Алекситимия

— Да ладно, я ушам своим не верю! — Чимин выпучил глаза на новоиспеченную парочку, что обнималась, сидя на диване. — Вы реально встречаетесь?! — Обязательно так кричать, Чимин? — Чарли пальчиками трет виски, но всё равно улыбается. — Да! Обязательно! — он скрещивает руки на груди и садится на журнальный столик, чтобы быть прямо напротив Тэхена и Новенькой. — Какого черта я узнаю об этом последний?! Даже Юнги уже в курсе! — Мне кажется, Юнги понял всё задолго до того, как мы начали встречаться, — Тэхен жмет плечами и делает пару глотков джин-тоника. — Хорошо. Но, Боми?! Я, конечно, понимаю, что она моя птичка и всё такое, но… черт возьми, я возмущен! — Чимин стукает кулачком по своему колену и это очень смешит. — А что вы скажете насчет Чонгука? — Было бы очень несправедливо по отношению к Чонгуку, если бы он узнал позже, чем ты, — кивает Чарли, наблюдая, как у Чимина лицо играет всеми возможными эмоциями возмущения и негодования. — Да уж, вот так и общайся с вами, — он скрещивает руки на груди и вздергивает подбородок. — Вот так и переживай за вас, вот так и… — Чимин, успокойся, — рядом с ним оказывается Юнги, который знает, какую кнопку нужно нажать, чтобы режим слишком активного Чимина тут же выключился. — Новенькая, тебя Мирэ ищет. Чарли хмурится синхронно с Тэхеном, но вовсе не нервничает. Оглядывается, замечая одногруппницу возле выхода во внутренний дворик. Она в куртке, со своим новым парнем, мило смеется и улыбается, всё такая же красивая и милая. Чарли замечает на себе её взгляды и видит, как она нервно стучит ноготками по красному пластиковому стаканчику. — Интересно, — Чарли встает, поправляет боди с джинсами и смотрит на Тэхена, который одним взглядом говорит, что он рядом, и что всё в порядке. — Да-да, интере…. — А ты – сиди, — Юнги тут же опускает Чимина обратно за плечо на столик, и тот опечалено вздыхает. — Тэхен, расскажи, как тебе Вашингтон. Чарли не слышит, с чего начинает Тэхен, ведь ей хватает каких-то пару шагов, чтобы музыка тут же заглушила его речь. Куча студентов, таких же неизвестных, как и прежде, ходят туда-сюда, танцуют или пьют, общаются и веселятся, празднуя окончание первого семестра и скорое начало второго. Ей не хотелось идти на вечеринку, но Тэхен уговорил её, и хорошо, что они согласились, иначе Чимин ворвался бы в дом Кимов и разнес всё, лишь бы узнать правду. Сначала, она направляется в коридор и берет зимнюю куртку с шарфом и шапкой, ведь, судя по всему, Мирэ хочет выйти поговорить на улицу. Нащупывает в кармане сигареты и всё еще радуется, что Тэхен разрешает ей курить, но не так много, как было во время сессии. Разворачивается и чуть не падает, когда на неё с угла налетает Чонгук, очень запыхавшийся и куда-то торопящийся. — Ой, нуна, прости, я… — Чонгук, вернись сюда, подлец! — Чарли узнала разгневанную Боми. Чонгук тут же спрятался за спину Чарли, насколько он вообще мог спрятаться. Нуна была ниже и уже, поэтому его попытки сразу же раскрылись Боми, которая выскочила из-за угла с разъяренными глазами и чуть ли не раздувающимися, как у быка, ноздрями. Но, завидев Новенькую, она слегка смягчилась, хоть и все равно стреляла убивающими лазерами в Чонгука, что подозрительно весело хихикал сзади нуны. — Привет, Чарли, я как раз хотела к тебе подойти, только вот сначала думала разобраться с ним, — её брови сдвинулись к переносице, а указательный палец был направлен на Чонгука. — Что он уже натворил? — Я ничего не натворил, — Чонгук не долго держался и тут же прыснул со смеха, хватаясь за плечи Чарли. — Он забрал у меня микрофон и тем самым победил в караоке! — если хорошенько присмотреться, то можно заметить, как из Боми исходят языки пламени. — Знаешь, я бы даже без жульничества победил, — Чонгук ухмыльнулся и невинно пожал плечами. — Я всего лишь избавил тебя от позора. — Ну ты и су… — Так-так, давайте вы успокоитесь, — Чарли встала между ними и выставила руки, ладонями имитируя знак “стоп”. — Чонгук, ты поступил несправедливо, а ты, Боми, могла бы и знать, что Чонгук тот еще жулик. — Я не жулик! — возмутился младший, с возмущением смотря на нуну, что лишь наигранно высокомерно оскалилась. — По-моему, Боми мне сейчас рассказала что-то совершенно противоречивое, — закивала Чарли и опустила руки, задумчиво потирая пальцами подбородок. — В любом случае, Боми, не убивай Чонгука, а ты, Чонгук, не жульничай больше. Чонгук закатывает глаза в своей любимой, очаровательной манере, бурчит себе под нос что-то о том, что он надеялся на защиту со стороны нуны, и скрещивает руки на груди, демонстрируя открытые татуировки. — Да, ты права, — кивает Боми и успокаивается. — Мне не стоит тратить время на бессовестного второкурсника. Пойду, выпью, — она взмахнула