Мера хаоса

Этой ночью Рэю ничего не снилось. Впервые за долгое время он не просто встал с кровати выспавшимся, но и в хорошем настроении. Предвкушение скорой удачи гнало его вперёд — в ванную, под бодрящий душ, на кухню за быстрым завтраком и чашкой утреннего чая и, в конце концов, на назначенную встречу. Вчерашний разговор с Майклом словно расставил всё по своим местам, снял пелену с глаз: система, выстроенная Рэем, требовала кардинальной переработки. С одной стороны, её следовало значительно упростить, с другой — территория чувств и привязанностей была ему не знакома, а значит, станет только сложнее. Но привязанности, как выяснилось, уже существовали: Майкл сказал ему об этом прямо. Как много других связей обесценивал Рэй, прикрываясь своим рационализмом — тот ещё вопрос. Рэй собирался найти на него точный ответ. Но сначала — закрыть все нерешённые задачи. Идея с залом Тренера пришла к нему перед сном: сложная и авантюрная, но действенная. Рэй знал, что она Тренеру хотя и не понравится (слишком много шумихи), но устроит куда больше силовых вариантов. Да что там: Рэй представлял, как Тренер удивлённо вскинет брови и вздохнёт с облегчением — и на лице сама собой появлялась улыбка. Теперь думать о Тренере стало проще. Но, прежде всего, ему нужен был Флетчер. Так что Рэй выдвинулся к нему, посадив за руль Банни и прихватив с собой Аслана. Тот обещал вести себя тихо, как мышка, да и не то чтобы Рэй мог им управлять. Флетчер выслал адрес гостиницы в самом центре Лондона, что было гораздо удобнее, чем тащиться за город, как в прошлый раз. Судя по всему, либо у Флетчера наметился очередной виток того дельца с братом жены, либо началось новое: добровольно он никогда не стал бы тратить баснословные суммы на люкс. К тому же, в Лондоне у него было своё жильё, двухэтажная квартира в хорошем районе. Войдя в гостиничный ресторан, Рэй ожидаемо увидел блеск и запустение: постояльцы завтракали в других залах. Флетчер знал, как не светиться. — Так уже получше, да? — широко улыбнулся Флетчер, вставая из-за столика в углу. — Полчаса в пути — значительно лучше, — усмехнулся Рэй. — Смотрю, работа идёт? Чёрный пиджак и рубашка шли Флетчеру куда больше, чем камуфляж, но вот своим водолазкам и курткам он ни за что бы не изменил добровольно. — Не то слово, дорогой, — улыбнулся он. — Прости, но я опять не смогу насладиться твоим обществом. У Рэя и самого был крайне насыщенный график, особенно сегодня — сплошные личные дела среди привычных рабочих. Так что спешка Флетчера была ему только на руку. Они уселись за столик, жестом отпустив направляющегося к ним официанта. Аслан принялся скучающе бродить по залу, и Рэй тут же перестал на него смотреть, чтобы Флетчер не поймал его гуляющий взгляд. Пожалуй, если бы они встречались чуть чаще, он заметил бы странности Рэя сам и принялся бы копать — но даже Флетчеру не могла прийти в голову версия с призраком. Так что они здорово сэкономили друг другу время. Отмахнувшись от бесполезных размышлений, Рэй приступил к делу: — Повод всё тот же. Зал Тренера. — Как неожиданно, — притворно подивился Флетчер. — Не представляю, чем могу помочь, но с удовольствием послушаю. — Во-первых, мне нужно, чтобы ты кое-что передал Большому Дэйву при личной встрече, — сказал Рэй. Он достал телефон из внутреннего кармана пальто, разблокировал его и зашёл в чат с Флетчером. — Я перешлю тебе одну песенку, просто включишь ему, он поймёт. Рэй прикрепил к сообщению аудиозапись, от которой ему самому становилось дурно, но смешно, и отправил. Телефон в кармане Флетчера зажужжал на беззвучном, но смотреть тот не стал — с удивлением пялился на Рэя. — Ты не представляешь, каких усилий мне стоило удержаться от того, чтобы раскопать вашу с Дэйвом историю. Он теперь при звуке имени Микки буквально зеленеет, да ещё и