Наибольшую боль способны причинить нам те, кого мы больше всего любим…
До финальной встречи с Гелло оставалось три месяца, а Нико все еще не принял решения. Он сумбурно думал о том, как ему быть, периодически кидая взгляды на фляжку, стоящую на его полке. Она манила парня, предлагала выпить воспоминания, принять то прошлое, которое было у них с Морган, но Нико отчего-то сомневался в правильности этого решения. Сын Аида боялся, что, вспомнив, он больше не сможет доверять ей и самому себе, если уж на то пошло. Почему-то мысль о том, что Морган — его вроде как девушка — решила не делиться такой информацией, а потом в тайне от него пошла в Аид, желая вернуть ему память, действовала парню на нервы. Он и сам не понимал причину своей злости. Вроде бы, каждый ее поступок вполне логичен. Почему не сказала? Ага, чтобы он от шока прямо там помер. Почему не сообщила, что идет в Аид? Ну, это ее личное дело, пусть оно и касается его тоже. Нико правда понимал ее. Ему казалось, что поменяйся они местами, и парень поступил бы точно так же, как и она. Не рассказал бы ей, рискнул жизнью, а уже потом бы все объяснил. Но то говорил разум. А сердце возмущалось ее желанию утаить от него правду, пойти в Аид, рискнув всей миссией — ведь это могла быть ловушка, а потом спокойно прийти и сказать: «У тебя есть выбор». А какой у него на самом деле выбор? В чем он? Кто бы знал, с каким невероятным трудом Нико стоит не брать эту флягу и пить собственные воспоминания прямо сейчас? Почему? А как иначе поступить, когда она спустилась за его воспоминаниями в Аид? Выловила их в Лете и вернулась в Лагерь. Никто и никогда не делал ничего подобного ради Нико. Никто не готов был отправиться туда, откуда можно просто не вернуться, особенно если учесть, что это могла быть ловушка. Кроме Морган. Морган отправилась. Как он мог отказать той, кто неделю, не вставая, провел у его постели, не желая даже на минуту оставить его одного, лишь бы быть первой, кого Нико увидит, когда очнется? Как можно сказать нет человеку, который собственным поцелуем вернул его к жизни? Как отказать той, кто не вылезает из его головы с того самого момента, как он очнулся на той постели в лазарете? Это вообще возможно, отказать девушке, которая ушла за его воспоминаниями, увидев прямо перед этим в его объятиях другую? Что с ней? Почему она так за это цепляется? Разве он стоит любви? Разве он стоит ее любви? Нико наблюдал за ней все то время, что она была в Лагере. Постоянно, когда она крутилась рядом, тренировалась с ним, болтала с Аннабет. Морган стремилась быть к нему ближе, поклоняясь его присутствию, как египетские рабы поклонялись своим фараонам. Нико не понимал ее, но, в глубине души, кажется, очень сильно любил. Он мог не помнить, как она улыбается только ему. Как прижимается ночью, во сне; как позволяет целовать себя и как крадет у него вещи, но его сердце — немного черствое и давно закрытое ото всех — знало, что эта девушка принадлежит ему и всегда будет, что бы не произошло. Проснувшись утром, он нашел друзей на поляне. Они что-то активно обсуждали, сидя на земле, а Морган стояла прямо перед ними, насупившись. — Всем привет, — кивнул он, падая около Джейсона. Холдейн осторожно улыбнулась ему, а потом снова вернула свой взгляд на Аннабет. — Я не могу. — Можешь, — не согласилась с ней блондинка, даже не посмотрев на подругу. Она что-то быстро печатала на ноутбуке, периодически хмурясь, — нужно просто захотеть. — Или воспользоваться твой кнопкой «вкл», — пошутила Пайпер, и Нико не понял, о чем речь. Наверное, он этого просто не помнил. — Очень смешно, Маклин, — фыркнула Морган, сложив руки на груди. Откуда-то в голове ди Анджело появилась мысль о том, что ей явно не нравится, о чем идет речь. — Давай еще раз, — попросил Перси, и девушка вздохнула. Она закрыла