длинными, черными волосами и кинула на Чонгука предупредительный взгляд, словно она будет за ним следить, а затем смешалась с толпой. Чонгук смело встретил суровый взгляд Чарли, и фыркнул, словно он ни в чем не был виноват. — Ну, что? — Ты же даже не пьян, — Чарли принюхалась и чувствовала слабый запах пива и пиццы, но никак не алкогольное комбо в виде смертельного коктейля от Чимина. — Я обязательно должен быть пьян, чтобы веселиться? — он ухмыляется, и Чарли на секунду вспоминает наглого Чонгука на начале семестра. — Вчера в океанариуме ты вёл себя, как и всегда. Исходя из всего услышанного и увиденного, ты в компаниях превращаешься в нечто несносное, — словно Шерлок, Чарли имитирует курительную трубку и выпускает невидимый дым. — А, еще, это означает, что ты очень любишь выпендриваться, — Чонгук уже хотел возразить, но нуна подняла указательный палец, останавливая его. — Я с тобой встречалась и я знаю тебя с самого детства, так что я имею право так говорить. Чонгук лишь ухмыльнулся и, судя по его безысходному выражению, ему нечего было ответить. Чарли заметила на его шее знакомый лазурит, который он надевал довольно часто, что заставило её еще шире улыбнуться. — Ты победила, довольна? — он приподнял бровь и слабо прищурился. — Возможно, — она кивает и довольно улыбается, прямо как дядюшка Минхо пару дней назад в машине. — Можешь идти, — она отступила и дала Чонгуку проход, на что тот хмыкнул. — Ой, спасибо, — он поклонился и, сделав пару шагов, остановился и развернулся. — Ах, да, точно-точно. Тебе стоило поблагодарить меня, что я научил тебя так замечательно…, — он толкается языком в щеку, хитро дергает бровями, а затем звонко смеется, когда получает в спину смачный шлепок от покрасневшей нуны. — Как тебе не стыдно?! Вы, что, обсуждали это за моей спиной?! Никто не обращает внимания на яростные крики Новенькой, она здесь не единственная, кто говорит чуть выше привычной громкости, зато Чонгук очень веселился и почти плакал с реакции нуны. — Может быть, может быть, — он закивал и увернулся от очередного шлепка. — Насилие – не выход. — У меня нет слов, — Чарли красная, как свежесваренный рак, что забавляет Чонгука еще больше, хотя, казалось бы. — Иди отсюда. — Никакой благодарности, кошмар, — он тяжко вздыхает и быстро сливается с толпой, когда чувствует на себе яростный взгляд нуны. Нет, она вовсе не удивлена, скорее, она шокирована, что Тэхен обсуждал их ночь вместе с Чонгуком, и она даже не хочет представлять, что именно он ему рассказал, и что услышал в ответ. В голове не укладывается, что они могут так просто беседовать на тему постельных развлечений. — Шарлотта, привет, — Мирэ, видимо, подумала, что Чарли не подойдет к ней, ведь всё это время она не продвигалась к одногруппнице, а беседовала с Чонгуком и Боми. — Ты такая красная, всё хорошо? Нормально себя чувствуешь? — Да-да, прекрасно, — она тут же закивала и приветливо улыбнулась. — М-м, ты хотела поговорить? — Не хочешь выйти? — Мирэ открыла дверь от главного входа, явно намекая, что ей хочется как можно быстрее побеседовать с Новенькой. Не ответив, она выходит следом за одногруппницей и поражается встречающему их холоду. Дома у Юнги довольно душно и большое количество студентов лишь усугубляет ситуацию. Однако, Чарли с удовольствием втягивает зимний, приятный воздух и выдыхает клубы пара. — Ты не против, если я покурю? — вежливо спрашивает, ведь всё еще чувствует неизвестную вину перед Мирэ. — Конечно! Совершенно не против, — мотает головой и скрещивает руки на груди, чтобы ей было теплее. Чарли подпаливает сигарету и выпускает расслабляющий, никотиновый дым. Смотрит на ночное небо, где звезд почти не видно. Снег не падает, но вокруг сплошные сугробы, которые внезапно налетели буквально вчера. — Слушай, я… я хочу извиниться за тот случай в столовой, — неуверенно начинает Мирэ, боясь посмотреть на Новенькую. Чарли выгибает бровь и вопросительно смотрит на президента студсовета. С того самого момента прошло не меньше двух недель, и, несмотря на взаимные, хоть и сухие поздравления с Новым годом в их общем с Сорой чате, Мирэ чувствует себя виноватой. — Да ничего страш… — Нет-нет, я была не права, — она поднимает взгляд на Новенькую, хмурится и смело выпрямляется. — И, в целом, мне было жаль, что ты отдалилась от меня, переключилась на Боми, — Мирэ тяжело выдыхает и закусывает губу, немного нервничая. — В общем, ты классная, и я не хочу, чтобы во втором семестре у нас ухудшились отношения еще больше. Было довольно странно слушать от Мирэ некую исповедь, учитывая, что Чарли столько всего узнала о ней от Тэхена, Чонгука, Боми и Чимина. Конечно, не стоит судить человека по рассказам остальных, лучше самому убедиться в правдивости и не