Бажённый

Скучный урок правоведения без присутствия оксфордского делегата подходил к концу. Миссис Рейбен не решилась отпускать их, зная, что в пансионе гость, и опасаясь, что он может случайно пожаловать на урок и пожелать на нем присутствовать даже с середины. Каждый занимался своими делами, Тео рисовал какие-то каракули и словно совершенно не был озабочен тем, что произошло на литературе. В отличие от Юджина, которого нахальство Ельникова, мягко говоря, не устраивало. Но поскольку сам Теодор не трогал Чарли, он решил тоже не обращать на него внимания, наблюдая за художествами друга и изредка спрашивая, что это значит. — Ничего, — шепотом отзывался Тео. Уже под конец урока Юджин решился спросить: — У тебя какие-то странные отношения с Ельниковым… — Все сложно, Юджин. Это тебя не касается, — по-прежнему тихо ответил юный Бэнкс, старательно заштриховывая разнообразные геометрические фигуры в своем черновике. — Ладно, — неуверенно пробормотал Юджин. Чарли, сидевший позади них, все слышал. Как и Адриан, его новый сосед по парте. — Собери всех в пять в комнате отдыха. — И Чарли? — Конечно. Но никто из них не обратился к Чарли, и оставшиеся несколько минут русский мальчик просидел, словно на иголках, пока его сосед по парте залипал в телефон. Прозвенел долгожданный колокол, свидетельствующий не только об окончании урока, но и о наступлении выходных. Чарли, не желая присутствовать в комнате отдыха, где бы она ни была, собирался как можно скорее выскочить из класса. Если на литературе он вынужден был остановиться по просьбе Миллинга, то сейчас — по просьбе Юджина, сообщившему и ему, и Адриану о собрании в пять часов вечера. — Я приду, если родители меня не заберут, — ответил Адриан. Юджин посмотрел на Чарли. Некуда было бежать и негде прятаться. Давно растеряв всю свою спесь и храбрость, юноша буркнул, исподлобья глядя на возвышавшегося над ним одноклассника: — Я не знаю, где комната отдыха. — Ты не знаешь, где комната отдыха? — искренне удивился Юджин. — Тогда я зайду за тобой около пяти, — он дружелюбно улыбнулся Ельникову и поспешил прочь из класса. Озадаченный Чарли смотрел на свой раскрытый рюкзак. Казалось, в пять вечера над ним точно свершится расправа. Но если бы он мог следить за ситуацией вокруг и не так поддаваться собственным переживаниям, то увидел бы, что Тео, вставший из-за своей парты, направился к парте Томаса и о чем-то говорил с ним, явно приглашая и его в комнату отдыха. Без пяти минут пять в спальню общежития Чарли раздался стук. Он этого ждал уже минут десять, нервничая и пытаясь придумать отмазку, но вразумительной идеи не нашлось. Его забирать некому, а Адриану повезло, он снова уезжал на выходные из пансиона. С кислым лицом Чарли открыл дверь и, к своему удивлению, увидел Томаса в компании Юджина. Оба парня сменили школьную форму на джинсы и свитера. — Ну пойдем, Чарли, — Юджин приветливо кивнул ему. — И как это ты до сих пор умудрился не знать, где комната отдыха? Это же самая прекрасная комната в пансионе после столовки! — Вообще не думал, что здесь есть подобные комнаты, — пробормотал Чарли. — Роксин тебе что, вообще ничего не показывал? Ну, это и не удивительно, он тот еще зубрилка. Я вообще не видел его в комнате отдыха, а ты, Том? — Не все такие беззаботные, как ты, Юджин, — проговорил его сосед по комнате серьезным тоном. — Да брось, Томми, ничего сегодня не случится! При этих словах у Чарли отлегло от сердца: все-таки кара ждала не его, а Томаса. Изумительное облегчение! Но какая может быть кара в комнате для отдыха? — Действительно, сегодня ничего не случится, — равнодушно отозвался Том. — А что должно случиться? — не вытерпел Чарли. — Том будет играть в шахматы с Тео, — пояснил Юджин, и русский мальчик поджал губы в односложном: — Ясно… Всё равно идти туда не представлялось радостным. Было бы здорово, если бы кто-то из учителей окликнул Чарли и спас из «лап» этой компании. Сегодня не то настроение, не для напряжённых