Короткая юбка и чёрные чулки

Иногда обещания очень трудно сдержать. Особенно, если ты обещал что-то, чего на самом деле не хотел делать и просто надеялся, что про тебя все забудут. Но ещё сложнее сдержать обещание, данное Тэхену. В конце второй недели Хосок все-таки начал вести занятия по танцам и, к сожалению, Тэхен не забыл, что вместе с ним должен был пойти Чимин. Этот четверг не предвещал никакой беды. Чимин, совсем не уставший после трёх пар, вернулся домой в диком предвкушении: Юнджи обещала подумать над его предложением сходить погулять. Однако Тэхен, стоящий у зеркала с улыбкой во все свои двадцать восемь зубов (тридцать два, к сожалению, не выросли), уже вызывал подозрения. — О, ты сегодня пораньше? Отлично, тогда собирайся! — Куда? — не понял Чимин. — Что?! Как это куда? — вскрикнул Тэхен. — Сегодня же четверг! — Да, четверг, — согласился Чимин, все ещё не понимая, что он забыл или где пытается его подловить друг. — Сегодня танцы у Хоби-хена! Тэхен радостно раскинул руки в стороны и заливисто засмеялся. Подхватив Чимина за руки, омега принялся кружить его вокруг своей оси. Вот только Чимин не разделял его радостного настроения. — Ты, по-моему, уже неплохо ладишь с Хосоком. Я же вижу, как вы продвинулись в своих отношениях, — начал издалека Чимин. — Так что, я полагаю, там я буду третьим лишним и… — И никаких «и»! На случай еще одного человека есть такое понятие, как тройничок! От услышанного Чимин испуганно округлил глаза и начал медленно пятиться назад. Это ведь Тэхен. Он способен абсолютно на все. Хотя краем сознания Чимин все же понимал, что он шутит. — Давай, надевай свои лучшие обтягивающие леггинсы, и пошли учиться, как правильно завоёвывать внимание противоположного пола. Думаю, Юнджи бы понравилось, если бы ты станцевал ей стриптиз. — Тэхен, хватит думать о таком! — скривился Чимин. — Юнджи не любит танцы, она это тысячу раз уже говорила, забыл что ли? — Не любить танцевать — это одно, — важно заметил омега. — А смотреть на красивый танец любит каждый. Ты, главное, бёдрами двигай, и тогда она не только за зад тебя потрогает — прямо в коридоре завалит. В этот момент Чимин в очередной раз напомнил себе, чтобы он больше никогда не рассказывал Тэхену пикантные подробности своей личной жизни. За эту вот историю, например, ему приходится отдуваться уже черт знает, сколько. Тем не менее, если Чимин дал слово, то его нужно сдерживать. Именно поэтому ровно в шесть часов вечера он, вместе с Тэхеном, десятком омег и парочкой альф с бетами разминался в танцевальном зале при их университете. Хосок был хорошим учителем, правда. Он заряжал весь коллектив своей энергией, доходчиво объяснял, постоянно шутил и улыбался. Чимину даже было немного жаль из-за того, что большинство здесь присутствующих пришли только покрасоваться перед статным альфой. Да, Хосока можно было назвать таковым. Как говорил Тэхен, альфа был чертовски горячим благодаря своему золотистому загару и поджарому телу. Но Чимин разделить восторга Тэхена не мог — не его типаж. Под конец занятия Чимин уже взмок. Он действительно постарался выложиться по максимуму: так, чтобы прочувствовать каждую мышцу. Недавно, глядя в зеркало, Чимин осознал, что, возможно ему и правда стоило бы сбросить пару тройку килограмм. И если Тэхен активно хвастался, что его каждодневный спорт — это секс (пускай он сейчас и врал, ибо все своё время уделял Хосоку, с которым отношений пока что не было), то у Чимина не было ничего. Так что в занятиях танцами был определённый плюс. После принятия душа, омега переоделся в чистую и свежую одежду. В раздевалке было пусто: все омеги ещё кучкой тусовались в зале, желая хотя бы слово