***
— Он не даёт мне развод, Сириус! — отчаянно стонет в телефон Беллатриса. Сириус пересматривает свои бумаги о своём разводе с Лебертой, плечом удерживая возле уха телефон. — И что он хочет? — отстранёно спрашивает он. — Чтобы ты рассказал, — внезапно в трубке слышится голос Северуса, — что произошло в баре, когда ты там был с Джеймсом… и Лейлой. Расскажи это Лили. Сириус замирает, охваченный ужасом. Предать друга? Вот так просто? Чёртов Снейп со своей способностью рыться в чужих головах, блядь! В трубке он слышит гудки и понимает, что ему нужно что-то срочно решать. Может так даже будет лучше для Лили? Она не будет жить с предателем, вдруг Снейп и правда её так искренне любит? Сириус откидывается на спинку кресла, предаваясь своим размышлениям. Предать друга, поссориться с подругой, или же предать любовь и будущего ребёнка? Блэк не знал ответа, он не привык принимать такие решения. Всё и всегда доставалось ему само, он принимал лишь мелкие решения. Сейчас ему стало тоскливо, ведь он вспомнил, как Беллатриса выбрала Рудольфуса, а не его… И всё ради Нарциссы. Но при этом Андромеда же, наоборот, выбрала себя. И как здесь поступить? Он уже знал ответ.***
— Белла, тебе нравится это платье? — спрашивает Нарцисса, поправляя складочки на груди. — Мне ничего сейчас не нравится, — искренне отвечает она, качая головой. — Я так долго ждала этого дня, что сейчас просто уже ничего не ощущаю, нет волнения или страха. — О, вот увидишь, всё будет хорошо, — поддерживает её сестра, поправляя фату. — Зато посмотри, какого прекрасного изумрудного цвета твоё платье. Беллатриса с улыбкой смотрит на сестру, а затем смотрит ещё раз на себя в зеркало. Да, те самые рукава-фонарики, тот самый вырез, струящаяся юбка и живот. Такой заметный живот. Белла боится этого ребёнка, боится элементарно взять эту ношу на себя. Ей страшно, что отец ребёнка всё ещё не наигрался и не вырос. Ей страшно, что она снова сорвётся, что ударит в грязь лицом. Ей страшно быть матерью наследника. Ей страшно за своего сына. Ей страшно. — Идёшь, Белла? — заглядывает в комнату Сигнус, так искренне улыбаясь. Он давно ждал счастья для своих дочерей. Он пытался поступить и хорошо, и правильно, но, увы, всегда приходилось выбирать «правильные стороны». — Да, — выдыхает Беллатриса, а сестра ей ободряюще кивает. Она берёт отца под руку, второй поправляет волосы, и они вместе спускаются в бальный зал дома Блэков. — Третий раз, — шепчет Сигнус, пока Беллатриса очень медленно преодолевает ступени. Ей страшно за жизнь внутри себя. — Надеюсь, последний, — сквозь зубы выдыхает она, преодолевая все ступени. — Не торопись. Беллатриса почти невесомо набрасывает на лицо фату, затем снова берёт отца под руку. И они входят в большой зал. Белла немного щурится от количества света, но старается все же идти прямо. Она замечает Сириуса в тёмном костюме, его волосы аккуратно убраны в хвост. Беллатриса предполагает, что так он пытается отдать дань Регулусу. Белле неприятно от взглядов десятков глаз в её сторону. Конечно, многие из гостей даже не знают, что такая скорая свадьба происходит по причине беременности. И теперь все нагло обсуждают её положение. Она лишь думает, как не сорваться и не сбежать от этого позора, но вот уже отец отпускает её, а ладонь Сириуса накрывает её руку. Беллатриса немного успокаивается, сердце выравнивает темп, а кузен поднимает её фату. С каких пор это перестало быть любовью? Сириус смотрит в её глаза неотрывно, его переполняет странное счастливое чувство. Вот она, в свадебном платье. Так близко, но при этом так далеко. Он понимал, что во многом её обидел, но не мог даже подумать об извинениях. Ведь ради этой свадьбы он сделал всё: предал лучшего друга. Если б он ещё знал, чем это закончилось для Лили. Орион подходит к молодожёнам, открывает шкатулку в руках, извлекая оттуда золотую ленту. Он ловко взмахивает рукой, и лента оплетает руки Сириуса и Беллатрисы. Они молча опускаются на колени перед главой семьи. Лента отпускает их руки, ловко оборачиваясь вокруг шеи Сириуса без какого-либо давления. — Ты должен произнести клятву, — громко произносит Орион, беря большую книгу со стола рядом. Он открывает её, демонстрируя пустой разворот. Страницы начинают заполняться по мере того, как Сириус говорит: — Беллатриса Блэк, я обещаю тебе, что больше не отдам тебя никому, не позволю больше обидеть тебя. И сам никогда этого не сделаю, — проговаривает он, глядя в её глаза. — Обещаю, — сбивается Беллатриса, но затем смотрит на Ориона, который одобрительно кивает. — Обещаю, что буду и дальше любить тебя, ещё сильнее, чем прежде, Сириус Блэк. Книга записывает все слова молодожёнов, они выставляют левые руки ладонями вверх, и золотая лента режет их. Пара прикладывает руки к своим клятвам, и книга впитывает кровь. Белле страшно. Она знала истории, когда книга не принимала тот или иной брак, считая это неправильным для семьи Блэков. — Объявляю вас мужем и женой, — проговаривает Орион, громко закрывая книгу. Гости