***
В кабинете директора Хогвартса обстановка напоминала вулкан перед извержением — малейшее сотрясение и рванёт. — Твоё место в Азкабане, недобитый пожиратель! — Не беспомощному, просравшему всё что только можно, сквибу, об этом говорить, и ты сначала найди этот свой Азкабан. — А ну немедленно прекратили! — раздраженный Филч, не удержавшись, врезал кулаком по крышке стола, пытаясь урезонить посетителей, которые, ещё мгновенье, и казалось, будут готовы вульгарно вцепиться друг другу в глотку. — Если кому-то что-то не нравится, то может продолжить выяснять отношения за пределами Хогвартса. Условия своего нахождения в Хогвартсе вы знаете, как и то, что вход вам тогда сюда будет навсегда закрыт, если и дальше вздумаете нарушать свои обязательства. В ответ он удостоился двух негодующих взглядов, но добился желанной тишины. За несколько прошедших месяцев… бесчисленного количество проведённых переговоров с самыми разными людьми… выслушивая и высказывая угрозы… он практически полностью избавился от былого пиетета перед чиновниками и прочими «уважаемыми» людьми, и теперь был готов «убивать» любого, посмевшего лезть куда не следует. — Мистер Крауч! Мистер Дамблдор! А теперь пожали друг другу руки и извинились… — этот опыт совершенно не мешал, и с недавних пор даже наоборот, получать удовольствие от морального доминирования. — Что?! — как идеально синхронно, словно целый месяц репетировали. — Я жду. Два оппонента, не скрывая своего истинного отношения к другому, подчинившись, пожали друг другу руку, с таким видом, будто влезли этой самой рукой в гуано по самую шею.***
У любого постороннего наблюдателя, отлучившегося на время, вернувшегося и узревшего данный фантасмагоричный сюжет, немедленно возник бы вопрос: «А как такая ситуация вообще возможна?». Обычные люди, маги они там или нет, и так не отличаются вселенским прощением и альтруизмом — их останавливает от заведомо неприглядных действий, зачастую, только боязнь ответки — и Альбус в этом отношении был ничем не лучше или хуже других чиновников. Вот только если в мире маглов финансы, личные связи и прочее, играли ведущую роль, и даже явный инвалид мог быть тем ещё воротилой, а клинический идиот — главой государства, что подтверждалось многочисленными примерами, то в мире магов на первое место выходила личная сила и знания мага, которые и определяли затем — а будут ли финансы, связи и прочее у этого самого конкретного мага. Поэтому, когда Дамблдор лишился подпитки от Хогвартса, и заработав блок на личные силы, он, в негласной иерархии волшебников, рухнул практически на самое дно, где ниже были только маглы. Понятно, что это не произошло единомоментно, всё же наработанный авторитет, связи, компромат, да и опасения политических оппонентов, что это может быть этакой подстроенной хитрой ловушкой, выступили некой «подушкой безопасности», но суровая реальность магических «джунглей» высших эшелонов власти не оставляла Дамблдору ни малейшего шанса в долгосрочной перспективе. Это если бы он, как Филч, был сквибом с самого начала, то в этом случае у него был бы шанс уютно, пускай и с многочисленными оговорками, устроиться в роли рядового обывателя волшебного мира, но, как было сказано ранее, слишком уж многим на посту Верховного Судьи Визенгамота он оттоптал ноги, зачастую руководствуясь не абстрактной истиной/справедливостью, а вполне себе конкретной политической выгодой и меркантильным интересом. До первой попытки покушения посредством наложения отложенного проклятия потребовалось около двух недель, и Дамблдор смог этому противопоставить только гневные речи с призывами не скатываться в варварство. Все покивали, делано посокрушались, и всё поняли правильно — попытки покушений пошли косяками с небольшими паузами для оценки результата. Дамблдора спасало только нежелание противников переходить к прямым действиям (от авады в спину не спасёт никакой амулет), да и жизненный опыт, вкупе с многочисленными собранными артефактами, позволяли ему пока избегать подстраиваемых ловушек. Но бесконечно долго продолжаться такая гонка не могла — в соревновании стрелка и бегуна, всегда победит стрелок, если он, конечно, не