глаза, сосредоточилась, а потом ее кожа начала в буквальном смысле светиться. Но долго она не продержалась. На лбу выступил пот, и итак несильное сияние погасло, не успев как следует ослепить ребят. Они расстроенно простонали что-то нечленораздельное. — Простите, — пожала плечами девушка, — я не…я не могу. — А что за кнопка? — спросил вдруг Нико. Он подумал, что в каждой шутке должна быть доля правды. — Это то, что мы оставляем на крайний случай, — отрезала Морган, строго посмотрев на него. — А речь-то о чем? — Не так важно, — фыркнула она. — Ага, но я хочу знать, — Холдейн нахмурилась, а потом прикрыла глаза. — Что? И ты так просто расскажешь? — изумилась Пайпер. — Я обещала, — хмуро заметила Морган и подошла к Нико, присаживаясь перед ним на колени. Девушка робко взглянула на брюнета, а потом осторожно взяла его за руку, и в ту же секунду ее кожа засветилась гораздо ярче, чем до этого, Нико даже прикрыл глаза. А потом она отстранилась, и все закончилось. — И что это было? — не понял парень. — Я думаю, что это не запасной вариант, а основной вариант, — хмыкнул Перси, хлопая друга по плечу. — Почему ты?.. — Потому что дело не в отрицательных эмоциях, — повторила Морган сказанные когда-то дочерью Афродиты слова, — а в положительных. — Оу, — понял он, смущенно кашлянув. Девушка отвела взгляд. — Ну, раз мы с этим разобрались, — заметил Джейсон, — как насчет того, чтобы немного потренироваться? — А что там с Гелло? — Боги передали, что силы Ведьмы растут, и они смогли найти радиус того, где она скрывается, — ответила ему Пайпер, — но пока что у нас мало информации. — А они не говорили, что за радиус? — спросила Морган. — Э-эм, — протянула Аннабет, выставив вперед палец, — где-то в районе Портленда? — Портленда? — изумился Джейсон. — Она могла выбрать любую точку мира и выбрала Портленд? — Ты уверена? — нахмурилась вдруг Холдейн. — Да, — кивнула Чейз, — а что? — Отсюда можно как-то позвонить? — Телефон есть в Большом Доме, — ответил Перси, — кому ты хочешь позвонить? — У меня есть… — девушку замялась, — один знакомый в Портленде, который может что-то знать о Гелло и о том, где она сейчас находится. — Кто? — спросила Пайпер. — Джейсон, — позвала его Морган, — помнишь, когда мы пришли в мой монастырь, я попросила тебя сходить со мной, чтобы кое-что проверить? — Да. — Так вот, именно его я и ходила проверять. — Но как твой друг оказался в монастыре, и мы его не заметили? — не поняла Аннабет. — Он был там одним из охранников, — честно призналась Морган, — но он…в общем, это долгая и нудная история о его похищенной сестре и все такое. Генри никогда не мучил детей. — Генри? — Нико приподнял брови. — Генри, — подтвердила девушка и развернулась. — Пойду, позвоню ему, узнаю. — Мы можем сгонять в Портленд, — сказал вдруг Перси, — за ним могут следить, так что, если хочешь, съездим туда. — Нет, — отмахнулась кудрявая, — он справится, не маленький. — Мы с тобой пойдем, — сказала Аннабет, — вдруг, у него будут вопросы. Они вошли в Большой Дом, и Морган, задумавшись, набрала знакомый уже много лет номер. Чуть хриплый мужской голос ответил спустя три гудка, а потом немного грубо спросил: — Кто вы и что вам нужно? — Привет, это Морган, — улыбнулась девушка. — Матерь Божья, Холдейн! — тут же повеселел парень. — Я уж было подумал, что ты сдохла. — Нет, спасибо, дорогой, я еще жива, — совсем не весело фыркнула Морган. Нико нахмурился. Она ясно дала понять, что этот Генри ей дорог. Да, он еще не выпил воспоминания, но чисто теоретически, она была его девушкой! — Так что ты хотела? — Ты помнишь Гелло? — спросила Морган. — Я, по-твоему, идиот? Конечно, я ее помню, — проворчал Генри, — а Джесс до сих пор видит кошмары об этой твари. — Есть такая версия, что ведьма сейчас в районе Портленда, ты ведь все еще там