рубить с плеча, но Чарли слишком сильно доверяла своим друзьям. — Обещаю, я буду больше проводить с тобой времени, — Чарли кивает и слабо улыбается. — Только… м-м, тебе точно будет нормально? Я же… я же теперь встречаюсь с Тэхеном. — Да-да, без проблем, — поспешно отвечает и кивает. — Понимаю, что мы расстались не самым лучшим образом, и, если честно, я была немного зла, когда узнала, что вы состоите в отношениях. Особенно, во мне проснулась какая-то ревность, когда я увидела ваш поцелуй на сцене, — Мирэ хмурится и отводит взгляд. — То есть, да, мы не встречаемся уже, но… что-то мне подсказывало, что Тэхен не ровно к тебе дышит, и это так… раздражало. То есть, я понимаю, что ты классная, что ты восхитительна в музыке, и твоя игра на пианино – это лучшее, что я слышала, но… мне было странно осознавать, что он переключился с меня на тебя. Чарли почти подавилась дымом. Она уверена, что Мирэ не хотела косвенно говорить, что Новенькая – полный отстой по сравнению с ней, и что президент студсовета самый идеальный во всей Академии и должен встречаться с таким же, как и она, то есть, с Тэхеном. Но, Чарли не хотелось думать о Мирэ в негативном ключе, не сейчас, когда она всеми силами пытается извиниться и не обрушить собственный имидж “хорошей девочки”. — Как давно ты перестала его любить? — резко и прямолинейно, но Чарли хотелось узнать правду. — Может, год назад, — Мирэ не удивилась вопросу и лишь раздосадовано вздохнула. — Да, я знаю, что я ужасная. Вот теперь пришел черед Чарли кашлять из-за дыма. Она только что услышала, что лучшая студентка в Академии назвала себя “ужасной”. Если бы у неё был диктофон, она бы точно это записала. — Нет, ты не ужасная, Мирэ, — хрипит из-за всё еще слабого кашля. — Ты просто… ну… своеобразная. — Мне приятно, что вы с Сорой пытаетесь меня поддержать, когда у меня наступают проблески истинного “я”, — она горько улыбается и впервые Чарли может сказать, что Мирэ действительно настоящая. — Но, я ведь и вправду ужасная. Я держала Тэхена при себе лишь из-за того, что многие девушки мечтали о нем. Он лучший во всем, лидер театрального кружка, умный, красивый и, самое главное для меня в прошлом, послушный, — Мирэ облокачивается спиной о дом и тяжело вздыхает, смотря себе под ноги. — Чонгук не был послушным, и это меня бесило. Еще больше бесило, что он слушал тебя. В какой-то момент Чарли захотелось остановить Мирэ и сказать, что она и так всё понимает, и ей не нужно раскрывать душу и вытаскивать всё дерьмо из глубин. Никто не любит рассказывать, какая же он мразь в той или иной степени, а уж тем более, когда это делает святая и прекрасная Мирэ. Но, она молчала, курила и уже достала вторую сигарету, позволяла одногруппнице раскрыться. — Ты, наверное, злишься на меня? — она поднимает взгляд, но тут же его опускает. — Вовсе нет, — тут же отвечает, чуть не роняя зажигалку. — Наоборот, мне приятно, что ты решила поговорить со мной о таком… личном. — Я давно хотела с тобой поговорить, но ты постоянно была чем-то занята, — Мирэ слабо улыбается, и Чарли не винит её, ведь семестр и вправду был, мягко сказать, веселым. — Я знала, что многое сыграло в ваших отношений старая, детская дружба, но, я не могла поверить, что люди могут хранить столь хрупкие чувства так долго. У меня никогда такого не было, и я уже понимаю, что я брошу Джунсо где-то в марте-апреле, — Чарли не сдерживается и издает смешок, но это вовсе не оскорбляет Мирэ. — Да, видишь? Я никогда не любила так, как ты или Тэхен, или – не верю, что говорю это – Чонгук. Хочется что-то такое испытать, но, понимаю, что у меня не выйдет, если я не начну хотя бы думать над своим скотским поведением. Мирэ может выглядеть умопомрачительно красиво даже когда грустит или прочищает горло из-за долгого монолога. Свет из окон, что касается её волос, показывает, насколько же они шелковистые и мягкие, и никакая куртка не скроет восхитительной фигуры президента студсовета. Чарли засматривается и всё еще не знает, что Мирэ хочет услышать в ответ. Она пока что не верит, что стала свидетелем её признаний и откровенностей, но, частично, Чарли тешит само осознание случившегося. Пак Мирэ рассказала о себе настоящей Чхве Шарлотте, Новенькой, которую она знает всего лишь один семестр. — Все мы обладаем признаками дерьмовой скотины, — Чарли ухмыляется, когда видит удивление на лице у Мирэ. — Думаешь, мне было классно, когда я бросила Чонгука, понимая, что поступаю как самая настоящая тварь? Или, например, как я осознала, что пьяная целовалась с Тэхеном, пока всё еще была в отношениях с Чонгуком? — на этом вопросе Мирэ открыла рот, но тут же его закрыла. — Или, например, когда я под экстази призналась в любви Тэхену, пока, да-да, всё еще встречалась с