однорукий косоглазый мазила. Естественно, Дамблдор был не один, как могло показаться — были у него и верные соратники. Вот только уровень этих самых соратников зачастую был таков, что лучше бы их не было. Альбус категорически не терпел рядом с собой личностей более-менее имеющих общественный вес или имеющих собственное мнение отличное от «патрона». Поэтому тот самый пресловутый «вес» личностей типа семьи Уизли, вечно нищего ручного оборотня Люпина, да и самого ценного «актива» — Макгонагалл, был для прочих магов на уровне плинтуса. А мощного семейного рода, который мог прикрыть своего ослабевшего родственника, Альбус, в гонке за силой и властью, не завел. В судорожных попытках удержаться на плаву и сохранить если не положение с влиянием, то хотя бы жизнь, Альбус организовал вброс целой кучи накопленного компромата, чем кстати, только спровоцировал усиление охоты — те, кого первые вбросы не затронули, сообразили, где протекло, как и то, что от потенциальной угрозы лучше радикально превентивно избавиться. И тут в какой-то момент всплыла информация, что в Хогвартсе, под личиной одного из преподавателей укрывается беглый Пожиратель Смерти. Откуда пошла эта информация, Аргус так и не смог выяснить — тому же Дамблдору это было крайне невыгодно, так как его самого обнародование этой информации ставило под нехилый такой удар (что, впоследствии, и привело экс-директора к мысли, что попросить убежище в резко набравшей силу школе, наплевав на гордость, будет самым верным решением для спасения любимой шкурки от ликвидаторов), в Хогвартс немедленно прилетела сова из аврората с требованием выдать «беглеца» правосудию, что стало неприятным таким сюрпризом для директора. Несмотря на то, что присылать авроров напрямую уже явно опасались. Прежде чем выполнять вполне себе законное требование аврората, перво-наперво стоило выяснить: «а факт соответствует действительности?», и вторым логичным сюрпризом для Филча стало то, что — да, соответствует, а третьим — кто именно скрывался, и под чьей личиной. Перед директором встала весьма сложная дилемма: с одной стороны стоило выдать преступника аврорату, с другой… Филч уже вполне себе уяснил негласную «политику» своих хозяек — Хогвартс фактически позиционировался независимой территорией-государством, и в этом ракурсе выдавать кого-то по первому же окрику — опасный прецедент. К тому же, как бы то ни было, но личные симпатии Филча больше склонялись к декларируемой политике павшего Тёмного Лорда и его приспешников — «маги превыше всего», но, с другой стороны, эта самая «политика» ему, как сквибу ранее, не несла ничего полезного, кроме унижений и потенциальной смерти, и именно поэтому он пошёл в своё время под руку Дамблдора. Жить-то хочется всем. Помучавшись некоторое время такими размышлениями, Аргус сделал то, что делает любой ответственный подчинённый при наличии не решаемой с ходу проблемы, переадресовал её наверх. И… получил втык за халатность, ибо имея доступ к самой совершенной системе безопасности, и проворонить такой кадр, это ой-ой-ой. Он было возмутился «несправедливым» выговором, если они такие всезнающие, то почему… и тут его проинформировали, что Астория раскрыла Крауча сразу же, как только увидела, и не просто раскрыла, а ещё успела ему накостылять и поставить в позу «зю». Обалдевший Филч попросил подробностей, и услышав их, быстро припомнил необычную ситуацию, когда Грюм, ну или Крауч под личной Грюма, отправился в Запретный лес на тренировку с Кливленд. Так значит, тогда была не тренировка, а настоящий поединок? То-то Грюм потом пару недель был сам не свой. Ну да ладно, это, конечно, очень интересно, и да — виноват — но делать-то сейчас что? Выдавать или не выдавать? А если выдавать, то кем заменять очередного выбывшего преподавателя? В замке так вообще скоро не останется персонала. Девочки переглянулись, и потребовали вызвать Крауча на откровенный разговор. Разговор вышел очень нервный. «Раскрытый» Барти, попытался было давить апломбом и авторитетом Пожирателей (раз Кливленд пока не в форме и не может вмешаться), но ему быстро напомнили и показали, кто есть кто в школе. Связанного по рукам и ногам