зависаешь? — Ну, а где еще? — Есть контакты, мне бы узнать, где она, — попросила кудрявая, прикусив ноготь на большом пальце. Она посмотрела на друзей, улыбнувшись. На том конце провода Генри зашумел чем-то, и девушка нахмурилась, — ты спишь что ли? — Я в ночную работаю, забыла? — Черт! — она хлопнула себя ладонью по лбу. — Прости, я, честно говоря, забыла. Не хотела тебя будить. — Да ладно, — фыркнул парень, — ты мне сестру вернула, я тебе по гроб жизни обязан. — Ты мне ничего не должен, ты сделал для меня гораздо больше, — тепло улыбнулась Морган, — так что? — Слушай, я постараюсь. Но из наших в городе никого не осталось, свалили, не знаю зачем, — кудрявая напряглась, а потом приложила ладонь ко лбу. — А давно у вас там такая миграция началась? — Да нет, недавно, — недоуменно ответил Генри, — все че-то валить нача… — он замолчал, — ты же не думаешь, что… — Именно это я и думаю, — кивнула Холдейн, — если люди начали срываться со своих мест просто так, Гелло точно в этом замешана. Ты же помнишь про Мадрид? — Это старая история, но я помню. Ладно, — согласно ответил Генри, — нарою, что смогу. Но тебе лучше приехать самой, если Гелло тут, то ты сможешь ее застать. И меня заодно увидишь, — с явным намеком произнес он. Морган зажмурилась. Ей было всего пятнадцать, когда она встретила молодого военного по имени Генри Саммерс. Позднее, именно он помог ей бежать. Романы на работе он не приветствовал, но то была простая интрижка, к тому же, ему бы хотелось, чтобы и его сестре вот так помогли. Даже после того, как она сбежала, пара еще год была вместе. Они поддерживали связь и раз в месяц обязательно…встречались. И Морган совершенно забыла ему сказать. — Я не одна, — ответила на это предложение Холдейн. На том конце повисла тишина. — «Не одна» — это типа у тебя теперь есть команда или у тебя есть парень? — И то, и другое, но… — она запнулась, бросив быстрый взгляд на Нико, — со вторым сейчас не очень просто. — Ладно, красотка, не переживай, — она почти видела, как Генри отмахнулся, — я взрослый мальчик, переживу. — Ладно. — Как что узнаю, позвоню тебе на этот номер. — Окей, спасибо, Генри, ты меня очень выручишь. — Все для моей девочки. — Так, — весело фыркнула Морган, — хорош, а? — Прости, — абсолютно веселым тоном поведал он, — все сделаю. Пока. — Пока, — и повесила трубку, повернувшись к друзьям, — как только, так сразу, — сообщила она, усаживаясь в мягкое кресло. Нико кинул на Морган странный, не понятный ему взгляд, а потом кивнул. — Тогда, расходимся, — скомандовал Джейсон, — потренируемся завтра, а сегодня воскресенье, можем и отдохнуть. — Боги, какие прекрасные слова ты сейчас сказал, — простер руки в небо Перси, и все рассмеялись.***
Нико приоткрыл дверь в собственную душевую, но шаг внутрь не сделал, а просто остался любоваться. Она мылась под обжигающей водой, и клубы пара закрывали от него желанное тело. Нико тихо фыркнул, скинул одежду и забрался к ней под душ, немного испугав. Девушка обернулась, но тут же расслабилась, увидев его лицо. Она чуть повернула голову и отбросила с лица тяжелые, мокрые пряди, прикусывая губу. — Ты чего, не мог своей очереди дождаться? — усмехнулась она, проводя ладонью по мускулистому телу. — Решил сэкономить немного воды, — Нико обнял ее руками за тонкую талию, наклоняя голову и целуя прямо в шею. Девушка ахнула, чуть покачнувшись, но успела схватиться руками за его плечи. — Нико, — жарко выдохнула она, зарываясь пальцами в черные волосы. — Да? — спросил он, ведя дорожку поцелуев по ее шее ниже — к ключицам, груди, животу. — Боги… — Можешь по имени, — усмехнулся брюнет ей в кожу, целуя. Он вернулся к ее лицу, выцеловывая линию скул, а потом и нос, — Морган… Нико очнулся, тяжело задышав. Он посмотрел в окно — был вечер. Парень глянул на дверь в душевую, зарылся пальцами