сказать такому красивому хореографу да пококетничать с ним лишний раз. Тэхен, понятное дело, тоже был там. Наверняка он останется до самого конца, чтобы пройтись с альфой до общежития. Тэхен ведь давно уже решил, что Хосок будет принадлежать ему и только ему. От своих желаний он просто так никогда не отказывается. Стоя около выхода из универа, Чимин в сомнении кусал губы. Время близилось к девяти, а на улице уже давно стемнело. Идти одному или ждать Тэхена с Хосоком? Честно говоря, Чимин до чертиков боялся темноты. Поэтому идти по тёмной и холодной улице в одиночку ему совсем не хотелось. Да и он ведь никуда не спешит, правда? Можно и подождать полчасика. Чимину очень хотелось верить, что это будут только полчасика. Он сидел на ступеньках в холле, просматривая ленту соцсетей и изредка хихикая в тишине при виде смешного видео, как внезапно раздались шаги. Удивившись (неужели Тэхен освободился так рано?), Чимин поднимает голову, и первое, за что цепляется его взгляд — это те самые, яркие мятные волосы. Юнги. Юнги тоже замирает, заметив Чимина. Сняв с головы наушники, он некоторое время молчит, смотря прямо в глаза омеги. — Чимин? — наконец отмирает он и говорит низковатым голосом. — Что ты здесь делаешь? — З-здравствуйте! — подскакивает парень, чтобы низко поклониться. — А я друга вот жду п-после танцев. Это же Юнги. Тот самый, черт возьми, Мин Юнги, с которым он столкнулся на вечеринке и который пообещал прикончить Чимина при следующей встрече. Стоит вот, прямо перед ним, портфель поправляет на плече. — А, да, точно, ты же к Хосоку на занятия вроде собирался ходить. Забыл, прости. — В каком смысле забыли, хён? И откуда в-вы знаете мое имя? — А ты уже совсем забыл о той нашей встрече на вечеринке у Намджуна. Короткая же у тебя память, — хмыкнул Юнги, медленно подходя все ближе и ближе. — Нет, конечно! Я все помню, хён! И мне очень, очень жаль. Простите меня за тот ужасный поступок! Это было абсолютное недоразумение, и я уже давно должен был извиниться перед вами. Как я могу загладить свою вину?! Чимин тараторил без умолку, не давая Юнги и слова вставить. Язык его немного заплетался, а сам он все время поправлял свои отросшие волосы и смотрел куда угодно, но только не на Юнги. Альфа шокировано смотрел на мельтешащего перед ним Чимина, прежде чем наконец поднял руку и нежно погладил омегу по голове. — Забей ты. Все в порядке. Я не злюсь и ничего от тебя не требую, — Юнги усмехнулся, заметив, как Чимин испуганно поднял голову и недоверчиво на него посмотрел. — На самом деле я тогда перегнул палку и был жутко пьян и зол. Так что… это я тут должен… Ну короче извини меня тоже. Я тогда напугал тебя? — Хаха, о чем вы вообще, хён? — нервно посмеялся Чимин, но, увидев суровое плоское выражение лица Юнги, тут же замолк. — Ну, только, если совсем чуть-чуть. — Я так и думал. Чего я тебе наговорил? — Что вы отпиздите меня, — точь-в-точь процитировал Чимин. Юнги устало вздохнул и опустился на пол рядом с Чимином, усевшись по-турецки. Вид у него был очень усталый. Так обычно выглядит человек, которого уже знатно успела потрепать жизнь. — Я, конечно, знаю, что мудак, но, по-моему, в тот вечер я превзошёл сам себя, — меланхолично заметил Юнги. — Ты теперь боишься меня? — Не знаю, хён. Мы с вами совсем незнакомы. Но ваша сестра, Юнджи, как-то сказала мне, что мне не нужно вас бояться. А я ей доверяю. — Ха, вот как, — кисло улыбнулся альфа. — Ясно. — На самом деле, — встрепенулся Чимин. — Все это время я думал, что это вы меня ненавидите. Вы тогда очень разозлились, когда поняли, что я именно омега. Почему? — Твой запах. От тебя так воняло дурацкой ванилью, что я чуть не блеванул прямо