Крауча пару раз приласкали, в стиле его любимого лорда, круциатусом, чтобы не было иллюзий насчёт новых реалий, после чего предложили нехитрый выбор: или он приносит полноценную магическую клятву вассалитета Хогвартсу — именно Хогвартсу, а не директору — по которой школа становилась для него (Крауча) весьма комфортабельной тюрьмой, пока он добросовестно и бессрочно исполняет обязанности преподавателя. При этом никто не покушается на его «верность» Лорду до тех пор, пока действия Крауча не будут подразумевать причинение вреда школе или учащимся, в этом случае Хогвартс прикроет его от ищеек аврората. Нет — его тотчас же выдают аврорату, и дальнейшая судьба раскрытого агента тёмных сил никого не интересует. По сути-то никакого выбора Краучу предоставлено не было, но и просто так сдаться на милость… сплюнув кровь с прокушенной губы, Барти попытался было взять паузу «на обдумать», и внезапно её получил. Два дня и не секундой дольше. Отсутствие внятного ответа равно отказу. — А это не опасно? Мало ли что ему взбредёт в голову, или он решит сбежать, — спросил Аргус у девочек, когда за ушедшим пошатывающимся Барти закрылась дверь кабинета. — Это такая наша проверка, рискнёт он или нет, — успокоила его Николас. — Несмотря на его прошлое, к нему, как преподавателю, у нас нет никаких претензий. А личные недостатки… у кого из людей их нет? Большинство людей вообще из них только и состоит. Ну а захочет сбежать — далеко не убежит, а мы получим премию за ликвидацию опасного преступника, — подтвердила она подозрения директора, что в случае чего никто миндальничать не будет. Кто б сомневался. — А что отвечать аврорату? — Ответьте, что проводится внутренняя проверка и запросите копию материалов о деяниях этого Крауча. — Аврорат же в жизни их не предоставит. Материалы следствия. — А нам не принципиально — главное, чтобы они эту пару дней не дёргались, а затем у них могут появиться иные проблемы. Политическая ситуация у магов сейчас стала такой нестабильной, надо быть готовыми к любым неожиданностям.***
Что имела в виду Николас, Аргус понял только через сутки — никаких следов к его хозяйкам не вело, даже косвенных — но словосочетание «случайно так совпало» у него уже непроизвольно вызывало нервную судорогу. Исчез Азкабан. Целиком и полностью. Со всеми заключёнными и охранниками, и из всех документов. Более того — все внезапно позабыли, а где именно он находился. То есть о том, что у волшебников была (есть?) такая тайная и страшная тюрьма помнили, но никакой конкретики, где именно она расположена. Даже те маги, которые прослужили там не один месяц, а иной раз и годы, или были там в качестве заключённых, не могли вспомнить ничего конкретного кроме этого самого факта существования тюрьмы. Словами не передать то возбуждение, которое охватило аврорат, министерство и всех гражданских магов. В поисках зацепок были перерыты все архивы, поднималась вся официальная и доступная частная переписка. С крайне большим трудом, только по косвенным данным, сумели выяснить, что тюрьма находилась где-то в море, или посреди крупного озера — то есть в месте, окружённом водой до горизонта. Быстро прояснилась судьба некоторых заключённых и охранников — во многих родах были фамильные магические генеалогические древа. Так вот, отметки людей, предположительно бывших в то время в Азкабане, потускнели и выцвели, свидетельствуя о том, что данные персонажи практически одновременно покинули сей скорбный мир. Скрыть такое было невозможно, и министерство вынужденно, со скорбным видом, огласило: «Что Азкабан подвёргся нападению неопознанных и явно враждебных сил с последующим наложением мощнейшего «Фиделиуса». Все сотрудники и узники Азкабана будут считаться без вести пропавшими, а по истечению трёх лет, если не будет новых данных, их объявят погибшими при невыясненных обстоятельствах». Это заявление вызвало целую бурю негодования, ибо юридический статус «пропал без вести» не предусматривал какой-либо компенсации родственникам, а уточнение — «при невыясненных обстоятельствах» — уменьшало эту выплату до самого минимума. Но чиновники на все претензии, скромно потупив глазки, отвечали, что