Чонгуком? — Чарли горько улыбается, замечая шок на лице у одногруппницы. — У нас у всех куча дерьма, но это не означает, что мы скоты до конца наших дней. Мы можем выкинуть это дерьмо, очиститься, начать новую жизнь, — она делает затяжку и жмет плечами. Мирэ поделилась с ней сокровенными, грязными секретами, так почему бы не рассказать ей свои? Чарли знала, что она не осудит, ведь у самой за пазухой кучка дурацких и не самых невинных воспоминаний. Возможно, поэтому она так облегченно улыбнулась и оттолкнулась от стены. Потому что узнала, что не только она может быть плохой. — Дополнительные уроки по философии с Тэхеном пошли тебе на пользу, — она издала смешок и шутливо толкнула Чарли кулачком в плечо, явно пытаясь имитировать дружеские жесты, что вышло у неё немного неловко. — Если бы ты мне всё это рассказала в тот же день, когда Тэхен меня бросил, я бы возненавидела тебя больше всех в этой Академии, но… тогда я вообще всех ненавидела, — она ухмыляется и жмет плечами, засовывая руки в карманы куртки. — Как думаешь, если я подойду к Боми и извинюсь – она простит меня? — Только если ты всё сделаешь правильно, — кивает Чарли. — Ты её очень ранила. — Знаю, — Мирэ закатывает глаза и в очередной раз тяжело вздыхает. — Так сложно. Хочу изменить всё, хочу сделать, как лучше, хочу сделать столько всего. Недавно я поняла, что не могу больше играть на пианино, — она не видит изумления в глазах у Новенькой, ведь смотрит в небо. — Хочу заняться чем-то другим, но чем – не знаю. Слушай, я тут думала… как ты считаешь, твой универ сможет принять меня на год по обмену? — Естественно! — тут же отвечает Чарли и активно кивает головой. — Сто процентов. Таких студентов, как ты, у нас в универе вообще не было. По крайней мере, на моем факультете. Вообще, учеба в Вашингтоне куда легче, чем в Сеуле, там немного другие стандарты. Тебе будет там очень легко, тем более, с твоим уровнем английского. Мирэ улыбается и благодарно кивает, смотря на Новенькую. Ей нравится, когда её хвалят и верят в неё не потому что она лучшая и все знают, что она справится, а потому что знают, на что она действительно способна. — Спасибо тебе, Шарлотта, — она поправляет волосы и немного вздрагивает от холода. — Мне стало легче после нашего разговора. — Всегда пожалуйста, — Чарли тушит сигарету и искренне улыбается. — И тебе спасибо, что открылась мне. — Только, у меня одна просьба. Не говори ничего Чимину, — тут же просит Мирэ, из-за чего Новенькая начинает неконтролируемо хохотать. — Ни за что в жизни, — вытирает пальчиками выступившие слезы и двигается за Мирэ обратно в дом. — Фух, вот это он языкатая сплетница, что даже ты просишь меня ничего ему не рассказывать. — Будет время – я сама с ним поговорю, — Мирэ снимает с себя куртку и вешает её на крючок вместе с курткой Чарли. — В общем, да, еще раз спасибо тебе, Шарлотта, — она улыбается своей привычной обворожительной улыбкой, получает в ответ кивок и исчезает в толпе. Проводив Мирэ взглядом, Чарли улыбнулась, ощущая некое логическое завершение их странных отношений и начало новых. Вспоминая сейчас, как они познакомились, не верится, что спустя каких-то четыре месяца между ними возникнут разговоры уровня лучших подружек, хотя Чарли всё еще не может сказать, что президент студсовета ей, как сестра. Чимин куда ближе, что смешно. Мотнув головой, она решает избавиться от Мирэ на сегодняшний вечер и пускается на поиски Тэхена. В гостиной, где она его и покинула, диван был занят другими студентами. Никаких следов того же Юнги или Чимина, но с ними, в принципе, всё понятно, кристально ясно, где эта парочка может пропадать и чем заниматься. Чарли не очень-то и хотелось наткнуться на них и прервать развлечения, но крохотное, черное существо, именуемой местью, требовало возмездия. Юнги застукал их с Тэхеном, Чимин застукал их с Чонгуком, так почему бы не ворваться и не застукать их на горяченьком? Не самые трезвые мысли перебивают оживленные крики из комнаты, где полным ходом идет игра в Бир-понг. Среди участников можно заметить Чонгука и Боми, которые не успокоились и нуждаются в чистой победе. Напарником младшего был его блондин-одногруппник, которого Чарли частично помнит с прошлой вечеринки, а напарником Боми был несносный Чимин. Вот и забродил сладкий план мести. В глубине комнаты, Чарли заметила Юнги и Тэхена, которые о чем-то беседовали и, казалось, не обращали ни малейшего внимания на хаос, что творился перед ними. Проскользнув мимо свистящей и гудящей толпы, Чарли хотела, было, сесть рядом со своим парнем, но её тут же хватают чьи-то руки и тянут в гущу событий. — Новенькая, я больше не могу, — икает Чимин и опирается о плечо Чарли, дыша на неё такой смачной смесью алкоголя, что она почти