выяснений пусть и чужих отношений. — Но все-таки было бы лучше извиниться, я же говорил тебе об этом еще неделю назад, — обратился Юджин к Тому. — Я тоже тебе кое-что говорил, — Том многозначительно посмотрел на друга, в ответ на что тот закатил глаза, а после глянул на Чарли. Ребята замолчали, и русский мальчик, хотя вроде и был частью их шайки, все равно чувствовал себя неловко в данный момент. Никто не доверял ему, и всем было интересно, как он смог так быстро сдружиться с Теодором. И все, кому нужно было знать, знали — через наркотики. Но ведь это неправда: наркотики употреблял директор, однако Чарли не мог никому сказать об этом. Теодор ловко его обставил. Они остановились у массивных двустворчатых дверей, наверху висела табличка, гласившая «комната отдыха». — За соседней дверью — что-то вроде кинотеатра, но в учебные дни после уроков там вечно заседают какие-нибудь кружковцы, а по выходным не показывают ничего интересного. Идя следом за Юджином, который решил на всякий случай показать Чарли и соседнюю дверь, Том пробормотал: — Это потому, что ты ничем не интересуешься. — Как это — ничем? Спорт — это святое, — Юджин повернул обратно к комнате отдыха. — Да, Чарли? — Ага, — вяло поддакнул Ельников. Беззаботность Юджина напрягала, как и сам факт посещения незнакомого прежде места в столь недружелюбной компании. По иронии, на вид она не казалась такой уж недружелюбной, как в первые его дни в пансионе. Томас тоже не отличался беззаботностью, как если бы за дверями комнаты отдыха его ждали не шахматы, а пытка. Словно швейцар, Юджин распахнул перед ними двери, ведущие в просторную комнату в светло-зеленых тонах. У стен стояли мягкие диваны с изогнутыми спинками и изящные кресла — напротив, разделенные низкими прямоугольными столиками с закругленными краями. В середине помещение так же было заполнено крестами сидений, центром которых служили круглые столики. Большинство кресел стояло немного хаотично, неровно, где-то их было три, где-то наоборот — пять. Стена, противоположная двери, была полностью во власти высоких окон с легкими светлыми шторами, так что в комнату проникало достаточно света, а к тому моменту уже включенные люстры добавляли ей теплых оттенков. У одной из стен был зажжённый камин, у которого обосновалась одна из групп учеников. Многие кресла были заняты: кто-то предпочитал делать домашку в компании друзей, а кто-то вместо валяний на кровати в общежитии приходил сюда. И атмосфера была довольно непринужденной, пока на пороге не объявился Юджин. Разговоры сразу притихли, а многие взоры тут же устремились на него, когда сам он искал Теодора — его приятель уже был здесь, стоял в углу у окна, заняв им и кресла, и диван. Приветливо помахивая рукой своим знакомым из других классов, Юджин прошествовал к своему лучшему другу. Эстрейя уже сидела в одном из кресел у столика. Сайман и Якоб еще не пришли. Завидев приближавшихся одноклассников краем глаза, Теодор отвернулся от окна и прошествовал к своему креслу. — Садись, Том, — он указал ему на место напротив своего. Поскольку свободных кресел больше не было, Чарли сел на диван, причем продвинулся дальше, ближе к Теодору. Он полагал, что Юджин сядет рядом, но получилось совершенно иначе: тот конфисковал свободное место у соседнего столика и потеснил Эстрейю, ставя свое кресло между ней и Томом. Отодвигаться от Теодора Чарли было неловко под взглядом уже собравшихся, так как они же, вроде, «друзья». Тут в дверях показались Сайман и Якоб, так же сменившие школьную форму. Теодор, видя их, помахал им рукой. Его кресло открывало ему обзор на всю залу. Ребята из соседнего класса заняли свободные места на диване. — Жаль, что не все в сборе, — начал Теодор, оглядывая взглядом ребят. — Но я рад видеть присутствующих. Чарли не слышал в его голосе никакой радости, скорее, сухую официальность, что тоже довольно непривычно для одноклассника. Через мгновение ему стало не до размышлений: Тео отчего-то опустил