так как из-за воздействия «фиделиуса» нет возможности достоверно выяснить, кто же именно был в тот момент в тюрьме и на прилегающей территории, а не где-то ещё, то они питают надежду, что кое-кто, возможно, находился в ином месте и ещё вернётся. Но если, глубокоуважаемые маги смогут предоставить неопровержимые данные, что их пропавший родственник погиб именно в это время и именно в Азкабане, и именно при выполнении служебных обязанностей, а не во время иных событий, то они незамедлительно и с радостью… А пока — увы. Даже для родственников заключённых, так как существует вероятность, что они могли совершать в данный момент попытку побега, а это уже не компенсация полагается, а нечто совершенно иное. Благо, пример громкого прошлогоднего побега Сириуса Блэка ещё не забылся. Но это была внешняя движуха, а вот внутренняя только начиналась. Сначала подозрение пало на неких последователей Тёмного Лорда, ибо основной контингент заключённых Азкабана составляли бывшие члены движения Пожирателей, которых могли планировать освободить. Но так как они, как правило, были из чистокровных родов, использовавших генеалогические древа, то основные факты «подтверждённых» смертей поступали именно о них. Род той же одиозной семьи Лестрейнджей прервался вообще полностью, о чём аврорату сообщили гоблины, у которых почернел договор с данным родом, свидетельствуя о прекращении своего действия из-за прерывания существования одной из сторон, после чего сейф стал «бесхозным» до момента, пока на него не предъявит права наследования кто-то из родственников побочных ветвей рода. Поэтому, проанализировав все факты, аврорат с большой неохотой, чего уж тут скрывать, признал, что последователи Пожирателей тут совершенно ни при чём. Не будут же они убивать своих соратников, которых якобы хотели освободить? А вот дальше… версий не было. Точнее, их была масса, но именно достойных разработки — нет. Перебить всех охранников-авроров, заключённых, пусть и с определёнными сложностями, но при внезапном нападении — вполне возможно. Непонятно зачем, непонятно как, но очень многие маги потенциально на такое способны. Избавиться от дементоров? Крайне сложно, но если ставить целью просто пройти мимо, то для опытного и уверенного в себе мага это не было нерешаемой проблемой. Однако наложить мощнейший «фиделиус» за очень короткий срок и не на отдельное жилое здание мага, а на целую область — тут требовался очень долгий, точный и сильный ритуал, провести который без тщательной подготовки и без весьма специфических знаний попросту нереально. Аврорат обратился к отделу Невыразимцев, который иногда занимался заказами на накладывание «фиделиуса» на дома добропорядочных магов, за консультациями. И получили ответом вилку от двух-трёх часов, до недели, «из-за неизвестности размеров области попавшей под сокрытие и количества магов подготавливающих ритуал». Что крайне сильно «помогло» в продвижении расследования. Потом, в ходе очередного мозгового штурма, вспомнили о пресловутой печально известной д’Олоне имевшей некие виды на Хогвартс и чуть было не добившейся своего, после ограбления Банка канувшей в неизвестность со всей добычей. И снова вспомнили о Крауче, который, кстати, не просто был некогда в Азкабане, а ещё официально там «умер», оказавшись, тем не менее, как-то в роли живого преподавателя того самого Хогвартса, и которого этот самый Хогвартс не торопился выдавать на суд, всё время придумывая какие-то отговорки и выставляя неприемлемые требования. Связи между этими событиями не было никакой, но делать же что-то надо. Вот только ситуация с единственной школой волшебства в последнее время была всё сложнее и непонятнее. Было бы это годом ранее — Боунс просто послала туда группу дознавателей и дело с концом, но сейчас впору было открывать там полноценное дипломатическое представительство — Хогвартс стремительно отгораживался от внешнего мира, на словах декларируя это заботой о безопасности обучающихся там детей. Вот только возводимые оборонительные рубежи Хогвартса, под прикрытием производимого ремонта, явно выбивались из понятия «мирной» защиты.***