опьянела от одного лишь вдоха. — Эти суки малолетние нас переигрывают. — А я тут причем? — Чарли, нам нужна твоя помощь, — Боми выглядела немного трезвее своего напарника. — Заменишь Чимина? — Я не… — Ой, а нуна, кажется, боится проиграть мне, — Чонгук тоже уже был в кондиции, поэтому он пьяно смотрел на чуть ли не единственного трезвого человека в этой комнате. — Я тебя уделаю как раз-два. — Я не буду с ним играть, он же… — Новенькая, пожалуйста, — протянул Чимин и уже нагло облокачивался о Чарли, как о мягкую подушку. — Если мы проиграем, он нам будет это долго припоминать. — Чарли, пожалуйста! — Боми щенячьими глазками посмотрела на Чарли, в надежде, что та согласиться. Новенькая тяжело вздохнула и хотела бы посоветоваться с Тэхеном, но из-за собравшейся толпы невозможно было рассмотреть хотя бы его макушку. Ей казалось, что он, как более адекватная и здравомыслящая половинка в их отношениях, быстрее взвесит все “за” и “против” и скажет ей четкое “нет”. К сожалению, Чарли не может сказать “нет” страдающему Чимину и молящей Боми. Хватает краткого кивка, чтобы Чимин навалился на неё с объятиями, а Боми раз десять сказала “спасибо”. Теперь понятно, почему они так хорошо ладят. Дело вовсе не в ориентации, а в их желании побеждать. — Тебе нужно всего лишь трижды попасть им в стаканчики, — Боми вводит в курс дела и протягивает шарик для пинг-понга. — Всего лишь? — горькая ухмылка, ведь Чарли очень плоха в спортивных играх с мячом. — Давай, нуна, это же не сложно! — Чонгук подкидывает в руках шарик и довольно ухмыляется, явно предугадывая свою победу. Пьяного Чимина кто-то забирает, и Чарли надеется, что это Юнги, но не может проверить, так как пытается примерно рассчитать скорость броска и расстояние. С вычислениями у неё всегда было худо, но ей стоит представить, что столик – это нотная тетрадь и ей нужно попасть в си или до. — Если ты не промахнешься, то сможешь выпить прямо с моего рта. В глотке застревает испуганный крик и душится смущением вперемешку с возбуждением. Низкий шепот Тэхена слышала лишь она, ибо он чуть ли не касался своими губами правого уха. Спиной ощущала его жар и заметила руку, которой он опирался о столик. — Не отвлекай её, — Боми возмущенно посмотрела на одногруппника, и тот послушно отошел в сторону. — Я лишь добавляю мотивации победить, — он подмигивает, с издевкой смотря на Шарлотку, которая слабо покраснела, но никто этого не заметил. Смотрит на Тэхена непонимающе, словно не верит, что это он, еще и относительно трезвый. Он выпил меньше, чем на прошлой вечеринке, но ведет себя так, будто опрокинул в себя не меньше трех литров джин-тоника. Сглатывает, ведь ей хватает секунды, чтобы представить приз от Тэхена и завестись. Стоит поблагодарить алкоголь, который хоть и не в большом количестве плавает где-то в желудке, но показывает себя во всей красе. — Давайте уже начинать! — кричит блондин напротив и стучит пальцем по столу, недалеко от стаканчиков. — Новенькая, твой ход. — Три раза, — Боми показывает Чарли три пальца. — Если ты промажешь, то Чонгук заставит выпить тебя не меньше пяти. Она даже не знает, какая мотивация лучше: выпить со рта Тэхена или не выпить пять стаканов какой-то мутной, страшной, алкогольной чертовщины от Чонгука. — Мг, да, — она кивает, делает несколько дыхательных упражнений и начинает прицеливаться. Толпа затихает и кажется, что никто не дышит и все следят за рукой Новенькой. На фоне играет электроника, как в клубе, но это совершенно не мешает Чарли. Скорее, помогает, ведь музыка всегда подставляет своё плечо. Секунда – мячик летит и попадает прямо в стаканчик. Студенты завывают, а Боми радостно прыгает и хлопает в ладоши. Кричит второкурсникам, какие же они лохи, но Чарли почти не слышит её. Она смотрит на Тэхена, который ухмыляется и делает глоток своего напитка. — Тебе просто повезло, — Чонгук шипит и бросает мяч обратно. Еще секунда – и летит обратно, в новый стаканчик, расплескивая напиток по столу. Блондин закатывает глаза и залпом выпивает, пока Чонгук нервно цыкает и скрещивает руки на груди. Забавно наблюдать за тем, как он проигрывает и злится из-за этого. — Последний раз и ты свободна, — приободряет Боми. — Давай, я в тебя верю. Первый бросок был страшным, ведь это был чуть ли не первый бросок в её жизни. Второй – более уверенный, ведь прямое попадание придает уверенности, но третий заставлял нервничать. Потому что если она промажет, Тэхен не даст ей приз, а Чонгук может разойтись и Чарли окажется в том же состоянии, что и Чимин, если не хуже. Но, если первые два удачно пролетели над столом, то что мешает третьему шарику попасть в ту же цель? Сегодня удача на её стороне, и Чарли победно поднимает кулачки вверх, когда забрасывает третий