***
Сказать, что Чимину стало страшно в тот момент, это ничего не сказать. Он буквально окаменел, не смея даже глазами двинуть лишний раз. Никогда так он еще не боялся, причём страшно ему стало не из-за Юнджи, а из-за себя самого. Ему понравилось. Да, Чимину понравилось, как его трогала она. Почему его бросает в дрожь и сковывает липкий ужас, когда с ним начинает флиртовать альфа, а здесь он чуть ли не сам готов подставиться Юнджи?! Его внутренняя омега настолько устала от тихой дрочки ночами и горы подавителей, что теперь ей плевать, кто будет трахать Чимина? Какой же ты извращенец, Пак Чимин! На то, чтобы все обдумать, Чимину потребовались следующие полтора часа. Пара пролетела в один миг и не оставила в омеге ни капли знаний, разве что только несокрушимую решимость. И вот он уже вновь поджидает Юнджи около аудитории, чтобы выпалить ей прямо в лицо: «Я не боюсь!» — Что? — вяло и сонно спросила девушка, нисколько не пытаясь помочь Чимину. Если вы думаете, что на этом он утратит свои силы и желания дойти до цели, то вы глубоко ошибаетесь. — Я сказал, что не боюсь тебя, Юнджи! — бойко выпалил омега. — Поэтому давай действительно станем друзьями! Пока Юнджи не успела опомниться, Чимин по-дружески сжимает ее тёплую, слегка обветренную от осенней погоды руку и внезапно уносится вперёд по коридору, чувствуя, что чуть не дал слабину. Для него ладонь Юнджи всегда будет самой мягкой и приятной. И из-за этого Чимин почти сразу же представил, как бы чувствовалась эта ладонь на его голом заду. Да, он верно сходит с ума. Юнджи никто не предупредил о том, насколько Чимин упёртый. Но со временем и она смогла привыкнуть к тому, что омега действительно вился возле неё хвостиком каждый день. Они проводили вместе перемены (почти всегда не по воле Юнджи, которая, вообще-то предпочитала бы сидеть в тишине и спокойствии, пытаясь схватить вдохновение за хвост), вместе обедали в столовой, чаще всего в компании студсовета и Тэхена, у которого, кстати, оказалось очень много общего с Хосоком. Чимин даже обменялся номерами с Юнджи, правда, это не она его дала, а Намджун подсказал. Юнджи редко отвечала на сообщения и никогда не писала первой, но Чимин уже привык каждый вечер писать ей длиннющие тексты о том, что произошло на последней паре или как они сегодня с Тэхёном пытались приготовить хоть что-то, кроме надоевшего всем уже рамена. Юнджи обычно отвечала что-то вроде «угу. Ясно. Понятно», но уже от этих сообщений на душе у Чимина становилось теплее, ведь девушка не игнорировала его. Что касается самой Юнджи, то она… привыкла. Да, этот омега местами был слишком бойким и шумным, иногда он действительно мог раздражать (когда у Юнджи было пять пар в день, и голова буквально трещала по швам от усталости). Однако, несмотря на все это, Чимин, в принципе, был приятным человеком. — Он ведь не такой, как все, — как-то сказал ей Намджун, когда они сидели на практике по вокалу. — Кто, он? — Юнджи упорно делала вид, что понятия не имела, о ком идёт речь. — Чимин. Он ведь втюрился по уши в тебя. Весь универ это уже знает. — Да, я в курсе, — вздохнула Юнджи и перевела взгляд на их обсуждаемую цель, которая о чём-то беседовала с преподавателем. — Но он не пытается тебя соблазнить. Почему? — все не мог уняться Намджун, рассуждая вслух. — Обычно омеги используют свои тела и феромоны по максимуму, когда хотят затащить кого-то в постель. Но Чимин ещё ни разу не домогался тебя, не вилял перед тобой бёдрами. — Сокджин тоже не виляет своей задницей перед тобой. — Это да, — тоскливо посмотрел альфа на сидящего чуть поодаль омегу. — Но хён совсем не хочет меня. А тебя Чимин хочет. Сто процентов дрочит на тебя после уроков. Кстати, а он знает… — Нет, ничего не знает, — сухо прервала его Юнджи. — И лучше ему не знать. Намджун только тихонько хохотнул на такую