твой Тренер поучаствовал… У меня сплошные вопросы! — признался Флетчер, всплеснув руками. — И сейчас ты лишь подогрел мой интерес. Нравится играть с огнём, Рэй? Он паскудно ухмыльнулся, и Рэю осталось лишь закатить глаза напоказ: тупые подкаты Флетчера не менялись. Впрочем, как и его чёртово любопытство. То, что от соседства слов «твой» и «Тренер», у него участился пульс, Рэй предпочёл проигнорировать. — Это ты не играй с огнём, Флетчер, и будь паинькой, — вкрадчиво проговорил Рэй. Требовательно постучал пальцем по тёмному экрану: — Дай послушать Дэйву аудио, а после передай, чтобы про Тренера он забыл так же, как и про Майкла. Про своего графа пусть забудет тоже, а вот когда история о клубе «Рептон» всплывёт в СМИ — буду ждать от него содействия. Так и передай. — Во-о-от как, — заинтересованно протянул Флетчер. Его взгляд стал деловитым и острым: конечно, он мгновенно сообразил, что к чему. — Грязно играешь, Рэй. — Но намного чище, чем мог бы. Абсолютно законно, — не скрывая удовлетворения, заявил Рэй. — Мой юрист нашёл все нужные лазейки. Сделаем из частного клуба благотворительную организацию, которой, по сути, он и является. Сейчас клуб едва удерживается на плаву за счёт редких пожертвований бывших воспитанников и самоокупаемости, а после можно привлечь спонсоров. Представляешь, власть совершенно игнорирует жителей Ист-Энда, а уж как возрастёт уровень преступности, если зал закроется… — А достопочтенный лорд Спенсер совсем не думает о благотворительности и лишает бедных детишек единственного достойного занятия, — подхватил Флетчер. — В точку! — Рэй довольно щёлкнул пальцами. — Необходимо максимально обезопасить администрацию, там мой информатор, и с ним мне проблемы не нужны. А вот графу пусть достанется весь народный гнев. — Спустишь на него всех собак? — азартно усмехнулся Флетчер. — Не я. Ты спустишь, дорогой мой Флетчер. Рэй кровожадно улыбнулся. *** В цветочном магазине царила прохладная влажность. Смесь ароматов кружила голову, но запах земли от полки с комнатными растениями напоминал о том, за чем именно пришёл Рэй. Он едва окинул взглядом ассортимент и попросил: — Букет красных маков, пожалуйста. Вроде этого, но без украшений. Девушка-флорист тут же принялась собирать заказ, скрывшись за прилавком, и Рэй тихо шепнул: — Какие взять Лоре? Аслан, прежде недоумевающий, что они забыли в цветочном магазине, поражённо на него уставился. — Ты собрался на кладбище? — Мы, — одними губами проартикулировал Рэй, вовремя заметив, что продавщица бросает на него заинтересованные взгляды. Выставлять себя шизофреником не хотелось, хотя, может, это лишь избавило бы его от назойливого внимания? Впрочем, желания проверять у него не было. — Лора рассказывала, что под её окном росли лилии, пока у матери не обострилась аллергия. Кажется, они ей нравились. Рэй невольно оценил внимание Аслана к деталям: Лора была ему по-настоящему дорога, раз он запомнил такую мелочь, как любимые цветы. Рэй не рассчитывал, что привязанность Аслана станет ключом к разгадке его появления, нет. Ему просто давно уже стоило навестить Лору. И не только её. — И букет белых лилий, пожалуйста, — попросил Рэй, возвращая девушке вежливую улыбку. — Сколько веточек? — уточнила та. — Заберу все. Он так и пошёл к машине — с вызывающе большой охапкой лилий, перетянутых лентой, и скромным букетом маков, зажатым под мышкой. К сожалению, Аслан ничем не мог ему помочь. А вот Банни, заметивший Рэя на подходе и распахнувший перед ним дверь машины, оказался крайне полезен. — И куда дальше? — заинтересованно спросил он, пока Рэй укладывал цветы на заднее сиденье. На пальто остались мокрые пятна, но Рэй знал, что они высохнут без следа. В салоне оглушительно пахло лилиями, и, едва усевшись по левую сторону от водителя, он нетерпеливо опустил стекло. — Ты