руку через подлокотник кресла, и, боясь, что тот сейчас пристанет к нему, русский мальчик резко отодвинул свои колени в сторону. Только потом Чарли увидел, как одноклассник потянулся за прямоугольной коробкой в клетку. Достав шахматный ящик из оникса и белого мрамора, Тео раскрыл его и высыпал черные и белые фигурки на столик, а после поставил шахматную доску и взял черную пешку, ставя ее на свою сторону. — В прошлую пятницу, как вы помните, у нас с Томом случился конфликт, поэтому сегодня мы разрешим его шахматной партией. Если выиграет Том, то будем считать, я его простил, а если нет, — Тео, продолжавший расставлять фигурки, поднял глаза на Томаса, — Если нет, то пеняй на себя, как говорится, — он улыбнулся, причем притворно ласково. Том, ничего не говоря, принялся молча расставлять белые мраморные фигурки на своей стороне. — Если к нам будет кто-то подходить и мешать, ты знаешь, что делать, — обратился Тео к Юджину. — Принял, — Юджин кивнул и обратился ко всей их компании: — Дамы и господа, прошу вас соблюдать тишину, насколько это возможно. Чарли хотел было вздохнуть с облегчением в который раз, ибо все переживания оказались напрасны. Поскорей бы эти двое отыграли, чтобы можно было пойти в свою комнату. Молчаливый и дующийся на него Сэм нервировал не так, как все те, среди кого он находился. Однако ожидания Чарли не оправдались: и Тео, и Том тщательно обдумывали свой каждый шаг, так что заскучавший Сайман решил заснять их на телефон, но под взглядом Юджина с кислой улыбкой опустил смартфон и просто уткнулся в него. Якоб с интересом следил за шахматной партией, Чарли не мог понять, настоящий это интерес или наигранный. Сам он был больше занят наблюдением за реакцией других, чем за ходом игры. Эстрейя смотрела то на шахматную доску, то на Тео, а Юджин вертелся во все стороны, пару раз оборачиваясь к подходившим поздороваться к нему приятелям по спортивной секции. Правда, вместо приветствия он молча прикладывал палец к губам, кивая в сторону столика с шахматами и демонстрируя этим важность игры. Было около шести вечера, когда на шахматной доске осталось немного черных и белых фигур. Тео нервно постукивал пальцами по столешнице, и то и дело нервно покачивал ногой, но знал об этом только Чарли, потому что пару раз одноклассник задел его ногу. — Шах, — в очередной раз произнес Том, — и мат. Молчание, и без того царившее в их компании, стало еще напряженнее. Сайман, слыша голоса, оторвался от телефона. Юджин цокнул языком и улыбнулся, глядя на Тома, как будто не обрадовавшегося своей победе. Тео молча смотрел на шахматную доску. Эстерйя, все время болевшая за Теодора, расстроилась, но не знала, как его поддержать. Ведь следующей партии, по всей видимости, не намечалось. — Что ж, мои поздравления, — выдохнул юный Бэнкс и улыбнулся Тому. — Ты победил. Томас неуверенно улыбнулся: — Я могу идти? — Если хочешь. — Пока, — неопределённо кому бросил Том, поднимаясь из своего кресла. — Еще увидимся, — сказал Юджин. Тео молча провожал соперника в бывшей шахматной партии взглядом, а потом посмотрел на оставшихся. — Может, кто-нибудь еще хочет сыграть со мной? — Можно я? — с улыбкой встрепенулась Эстрейя. — Конечно, — благосклонно отозвался Тео. И хотя он казался спокойным, Чарли был уверен, что Теодор минимум как не рад. Или… кто его знает! Тео и впрямь очень сложный человек, как сказал Миллинг. Эстрейя принялась расставлять фигурки из белого мрамора, которыми до этого играл Том. Тео расставлял черные, ониксовые. — Вы так контрастно и круто смотритесь, — Саймон щелкнул их. Теодор закатил глаза, но не без особой неприязни. Эстрейя с улыбкой сказала, глядя на Саймона: — Скинь потом мне. — И мне скинь все, что наснимал, — добавил её соперник по игре. — Да ничего я толком не снял! Что там было снимать, одно и то же длиной в целый час… — Можешь снять нашу игру с Эстрейей, это будет недолго, — уверенно заявил Тео. И за десять минут король Эстрейи валялся сраженный