Амелия лично видела странные, возведённые шпили-конусы-башни по периметру территории школы, причём это было уже второй раз в её жизни. Впервые она увидела подобные сооружения во время второго этапа Турнира Трёх Волшебников, прошедшего вначале весны, с опозданием почти на месяц. Изначально проведение этапа отложили из-за организационных проблем Хогвартса, связанных со сменой руководства, а затем из-за смены первоначального задания «в связи чрезвычайной опасностью для участников исходных условий задания», когда в попытках доказать, что «купание» в февральском Чёрном Озере «абсолютно безопасно и очень интересно», погиб один из идейных организаторов Турнира — Людо Бэгмен. Согласно заключения следователей, расследовавших очередной несчастный случай, Бэгмен потерял под водой ориентировку, наткнулся на стаю гриндилоу, которые, отобрав у мага палочку, затащили его в подводную пещеру, опутав там растениями, где и бросили, пока тот не захлебнулся. Но дело было не в очередном несчастном случае, а в смене сути самого задания. Теперь чемпионам предстояло защищать в течении часа в центре озера небольшой помост-крепость с назначенной «ценной жертвой» до подхода «помощи», к которому пытались прорваться иллюзорные корабли, весьма неиллюзорно плюющиеся ступефаями и прочими «детскими» заклинаниями. В качестве вспомогательных инструментов чемпионы могли, за специально начисляемые очки от своих успешных действий, возводить на заранее расставленных мини-платформах разнообразные защитные башни, использующие строго определенные заклинания и проклятия для автоматического поражения атакующих. Тогда, невысокие, в тройку футов высотой, ажурные, похожие издали на небольшую металлическую ёлочку башенки, плюющиеся искрами выглядели больше забавно, чем опасно. То вот сейчас… эти самые «ёлочки» были раз в десять крупнее, и которые под низкий, басовитый, пробирающий до самого нутра гул, эпизодически окутывались самыми настоящими цепными молниями, озаряя округу жутковатым синеватым светом, отбивая любое желание приближаться поближе даже из любопытства. Как и появившиеся в округе таблички, где прямо говорилось, что приближаться к барьеру не по основной дороге или без специального пропуска — смертельно опасно. Но и посетителя, дисциплинировано пришедшего по дороге, встречал не классический металлический забор с обычными воротами, как ранее, а настоящая мини-крепость, в которой не было видно никакого привратника, но при этом безэмоциональный голос устраивал сущий допрос «с какой целью решили посетить школу». Попытка скандалить или прорваться силой заканчивалась мощным прилетавшим невербальным ступефаем. Повторная — пресекалась уже, скорее всего, круциатусом. По крайней мере ощущения были весьма схожи. Третьей пока не сделал никто, или об этом никто не знал. Саму Амелию Боунс тогда опознали сразу, без долгих разговоров, и пропустили, а вот сопровождавших её авроров — нет. Филч, выслушав возмущённый спич главы аврората, пожал плечами ответил, что не понимает сути претензий. Его задача, как директора — помимо обучения, ещё и обеспечивать безопасность детей и прочих обитателей замка, ибо, как показали недавние события, случившиеся в эпоху правления Дамблдора, вопросам безопасности до сего момента уделялось преступно мало внимания. И авроратом в том числе. Но если мадам Боунс желает, он может вынести эту тему на ближайшей сессии Визенгамота, где она сможет обосновать при всех, почему школа НЕ должна заботиться о безопасности учащихся. Пытаться дать официальный ход резолюции в такой интерпретации — значит было подписать себе «смертный» приговор. Не фактический, а политический и карьерный. Даже если все члены Визенгамота по отдельности будут против таких мер, то проголосовать ЗА такую резолюцию никто из членов Визенгамота в здравом уме не рискнет. Поэтому Боунс тут же переобулась в прыжке, пояснив, что против безопасности детей она ничего против не имеет, даже наоборот — полностью приветствует, у неё же тут племянница учится, её просто сильно заинтересовала эта необычная защита. На что Аргус развёл руками, сославшись на тайну рода. Мол, принципы работы защиты разработаны родственниками его ученицы Кливленд, предоставлены во временное пользование школы, и поэтому не подлежат — в целях безопасности, естественно — разглашению посторонним лицам. Даже он не в курсе, как именно она работает. Сама защита протестирована как преподавателем Чар профессором Флитвиком, так и преподавателем ЗОТИ, отставным аврором, Грюмом (на тот момент ещё Грюмом). Но если мадам Боунс сомневается в компетентности указанных персон, он может их позвать, ему нетрудно.***