раз прямо в цель под расширенные глаза и открытые рты второкурсников. Чонгук еще долго будет смотреть на колыхающийся мячик, не веря, что его обыграла Чарли. — Мы выиграли!!! — Боми обнимает Новенькую и кружит её. — Чимин, где бы ты ни был и с кем бы не лизался, мы – выиграли!! — кричит на весь дом под свист окружающей её толпы. Чарли не успевает осознать весь собственный триумф, как её хватают за руку чуть ниже локтя, ведь только Тэхен знает, что запястья всё еще болят, и утаскивают в неизвестном направлении. Она вслепую следует за своим парнем, который умело огибает пьяных студентов, по пути хватает бутылку с ромом, и заходит в неизвестную до селе комнатку, где никого не было. Тэхен закрывает дверь, клацает вслепую и включает свет, что позволяет заметить узкие стены, стиральную машинку с сушилкой и корзину для грязного белья. Прачечная? — Интересно, если бы я тебе не сказал о призе, ты бы всё равно выиграла? — Тэхен ухмыляется и резко усаживает Чарли на тумбочку, из-за чего она улыбается, но испуганно вскрикивает. — Вообще-то, да, — кивает и обнимает Тэхена за шею. — Я думала, ты запретишь мне вообще участвовать в таком. — Раньше я запрещал, потому что ты встречалась с Чонгуком и была очень пьяной, — он утыкается носом в шею и втягивает аромат яблочных духов. — Ты так хорошо замазала засосы. — А ты даже не старался, — Чарли с ухмылкой проводит пальчиками по небольшим сине-фиолетовым кружочкам на шее у Тэхена. — Твои крохотные засосы по сравнению с моими – детский лепет, — он немного отодвигается, чтобы посмотреть Чарли в глаза. — То, что я оставил на тебе – боюсь, многие подумают, что я пытался тебя убить. — В чем-то ты прав, — она ухмыляется и запускает пальцы в темные волосы, из-за чего Тэхен блаженно выдыхает и кратко дрожит из-за мурашек по телу. — Итак, Шарлотка, ты готова получить свой главный приз? — он дергает головой, чтобы избавиться от приятного наваждения, затем чуть отстраняется и звонко открывает бутылку. Хочется скрыть предвкушение, ведь она еще никогда так не делала, даже с сумасшедшим Чонгуком, который больше похож на того человека, кто захочет использовать чей-то рот в качестве сосуда. Однако, у Чарли всё очень плохо получается, когда она следит за губами Тэхена, что касаются горлышка, как он вливает приличное количество рома и опускает бутылку, играя бровями. Почему у Чарли такое ощущение, что она находится в гребанном порно? Тэхен приближается и опускает взгляд на приоткрытые губы Шарлотки. Мягко касается и позволяет алкоголю медленно переместиться в чужой ротик. Смотрит из-под прикрытых век в синие глаза под трепещущими ресничками. Она глотает быстро, но приторно мычит, когда Тэхен проникает языком и заставляет целовать его прежде, чем ром отправится вниз по горлу, обжигая и опьяняя. Пару капель, всё же, проскальзывают мимо и стекают по подбородку. Как только Чарли проглатывает остатки, Тэхен смелеет и целует более развязно и грязно. Он ближе прижимается, и Чарли трудно удержаться, чтобы не отклониться назад и не упереться затылком о стену. Он довольно мычит и словно пытается слизать капли алкоголя с языка, пытается очистить ротик, тем самым пьянея еще больше. С хлопком отрывается от губ Чарли и повторяет всё по новой. Набирает рома в рот, целует, заставляет глотать, прижимается и рычит из-за возбуждения, что под градусом наступает еще быстрее. И еще раз. И еще раз. И еще, пока бутылка не пустеет наполовину и не отодвигается на второй план. То, что они находятся в доме у Юнги, что они в самый разгар вечеринки зажимаются в прачечной и целуются, как в последний раз – ни чуточку их не колышет, и это вовсе не из-за алкоголя. Они вновь зацепились друг за друга в страхе отпустить, не могут оторваться и не насладиться вдоволь. Забавно, они переспали буквально позавчера, и им уже хочется еще и еще. Как дикие животные, что слушают лишь свои инстинкты и напрочь отключают здравый рассудок. Пальцы Тэхена с яростью сжимают мешающую ткань. Тянет так, что чуть не рвет, и Чарли не понимает, почему он сходит с ума. Чувствует свободу, когда пьяный? Не думает о том, что за дверью её ждет Чонгук? Не переживает за Мирэ и не боится сделать что-то опрометчивое? — Думаю, — Чарли хрипит и хватает слабую возможность высказать кишащие мысли, что путаются, как наушники в кармане, — нам надо… надо остановиться. Тэхен её не слушает, совершенно. Он поцелуями спускается по шее и ему всё равно на странный привкус от пудры. Кусает за подбородок, руками сжимает грудь, чего он не делал с той самой вечеринки, и это не смущает, но будоражит. Он не может снять боди, так как, для начала, его нужно расстегнуть, а застежка находится… — Боишься, что нас застукают? — хрипит низким басом в ухо и кусает. — Н-не