ведь был на похоронах Лоры Прессфилд? Банни кивнул. Рэй помнил, что тогда Банни вызвался сопровождать чету Пирсонов сам. А Рэю, погрязшему в слежке за Флетчером и ворохе забот, это было лишь на руку. — Сначала заедем к Дэйву, а после к Лоре. Вперёд. — Её могила в Йоркшире, — заметил Банни, немедленно трогаясь с места. — Ну и что? — фыркнул Рэй, откинувшись на сиденье. Сзади донеслось такое же фырканье Аслана. Рэй улыбнулся, рассматривая залитые солнцем улицы. Погода выдалась на редкость приятная, и Рэй был уверен, что это добрый знак. На могиле Дэйва, пока ещё заметно свежей и увенчанной простым деревянным крестом, лежали цветы. Явно вчерашние — привядшие без воды, но ещё красивые желтые розы. Рэй положил маки рядом, зная, что они продержатся ещё меньше. Банни, замерший по правую руку от него, шумно вздохнул, и Рэй невольно вздохнул тоже. В небесной выси звонко пели птицы, живущие в парке неподалёку. Тишина не тяготила. Рэй был рад, что Аслан остался в машине и не мог испортить этот момент, даже если бы вдруг захотел, — посетить могилу собственного убийцы, хоть и случайного, он отказался. Рэй его понимал. Как и понимал то, что ему не хватает Дэйва. Они проработали бок о бок пятнадцать лет, Дэйв видел, как Рэй учился быть тем Рэймондом Смитом, которым стал сейчас. Может, и не самым хорошим человеком, может, слишком закрытым и подозрительным. Но он верил, что Дэйв всегда знал, как сильно Рэй ценит его поддержку. Ценил. — Вы ведь с ним на футбол вместе ходили? — в конце концов прервал тишину Рэй, скосив взгляд на Банни. — Футбол? — удивился тот. — Да нет, только по телику иногда. Мы на рыбалку обычно выбирались. — О, — невольно стушевался Рэй. Как много он знал о лучших своих подчинённых? Вообще-то, достаточно: он знал, что у Фрейзера на подходе второй пацан, и уже начал подкидывать ему премиальные, стоило тому выйти с больничного. Он знал, что у Банни никого нет последние полгода, а потому не стеснялся дёргать его по делам внеурочно, накидывая надбавки, а ещё — что он занимается пауэрлифтингом по вторникам, четвергам и субботам. Бобби в последнее время совсем заскучал за барной стойкой всегда пустой «Виктории», так что Рэй планировал дать ему отпуск, а после — поручить разработку нового меню и позволить приступить к работе с новыми силами. Мать Дэйва умерла в две тысячи десятом от рака. То время было не лучшим для них всех, и косяк Дэйва, допущенный по невнимательности, он взял на себя. Майкл тогда рвал и метал, но обошлось. Пожалуй, он и правда знал о своих людях достаточно, чтобы эффективно работать. И всё же, по-человечески мало. — И какая рыбалка? Морская или речная? — Чаще всего мы ездили на Дав и Итчен — там форель, — обстоятельно объяснил Банни. — Позапрошлой осенью на щуку ходили, на лодке. Правда, было слишком жарко, так что только мелочевки наловили. Ну, это так, для души. Он снова вздохнул. Рэй перекатился с носка на пятку и обратно: пора было двигаться дальше. Во всех смыслах. — А хочешь как-нибудь вместе? — спросил вдруг Банни. Предложи он такую идею прежде, Рэй ни за что бы не согласился: субординация буквально кричала, что так дело не пойдёт, да и от рыбалки он был бесконечно далёк. Впрочем, прежде Банни бы и не предложил. Его неуверенная белозубая улыбка стала шире, когда Рэй сказал: — Можно, но я нихрена в этом не понимаю. — Не проблема, босс, — заверил Банни. Рэй благодарно похлопал его по плечу. *** Путь до Йоркшира, к семейному захоронению Прессфилдов, был неблизким: четыре часа в дороге. Рэй подготовился, взяв с собой ноутбук, и переделал кучу работы, пока от постоянной тряски и мельтешения букв не заслезились глаза. Он даже успел созвониться с перепуганным Брауном и заверить его, что юристу от Рэя можно доверять, а он сам зайдёт завтра. Банни ехал аккуратно, но предельно