Вот и познакомились...

      Добравшись до комнаты, Римус опустился на кровать, всё ещё раздумывая над словами друга        «Что за странное чувство греет где-то в груди? Не мог же я и правда влюбиться. Это невозможно. Влюбиться в девушку на 13 лет младше меня, вздор. Даже если так, эти чувства не могут быть взаимны. Она такая необычная, я таких девушек никогда не встречал, и вовсе не сдался ей старый оборотень. Это слишком сложно. Ладно завтра надо будет посоветоваться с Сириусом». Ещё какое-то время прибывая в раздумьях, Люпин и не заметил, как уснул.       Разбудил его какой-то странный жуткий грохот, доносившийся с первого этажа. «На часах всего 8 утра, и кому пришло в голову встать в такую рань?» Быстро одевшись, он спустился вниз по лестнице и огляделся, пытаясь понять, что же произошло. Оказавшись в гостиной, он обнаружил сидящую на кресле Тонкс в коротком халатике. Он припоминал, как девушка говорила, что поживет здесь какое-то время, чтобы быть ближе к ордену, ну и заодно конечно пообщаться с Сириусом. Подойдя ближе, Римус с удивлением заметил солёные капли, стекающие по её щекам.        — Хэй, Дора, ну ты чего? — обеспокоенно спросил Люпин и, опустившись на корточки возле неё, бережно стёр слезы с нежной кожи щёк большой ладонью.        — Я, я, я наливала чай, — хлюпая носом, начала всё ещё плачущая Нимфадора — Кружка, она, она упала. Я обожгла руку… — вновь начиная рыдать с новой силой еле выговорила она. В этот момент она казалась такой маленькой, хрупкой. Такой невероятной девушки он не встречал ещё никогда в жизни.        — Эх, горе ты луковое, ну показывай где, — вздохнул Римус, заглядывая в её голубые цвета чистейшей морской воды глаза.       Она, взглянув на своего спасителя заплаканными глазками, протянула слегка подрагивающую покрасневшую правую ладошку. Аккуратно погладив ладонь, от чего девушка слегка дёрнулась, Люпин достал палочку и, не затратив на это много времени, прошептал заклинание. Спустя пару мгновений краснота уже исчезла, и Римус с нежностью прикоснулся к её руке. Увидев, что Дора никак не отреагировала, он медленно и бережно поцеловал каждый пальчик, наполняя комнату духом романтики и любви.        — Вот видишь, всё уже прошло. Всё хорошо, иди ко мне — ласково чуть слышно произнёс оборотень, распахивая для неё свои объятия.       Тонкс осторожно приблизилась к нему. Спустя секунду расстояние между ними уже составляло от силы сантиметров пять. Оба смотрели друг другу в глаза, как завороженные, не в силах оторваться. Прошёл лишь миг, что для них, однако затянулся, словно прошли долгие минуты, а то и часы, Римус робко и совсем невесомо прикоснулся к её губам. Спустя какое-то время, не почувствовав сопротивления, а лишь ответные движения её мягких губ, он, осмелев, углубил поцелуй, осторожно, словно боясь быть отвергнутым, поглаживая языком её нёбо. Утопая в ласке, Дора уносилась всё дальше и дальше от реальности, забывая обо всём, руки девушки обвили шею мужчины, а его в ответ незамедлительно нашли своё место у неё на талии. Поцелуй набирал обороты, заставляя забыть обо всём, но спустя какое-то время, когда воздуха в лёгких стало не хватать, они весьма неохотно всё же отстранились друг от друга.        — Я… — бессвязно начала Тонкс. — Это… Лучшее… — однако связать слова в единое предложение ей не дал перебивший её Люпин.        — Послушай, не пойми меня неправильно, ты… — на этой фразе оборотень запнулся, подбирая слова. -…прикольная, но больше это лучше не повторять, — тяжело вздохнув и даже не найдя сил взглянуть собеседнице в глаза, всё же выпалил он.        — Прикольная?! Серьёзно? Это всё что ты смог сказать? Решил, что со мной можно просто поиграться как с куклой, пока не надоест?! Знаешь, я ведь думала, что я тебе и вправду интересна, что что-то может выйти… — с горечью и разочарованием в голосе кричала в ответ Тонкс        — Нет, постой, ты не так всё поняла, ты мне правда нравишься, просто… Просто ни к чему хорошему это не приведёт. Ты ведь меня вовсе не знаешь, это… — жалея, что не может сказать всей правды, всё равно пытался объясниться Римус. Однако он боялся потерять её даже как друга, он не мог рассказать, как есть.        — Может для тебя это и игра, но у меня на самом деле есть чувства! В которых я, в отличии от некоторых разобралась! Если я тебе не нужна, хотя бы найди в себе смелости сказать об этом! — продолжала кричать Нимфадора, ничуть не желая успокаиваться        — Ты совсем не понимаешь, о чём говоришь! Ты не знаешь меня! Не знаешь, кто я… — затихая к концу фразы, продолжал противиться Люпин.        — Мне нужно досье на тебя и трёхтомник твоей биографии, чтобы разобраться в своих желаниях, намерениях и чувствах! Что такого там может быть? Кто, ну кто ты? Монстр, что живёт под кроватью, а по ночам вылезает и пугает маленьких детишек!        — Ты действительно так жаждешь правды? Ну что же, может тогда до тебя наконец дойдёт! Я оборотень. Человек, который раз в месяц превращается в волка и способен убить, без всякой возможности себя контролировать! — со злостью, повышая голос, всё же сорвался мужчина.        — То есть… Так вот откуда шрамы… Это… Я… — всё ещё пребывая в полнейшем шоке, бессвязно и еле слышно шептала Тонкс.        — Чтобы кто не делал, мы не сможем быть вместе. Я слишком дорожу тобой, чтобы потерять. Это не то, чего ты заслуживаешь, у тебя будет лучшее достойное и светлое будущее, но не со мной, прости, — в последний раз попытался вразумить Дору Люпин, полагая, что теперь это всё же подействует.        — А что, если я не хочу этого светлого лучшего будущего, что если мне хорошо здесь с тобой? Знаешь, ты можешь продолжать упрямиться! Можешь думать, что я забыла о тебе! Вот только я не отступлюсь от того, что мне дорого! — напоследок выкрикнула девушка и, стирая скатывающиеся по щекам злые слёзы, убежала на второй этаж, хлопнув дверью.