резкую реакцию Юнджи и, наконец, отстал. Девушка перевела взгляд на Чимина, который держал в руках текст и ноты, с неуверенностью глядя на всех присутствующих. Наверное, Юнджи стоило бы сейчас поддержать его, палец вверх хотя бы показать. Но она ничего не смогла сделать со своим каменным выражением лица, внезапно почувствовав себя неуютно под таким честным, взволнованным взглядом Чимина. Омега перевёл взгляд куда-то в пустоту и запел. Закрыв глаза и отдавшись порыву, он брал самые высокие ноты без проблем, хоть доставшаяся ему партия была довольно сложной. Немного задыхаясь и переводя дыхание лишь на миг, Чимин пел и пел. Его голос, его вокал был абсолютно чист и… действительно красив. Юнджи никогда не врет и не отрицает очевидное. Поэтому сейчас она смотрит на так старающегося Чимина с легкой заинтересованностью из-под прикрытых глаз. — Я думал, он в конце сорвет голос, — шепнул Намджун. — Интересно, как он будет стонать в постели с таким голосом? — Прекрати. — Думаю, он будет очень громко кричать, если его грубо втрахивать в кровать, — низким голосом заговорил Намджун. — Наверняка он любит погрубее, чтобы его сильнее натягивали на член, чтобы жестко шлепали по заднице, оставляя синяки. Думаю, он уже сорвёт голос к тому моменту, когда в его маленьком члене совсем не останется спермы, чтобы кончать. Юнджи сглотнула, сразу же представляя себе эту картину в голове. Голый, весь в синяках и засосах Чимин, лежал на кровати и тяжело дышал из-за того, что никак не мог поспевать за жесткими, резкими и глубокими движениями. Такого, как Чимин, нужно трахать жестко и долго. Всю ночь. — Он наверняка не сможет продержаться всю ночь, — словно прочитал мысли Юнджи Намджун. — Уже через час он будет умолять тебя остановиться. Но ты, конечно же, не будешь слушать его. Потому что такую сладкую омегу нужно довести до изнеможения, чтобы утром он и пальцем пошевелить не смог, вспоминая все те оргазмы, что он испытал ночью… — Намджун, ты заебал! Заткнись! — чуть ли не на всю аудиторию огрызнулась Юнджи. Сокджин посмотрел на них с недоумением. — Таким милым девушкам нельзя выражаться, Юнджи. Эй, ты куда? Неужто твои фантазии требует немедленного посещения уборной? Юнджи! Однако Юнджи, полностью проигнорировав Намджуна, вышла из аудитории, громко хлопнув дверью под немые взгляды всех собравшихся.***
Это был большой перерыв, на котором все обычно ходили обедать. Однако сегодня из их компании здесь были только Чимин и Юнджи. Сокджин не появлялся эту неделю на парах из-за течки, Намджуна срочно вызвали в деканат, а Хосок нашёл ну очень классный трек, под которой нужно поставить танец, и Тэхён вызвался ему в этом помочь. Начать им нужно было немедленно. Так и остались обедать Юнджи и Чимин в гордом одиночестве, если так можно было сказать. Вот только Чимину это было как раз-таки на руку. — Юнджи, Юнджи, ты меня слушаешь? — омега помахал рукой перед ее лицом. — Можно я задам тебе один очень личный вопрос? — Только, если я задам очень личный вопрос в ответ, — скучающе ответила Юнджи, уткнувшись в тарелку супа. — О, так ты тоже хочешь спросить у меня что-то?! — засиял Чимин ярче любой звёзды в космосе. — Нет, но придётся. Просто очень личные вопросы нельзя задавать, если не готов быть откровенным в ответ. — Я готов. С тобой, Юнджи, я всегда буду самым честным, — серьезно закивал Чимин. — Да? Тогда какая твоя любимая поза в сексе? Юнджи давно уже знала, как заставить Чимина засмущаться ровно за одну секунду, и делала это теперь ради эксперимента. И ей давно было любопытно, действительно ли Чимин такой скромный и порядочный, что его вгоняет в краску одно лишь упоминание секса, или он притворяется белым и пушистым. Но вот и сейчас щеки и шея Чимина покрываются красными пятнами, а сам он начинает сжимать маленькие ладошки, осознавая, что они