Тени прошлого. Экзамен

***

      — Как настроение, Ти? Готова? — непринуждённо поинтересовалась Делла, когда мы пили кофе с утра в ординаторской.       Конечно, мне было привычнее пить кофе в своём кабинете, который осенью уступил мне Генри, как и свою должность, и который только недавно отремонтировали, но сегодня я решила пойти наперекор привычкам и посидеть с утра в ординаторской в компании других преподавателей, которые тоже должны были принимать экзамен у пятого курса. Правда, Делла экзамены у студентов ещё не принимала, но она благородно взяла на себя всех моих больных, чтобы у меня было чуть больше свободного времени в период зимней сессии. За окном в кромешной тьме падал белый и пушистый снег, от чашки с кофе шёл непередаваемый аромат и лёгкий пар, а моё настроение с приближением стрелки часов к цифре «девять» неуклонно росло.       — К чему мне быть готовой, Ди? — беспечно задала я встречный вопрос, отпив немного горячего кофе. — Пускай эти бездельники готовятся к экзамену, а я свою область знаю на довольно приличном уровне. Хорошо бы ещё закончить до двенадцати, в час назначена конференция в административном корпусе, и мне, как заведующей, нужно там быть…       — О, а у пятого курса уже началась сессия? — удивлённо воскликнул доктор Льюис, ординатор Генри, тоже пивший кофе вместе со всеми.       — Да, Дэнни, сегодня часть групп сдаёт экзамен на нашей кафедре, — спокойно откликнулся Генри, сидевший всё это время за столом неподалёку от меня и совсем рядом с Деллой. — И я надеюсь, что студенты пятого курса покажут себя достойно.       — Хм, интересно, а когда экзамен у Тома? — задумчиво протянул доктор Льюис, и мои губы сами по себе растянулись в широкую ядовитую улыбку, которую не заметил бы только слепой. Повисла пауза, и я, чтобы хоть как-то скрыть своё злорадство, сделала ну очень долгий глоток кофе, а доктор Льюис допил свой, поставил кружку на журнальный столик рядом с диваном, а после неуверенно протянул: — Эм… надо бы тогда прогуляться до кафедры и пожелать ему удачи…       — Здравая мысль, доктор Льюис, удача мистеру Реддлу сегодня очень пригодится, — хмыкнула я, и Делла сразу возмущённо воскликнула:       — Ти!       — Что? — наигранно-непонимающе переспросила я.       — Ты же не собираешься?! — ещё более возмущённо начала она, на что я сделала очередной глоток кофе и с демонстративным безразличием сказала:       — Не собираюсь что? У мистера Реддла сегодня экзамен на нашей кафедре, я вместе с другими преподавателями буду принимать его, как и в другие дни сессии… и есть определённая доля вероятности, что мистер Реддл будет сдавать экзамен мне. Что не так?       — Ти… — теперь уже Генри слегка недовольно окликнул меня, но я повернулась чуть влево и с прежним безразличием спросила:       — Да, Генри?       — Ти, Том один из самых способных студентов этого выпуска, и… ты, как преподаватель нашей кафедры, должна быть объективна и бесстрастна на сегодняшнем экзамене!       — Я объективна и бесстрастна, — хмыкнула я на такие обвинения, допив кофе до конца. — Заметь, мистер Реддл учился на цикле нейрохирургии именно у меня, и у него пограничный между четвёркой и пятёркой рейтинг. И сегодня на экзамене у него есть шанс получить «отлично», даже если он сядет ко мне… крохотный, правда, но есть.       — Ти!       — Да, Генри?       Где-то с минуту мы молча смотрели друг другу в глаза, но даже праведный гнев, полыхавший в малахитовых глазах моего наставника, не смог пробить лёд в моих. И Генри, поняв это, тяжело вздохнул и поднялся на ноги.       — Хоть бы Том попал сегодня ко мне, всем от этого будет только лучше… и я предупрежу лаборантов, чтобы всё было честно! — добавил он, строго посмотрев на меня, но я только хмыкнула в ответ:       — Пожалуйста!       Генри, неодобрительно покачав головой, не спеша вышел из ординаторской, а следом за ним с дивана поднялся и доктор Льюис.       — Пожалуй, я всё-таки прогуляюсь до кафедры, — пробормотал он, направившись прочь от нас, а Делла подошла к моему столу, взяла пустую чашку и обвиняюще-жалобно посмотрела на меня.       — Ти, пожалуйста…       — Ди, ты сама слышала Генри, всё будет честно, — твёрдо проговорила я, так как подобные обвинения уже начали меня раздражать. — И если мистер Реддл, за которого все так почему-то переживают, окажется у меня за столом, значит, такова его судьба. Но я не собираюсь обходиться с ним мягче, чем он того заслуживает, он столько нервных клеток у меня уничтожил за эти пять лет!..       — Примерно столько же, сколько и ты у него, — вздохнула она, подцепив с журнального столика чашку доктора Льюиса, а затем принялась молча мыть посуду.       Я ещё немного посидела в ординаторской, но настроение почему-то начало резко портиться, хотя особой причины для этого не было, и я не выдержав встала из-за стола и направилась к себе в кабинет, чтобы подождать начала экзамена там. Но и в кабинете мне почему-то спокойно не сиделось, хотя за те полчаса, что у меня остались, можно было заполнить несколько дневников или проверить парочку журналов. И в итоге я решила прогуляться до кафедры и ждать уже там, а заодно и впустить в аудиторию начать готовиться первых желающих.       Едва я перешагнула порог кафедры, как издалека заметила видную фигуру доктора Льюиса, и рядом с ним, как и ожидалось, был кое-кто в белоснежном халате поверх чёрного классического костюма, за кого переживало всё нейрохирургическое отделение… за исключением меня. Только увидев меня, студенты мигом затихли, и образовалась почти идеальная тишина, а мистер Реддл ехидно улыбнулся мне из-за плеча друга.       — Доброе утро, профессор Д’Лионкур. Вы замечательно выглядите сегодня!       — Вы тоже выглядите довольно отдохнувшим, мистер Реддл, — ядовито ответила я, а этот нахал так и не убирал с лица довольной улыбки. — Надеюсь, что вы выспались и готовы к экзамену?       — Конечно, профессор Д’Лионкур! — так же ядовито проговорил он, а за нами, казалось, следила вся кафедра. И вдруг за моей спиной раздался голос Генри:       — Доброе утро, Том. Если ты подготовишься раньше и у меня никто не будет сидеть, то можешь сдавать экзамен мне, я не против…       — Профессор Байер, по-моему, мы договаривались, что всё будет честно! — обернувшись, недовольно воскликнула я, на что Генри только недовольно вздохнул.       — Всё в порядке, профессор Байер, — подал голос наглец, и мы с Генри тут же на него обернулись. — Я довольно тщательно готовился к сегодняшнему экзамену и уверен, что сдам его любому преподавателю на вашей кафедре, причём на высший балл.       — Вот видишь, Генри, — триумфально заметила я, скрестив руки на груди. — Мистер Реддл крайне уверен в своих силах, и я предлагаю не лишать его возможности потешить сегодня своё непомерное эго…       Генри ещё раз тяжело вздохнул тому, что никто из нас двоих сдаваться не собирался, а после повернулся к остальным и устало произнёс:       — Первые пятнадцать человек могут заходить в аудиторию, тянуть билеты и начинать готовиться. В билете три вопроса, на подготовку выделено сорок минут. Если кто-то будет готов раньше — то может садиться к любому свободному преподавателю. Иначе студенты будут вызываться по зачёткам в общей очереди… — а потом вдруг посмотрел на мистера Реддла и тихо добавил: — Удачи тебе, Том.       Я на это демонстративно хмыкнула и со злорадной улыбкой направилась вместе с Генри в аудиторию, в которой будет проходить экзамен, но краем глаза успела заметить, как доктор Льюис чувствительно хлопнул друга по плечу и выдохнул:       — Удачи, дружище! Загляни потом в отделение и скажи, как… эм… на что…       — Конечно, Дэнни, обязательно загляну, — невозмутимо проговорил мистер Реддл, не сводя с меня горящего взгляда, а я, уже перешагнув порог, резко обернулась, кое-что вспомнив.       — Ах да, дамы и господа! Если увижу, что кто-то списывает — выгоню с экзамена с нулём в ведомости и без права пересдачи. Это и вас касается, мистер Реддл.       В глазах присутствующих студентов и без того ощутимый страх мигом усилился, а моя жертва ещё ядовитей улыбнулась и жеманно ответила:       — У меня нет шпаргалок, профессор Д’Лионкур. Можете обыскать меня и убедиться в этом сами, — на этих словах наглец самоуверенно распахнул руки, и откуда-то со стороны послышался нервный смешок. Я тоже тихо усмехнулась подобному предложению, а затем сделала два шага вперёд и вполголоса прошептала:       — Если вы сядете ко мне, мистер Реддл, то я с вас и так три шкуры сдеру. Так что обыскивать вас у меня нет абсолютно никакой необходимости.       — Как скажете, профессор Д’Лионкур, — ехидно протянул он, и я развернулась и зашла-таки в аудиторию, старательно игнорируя осуждающий взгляд Генри.       Как и ожидалось, мой подопечный зашёл сразу следом за мной одним из первых желающих сдать экзамен студентов. Вытянув билет и отдав зачётку лаборанту, он огляделся, ведь выбор места был довольно большим, а потом насмешливо усмехнулся и сел за первую парту прямо напротив меня. Я же поудобнее уселась за своим столом и демонстративно уставилась прямо на него, не мигая, будто кобра на мышонка. Справа от меня раздался очередной полный безнадёжности вздох уже моего наставника, но слишком многое стояло сейчас на кону, чтобы делать шаг назад. Именно сегодня я могла отыграться за все долгие пять лет нашего с мистером Реддлом противостояния.       Постепенно и остальные четырнадцать человек расселись по аудитории за отдельными партами, и пусть я и обещала, что буду следить за шпаргалками, но в этот день списывальщикам повезло, и я неотрывно смотрела прямо перед собой на самоуверенного красавца с чёрными тщательно уложенными волосами и угольно-чёрными глазами, что-то старательно писавшего на предоставленном листке бумаги. Со стороны можно было даже сказать, что я буквально просверливала его взглядом, и он не мог этого не заметить, пусть и делал вид, что ничего не происходит.       Так мы и просидели в полной тишине минут двадцать, и спустя этот промежуток времени угольно-чёрные глаза всё чаще поглядывали на меня из-под густых ресниц. «Что там сказал про меня этот нахал осенью?.. — ехидно подумала я, взглядом давая понять, что ещё немного, и попрошу лаборанта дать мне самую первую зачётку. Его зачётку. — С такой внешностью у меня никогда не будет мужского внимания. А с таким характером тем более. Вот уж точно чудовище, точнее не скажешь? Ну что ж, крысёныш, посмотрим, как твоя внешность поможет тебе сдать этот чёртов экзамен».       Словно прочитав мои мысли, мистер Реддл ехидно улыбнулся, а затем встал из-за стола и взял в руки все свои бумаги. Я уже собралась махнуть рукой, чтобы мне принесли его зачётку, как он сам подошёл к столу, за которым сидел лаборант, и быстро выудил зачётку из разложенного ряда. «Вот гадёныш… — пронеслось в голове, когда я неотрывно следила за каждым движением своей жертвы. — Неужели струсит и пойдёт к Генри? В таком случае я его больше не пущу в своё отделение, пусть даже и не мечтает!»       Напряжение в воздухе так и росло, даже студенты вокруг оторвались от записей и с волнением ждали, куда же сядет их сокурсник с блестящей успеваемостью. А тот всё с прежней ехидной улыбкой медленно направился в нашу с Генри сторону, и только я собралась спорить с Генри, чтобы он отдал мне этого нахала, как тот сам сел ко мне за стол и положил передо мной раскрытую зачётку.       — Том… — мученически протянул Генри, в то время как я еле сдерживала себя, чтобы не разразиться злорадным смехом на всю аудиторию. — Ты же можешь ещё немного подготовиться… и сесть к любому преподавателю…       — Я знаю, профессор Байер, — самоуверенно ответил мистер Реддл, не сводя с меня горящего взгляда. — И я уже сделал это.       — Генри, давай не будем оскорблять нашего самого блестящего выпускника этого года и лишать его свободы выбора, — промурлыкала я, составляя в голове план опроса и подводные камни. — Так вы готовы, мистер Реддл?       — Думаю, да, профессор Д’Лионкур, — в тридцать два зуба улыбнулся мне наглец, и вдруг со стороны оставшихся студентов раздался дрожащий девичий голосок:       — Профессор Байер, можно?       — Да, мисс Уилер, садитесь, — с обречённым вздохом проговорил Генри и отвернулся от нас, догадавшись, видимо, что нас сейчас лучше было не трогать.       Низенькая девчушка с двумя косичками робко подошла к нему и положила билет и бланк с ответом на стол, а я повернулась немного и уставилась прямо в глаза своему подопечному. Тот тоже отвлёкся от мисс Уилер и вновь широко улыбнулся мне, демонстрируя свою уверенность, а я потянулась и взяла в руки листок с билетом.       «Вот везучий нахал!» — хотелось воскликнуть мне, когда я увидела вопросы, которые ему достались, так как этот паразит отвечал мне на что-то подобное ещё на третьем курсе. Изогнув бровь, я вновь посмотрела на мистера Реддла поверх билета, а затем взяла и демонстративно разорвала бумагу пополам. Генри с мисс Уилер мигом повернулись в нашу сторону, как и все остальные в аудитории, а мистер Реддл тихо рассмеялся, лично скомкал свой ответ и бросил в мусорку неподалёку, будто заранее знал, что я так сделаю.       — Я готов, профессор Д’Лионкур, — всё с прежней уверенностью заявил он, и я, довольно улыбнувшись, протянула:       — Ладно, посмотрим, насколько вы переоцениваете вашу подготовку, мистер Реддл… — и уже более строго сказала: — Современная классификация опухолей нервной ткани… — и только мистер Реддл открыл рот, как я добавила: — …с тактикой лечения в каждом конкретном случае.       Краем глаза я успела заметить, как Генри на полминуты закрыл рукой глаза, но как-то показывать, что я всё вижу, не стала. Потом выслушаю его нотации, а они обязательно будут, но сейчас я собиралась как следует опросить своего бывшего ученика, считавшего, что он умнее даже умудрённых опытом профессоров.       После опухолей я прошлась по кровотечениям, заодно вспомнив всё кровоснабжение спинного и головного мозга до самого мелкого сосуда, затем переключилась на травмы и первую доврачебную, врачебную и специализированную помощь. У Генри к тому времени побывало уже как минимум семь отвечающих, а напротив меня до сих пор сидел один-единственный и до хрипоты в голосе рассказывал мне зазубренный материал, а я, кипя внутри, судорожно искала повод придраться, так как пока этот мерзавец всё ещё претендовал на «отлично». А ещё спустя полтора часа беседы кое-кто всё-таки заговорился, а я зацепилась за эту соломинку обеими руками.       — То есть вы, мистер Реддл, считаете, что при переломе задней черепной ямки, осложнённой острым отёком мозжечка, вариант операции, озвученный вами, единственный?       — Но вы сами активно пользуетесь именно этим вариантом, профессор Д’Лионкур, — возразил он, тоже начиная злиться, что было абсолютно мне на руку. И я, скривив губы в усмешке, язвительно заметила:       — То, что я пользуюсь именно этим вариантом операции, значит лишь то, что мне удобно так действовать. Но другие хирурги пользуются и прочими вариантами… вы сможете назвать ещё хотя бы один, мистер Реддл?       Мой подопечный поджал тонко очерченные губы и задумался на несколько долгих минут, а я подумала: «Попался наконец!» и спустя паузу быстро проговорила:       — Так, не знаете, значит, не знаете. Идём дальше, первая доврачебная помощь при ушибе-сотрясении головного мозга и показания к госпитализации в профильный стационар.       