И теперь Амелии предстояло снова отправиться в Хогвартс, чтобы попытаться добиться выдачи скрывающегося преступника, и, чем Мерлин не шутит, возможно, удастся выяснить новую информацию насчёт пропавшего Азкабана. Аппарация до Хогсмида, да и сам небольшой поход по дороге к школе, прошёл без малейших проблем, несмотря на подсознательную готовность к обратному. Вначале она не хотела брать с собой сопровождение, всё равно в Хогвартс его скорее всего не пустят, но если вдруг придётся конвоировать Крауча, то пара-тройка авроров будет не лишняя. Подождут, если что, возле входа, где уже была возведена специальная беседка, и там даже можно было купить перекусить с замковой кухни. — Директор вас уже ждёт, мадам Боунс, — поприветствовал её знакомый бестелесный голос, стоило ей только приблизиться к воротам. — Ваши спутники могут вас подождать в гостевой зоне. Настоятельно не рекомендую её покидать в неустановленных направлениях. Со всеми правилами поведениями в зоне ответственности Школы вы можете ознакомиться, взяв информационные буклеты в гостевой зоне… — Мне некогда, я тороплюсь, — перебила монотонное перечисление Амелия. — Хорошо, но вас предупредили. Незнание правил не избавит от ответственности, — покорно согласился голос. — Добро пожаловать на территорию единственной и уникальнейшей в мире Школы Технологического Волшебства — Хогвартс. — Чего? — даже притормозила Амелия. — Согласно планам развития, руководством школы было принято решении о реорганизации учебного процесса согласно новейших методик с использованием всех современных достижений магической науки. Внедряемые в повседневную жизнь достижения на стыке магии и технологии, позволят… — Так хватит, я поняла! Ничего она не поняла, но если она послушает произносимое таким занудливым тоном ещё пяток минут, то неминуемо уснёт тут же на месте. К директору Филчу у неё только что появилось ещё несколько вопросов. Сьюзен ей, конечно, писала о том что школа преображается прямо на глазах, и по секрету сообщала, что все просто удивятся, когда сами увидят, но никакой конкретики в письмах не было. Поэтому Амелия и воспринимала восторг племянницы в письмах за последствия производимого ремонта. Честно говоря — давно следовало, только денег как всегда не было, пока откуда-то не вынырнула эта странная Кливленд. Похоже, дело было не в ремонте. Точнее, не только в ремонте. Кстати, от рабочих, делавших тот самый ремонт, не поступало никаких подозрительных сигналов. Хотя это как раз и неудивительно — при таких работах в обязательном порядке заключается магическая клятва о неразглашении того, что узнают рабочие во время нахождения на территории объекта, без специального на то разрешения. На первый взгляд Амелия не увидела в школе существенных изменений. Да — стало чище. Да — в замке перестало сквозить из всех щелей. Да — вместо магических факелов и свеч появились какие-то новые светильники, ярко вспыхивающие при приближении и гаснущие до тусклого свечения, при удалении. Но всё это не выбивалось из понятия обыденности, пока мимо неё не пробежала кучка первокурсников, за которыми летело странное устройство, похожее на застывшую гигантскую бабочку, волокущее под собой сумки с учебниками. Амелия помотала головой, но видимая картина от этого не изменилась. Так! Ладно. Она подумает об этом позже, а пока у неё есть неотложное дело.***