в волосы и попытался собраться с мыслями. Сейчас вечер вторника. Он решил прилечь после тренировки, на которой неудачно упал, и, кажется, заснул. Он не принимал воспоминания. Они с Морган зависли в непонятном вакууме. Он сейчас видел ну очень реалистичный сон. И Нико принял решение. Плевал он на этот чертов вакуум. Она и прямо сейчас — а с остальным потом разберутся. Он тщетно пытался много дней выбросить Морган из своей головы. Три недели с того момента, как очнулся, Нико думал о ней, мечтал о ней и презрительно корил себя за то, как некрасиво это по отношению к напарнице. А как только узнал, что они встречаются, вообще-то, как бы, то сны обрели ясность, и он не мог больше контролировать их или самого себя. Нико еще не вспомнил, он еще не знал, как относиться к их чувствам, но все его тело и вся его душа тянулась к шатенке. Словно внутри него жил зверь, который рычал на каждое объятия Перси и Джейсона, на каждую шутку от Стоуллов и уж точно на приближение к нему Кейт. И вот сейчас Нико понял — хватит с него. Он, вообще-то, не железный. Ди Анджело вскочил с постели, умылся и кинулся прочь из домика, молясь, чтобы Морган сейчас была в своем. Он, не стучась, распахнул дверь. На отвратительном, пыльно-розовом ковре сидела их женская часть компании, что-то активно обсуждая. Они недоуменно уставились на Нико, и тот сглотнул, устремив прямо-таки дикий взгляд на Морган. — Нам оставить вас? — аккуратно спросила Пайпер. — Да, если можно, — кивнул Нико, не сводя глаз с девушки. Та нахмурилась, чмокнула подруг в щеки и, проводив их, сложила руки на груди, непонимающим взглядом уставившись на Нико. — Что-то случилось? — спросила Морган, глядя, как ди Анджело закрывает дверь. — Почти, — коротко ответил Нико. Он стремительно развернулся, растрепал волосы, приблизился к Холдейн, а потом, положив ладони ей на талию, наклонился и поцеловал. И все замерло. Морган судорожно сгребла его черную футболку в кулаках, притягивая к себе так тесно, что между ними совершенно не осталось места. Девушка переместила руки ему на шею, зарываясь тонкими пальцами в черные волосы. Он целовал ее так, словно ничего другое в этом мире не важно. Прикусывал губы, касался языком, выводя одновременно с этим круги на ее талии. Морган изгибалась в его объятиях, сжимала плечи, щеки, волосы, притягивала к себе. У девушки словно сорвало все предохранители. Это был не первый ее поцелуй, но это был первый поцелуй после снятого проклятья, когда она не боялась, что убьет кого-то. Нико проник ладонями под ее ярко-оранжевую лагерную футболку, выводя круги на коже, прижимая к себе ближе, почти до синяков. И целовал-целовал-целовал до звездочек в глазах, до сбитого дыхания, до сладких стонов и вздохов. — Нико, — шепнула она, оторвавшись на секунду. Уткнулась носом ему в губы, пытаясь перевести дыхание, пока сам парень все еще гладил ее талию, чуть сжимая руки. Горячий узел желания все сильнее завязывался в ее животе, и девушка хотела продолжить, но ей даже банального дыхания для этого не хватало. — Не останавливай меня, — шепотом ответил ей Нико, выдохнув прямо в губы, — только не останавливай, — взмолился он. И снова поцеловал. Боги, даже в самых смелых фантазиях это было не так прекрасно, как оказалось на самом деле. Морган податливо придвинулась ближе, сплетаясь своим языком с его и прижимаясь телом. Нико опустил ладони ниже, подхватил ее под бедра, заставив перекрестить лодыжки на его пояснице. Он прислонил девушку к стене, переходя поцелуями ей на шею, оставляя там красные метки. Она была его. Морган принадлежала только ему, и парень чувствовал это и без всяких воспоминаний. — Помню, — хрипло выдохнула девушка, отвечая на быстрый и ласковый поцелуй, проникая пальцами под его футболку, — как ты однажды сказал, — она шумно вздохнула, когда Нико