там. Ненавижу ваниль. Чимин на сказанное заливисто засмеялся да так, что у него аж слёзы из глаз брызнули. Юнги недоверчиво скосился на него. — Я тоже ненавижу ваниль. А после того вечера я выкинул все баночки Тэхена с теми дурацкими феромонами, — отсмеявшись, объясняет омега. — Вот как. Выходит, у нас есть кое-что общее, — впервые за этот вечер Юнги усмехнулся по-настоящему. — На самом деле я не очень лажу с омегами. — Оу. Эм, вот как. — Не принимай это на свой счёт. Просто большинство омег очень геморные. Либо лицемерные. Сначала вы играете в эту дурацкую любовь, а потом, когда ты ему надоедаешь, начинаются все эти психи, крики и истерики. А ты всегда виноват, ведь ты альфа, блять! Это заебывает. Если ты альфа, то в тебе видят обычно только кошелёк и решение всех проблем. — Но, возможно, вам просто ещё не попадался хороший, подходящий человек, — Чимин положил голову на свои согнутые колени, чтобы смотреть на Юнги снизу вверх. — С правильным человеком вы будете чувствовать себя счастливым. — Ага. Только нас на планете семь миллиардов. Как думаешь, с точки зрения статистики, когда ты найдёшь того самого? Ну вот, — подытожил Юнги, когда омега лишь недоуменно пожал плечами. — Так что мне хорошо и одному. Уж я то сам себе мозг ебать не буду. Чимин так и не смог ничего ответить на такое резкое и критичное заявление Юнги. Да тут и отвечать не было смысла: переубедить хена было невозможно. Это ведь все самый обычный опыт. Один раз обожжешься — и вряд ли уже захочешь повторять. А у них, оказывается, очень много схожестей. — Тебе точно комфортно сейчас вот так вот сидеть со мной? — непонятно, к чему спрашивает Юнги. Чимин смотрит на него с некоторым ступором, а затем лучезарно улыбается, словно пытаясь успокоить Юнги. — Хён, я же сказал уже: все хорошо. И про ту ситуацию на вечеринке я ведь уже и забыл почти… — Нет, я не об этом, — Юнги сказал как отрезал, заставив Чимина вмиг замолкнуть. — Ты ведь боишься альф, ведь так? Рот Чимина открылся в немом вопросе. Сначала омега буквально глотал воздух, пытаясь справиться с внезапным шоком. Потом он нервно промямлил что-то вроде «откуда ты знаешь», но быстро замолчал. По взгляду Юнги было понятно, что это далеко не то, что он хотел услышать, и задавать глупые вопросы было незачем. — Я… Я не боюсь никого. Я просто опасаюсь, — неловко начал он. Юнги хмуро кивнул и посмотрел на Чимина таким проницательным взглядом, как будто видел его всего насквозь. — Это все из-за одного дурацкого случая в средней школе. Когда у меня началась первая течка, а я ещё не знал, что это такое, я был в школе. Мой запах спровоцировал одного альфу. — Он тебя изнасиловал? — без эмоций, смотря в пустоту, спросил Юнги. — Нет, учителя быстро увели меня. Но… Потом что-то произошло. Наверное, этот альфа выпил стимуляторы, чтобы вызывать у себя гон. Или у него действительно был очень сильный запах. Или это я просто чувствительный ко всему этому, я не знаю! — в отчаянье вскрикнул Чимин, схватившись за голову. Кажется, у омеги вот-вот должна была начаться истерика из-за вновь всплывших воспоминаний. Чимин давно спрятал их как можно дальше, пытался жить нормально, учился не бояться. Но все как будто происходило вновь. Он будто снова стоит в том самом школьном коридоре и видит его. Чимин заплакал, вот так вот просто, не скрываясь и не стыдясь своих эмоций. Горючие слёзы текли по его щекам и падали на раскрытые ладони. Из-за мокроты в глазах Чимин не видел сейчас взгляда Юнги. Он тоже молчал. Наверняка уже жалел, что спросил у Чимина вообще что-либо, ведь он устроил здесь настоящий «спектакль». А Юнги ведь раздражают омеги… Однако все эти мысли исчезли разом, когда на своей