опять вспотели. Юнджи готова поклясться, что такую реакцию невозможно имитировать по собственному желанию, а потому лишь устало вздыхает, жестом останавливая смущенного Чимина, которого, кажется, удар сейчас хватит. — Ладно, выдыхай, мелочь. Что ты там спросить хотел? — Я хотел у тебя уточнить кое-что, — Чимин нервно забарабанил пальцами по столу. — Юнджи, ты омега или бета? От услышанного даже Юнджи не смогла сохранить известный на всю округу самоконтроль. И как назло именно в этот момент ей нужно было отправить в рот ложку супа, чтобы подавиться ею прямо сейчас. Чимин обеспокоенно засуетился и начал хлопать Юнджи по спине, но она махнула рукой, мол, все в порядке, оставь. — С чего именно этот вопрос? — хрипло дыша, перевела девушка взгляд на омегу. — Ну, мне всегда было интересно. Просто мне иногда кажется, будто я чувствую твой запах, но потом он пропадает. — Запах? Мой запах? — уточнила Юнджи. — Ну, да, — неуверенно пробормотал омега. — И как я тогда пахну? — Ты пахнешь, ммм… чем-то кислым. Это как будто бы апельсины или лимоны. Воздух внезапно как будто стал в несколько раз гуще. Чимина со всех сторон окутал тот самый цитрусовый запах, и он невольно вдохнул его внутрь. Глаза его расширились в легком ужасе, ведь омега совсем не ожидал этого. Этот аромат был терпким, но не слишком густым, чтобы Чимин мог потерять в нем свою волю. Чуть закатив глаза, омега попытался сосредоточиться на чём-то далёком от Юнджи и этого запаха, ибо сейчас Чимину было чертовски хорошо. Запах не пугал. Он возбуждал. И, если бы он не принимал каждый день подавители, сейчас бы он наверняка уже потек. — Этот запах? — Юнджи подвинулась как можно ближе к Чимину, заправила чёрные волосы за уши, чтобы открыть свою шею. — Да, да, Юнджи, этот, — зашептал омега, отодвигаясь назад. — Ах, Боже, мне, к-кажется, нехорошо. Одной фразы хватило, чтобы она прекратила. Юнджи тут же отстранилась и вновь взяла под контроль свои феромоны. Уже через двадцать секунд запах развеялся, открывая Чимину доступ к свежему воздуху. — Чимин, а что, если я альфа? — посмотрела ему прямо в глаза девушка. — Хах, что? О чем ты вообще говоришь? Так ведь не бывает! — Ты как-то сказал, что ты — ненормальный омега. Тогда почему я не могу быть ненормальной альфой? А теперь мой вопрос. Чимин, было видно, не до конца ей поверил, скорее не поняв, о чем говорила Юнджи. Но это было неважно. Она предупредила, это главное. — Почему от тебя ничем не пахнет? Ты ведь как раз-таки омега. Где твой запах? Прямолинейность была у Юнджи определенно самой сильной и главной чертой. Она даже не задумывалась о том, что ее вопрос может быть кому-то неудобен. А в случае Чимина тем более: это ведь он начал первый. — Это все из-за альф, — тихонько ответил Чимин, низко опустив голову. — Я пью подавители, чтобы не быть привязанным к животным инстинктам и чтобы не привлекать внимания альф своим запахом. — Плохой опыт? — М-можно и так сказать. И к тому же, я и сам очень чувствителен к чужим запахам, а вдруг кому-то и мой запах может казаться очень резким и вызывающим… — Да ты настоящий альтруист, — едко усмехнулась Юнджи. — Запомни одну вещь, Чимин. Если альфа — настоящее животное, то он изнасилует тебя и не во время течки или своего гона. Сладкий запах, гормоны — это все тупые, мерзкие отмазки. Настоящий альфа всегда будет уважать твой выбор. И если во время его гона ты скажешь «нет», он не будет трогать тебя. — По-моему, ты смотришь на мир через розовые очки, Юнджи, — грустно ответил ей Чимин и, подхватив рюкзак, поднялся с места. — Мне пора. Преподаватель строгий, опаздывать нельзя. Юнджи лишь молча кивнула, а затем ещё долго хмурилась, глядя Чимину вслед. Неужели у такого жизнерадостного, доброго и ведущего себя совсем как ребёнок Чимина могло произойти что-то плохое в его пока что короткой жизни?