задел особо чувствительное место на ее шее, а потом стянула с парня ненужную деталь гардероба, покрывая быстрыми влажными поцелуями его кожу, — что я не отверчусь, как только проклятье снимется. Теперь верю, — Морган говорила прерывисто, тяжело дыша, отвечая на его поцелуи. Нико посмотрел ей в глаза, ничего не ответив, а потом поцеловал, усаживая на стоящий рядом комод. Но Холдейн, словно что-то почувствовав, отстранила его от себя ладонью. Боги, она выглядела изумительно. Растрепанная, с красными, чуть распухшими губами, его метками на белоснежной коже шеи, тяжело дышащая. — Что? — спросил Нико, облокачиваясь руками по обе стороны от ее бедер. — Ты ведь помнишь это, да? — Морган… — Нет, подожди, — она вгляделась в его лицо, уловила там сожаление, а потом ахнула, — ты не вернул себе память, не так ли? — Мор… — Боги, — шатенка отпихнула его от себя, слезая с комода и отходя подальше. Она прислонила ладонь к губам, — и что это тогда? Быстрый перепихон? — Морган, все не так, — покачал головой Нико, пытаясь подойти поближе, но девушка не позволила, смотря на него почти с ненавистью. Если бы он что-то помнил, то знал бы, что раньше она никогда так на него не смотрела. — Зачем ты пришел? — Я не могу без тебя. — Ты даже не помнишь меня! — выкрикнула Морган, указывая на парня рукой. — Ты не помнишь меня и не хочешь меня помнить! Но приходишь и… — она покраснела не то от смущения, не то от злости. — Морган, послушай, — Нико приблизился к ней, обхватил за плечи и посмотрел ошалелым взглядом, — не важны мне воспоминания, я чувствую, что это правильно. — Что правильно?! — «Мы» — это правильно, — ответил он. Морган покачала головой и вывернулась из его объятий. Она сложила руки на груди и поджала губы. — «Мы»… — горько усмехнулась, — нет никаких «нас», потому что настоящие «мы» остались в прошлом. А это, — она обвела руками их вдвоем, — что ты делаешь? — Мор… — Нет, стой, — она выставила вперед ладонь, — просто ответь мне. Зачем ты пришел? — Потому что я не могу без тебя. — Ты пришел, потому что ты хочешь меня? – кивнула Морган сама себе. — И это тоже, — честно признался парень. — Хотеть друг друга и любить друг друга, — дочь Эроса шумно вздохнула, опустив голову, — это не одно и то же. Ты не любишь меня и, судя по тому, что ты еще не решил, что делать с воспоминаниями, ты не хочешь любить меня. — Именно это… — Дело не в том, чтобы желать друг друга, Нико! — выкрикнула Морган. — Дело в том, что ты не помнишь меня. Ты не знаешь меня. И не понимаешь, через что мы прошли… через что я прошла! — Морган, — устало вздохнул ди Анджело. — И ты приходишь сюда, — она вдруг всхлипнула, зло стирая слезы, — целуешь меня и все остальное. Ты правда не понимаешь? — он нахмурился. — Нико, я год — слышишь, год — не могла тебя поцеловать. Потому что я была проклята! И ты умер, и проклятье снялось. — Я слышал эту историю. — Но ты ни черта не понял! — упрекнула его Морган. — Я мечтала поцеловать тебя, но я думала… — она поджала губы, — я хотела, чтобы ты в этот момент любил меня, понимаешь? — Я… — А ты все испортил. — Я не хотел тебя обидеть! — воскликнул Нико. — Я не думал, что ты будешь против! — Ты просто не думал, — отрезала девушка, снова сложив руки на груди, — уходи. — Мор, послушай… — Уходи, Нико, — покачала Холдейн головой, — мне плевать, вспомнишь ты или нет, — она подошла к двери, и сама открыла ее, кивнув, чтобы парень проваливал, — как раньше уже никогда не будет. И Нико ушел, признав свое поражение. Он знал, что поступил плохо. И когда она объяснила, то понял окончательно. Она ждала того, что это будет их первый поцелуй. Ее и того, кто любил ее. Того, кто умер. А этот Нико — без воспоминаний — не любил ее. Не помнил ее и не знал ее, все Морган правильно сказала. И, честно признаться, от этого становилось только хуже.