мокрой ладони Чимин почувствовал чужое прикосновение. Тёплая рука Юнги мягко сжала его мокрую от слез ладонь, растирая всю эту соль, воду и боль между ними. Чимин поднял недоуменный взгляд, посмотрел опухшими глазами-полумесяцами на альфу, но тот лишь сильнее сцепил их руки. Рука Юнги была большая, тёплая и обветренная, но почему-то такая родная. И вот Чимин уже тихонько улыбается себе под нос, нежно поглаживая костяшки Юнги своим большим пальцем. Хен все ещё молчит, терпеливо ждёт. — Я помню, как я тогда и с места сдвинуться не смог. Я словно перестал себя контролировать, упал и даже закричать не смог, не то, чтобы встать. Это было из-за запаха, да? Альфы умеют так? — Да. Не все. Некоторые, — сдержанно отвечает Юнги. — Феромонами можно контролировать волю омег. Это был один из первобытных инстинктов альф, и сейчас им почти никто не умеет пользоваться. Однако во время гона запах становится сильным у всех, и мы почти ничего не можем с этим сделать. — Ясно, — отвечает Чимин уже более спокойно. — Тогда мне повезло. Когда он хотел было уже сделать это… Я, кажется, потерял сознание. То ли это было от страха, то ли от такой реакции на его феромон. А он, наверное, испугался. — И теперь ты все время пьёшь подавители, чтобы не привлекать к себе внимание альф вообще? Чимин лишь кивнул. Эта стратегия всегда работала. Сильных и сексуальных омег определяли по притягательному запаху. А его теперь очень часто за бету даже принимали. Только вот Юнджи и ее брат каким-то образом сразу же поняли, кто он такой. Рядом болезненно и несколько устало вздохнул Юнги. Чимин посмотрел на него, вопрошая, мол, что случилось? — Честно говоря, я хреновый собеседник, — признался Юнги, беспокойно перебирая свои мятные волосы на затылке свободной рукой. — Я не умею поддерживать других. И сейчас я понятия не имею, что мне нужно тебе ответить. — Ничего не отвечайте, не надо. Давайте просто посидим вот так вот. Ещё немного, хорошо? Юнги сделал вид, что ему вообще все равно и попытался равнодушно кивнуть. А сам же почти сразу же отвернулся в противоположную сторону от Чимина, делая вид, что стенды с документами очень интересные. Но руку он не разжал. Омега смущённо улыбнулся, украдкой поглядывая на этого «злобного-с-первого-вида-хена», который оказался на самом деле очень даже милым. — Уже ведь поздно, — вскоре сказал Юнги. — Ты разве не спешишь домой? — На улице уже слишком темно, чтобы идти одному, придётся ждать Хосока и Тэхена. — Даже, если они там, возможно, трахаются в подсобке? — Юнги выгнул бровь. — Да! Я просто боюсь темноты, поэтому и жду их! — вспылил Чимин. Юнги тихонько хохотнул себе под нос, прежде чем встать на ноги и протянуть Чимину руку вновь. — Ну, вылитый омега. Постоянно ноешь и истеришь. Слишком шумный. Чего сидишь, пошли! — Куда? — не понял Чимин, краем сознания отмечая, что уже где-то слышал эти слова. — В смысле, куда? В общагу отведу тебя. Боже ну что за мелкотня развелась, даже домой дойти сама не может, — Юнги наигранно закатил глаза. — Я дважды не предлагаю. А Чимину, если и нужно предлагать дважды, то только потому, что обычно в первый раз он ещё не успевает отойти от шока. Но в этот раз все иначе. Ещё не дав основательного ответа, его рука сама хватает Юнги-хена, и вот уже Чимин вместе с ним идёт по тёмной улице (которая рядом с Юнги кажется уже не такой уж и тёмной и страшной) и весело болтает о всяком. За этот вечер Чимин обретает ещё одну родственную душу в этом университете и лишается своего главного врага, коим оказался банальный и глупый страх. Юнги старается не думать об этом вечере. Потому что чем чаще он его вспоминает, тем больше понимает, что катится в бездну.