быстро, а ещё — молча. Когда бы Рэй ни отрывался от рабочих файлов, он обнаруживал на лице Банни улыбку, и это веселило и его самого. Казалось, они неожиданно вырвались из рутины и пустились в маленькое приключение — пускай Рэй и взял часть работы с собой. За окном проносилась зелень полей и рек. Аслан то и дело подавал голос, рассказывая о родном Саратове, берегах Волги, берёзовых и сосновых рощах, так непохожих на английскую природу. К сожалению, Рэй не мог ему ответить, хотя ему очень хотелось расспросить Аслана поподробнее, — так что Аслан быстро затихал, и они снова ехали в молчании и шуме ветра, бьющего в приоткрытые окна. Тогда Рэй возвращался к работе. Покупать лилии в Лондоне было глупо. Заглядывая на заднее сиденье, Рэй ожидал обнаружить их заметно увядшими. Но цветы оставались свежими, будто их только-только срезали с клумбы: мясистые белые лепестки переливались перламутром и холодили пальцы. Это был крайне интересный эффект от Аслана, просидевшего всю дорогу рядом с букетом. Спустя десять минут блуждания по старому викторианскому кладбищу, Банни всё же отыскал нужный им участок. Рядом с семейным склепом Прессфилдов расположились захоронения новее. — Пришли, — зачем-то сказал Банни. Самой свежей была могила Лоры, уже отмеченная изящным мраморным надгробием. С него смотрела совсем не та Лора Прессфилд, что запомнилась Рэю. У этой юной и очаровательной девушки была прекрасная улыбка, открытость во взгляде и никакой болезненной худобы. Рэй не сомневался: дело не в том, как сильно постарался мастер. Родители явно выбрали фотографию из тех, что были сделаны до её проблем со здоровьем и пагубного увлечения героином. Аслан застыл в отдалении, будто боясь подойти ближе. Рэй замер тоже, глядя на надгробие и пытаясь понять, что же чувствует. Скорбь? Сожаление? — Хорошая была девчонка, талантливая, — вздохнул Банни. — Всё эта проклятая дрянь. — К сожалению, — кивнул Рэй, продолжая прижимать к себе цветы. — Можешь подождать в машине? Дай мне десять минут. Если Банни и удивился, то не подал виду. Он задержал взгляд на высеченном в мраморе портрете, отвернулся и направился к выходу. Дождавшись, пока он отойдёт достаточно далеко, Рэй сказал: — Хорошо получилась, правда? — Да, — тихо подтвердил Аслан, наконец приблизившись. Рэй всматривался в его светлое юное лицо и думал: какой же портрет выбрал его отец для надгробия? Было ли оно уже установлено? Ведь в случае Аслана это лишь формальность: от тела Фрейзер и Банни избавились так мастерски, что отыскать его не осталось ни шанса. Может быть, именно это и стало причиной того, что Аслан не смог уйти. Но тогда получалось, что уже и не сможет. — Прости меня, Аслан, — сказал Рэй, зная, что его слова ничего не изменят. Хотелось просто сказать всё, что придёт в голову. Он вновь взглянул на надгробие: — Прости, Лора. Мне следовало прийти раньше — уже заканчивается март. Аслан сказал, ты любила лилии. Рэй склонился над могилой, укладывая охапку цветов у самого надгробия. Они пахли всё так же резко и одуряюще, хотя, казалось, он должен был привыкнуть и перестать замечать аромат. — Со мной случилась удивительная и странная история, — сказал Рэй, не зная, к кому обращается. — Она и привела меня сюда. Может быть, она привела меня и к самому себе — я пока ещё не знаю, что об этом думать. Аслан хмыкнул, Рэй продолжил: — Но мне жаль, что я не пришёл раньше. Он не знал, о чём сожалеет: лишь о времени посещения Лоры, или обо всём, что пропустил, пока прятался за своей бронёй. Возможно, облегчив её и истончив, он ещё пожалеет. Но, не попробуешь — не узнаешь. — В каком-то смысле Лора отомщена, — сказал Рэй, бросив взгляд на Аслана. — Мы сожгли целый героиновый цех у китайцев. — Ни фига! — Враньё, конечно, — поморщился Рэй. — Это не из-за Лоры, в тот момент она ещё была