Алекситимия

— Ты вернешься? — спрашивает рыжеволосый паренек лет двенадцати, смотря на свою подругу, что стоит прямо перед ним, на фоне серого ауди. — Скажи, что вернешься. — Тэхен, я… — Нуна, ты должна вернуться, — кивает десятилетний мальчик с черными, как ночное небо, волосами, и смотрит на девочку с невероятной надеждой. — Твою маму не могут вечно держать на одной работе. — Чонгук, я не знаю, — девочка тяжело вздыхает. Как сложно прощаться. — Шарлотта, давай быстрее! — даже теплый голос отца не может смягчить боль, что таится в словах. — Самолет через три часа! — Да, сейчас, — неуверенно кидает через плечо Шарлотта и вновь смотрит на своих лучших друзей. — Вы же знаете, что маме там будет легче, а папа подтянет английский и в Вашингтоне он точно сможет найти работу. Быть преподавателем литературы не так уж и сложно. Тэхен закусывает губу и взлохмачивает свои ядрено-рыжие волосы. Шарлотта никогда не видела его таким расстроенным и ужасно опечаленным. Она привыкла видеть Тэхена задорным, веселым мальчишкой, который всегда готов к приключениям, который готов давать представления посреди площадки, которому неизвестна грусть. Но сейчас он не может найти слов, хотя она предупредила о своем переезде за два месяца до сегодняшнего дня. — Шарлотка, но у тебя же здесь есть дядя. Почему ты не можешь остаться у него? — Тэхен ловит нитку надежды, но тут же её теряет. Шарлотка мотает головой. Она чувствует, как её душит вырывающийся плач. В груди все сжимается, тяжело спокойно дышать и смотреть на Тэхена. Возможно, она больше не услышит своего прозвища. — Чарли, а мы можем переписываться? — Чонгук был на голову ниже двоих друзей, поэтому он смотрел на свою подругу, чуть приподняв личико. — Я могу просить мобильный телефон у мамы раз в месяц. Чонгук кажется Чарли еще меньше. Его длинные черные волосы, пухлые щечки, слабое и щуплое тело и такой детский взгляд. Чарли всегда знала, что Чонгук души в ней не чает, что он вечно в шутку соревнуется с Тэхеном, кто из них лучше. Чарли боялась представить, как больно ему прощаться с ней. Наверное, была бы она меньше возрастом, совсем бы разрыдалась прямо перед своими друзьями. — Я сомневаюсь, Чонгук, у меня будет много дел, — Чарли тяжело вздыхает, совсем недолго радуясь, что она может спокойно говорить. — Переезд, поступление в новую школу… — Шарлотта! — Мам, сейчас, дай мне еще пять минут! — голос дрожит всё больше и больше. Девочка замечает, что мама с папой грустно вздыхают, продолжая переговоры с родителями Тэхена и Чонгука. Им тоже тяжело прощаться со своими соседями, к тому же хорошими друзьями. Шарлотта была очень благодарна им за время. — Ладно, — Шарлотта тяжело вздыхает и достает с походного рюкзака завернутую в розовую бумагу коробочку. — Я не могу просто так уехать и ничего вам не оставить. Тэхен, это тебе, — Чарли натянуто улыбается и протягивает рыжеволосому небольшой подарок. — Послушай в папином кассетнике, я сама это сочинила. Пианино было немного расстроенным, но я старалась. Учитель помогал мне с этим, — Чарли опять улыбается и пытается спрятать взгляд. Тэхен берет подарок и хочет что-то ответить, но Шарлотта уже смотрит в глаза Чонгука, который ожидает какой-то подарок и себе, который должен, обязан быть лучше, чем у хёна. — Чонгук, вверяю тебе свой скейт, — Чарли улыбается куда шире и передает своему другу черную доску с колесиками. — Укрась, как тебе хочется, можешь его разрисовать, как тебе угодно. Чонгук улыбается, но тут же прячет улыбку. Чарли видит, что он смущается и смотрит на подругу с благодарностью. Чарли видит, как в его темных глазах сияет слабое утешение, ведь теперь у него будет напоминание о Шарлотте. — Нуна, спасибо! — Спасибо, Шарлотка, — поджимая губы, отвечает Тэхен. Как же больно, Чарли очень больно. Чарли не сдерживается и обнимает Тэхена, крепко-крепко прижимаясь к нему. Она не заплачет, нет, не сейчас, ей нужны последние объятия со своим другом. Она не хочет портить и так не сильно радостное прощание. Тэхен обнимает её в ответ. Слишком крепко. Чарли чувствует, что он не хочет её отпускать, она знает, что осознание случившегося придет к нему не сразу. Она чувствует его сердцебиение и тепло, о котором так не хочется забывать. Чарли облизывает губы и тяжело вздыхает, отодвигаясь от Тэхена. Она не хочет смотреть ему в глаза, нельзя. Иначе будет хуже. Тэхен никогда не узнает про её истинные чувства. Чонгука всегда приятно обнимать. Он маленький, худенький, мягкий. От него всегда пахнет выпечкой, ведь миссис Чон готовит лучшие булочки в Сеуле. Чарли не хочет забывать его запах, такой вкусный и сладкий. Ей будет тяжело теперь питаться лакомствами из пекарен. Как же тяжело. — Шарлотта, нам