***

— Сыграем? А во что? — оживился Чимин. Это был конец третьей недели его обучения. Пятница, послеобеденное время. Студенты предвкушают долгожданный отдых завтра, а сейчас постепенно отходят от последних пар — одним словом, бездельничают. Их компания сидела в кабинете студсовета и откровенно скучала. Все хотели провести время вместе, но не знали, чем себя можно занять. И тогда Намджун предложил сыграть. — Тупая идея, — прямолинейно прокомментировала Юнджи. — Чимин, Тэхен, никогда не ведитесь на это. — А что не так? — скосился на роковую брюнетку Тэхен. — Игры это весело. Я обожаю их! — У нас есть свои правила. Мы просто так не играем, — пояснил Хосок. — Вы что, играете на деньги?! — ужаснулся Чимин. Альфы переглянулись и в голос засмеялись. — Нет. Мы играем на желания обычно, — пояснил Намджун. — А Юнджи в прошлый раз проиграла и вот уже месяц страдает из-за этого. Юнджи лишь фыркнула, когда все собравшиеся, кроме Чимина и Тэхена, которые не были в курсе происходящего, заулыбались. — Я люблю азарт в играх! Игра тогда становится намного более волнительной! — Тэхен уже сиял, и ему не терпелось начать. — В таком случае давайте сыграем в «Я никогда…». Но это будет необычная версия, — зловеще проговорил Намджун. — Взрослая версия. Все вопросы чисто девятнадцать плюс. — А кто в таком случае проигравшим будет? — не понял Сокджин. — Пускай будут двое! Самый развратный и самый невинный! Хосок, кажется, моментально вошёл во вкус и теперь злорадно ухмылялся, поглядывая на собравшихся. Тэхен тут же согласился. Намджун и Джин изначально были в деле. Оставались только Чимин и Юнджи. — Ну что вы за дерьмо, — закатила глаза девушка. — Намджун, тебе пизда, лучше приготовь свою жопу, ибо месть моя будет страшна. — Чимин? Ты ведь в деле? — прильнул к нему Тэхен. — Я не знаю… Это все звучит очень странно и совсем не по душе мне. — Ты боишься проиграть. Ясно, понятно, — потерял к нему всякий интерес Тэхен. — Так и знал, что ты здесь самый неопытный и зелёный ещё. — Эй! Кто это сказал тебе! Все, Тэхен, лучше тебе было вообще молчать. Я в деле! Все присутствующие радостно заулюлюкали, подзывая Чимина к себе. Они все устроились за большим круглым столом, сдвинув все стулья и диваны к нему. В комнате уже чувствовалось возрастающее напряжение. Все были готовы загибать пальцы. — Нас шестеро. Будет двенадцать ходов, по два на каждого. Повторений в высказываниях, понятное дело, быть не может. Чимин, давай ты начнёшь и дальше по часовой стрелке. Все вопросы строго для взрослых, — напомнил Намджун. Чимин кивнул, раздумывая над собственным вопросом. В этой игре ему скорее всего не выйти победителем. Позорное место самого невинного будет принадлежать именно ему. Конечно, если так посмотреть, то на него могут ещё претендовать Джин-хён и Хосок-хён… Но это уже не так важно. Чимину нужно, чтобы проиграл Тэхен! И пускай, что он его лучший друг, в игре все средства хороши! — Я никогда не занимался сексом, — пожал плечами омега. Вся компания уставилась на него, раскрыв рты. При этом все загнули палец. — Бог мой, так наш Чимини ещё никем не опробован! Персик, ещё не сорванный с дерева! — Намджун-хён, прекрати! — тут же стушевался омега. — Ладно-ладно. Юнджи, ты следующая. — Я помню, дорогой, — сладко улыбнулась девушка. — Я никогда не имела дела с незапланированной беременностью. Намджун грязно выругался, позорно загибая