то, чтобы… — Тогда, что тебя останавливает повторить то, что мы не смогли продолжить в прошлый раз? — потемневшие глаза встречаются с пьяно-синими, и в Тэхене можно увидеть куда больше озорства и желания. — Я… Я, просто… Дверь распахивается и Чарли понимает, что это её судьба – быть застуканной кем-то во время пикантных извращений. У Тэхена же судьба быть замеченным на горяченьком одним единственным человеком. — Прекрасно, я как раз вас ищу, — Юнги не обращал внимание на порхающую страсть в воздухе, и ему было абсолютно плевать на то, что Тэхен с Новенькой творят у него в прачечной. — Пошли, поговорим, — он прихватывает бутылку рома и выходит, оставляя дверь открытой, из-за чего мимо проходящие студенты комментируют увиденное не двусмысленным свистом. Чарли пьяная, поэтому она не сразу понимает, что произошло. Тэхен помогает ей слезть и поправляет её одежду, вызывая странное дежавю. Целует в лоб и улыбается, как школьник, которого учитель зовет в кабинет за очередную глупую шутку. Берет за руку и тащит за Юнги, полностью игнорируя шуточки со стороны выпивших студентов. Нет, Чарли вовсе не злится на Юнги, что тот прервал их с Тэхеном, ведь не впервой же, только тогда она вообще не понимала, что творит. Скорее, она просто немного расстроена. Они двигаются на кухню, где минимум людей, и Юнги просит присесть их за стол. Чимина рядом с ним нет, но его взъерошенные волосы, красные губы и слегка помятая одежда говорят об очевидном. — Я так понимаю, вам больше не наливать? — старшекурсник наполняет стакан ромом и разбавляет его фантой. Судя по всему – да, ведь они с Тэхеном выпили чистый ром, и в Чарли попало куда больше, чем в её парня. — Просто фанты, — просит Новенькая и Юнги выполняет её просьбу. Они с Тэхеном синхронно опустошают чашки и радуются сладости на языке, что сбивает горечь от алкоголя. Охлаждает и немного бодрит, но совсем немного. У Чарли всё еще помутнен рассудок и под боди горит кожа, где Тэхен её касался. — Твой переезд на следующей неделе. Надеюсь, ты помнишь, — Юнги смотрит на Тэхена и не замечает нахмурившейся взгляд Чарли. — Чимин будет немного раньше. Где-то вдалеке маячат отголоски прошлого, когда Тэхен упоминал о своем желании переехать к старшекурснику, но всё происходит слишком быстро и неуловимо. — Ты уверен, что я не буду вам мешать? — Тэхен спокоен, и Чарли не понимает, как он может себя контролировать после всего, что было. — Тэхен, нам похуй. Тем более, твоя комната на первом этаже, а моя – на втором. Новенькая, я бы и тебе предложил, но, думаю, тебе будет не очень жить в одном доме с парнем-бисексуалом, его парнем-геем и парнем-гетеро, одновременно, — Юнги позволяет себе ухмыльнуться, когда Чарли с Тэхеном издают смешок. — Мне и не надо, — голова кажется чугунной, поэтому Чарли подпирает её ладошкой. — Дядюшка Минхо не выдержит. — Ты можешь приезжать к нам, — кивает Юнги. — Если вдруг тебя озарит какая-нибудь идея – мои двери всегда открыты. На самом деле, после ночи с Тэхеном у Чарли были проблески мигающих нот и инструментов, почти так же, как и во время экстази, но ей было настолько хорошо, что она не успела их записать. Всё еще помнит и сможет сложить в композицию, только, когда отрезвеет. — Спасибо, — кивает и слабо улыбается. — А тебе обязательно надо было говорить всё это сейчас? Тэхен тихо смеется и закусывает губу, наверняка чувствуя удивление и, возможно, желание вернуться обратно в прачечную, но Юнги смотрит с полным безразличием и медленно кивает. Хотя, почему Чарли вообще еще удивляется старшекурснику? — Еще фанты? — он ставит бутылку на стол, но парочка синхронно мотает головой. — Тогда, можете идти. Чарли встает и хочет спросить, куда делся Чимин, но он, словно почувствовав, как его имя готово слететь с уст Новенькой, вваливается на кухню и с криками о том, что ему срочно нужно покурить, хватает Чарли за запястье, не обращая внимание на шипение с её стороны, и утаскивает куда-то в сторону балкона, напрочь позабыв о куртках и о температуре далеко ниже нуля. Если бы не Тэхен, который заносит им верхнюю одежду, а потом исчезает, то Чимин с Новенькой заболели бы на следующий же день. Курение и беседа с Чимином помогает немного расслабиться. Они вспоминают весь семестр и скуривают по три сигареты каждый. Им совершенно не холодно, и главную роль обогревателя играет вовсе не куртка, а пылающий алкоголь, ударяющий в голову. Смеются, когда вспоминают их знакомство, затем – разговор на скамейке и первую сигарету Чарли в Сеуле. Переключаются между днями, словно листают фотографии в галерее на телефоне, вдаются в воспоминания и нежатся в них. — А впереди – целый семестр! — Чимин радостно улыбается и вытягивает руки, чтобы размяться. — Думаю, я останусь в Сеуле и не