Беседа с Филчем не то чтобы не задалась — просто стороны изначально стояли на диаметрально противоположных позициях без желания их менять. Куда делся вечно уставший, брызгающий недовольством, но заискивающий перед магами старик-уборщик? Вместо него, перед Амелией, сидел уверенный в себе и в своих силах, солидный мужчина в возрасте, до боли ставшим похожим своим поведением на раннего Дамблдора, только без бороды и проклятых лимонных долек. — Так как Хогвартс не получил от аврората запрошенных документов… — Аргус, эти документы предназначены только для служебного использования … — В таком случае… В общем, отдавать толкового преподавателя Аргус не желал. Она было попыталась надавить на пресловутую безопасность — допускать бывшего (а может и не бывшего) Пожирателя к детям как-то не особо вязалось с той самой декларируемой безопасностью. Но и тут её ждал облом — Филч незамедлительно предъявил магический контракт, заключённый на имя Бартемиуса Крауча, и как Амелия ни пыталась, используя весь свой опыт, найти в нём лазейку, позволившую бы тому обойти контракт — ничего не вышло. Но всё равно — налицо, как минимум похищение, удержание и, возможно, пытки настоящего Грюма, раз Крауч столько времени успешно скрывался под его личиной с помощью оборотного зелья. Тут Филч отметил, что это только пока ничем не доказанные предположения, но будучи приверженцем не всегда закона, но справедливости, он признаёт, что между означенными лицами, увы, произошло взаимодействие, не совсем попадающее под понятие дружеского и плодотворного. Мистер Бартемиус Крауч искренне раскаивается в совершённых деяниях, и готов выдать мистера Грюма аврорам живым и физически невредимым, и даже выплатить тому умеренную компенсацию за всё время удержания. К глубокому сожалению администрации школы, данный факт вскрылся совсем недавно, что не отменяет логичных вопросов к предыдущей администрации (пусть Дамблдор попробует объяснить — как), допустившей такое, и мистер Грюм уже освобожден и проходит реабилитационные процедуры в больничном крыле под наблюдением штатного колдомедика. К сожалению, данное прискорбное событие негативно сказалось на его прогрессирующей паранойе, но мадам Помфри не теряет надежды на положительный исход. Аврорат заинтересован забирать пациента или нет? Аврорат, в лице Амелии Боунс, впал в раздумье. Признавая былые заслуги Грюма, она про себя отмечала — без него в аврорате стало гораздо спокойнее. Такие люди очень к месту во время войн и потрясений, но в мирное время очень всем мешают. А если ещё у Грюма усилилась его ставшая знаменитой паранойя, что косвенно подтверждает устами Филча местный колдомедик, то видеть его в таком состоянии на «свободе» Амелия не горела ни малейшим желанием. И вообще, это не её обязанность — ставить медицинские диагнозы, пусть Мунго присылает медиков для формирования консилиума, а до того Грюму лучше побыть в Хогвартсе, раз ему более ничего не угрожает. Она с тоской подумала, что просто не успевает реагировать на происходящие события и хочет в отставку. По поводу Крауча она уже сообразила, что выдавать его никто не собирается, а арестовать силой, наплевав на мнение Филча, как бы ни хотелось… не сейчас. Нет реальной возможности. — Хорошо, господин директор, — проигрывать тоже надо уметь. — Я могу хотя бы с ним поговорить? С Краучем, я имею в виду. — Экх-м-м, — внезапно смутился Аргус. — С этим могут быть некоторые проблемы. — Почему? Он что, боится? — Да нет, — вздохнул директор. — Он пытается сейчас запить утрату. Поэтому я на неделю освободил его от ведения занятий. — Не поняла! Она действительно не могла ничего понять. Судя по многочисленным свидетельствам, Крауч отличался редкостным цинизмом и хладнокровием, что подтверждалось его текущей авантюрой — сыграть небанальную личность отставного аврора, да так, что в это поверило большинство знавших того лично — надо обладать запредельными актёрскими способностями и самообладанием. И чтобы такой человек начал пить, должно произойти нечто из рук вон выходящее. — Он пытается залить спиртным крах всей своей жизни. В Азкабане погибли его самые верные соратники, — поня-я-ятно. — А пару дней назад его любимый Тёмный Лорд, которого мы все знали под именем Волдеморт, навсегда покинул наше неприветливое общество, переселившись исключительно в мир памяти. — Что?! — Амелия, как юная дурочка на экзамене у профессора, недоуменно хлопала глазами, пытаясь осознать разумом услышанное. — Тот, Которого Нельзя Называть, был уничтожен Гарри Поттером, дай Мерлин