыше. В конце концов он посмотрел записи с камер и убедился, что никто на его участок не проникал. В доме Рэй видеонаблюдение не включал, но хватало и очевидного — ни одна живая душа не подходила ко входной двери. В конце концов он добрался и до аптечки, а после налил себе стакан воды, как и планировал изначально. Голова принялась раскалываться с новой силой. Видимо, он сходит с ума. С этой простой мыслью Рэй добрался до спальни, пустой и тёмной, лёг в кровать и уснул беспокойным, болезненным сном.