жива. Но Банни сам поджёг их цех. Думаю, Лоре было бы любопытно это узнать. Они рассмеялись. Должно быть, Рэй всё-таки тронулся умом, поскольку разговаривал не просто с Асланом, но и с чёртовой могилой. Страшно было подумать, как он выглядит со стороны. К счастью, Банни сидел в машине, а больше никто и не мог этого видеть. — Мне жаль, Лора, — в конце концов повторил Рэй. — Я должен был вмешаться в тот раз, в клубе, даже если бы это ничего не изменило. Лепестки лилий дрожали на поднявшемся ветру. Холодало. Рэй запахнул пальто потуже — дело шло к вечеру. Они прибудут в Лондон только к семи. — Ну, возвращаемся? — спросил он Аслана, впрочем, не желая его торопить. — Иди, — пожал плечами тот. — Думаю, я могу остаться. — В каком смысле? — осторожно уточнил Рэй. — В любом. Я чувствую, что мне пора. Голос Аслана словно изменился: он стал глубоким и чистым, избавленным от сожалений. Лицо его будто светилось изнутри — казалось, Аслан стал ещё прозрачнее, и теперь преломлял солнечные лучи. — Если я потом увижу тебя в своём доме, я охренеть как огорчусь, — заметил Рэй. — Обойдёшься. Аслан наконец отвёл взгляд от надгробия и посмотрел на Рэя. В глазах его больше не было грусти, только прозрачность неба и смех. — Ладно, — выдохнул Рэй. Он и не думал, что прощаться будет так сложно: что-то сжалось в груди, не позволяя вдохнуть, горло стиснуло спазмом. Он едва выдавил из себя: — Пока? Аслан усмехнулся: — Вали уже. И Рэй пошёл, оставляя позади могилу Лоры Прессфилд и одинокую фигуру Аслана. Яркую и светящуюся. Умом Рэй понимал, что ещё может обнаружить Аслана на своей кухне, наткнуться на эту чёртову малиновую толстовку, притягивающую взгляд. Услышать его низкий голос и дурацкий акцент. Но сердцем он чувствовал: больше Аслан не вернётся. Рэй и не думал, что вместе с облегчением к нему придёт грусть. *** Войдя в здание клуба, Рэй не стал разыскивать Тренера сразу. Он неторопливо прошёлся по коридору, рассматривая по-настоящему винтажный интерьер и размышляя, до какой степени Тренер собирается сохранить его при ремонте. Надписи на дубовых панелях уж точно были лишними. Коридор ожидаемо привёл его в зал, откуда доносился мерный ритм ударов по груше и голоса. Народу было немного, и ни в одном из тройки парней Рэй не опознал Карапузов. Поначалу его даже никто не заметил. Рэй успел обойти зал по периметру, неспешно рассматривая медали, кубки и дипломы, почему-то очень желая отыскать на них имя Тренера хотя бы в роли наставника. Но все были слишком старыми. — Мистер, вы к Тренеру? Он у себя. Девушка, стоявшая на ринге, смотрела на него с подозрением, и Рэй не мог её винить. Сейчас он не вписывался в это место так же, как Тренер в своих костюмах — в интерьеры званых ужинов, которые часто посещал Майкл. Но Рэй знал, что стоит попросить Тренера о спарринге, скинуть с себя все лишние тряпки и надеть подходящие, сменить очки на линзы — и тогда всё изменится. — Знаю, благодарю. Вы не подскажите, где награды последних годов? — Они в комнате отдыха, — удивлённо ответила девушка, махнув рукой вправо. Объяснила: — Здесь уже не помещаются. — Спасибо, мисс, — с признательностью кивнул Рэй. Все пути вели его к Тренеру. Не только сейчас и не только в этом зале. Теперь, когда он всё для себя решил, Рэю нравилась такая судьба. Стоило об этом подумать, как его охватило нетерпение. Рэй не стал задерживаться у кубков и медалей, пообещав себе рассмотреть их потом. Можно будет даже попросить Карапузов об экскурсии: то-то они обрадуются. Тренер ожидаемо обнаружился в своём маленьком кабинете. Он сидел за столом, склонившись над бумагами, испещрёнными таблицами, похожими на расписание. От оранжевого закатного света, падающего на Тренера из окна под потолком, седина в его волосах превратилась в золото. Едва отойдя от порога и бесшумно прикрыв