вернусь в Пусан. А ты? Сигарета зависает на полпути, и Чарли хмурится, когда следит за тлеющим кончиком. Упоминание о том, что впереди у неё не вечная жизнь в Корее резко падает камнем на голову и заставляет сердце неприятно сжаться. — Я уезжаю в июле обратно, — никотин уже не кажется таким приятным. — В Вашингтон. Учусь еще год и дальше – без понятия. Облизывает губы, чего нельзя делать в такой холод, но совершенно об этом не думает. На Чарли накатывает грусть и алкоголь только ухудшает ситуацию. Сглатывает слезы, которые вот-вот польются. — Навсегда?! — Чимин подрывается со стульчика и смотрит на опечаленную Новенькую. — Очень сложно будет вернуться, найти работу, у меня уже американское гражданство и вернуть корейское будет сложновато, — Чарли подкуривает новую сигарету и выдыхает горячий пар. — Если мне сделают рабочую визу, всё равно это… — Подожди, так есть же прекрасное решение проблемы, — Чимин облокачивается о перила и смотрит в небо, прищурившись, затем опускает взгляд на Новенькую и хитренько улыбается. — Выйди замуж за Тэхена. Давится дымом намного жестче, чем при разговоре с Мирэ. Чуть не падает со стула, когда начинает громко кашлять, и чуть не умирает, понимая, что легкие почти вышли наружу. Чимин помогает ей и стучит по спине, что категорически запрещено делать, но он пьян и его очень веселит реакция Новенькой. — Ты, что, сдурел?! — она будто бы отрезвела за краткое мгновение. — Я предлагаю тебе логический вариант. Сразу забиваю место свидетеля и бронирую место для Юнги. Третим как раз можно взять Чонгука, — он задумчиво трет пальцами подбородок, словно они обсуждают, что лучше добавить в кофе: корицу или мускатный орех. — Чимин, ты смотришь слишком далеко, — Чарли выкидывает сигарету и клянется, что больше не будет сегодня курить. — Мы начали встречаться несколько дней назад, а ты уже планируешь нашу дальнейшую жизнь. — Не понимаю, что тебя так смущает, — он хмурится и недовольно смотрит на Новенькую. — Вы столько лет знакомы, и я не вижу другого окончания этой истории, кроме как вашей свадьбой и детьми. — Я ухожу, — Чарли подрывается и хочет выйти, но Чимин перехватывает её запястье и та, не подумав, шипит и одергивает руку, что не нравится её партнеру по перекуру, и тот щурится с подозрением. — Во-первых, извини, я не хотел тебя смутить аж так. Просто хотел сказать, что вы так подходите друг другу, что я не вижу другого исхода событий, — он выдыхает и слабо улыбается, но затем тут же сдвигает брови к переносице и опускает взгляд на руку. — Покажи запястье. — Зачем? — Чарли, конечно, очень тронута словами Чимина, но открывать ему последствия ночи с Тэхеном не шибко-то и хочет. — Надо, — Чимин не выпустит с балкона, и это можно понять по его суровому взгляду. Тихо вздохнув, Новенькая отодвигает рукава и демонстрирует еле заметные красные полоски, от чего Чимин шокировано раскрывает рот. Его глаза мечатся между виноватым взглядом Новенькой и следами от наручников. — Это… это…, — он тыкает пальцем, но не прикасается, а затем, как ребенок, что понял ответ к задачке, вскрикивает и прикрывает рот рукой. — Тэхен любит бдсм?! — Я. Ухожу, — в этот раз она успевает проскользнуть в дверь прежде, чем Чимин вновь её остановит. Слушает, как тот возмущается, что Тэхен ему ничего не рассказывал, а затем, заметив виновника, тыкает в него пальцем и угрожающе надвигается, пока парень Чарли вздергивает бровь и с любопытством смотрит на Чимина. Она скидывает куртку и садится на диван, к Тэхену, в его теплые объятия. В гостиной их никто не слышит, поэтому Чарли не беспокоится о бесконечной болтовне с боку своего любимого партнера по перекуру, который сел напротив них на журнальный столик, и, казалось, всё вернулось на круги своя. Тэхен смеется и ничего не отвечает на провокационные вопросы Чимина, что-то бурчит, из-за чего его грудь приятно вибрирует и убаюкивает Чарли. Держит почти безразличие на лице, как Юнги, но всё равно улыбается и периодически вздыхает, когда Чимин начинает свою шарманку под названием “неблагодарные друзья”. Вечеринка всё еще была в самом разгаре, но Чарли не замечала, как она засыпает под музыку на фоне, под разговоры своих друзей и под алкоголь, который укладывал её спать. В голове всё еще мысли по поводу июля, и она не хочет сейчас об этом думать совершенно. У неё целый семестр впереди, целых полгода, и только потом она отсюда улетит. Всё равно, ей очень не хочется покидать Сеул, бросать Тэхена и Чонгука, опять, а с ними и Чимина, Юнги, Боми, даже Мирэ и Сору. Чарли боится представить, как она стоит в аэропорту и прощается со всеми. Не сейчас. Стоит поспать и понежиться в объятиях Тэхена, послушать их болтовню с Чимином и окунуться в мимолетный сон. Да, это лучшее решение.