правда пора, — выдыхает отец, подойдя к своей дочери. — Нам нельзя опаздывать. Девочка кивает, слишком часто, отчего голова немного кружится. Она отодвигается от Чонгука, который почти что плачет. Она в последний раз смотрит на Тэхена. Надо что-то сказать. — Увидимся, Шарлотка, — Тэхен улыбается. Шарлотка видит, что он выдавливает из себя улыбку, ту самую улыбку, яркую и ослепляющую. Сердце пропускает удар. Больно. — Нуна, я все равно буду ждать тебя, — совсем чуть-чуть всхлипывая, говорит Чонгук. Чарли улыбается. Она чувствует, как начинает плакать. Тяжело говорить слова прощания, поэтому, она разворачивается и быстрым шагом идет к машине, молча. Чарли почти что запрыгивает внутрь и хлопает дверью слишком сильно. Она сползает по сиденью, чтобы её не было видно. Отец заводит машину и машет родителям Тэхена и Чонгука. Миссис Ким плачет, не скрывая своих эмоций. Мистер Ким грустно вздыхает и обнимает свою жену за плечи. Тэхен становится рядом с ними, сжимая в руках уже раскрытую кассету. Миссис Чон кладет ладошки на плечи подошедшего Чонгука, который не в силах прятать слезы. Мистер Чон улыбается и кричит, что будет скучать. Машина уже почти отъехала, но Чарли слышит стук в окно. Родители тяжело вздыхают, но останавливаются. Чарли вытирает выступившие слезы и приспускает стекло, видя перед собой Тэхена и Чонгука, которые слишком взволнованно дышат. — Мы чуть не забыли, вот, — рыжеволосый протягивает небольшую рамку с фотографией. — Это была моя идея, — улыбается Чонгук и вытирает слезы. Чарли берет подарок и смотрит на него. Месяц назад они ходили с мамами в океанариум. Миссис Ким предложила сфотографировать детей на фоне большого аквариума с дельфинами. Тэхен стоял слева, в обычных шортах, белой футболке и конверсах. Всё те же яркие волосы, за которые он до сих пор получает от мамы. Он широко улыбается, показывая указательным и средним пальцами знак мира. Справа стоит Чонгук со скромной улыбкой, спрятав руки сзади. Футболка явно больше него, но ему нравится оверсайз. Темные джинсы, кроссовки. Он стоит ближе к Чарли и по глазам можно прочитать счастье, ведь нуна обнимает его за плечи. Между двумя мальчиками стоит Шарлотта. Длинные, черные волосы, большие очки, ведь зрение до сих пор оставляет желать лучшего. Шарлотта никогда не любила улыбаться, ведь брекеты всё портили. Слишком много веснушек. Темно-синие глаза, которые были слегка прикрыты из-за широкой улыбки. Большие уши, которые Шарлотта постоянно прятала под волосами. Сарафанчик и босоножки. В школе никогда не издевались над её внешностью, хоть её мама американка, а отец – чистокровный кореец. Ей повезло, что в её классе все были гуманными. Фотография искрила счастьем и крепкой дружбой. У Чарли проскочило множество воспоминаний с Чонгуком и Тэхеном. Они захлестнули её с головой. Чарли не могла толком определиться, ей улыбаться или плакать, радоваться или грустить. — Я…, — она смотрит на друзей, понимая, что, как бы она не хотела, Тэхен с Чонгуком все равно видят, как она плачет. — Мы будем скучать, — Тэхен улыбается. Чонгук кивает. Он не может говорить. Чарли улыбается в ответ и смотрит, как её любимые и такие дорогие друзья удаляются вместе с её домом. Чарли начинает реветь, она дает себе волю и утыкается в свои коленки. Больно. — Милая, всё хорошо, — мама ласково смотрит на Шарлотту. — Может, вы когда-то увидитесь. Шарлотта не может ответить. Она захлебывается собственными слезами, ей тяжело дышать. Она слишком долго сдерживалась. Перед глазами еще стоит улыбающееся лицо Тэхена, радостный и такой хорошенький Чонгук. Может, всё это плохой сон? Может, она проснется и всё это окажется каким-то кошмаром? Как же больно. Очки упали куда-то на сиденье, глаза пекут, а в груди тяжелые кирпичи, которые никак не убрать. С каждым всхлипом всё хуже и хуже. Чарли немного кашляет и боится посмотреть в окно, когда машина тормозит. Она не хочет смотреть на аэропорт, не хочет улетать. Чарли не думала, что будет так ужасно. Ей казалось, что переезд еще далеко, что они не скоро покинут Сеул, но время пролетело так быстро и незаметно, что она до конца не успела осознать, чего лишается навсегда. Мама дает водичку и салфетки. Папа говорит что-то успокаивающее, но перед глазами только Тэхен и Чонгук. Она боится, что если откроет глаза, то всё это исчезнет, что она их забудет, что они больше никогда не увидятся. Шарлотта выходит из машины, красная и опухшая. После посадки, мама опять дает бутылку холодной воды и советует поспать, ведь полет долгий и с пересадкой. Шарлотта кивает и делает несколько глотков. Нет, она никогда не забудет Тэхена. Она никогда не забудет Чонгука. Она вернется. Обязательно вернется.