палец. Публика не удивилась этому, видимо, зная ту историю. Однако их поразило другое. Сокджин тоже загнул палец. — А что вы так смотрите? — Но, хён, ты никогда не рассказывал нам об этом, — ошеломлённо пробормотал Намджун. — А с чего я должен был? — с усмешкой ответил Джин. — Давай, не тяни, твоя очередь. — Да запросто. Я никогда не делал минет. Юнджи, Сокджин и Тэхен загибают пальцы. Первая со скрежетом зубов, ибо Намджун ведь сделал это специально, чтобы прибавить очко именно ей. — Надо же, пока что лидирует Джинни, а отстаёт наш маленький Чимин, — проворковал Намджун, которому уже хотелось заткнуть рот. — Лидирую я, действительно. Но это ненадолго, — вполне спокойно отвечает Сокджин. — Я никогда не напивался до потери памяти. Все хитро прищуриваются, оглядывая друг друга. Они ищут того, кто может соврать, не загнуть палец. Наконец Юнджи и Хосок загибают пальцы. — Вот видите, теперь у нас с Юнджи поровну. — Ой, да подавись, говнюк! — выкрикивает она, будучи явно напряжённой из-за игры. — Так, Окей. Теперь я, верно? — Хосок начинает стучать пальцами по столу и дергать ногой. — Я никогда не пробовал ролевые игры. Намджун и Тэхен загибают пальцы. Чимин пробегается по залу, подсчитывая очки остальных. Пока что все шли вровень: только у Хосока и Чимина не было трёх очков. Но ведь прошла только середина игры. — У меня никогда не начинался гон или течка в школе! — радостно извещает Тэхен. Чимин наконец загибает свой первый палец, вызывая восторженное «УУУ!». Вместе с ним загибает палец и Юнджи. — Так-так, посмотрим. Первый круг закончен, — объявляет Намджун, негласный ведущий их игры. — Самой развратной оказывается у нас Юнджи с четырьмя баллами, а самым невинным Чимини с его… одним баллом. Что же, продолжаем! Снова настала очередь Чимина. Он лишь мельком смотрит на Тэхена перед тем, как осуществить свою месть. — Я никогда не переживал гон или течку без подавителей! — громогласно говорит он, с видом победителя смотря на Тэхена. Только Чимин совсем не мог подумать, что таким образом он выведет из игры не только одного Тэхена, а почти всех участников. Юнджи, Намджун, Хосок и Тэхен загибают по одному пальцу. — Да ебаный ты ж блять! — орет Юнджи, подрываясь с места и размахивая уже кулаком с пятью согнутыми пальцами. — Ну зачем ты так, Чимин?! Намджун и Тэхен откровенно ржут со всей этой ситуации, а Чимин лишь смущается и сконфуженно говорит «извини», правда, его уже никто не слышит. — Пососи, Намджун! Я никогда не дрочила на своего друга! — злостно кричит Юнджи, наконец садясь на место. — Метко, Юнджи, метко, — грустно замечает Намджун, у которого уже тоже пять. Тэхен сдержанно загибает палец тоже, и Чимин уверен, что речь здесь идёт о Хосоке. Однако сам Чимин дёргается и шумно выдыхает, привлекая внимание всех остальных. Шея и щеки его по привычке покрываются красными пятнами. — Чимини? Все хорошо? — ласково спрашивает Сокджин, замечая его волнение. И тогда Чимин загибает палец. Тэхен вскрикивает, Намджун удовлетворенно цыкает и бормочет что-то вроде «ах, хорош мелкий!». А у Чимина в голове один сплошной стыд. Стыд за то, что он занимался этим, представляя Юнджи и… один раз даже Юнги-хёна. — Чимин, пожалуйста, Чимини, скажи, что ты представлял не меня, занимаясь этим! — Тэхен складывает ладошки и щенячьим взглядом смотрит ему прямо в глаза. Но омега только отпихивает его куда подальше, будучи не