В это мгновение угольно-чёрные глаза полыхали от злости, причём полыхали так, как никогда до этого, а я злорадно усмехнулась, решив, что у меня был отличный повод не ставить кое-кому высший бал.       — Ти, можно с тобой поговорить? — спросил Генри, когда от него встал последний студент, и я, мельком оглядев пустую аудиторию, с удивлением отметила, что отвечающих, помимо мистера Реддла, осталось всего два человека, и они уже заканчивали свой ответ у других преподавателей. — Ти, экзамен кончается, можно мне!..       — Да-да, хорошо, мы уже заканчиваем, — отмахнулась я, а голова так и гудела, будто я простояла в операционной часов десять, не меньше, причём ночью. — Так…       Только я потянулась за зачёткой, как Генри поднялся на ноги и громко хлопнул по середине нашего стола, накрыв широкой ладонью отчётный документ.       — Ти, мне нужно поговорить с тобой перед тем, как ты выставишь оценку Тому, — на удивление строго проговорил он, но я потратила три часа далеко не для того, чтобы сейчас всё взять и перечеркнуть.       — Генри, напомни мне, пожалуйста, кто принял меня на работу преподавателем на эту самую кафедру четыре года назад?       — Это был я, Ти… но!.. — вздохнул Генри, и я ещё более жёстко задала следующий вопрос:       — И кто подарил мне эту ручку, когда я два года назад блестяще защитила звание профессора? — я приподняла повыше свой любимый Parker, и Генри ещё более обречённо протянул:       — Я подарил тебе эту ручку, Ти… но…       — И скажи мне на милость, хотя бы раз за эти четыре года я дала повод усомниться в своей подготовке и квалификации?       — Нет, Ти, не дала… — тихо ответил он, и я потянула зачётку на себя, и она легко выскользнула из-под широкой ладони моего наставника.       — Тогда позволь мне самой выставить именно ту оценку, которую, по моему мнению, мистер Реддл заслужил по итогу экзамена…       Генри молча посмотрел на меня, но уже не пытался что-то сказать, а я нашла нужную страницу и начала заполнять вторую строчку. На графе «оценка» моя рука чуть дрогнула, а две пары глаз неотрывно следили за пока ещё пустым прямоугольником и занесённым над ним паркером. Мне даже показалось, что я слышала удары сердца, причём не моего, но сомнений в своей правоте у меня не было. Усмехнувшись, я вывела оценку, и справа послышался тяжёлый выдох. Но я уверенно поставила свою подпись, закрыла зачётку и протянула со словами:       — Всего доброго, мистер Реддл.       Мистер Реддл попытался было улыбнуться в ответ, но злость настолько сильно бурлила в нём, видимо, он до конца надеялся на отличную оценку, а не на то, что поставила ему я, что в итоге вышла кривая усмешка. А затем резко встал из-за стола, кивнул нам и молча вышел прочь.       — Ти… — в который раз протянул Генри, с болью посмотрев вслед мистеру Реддлу, но я перевела взгляд с лица своего наставника на настенные часы и сама вскочила как ошпаренная.       — Без пяти час! Конференция! А у меня ещё истории в кабинете! Твою мать! Потом поговорим, Генри, я очень опаздываю!       Генри лишь печально покачал головой, но я уже выскочила из аудитории и сломя голову понеслась в отделение. И по пути вдруг услышала крик:       — Том!       Замерев на месте, я оглянулась и заметила, как за черноволосым красавцем по коридору кафедры бежала миниатюрная блондинка, Роза Браун, успешно сдавшая экзамен на «хорошо» Генри, что с её отметками за цикл было очень даже похвально. Только вот мистер Реддл даже не собирался останавливаться: он с такой злостью толкнул дверь, что та отлетела и хлопнула об стену, а затем ещё раз, уже о косяк, что посыпалась побелка. Мисс Браун всё равно побежала за ним на лестницы, а я подумала: «Надо же, какие мы обидчивые! Хотя это мне надо обижаться, а не ему, столько времени на него потратила!» — и побежала дальше, в отделение, окончательно смирившись с мыслью, что на конференцию в административный корпус я безнадёжно опоздаю.