в зале хлопают, Сириус помогает подняться жене, придерживая её за талию, а маленький мальчик по имени Джон приносит им кольца. Белла чувствует себя немного странно — она механически принимает кольцо, затем надевает своё на палец Сириуса. Раны на ладонях затягиваются. Сириус тянется за поцелуем, но Белла подставляет щёку. В голове туман, а в ушах стоит звон, она чувствует, что её сейчас стошнит прямо здесь. К ней быстро подбегает Цисси, протягивает стакан с водой. — Тихо, ты просто нервничаешь. Сириус непонимающе смотрит на них, пока все гости плавно перемещаются в зал. — Что такое? — интересуется он, но Белла лишь отталкивает его. — Ей плохо стало, ты что, совсем не видишь? Сириус закатывает глаза и уходит за остальными гостями. И пусть отец разрешил пригласить кого угодно на праздник, но ни Лили, ни Джеймса здесь не было. Он знал, что оскорбил друзей. А тем временем за столом собиралось всё больше людей. Сириус знал почти каждого из них, все они были если не чистокровные, то, как минимум, важные полукровки. Такие, как хренов Снейп, который стоит в углу зала, нагло усмехаясь. Похоже он получил своё. Но что он сотворил с Лили? От мыслей Сириуса отвлекает Беллатриса. Она немного успокоилась, наконец, добившись того, о чём и думать боялась. Обняв Сириуса, Белла улыбается ему, стараясь хотя бы остальным показать, что между ними нет разногласий. — Тебе идёт этот цвет, — проговаривает Сириус, убирая прядь её волос за ухо. — Уже думала над именем? — Да, — почти сразу отвечает Беллатриса, касаясь руки мужа, которую он кладёт на её живот. Белла на мгновение замолкает, не зная, как продолжать говорить. Гости шумно суетятся, наполняя бокалы. Кто-то при помощи магии, кто-то традиционно. — Я бы точно дала ему имя Регулус, — проговаривает Беллатриса, глядя прямо в глаза мужа. — А второе имя я хочу выбрать. — Я согласен с тобой. Но ты не хочешь дать ему вторым именем моё? Или моего отца? — Сириус вскидывает брови, всё ещё поглаживая живот. Он помогает Беллатрисе занять место за столом и сам присаживается рядом. — Нет. Я хочу, чтобы второе или первое имя было оригинальным. Блэк кивает, понимая, что с этой женщиной спорить бесполезно. Тем более сейчас. Беллатриса думает лишь о том, как она устала, как хочет выпить вина и закурить. Нельзя. Белла одергивает себя и возвращается к обсуждению имени своего сына. Наследник должен носить лучшее из имен. Или плевать? Ведь того мальчика, сына Мэриэт, зовут просто Джон. И это сын Регулуса.***
— Что ты сказал? — Беллатриса стоит возле стола, придерживая рукой живот. Она устала: ноги отекают, живот тянет, ещё и Сириус несёт постоянно какую-то херню. И сейчас снова. — Я решил сам воспитать Джона, — отвечает ровно Сириус. Беллатриса сжимает зубы. — Ты меня, блядь, спросить не забыл? — она вскипает, нервы на пределе — ещё и постоянные боли. — Он сейчас живёт с моими родителями. — Может ещё и его мамашу заберёшь? — вскрикивает Беллатриса и её глаза округляются. Она вцепляется в край стола, не понимая, что происходит. — Поэтому я сейчас тебе и сообщаю. Это сын Регулуса. Мы должны участвовать в его жизни. И его мать вполне согласна. — Угу, — выдавливает Белла, прекрасно зная, как Орион мог «уговаривать» бедную Мэриэт. — Ты же знаешь, что она его часто навещает, занялась образованием, её жизнь налаживается. Родители рады, что она без проблем сможет найти мужа, — продолжает Сириус, не обращая внимания на Беллатрису. — Закрой уже рот! — выкрикивает она, тяжело дыша. Ей кажется, что её прямо сейчас вывернет наружу. Сириус смотрит на жену, хочет что-то возразить, но замечает, что она как-то странно утихла. — Эй, что с тобой? — Кажется только что были схватки, — выдавливает Беллатриса, сжимая руками живот. — Я не хочу. Ей снова страшно. Когда это кончится?***
— Уйди от меня! — кричит Беллатриса, сжимая руку Нарциссы, Сириус сверкает гневно глазами, но отходит. — Оставьте меня, блядь! Белла кривится от боли, сжимая ещё сильнее руку сестры. Почти все Блэки собрались в их доме, чтобы первыми увидеть наследника. Беллатрису они все раздражали. Она лишь искренне была рада, что вся её семейка додумалась притащить врачей. Ох уж эта тупая традиция рожать наследника дома. — Оставьте нас, — легко говорит Нарцисса всем, и наконец родственники покидают комнату. Белла лишь тяжело дышит, лёжа на кровати, — с первой схватки прошло больше шести часов. Ей кажется, что это никогда не кончится. — Чёрт! — она отпускает руку сестры и громко кричит, уже совершенно не замечая ничего вокруг себя. Кажется, что сознание частично закрывается, и она чувствует облегчение, но ненадолго. Спустя ещё пару часов до ушей Беллы доносится детский крик, и она просто расслабляется, чувствуя, как ей на грудь кладут сына. У неё нет сил даже открыть глаза. — Белла, — Сириус осторожно касается её щеки, но она лишь тихо стонет, не в силах ничего говорить. Он нежно целует её в щеку. — Ты справилась, я в тебе не сомневался. — Серпенс, — тихо выдыхает Беллатриса. — Серпенс Регулус Блэк.