за собой дверь, Рэй замер, рассматривая сидящего мужчину. Внешность Тренера всегда казалась ему привлекательной. Теперь, когда Рэй не боялся откровенно им любоваться, он стал ещё красивее. Рэй не выдал себя ни звуком, но десять секунд спустя Тренер вскинул голову, словно почувствовав чужой взгляд: — Рэй? Ты меня испугал! — Прости, — не ощущая ни малейшего сожаления, повинился Рэй. — Есть новости. Много новостей. Тренер махнул рукой, предлагая присесть. От Рэя не укрылось то, как тяжело он сглотнул, нервно сцепляя пальцы в замок. Они оба понимали: Рэй пришёл по важному делу. Тренер пока ещё не знал, что не только из-за него. — Скоро в зале станет шумно, ты уж извини, — начал Рэй с относительно плохих новостей. — Пресса немного подостает вас, может, даже небольшие акции протеста будут, но это всё так и задумано. Тренер озадаченно вскинул брови, поправил очки. В отличие от подкованного в делах журналистики Флетчера, Тренер был бесконечно от этого далёк, и не мог догадаться сходу. Рэй не без удовольствия объяснил: — Устроим общественный резонанс. Поднимем шумиху — всё-таки старейший клуб Англии, считай, национальное достояние, уничтожают. К тому же, стоит зарегистрировать «Рептон» благотворительной организацией. Спонсоров подыщем, не проблема, а новый статус будет весьма выгоден. Добавит головняка, но… Он замолчал на полуслове сам, не понимая реакции Тренера. На его лице не было ни облегчения, ни недовольства, как того ожидал Рэй. Пришлось спросить: — Что-то не так? Ещё можно всё отменить… Тренер покачал головой: — Нет, я просто пытаюсь сдержаться. Ты бы себя видел, Рэй. Он говорил совсем не о рабочих вопросах. Рэй позволил себе улыбку, неловко проведя рукой по волосам, — Тренер как всегда убивал своей откровенностью. И всё же, всему своё время. — Ладно, подробнее о клубе поговорим завтра, юристы готовят бумаги. Ещё, если тут будет крутиться Флетчер — не препятствуй ему, он возглавит наше наступление в прессе по моей просьбе. — Флетчер? Кажется, придётся перед ним извиниться за ящик, — хмыкнул Тренер. — Обойдётся, — фыркнул Рэй. — Дальше к новостям: Аслан ушёл и скорее всего больше не вернётся. Я не уверен, но… Он взмахнул руками, не зная, как выразить словами это странное ощущение пустоты. Но Тренеру и не нужно было ничего объяснять: — Расскажешь потом, как тебе это удалось. Привык к нему? Совсем недавно Рэй лишь посмеялся бы над таким заявлением. Сейчас он ответил честно: — Привык. — Наверное, будет немного одиноко? — предположил Тренер, улыбаясь одними глазами. Рэй медленно поднялся на ноги, чтобы склониться над столом и заглянуть прямо ему в лицо: — Надеюсь, одиночество мне не грозит. Он уложил ладонь на колючую щеку — одну, другую. Лицо Тренера в обрамлении его рук сделалось ещё красивее. В его тёмных глазах плясали искры веселья, брови были приподняты в ожидании, рот приоткрыт. Рэй наклонился ещё ниже за поцелуем — мягким обещанием большего. Спешить было некуда, у них впереди теперь время всего мира. Им ещё так много предстоит друг о друге узнать: все раздражающие привычки и милые особенности, предпочтения в постели и в быту, истории из прошлого, планы и мечты… Главное: Рэй уже знал о Тренере достаточно, чтобы желать узнать больше. Мужчина в его руках сам уложил горячую ладонь на его шею и притянул ближе. Рэю пришлось едва не улечься на скрипнувший под его весом стол и поймать ртом смешок. Тренер углубил поцелуй, скользнув ладонью по его волосам. Рэй почувствовал, как ослабел стянутый хвост — отросшие волосы рассыпались, упав на их лица. — Давно хотел это сделать, — выдохнул Тренер, собирая пятерней пряди с его лба. — Ты такой красивый, такой... Рэй улыбнулся в очередной поцелуй. Он больше не хотел бежать от привязанностей, хотя по-прежнему их боялся. Тренер был тем, ради кого стоило рискнуть.