памяти, четырнадцать лет назад! Аргус молча встал со своего места, поднеся Амелии стакан воды, который она тут же судорожно выпила, отойдя затем к окну, на которое оперся спиной, превратившись в тёмный силуэт на фоне светлого окна. — Придётся вам немного раскрыть ситуацию. Слушайте. И Филч поведал Боунс странную историю, о том, как погибший от рук юного Гарри, Волдеморт на самом деле не погиб, использовав запрещённое искусство «крестража», а скрывался в лесах Европы в виде призрака. Пока в прошлом году его не нашёл там один из последних тайных Пожирателей — Питер Петтигрю. Рассказал Аргус и о смерти Берты Джоркинс, попавшей в руки уже гомункула Волдеморта, и которая под пытками выдала, что в Хогвартсе планируется проведение Турнира Трёх Волшебников. И о тайном задании Крауча по проникновению в Хогвартс с целью похищения Гарри Поттера для последующего полноценного перерождения павшего Лорда. И о многом другом… — Это ужасно. И вы позволяете такому человеку остаться легально в Хогвартсе? — На самом деле, большая часть из услышанного вами осталось только планами. Ни в одном законе не предусмотрено наказания за мысли, до тех пор пока они не реализуются на практике. Поверьте, я знаю о чем говорю. Сам регулярно общаюсь с одной очень энергичной особой, которая на словах просто мечтает устроить кровавую баню всем кто рискнет перейти ей дорогу, но в остальном — вполне милая и приятная личность. Мистер Крауч совершил всего-навсего одну ошибку, которая стоила Тёмному Лорду краха всех его планов — он попытался силой привлечь на свою сторону одну из самых необычных учениц за последнее время — мисс Асторию Кливленд. — К Моргане вашу Кливленд! Почему ВЫ считаете, что Волдеморт сейчас погиб окончательно?! Откуда вы всё это знаете? О сути крестражей не знает большинство магов, а вы и магом-то не были до недавнего времени. На нервный выкрик вскочившей на ноги главы аврората, Филч ответил всё тем же рефлекторным, вошедшим уже в дурную привычку, пожатием плеч. — Потому что у всех бывших пожирателей исчезла с предплечий метка Волдеморта — можете легко это проверить по оправданным ранее Визенгамотом пожирателям, а это возможно только при окончательной гибели владельца метки. А насчёт моих знаний, — он криво ухмыльнулся. — Вы справедливо заметили, что не жалкому сквибу знать о таком (пусть и бывшему), но я умею слушать, и мне, вместе со школой и должностью, достались приложением очень хорошие тайные советники и осведомители в магических практиках. Они, конечно, не подарки и весьма своеобразные, немного проблематичные, но в их утверждениях мне сомневаться не приходится. Когда Бартемиус сообщил о пропавшей метке, они какими-то своими способами проверили и подтвердили, что всё верно — титул Тёмного Лорда ныне вакантен. — Как такое возможно? Аргус, вы понимаете, насколько важны такие знания? — Не знаю и не понимаю. Мне пытались что-то пояснить насчёт повреждения контрольных сумм криворуко сделанных бэкапов личностной матрицы, что позволяет разорвать информационную идентичность сделанных ранее разностных архивов, и тем самым фатально дестабилизировать имеющийся активный неполноценный фрагмент матрицы, но, если честно, я мало что из этого понял и как это связано с крестражами. Меня больше другое взволновало. — Что там ещё? — содрогнулась женщина. Не такого результата она ожидала от сегодняшнего визита. — В бывшей тюрьме Азкабан обосновалась, но пока о себе не заявила, новая угроза всему магическому миру — Тёмная Леди, о которой вы наверняка слышали под именем д’Олонэ. Там сейчас что-то происходит, но что именно мои осведомители не могут мне сообщить. Единственно в чем они твердо уверены — нашему миру предстоят большие потрясения, перед которыми, все произошедшее, это так, почти невинные развлечения. Филч отлип от окна, вернувшись в своё кресло директора, положив голову на сцепленные перед собой кисти рук. — Наша единственная надежда справиться с ней без больших жертв — это как можно быстрее помочь Астории Кливленд воссоединиться с родными, которые без особого труда смогут обезвредить захватчицу, пока для нас не стало слишком поздно. А для этого нужны ресурсы, и много.