***
— Ну? Ну? О чём эта грымза с тобой говорила? — Маринер вцепилась Боймлеру в локоть, едва он шагнул в коридор. — Э-э… ни о чём. — Ответ неверный, — Маринер издала звук, напоминающий сигнал об ошибке транспортера. — Ты торчал там почти полчаса. Ни за что не поверю, что вы играли в молчанку. — Ну, мы… я играл на скрипке, — сообразил Боймлер и в доказательство потряс смычком. — Скрипка — это так скучно, — фыркнула Маринер. — Нет! Скрипка… — Боймлер мечтательно улыбнулся, — извини, но мне срочно надо идти. Он умчался, оставив Маринер удивлённо хлопать глазами, но порочное любопытство взяло над ней верх. Проследив за Боймлером до раздевалки, она осторожно высунулась в дверной проём. Боймлер её не заметил, бережно убрал скрипку вглубь шкафчика и, стянув с себя форму, направился в душ. Акустический душ на «Серритос» уступал настоящему, с чистой проточной водой, но за неимением лучшего даже он был неплох. Маринер убедилась в отсутствии слежки и, подкравшись поближе, заняла наблюдательный пост. Она знала кое-какие хитрости и благодаря этому и геометрии душевого отсека могла видеть практически всё, оставаясь при том незамеченной. Тем временем Боймлер закрыл кодом дверь, снял трусы — Маринер тихо присвистнула от его габаритов — и вдруг стал напевать что-то очень знакомое — нет, не Гимн Федерации, что-то… о да! Это был нудный опус его сочинения, от которого Маринер чуть не стошнило два дня назад. Запустив акустическую очистку, Боймлер выставил руки вперёд, покружился, погладил себя по груди. Маринер усмехнулась: когда хочешь просто помыться, то уж точно не будешь делать вот так. Он задумчиво положил ладонь на живот, затем плавно спустил её ниже, обвёл пальцами лёгкий пушок под пупком и, блаженно прикрыв глаза, ухватился за член. Маринер в изумлении приоткрыла рот: Боймлер не прекращал её удивлять. Он сжал пальцы вокруг основания члена, осторожно толкнулся в кулак, застонал и на той же ноте продолжил напевать свой занудный мотив. Его член был большим и едва помещался в ладони, но Маринер не могла не заметить, как ловко Боймлер справлялся с таким неудобством. Он не спеша двигал кистью руки вверх и вниз, периодически задевая головку. Пальцы уже были влажными от естественной смазки, Боймлер спокойно размазывал её по стволу и всё ещё напевал. «Неужели он никогда не заткнётся?» — промелькнуло у Маринер в голове. Боймлер же продолжал получать удовольствие. Он немного ускорился, словно почувствовав ритм. А затем сжал свободной рукой ягодицу и — о боже! — стал гладить себя между ног, погружая пальцы в свою бледнокожую задницу. Маринер наблюдала, как пальцы скрываются в ней поочерёдно, один за другим, и не знала, испытывает ли отвращение или, наоборот, восхищается тем, как легко это Боймлеру удаётся. Маринер нельзя было упрекнуть в недостатке воображения, но она не могла и представить, что Боймлер такой. Из зануды-педанта он у неё на глазах превращался в разнузданного секс-гиганта. Во всех смыслах гиганта. Неожиданно Боймлер затих и теперь абсолютно беззвучно двигал губами, иногда срываясь на тихие стоны, но не больше того. Его пальцы ритмично ходили туда и сюда, прячась в недрах его ослепительной задницы, а ладонь так похабно сжималась на члене, что Маринер даже пришлось закусить губу, чтобы не выдать себя. Боймлер был охуенно горяч. Наконец он закончил терзать свою задницу, резко вытащил пальцы, напрягся, вздохнул — Маринер задержала дыхание — и зашёлся в оргазме, изливаясь и брызгая спермой на стены и пол. Маринер поняла, что пора убираться, пока Боймлер не рассекретил её. Не хватало ещё быть застуканной здесь и натужно придумывать объяснения своему нескончаемому любопытству.***
Через пару часов, когда Маринер попивала коктейль и перебрасывалась тупыми шутками с болианцем из инженерного, на пороге кают-компании появился Боймлер. — О, Боймлер, тебя-то я и ищу, — непринуждённо начала Маринер, отрываясь от барной стойки. — Не похоже, чтобы ты хоть кого-то искала, — буркнул Боймлер, привычно нахмурившись. — Ну ты и зануда. Отойдём? — Маринер подхватила его под локоть — прямо как днём — и настойчиво потянула к выходу. — Вообще-то я занят. — Ага, болтай, — она затолкнула его в подсобку — и откуда только на корабле столько странных и тесных мест? — и решительно перегородила проход. — А ты большой затейник, — шепнула она, смотря за реакцией Боймлера. — Большой, огромный, гигантский затейник. — Не понимаю, о чём ты, — он принял отсутствующий вид. — Ой, да брось, — Маринер закатила глаза, — я о твоей скромной немаленькой тайне. — Бросив на Боймлера многозначительный взгляд, она поддела низ его формы и провела пальцами по животу. — Перестань! — Боймлер попробовал отступить, но в подсобке было действительно тесно, и он мгновенно уткнулся спиной в переборку. — Скрипочка, да? — Маринер хитро прищурилась и вновь понизила голос. — Как насчёт небольшого концерта, чувак? Встретимся здесь после смены. — Сегодня? — Нет, через год. Конечно, сегодня, когда же ещё. — Э-э… хорошо, — неуверенно пробормотал Боймлер, — правда, я собирался провести дополнительную диагностику… Но Маринер его совершенно не слушала и была уже на пути к жилому отсеку. — И не забудь захватить свою скрипку, — прокричала она напоследок и тихо добавила: — А остальное я возьму на себя.