способным сейчас шутить шутки. — Обстановка накаляется, да, ребята? Ну тогда я продолжу. У меня никогда не было любимой позы в сексе, — довольно улыбается Намджун, смотря на Юнджи. Это было противостояние двоих. Игра не на жизнь, а на смерть. Юнджи и Сокджин загибают пальцы. — Ну вы просто извращенцы долбаные, вам похрен как, лишь бы член свой засунуть. К Чимину это не относится, — добавляет Юнджи. — Так у Чимина-то и позы любимой нет только потому, что у него секса никогда не было, — хихикает Тэхен. — Юнджи, а у тебя какая любимая? — Коленно-локтевая, — нехотя отвечает она. Все устремляют свои взгляды на Сокджина, который тоже загнул палец. — Наездница, — сдаётся он. Намджун, сидящий рядом, давится кашлем, на что Сокджин лишь недовольно цыкает. — Даже не думай, Намджун. Так, посмотрим. Я никогда не испытывал сухого оргазма. Зал погружается в гробовое молчание. Никто не шутит, не смеётся над другими, не комментирует происходящее. Все ждут, пока кто-нибудь наконец загнёт палец и расскажет пикантные подробности столь необычного опыта, но никто этого не делает. — Кхм, — наконец нарушает тишину Намджун. — Похоже, что это слишком даже для нашей с вами компании. Ладно, в этот раз по нулям. Хоби, давай дальше. — Я никогда не практиковал связывание, — пожимает плечами Хосок, выдавая заранее подготовленный ответ. — Грустно ты живешь, Хоби, я тебе так скажу, — отвечает Намджун, загибая палец. Вместе с ним загибает и Тэхен. Но в нем и в его сексуальном опыте Чимин не сомневался. Остался последний ход у Тэхена. По подсчётам Чимина, у Тэхена, Юнджи и Намджуна было по шесть очков. У Сокджина четыре, у Хосока три. Последним был, понятное дело, он сам со своими двумя баллами. Кто будет вторым проигравшим? Намджун или Юнджи? Хоть Чимину и хотелось, чтобы этим кто-то был именно Тэхен, однако его друг уже точно останется в победителях. Ведь Тэхен не может загнуть палец на собственном ходу. Юнджи и Намджун невольно прильнули к столу, глядя на омегу немигающим взглядом. Именно Тэхен сейчас определял их судьбу. Все зависело от того, что он скажет. — Я никогда не трахался с девственником, — наконец говорит Тэхен, и Намджун с радостным визгом подрывается вверх. Вся комната орет и бурлит, Чимину аж уши закрыть приходится от предсмертного крика Юнджи рядом, визга Намджуна, странного смеха Сокджина и громких хлопков по столу от Хоби. — Ай, хорош, Тэхен! Ай молодец! — Намджун прыгает на месте от счастья, подбегает к Юнджи и загибает ее палец. — Семь, Юнджи, у тебя семь. А это значит, что ты про-иг-ра-ла, — поёт альфа. У Юнджи действительно семь очков. Она разбита, она повержена. Юнджи хватается за голову, оттягивая длинные черные пряди волос в стороны, коря себя за то, что повелась в очередной раз на все эти уговоры Намджуна и вновь согласилась с ним сыграть. А Чимин смотрит на все широко раскрытыми глазами. За эту игру ему раскрылось столько нового касательно Юнджи. Она умеет делать минет, ее любимая поза — коленно-локтевая, а образ стонущей Юнджи, обуреваемой гормонами течки (или гона, Чимин так и не понял, кто она), заставлял вздрагивать от скручивающегося в животе возбуждения. Юнджи когда-нибудь точно сведет его с ума, если ещё не сделала этого. — А теперь поговорим о наказании для развратной Юнджи и невинного Чимина, — внезапно переменился в лице Намджун. Чимину оставалось только вздрогнуть и тихонько сглотнуть.