щелчком пальцев Теодора. — Кто-нибудь еще? Чарли, ты играешь в шахматы? — Нет, — быстро покачал головой тот, мечтая уже уйти. — Досадно… — Может, пойдем в столовку или закажем чего-нибудь? А то я проголодался, — проговорил Юджин. — Вы идите, я не хочу пока. С каким-то мрачным настроением Тео изучал шахматную доску, словно ища в ней ответы на вопросы. Никто не решился спорить. — Ну, ла-а-адно, — с недовольством протянул Юджин, глядя сперва на своего друга, а потом — на Чарли. Внутри русского мальчика образовалась неприятная дрожь: Тео положил ему свою руку на колено, так что он не мог встать. Хотя нет, мог. Ведь Теодор не вцепился в него мертвой хваткой… И всё же это помешало радостно уйти со всеми. Когда все, попрощавшись, вышли из залы, Тео убрал руку с колена Чарли и кивнул ему на кресло напротив себя: — Садись. Чарли послушно сел, мысленно готовясь ко всему, чему угодно. — А ты осмелел, Ельников, — Тео прямо смотрел на него. — Думаешь, если мои друзья узнают, что я гей, то отвернутся от меня? Даже если и так, достаточно будет сказать, что такие парни не в моем вкусе. Им ведь главное, чтобы я к ним не приставал. Считая секунды их разговора наедине, пронеслась мысль об удивительно медленном времени, особенно промежутке между каждой минутой. Чарли ничего не ответил Тео, чтобы сохранять спокойствие. — Скажи же что-нибудь. Или ты храбришься только в присутствии старших? — Если я здесь только для того, чтобы слушать твои насмешки, то, пожалуй, пойду, — сухо проговорил Чарли и сжал пальцы в кулаки. — Ты действительно не умеешь играть в шахматы? — Тео словно не услышал его. — Даже если бы и умел, то не стал бы играть с тобой. А если тебе нечего мне сказать, то я пошел. — О, мне есть, что тебе сказать, Ельников. И ты и сам догадываешься, что я хочу тебе сказать. Но почему-то ты упрямишься и продолжаешь действовать мне на нервы, наивно полагая, что есть те, кто мог бы постоять за тебя. Тео говорил шепотом, постепенно убирая белые фигурки, оставшиеся от партии с Эстрейей. Он поставил ей шах и мат быстро, поэтому на шахматной доске осталось достаточное количество фигур. Тео начал с пешек, потом перешел к ладьям, коням и офицерам. Чарли молча смотрел, как одноклассник забирает белые фигурки, тогда как армия черных была почти нетронутой. — Но у тебя никого нет, — едва слышно произнес Тео и с этими словами забрал ферзя, оставив ранее поваленного короля одиноко валяться напротив ониксовой армии. Чарли всеми силами сдерживался, чтобы не возразить Теодору, но решил хранить свой секрет при себе. Вместо ответа он с вызовом посмотрел на одноклассника. Тео поймал его взгляд и, прямо глядя на Ельникова, произнес: — Похоже, ты не из тех, кто сдается. Но твое поражение — лишь вопрос времени. — Это мы еще посмотрим, — хмуро бросил Чарли, вставая из кресла и направляясь к выходу. И хотя комната отдыха сама по себе была довольно приятной, возвращаться сюда ему никак не хотелось. По крайней мере, в ближайшее время. Чарли вышел из залы, не оборачиваясь на Теодора. Пусть думает, что хочет, он не знает про сообщение Артура. Но Теодор знал, ведь именно он отправил это сообщение. И потому потешался от того, насколько Ельников был уверен, что отправителем являлся Артур. *** После шахмат прошло часа два, наверное. Вся компания, кроме Тео с Чарли, успела посидеть у Якоба с Саймоном, и сейчас Юджин провожал Эстрейю в ее комнату. — Если бы можно было стереть тебя на этих фотках, было бы чудесно, — откровенно вслух размышляла Эстрейя, разглядывая фотографии, пересланные Саймоном. Они с Теодором и впрямь смотрелись, как тьма и свет, но Юджин в пестром свитере, сидевший рядом с девушкой, портил всю гармонию. Самому Юджину слушать такие комплименты было, мягко говоря, неприятно. Молча идя рядом, он хмурился. До него постепенно дошло, что Эстрейя по уши втрескалась в Теодора, когда Юджин — в неё. Тем не менее, никто в этой троице не решался на признания. Юджин не имел понятия, какая девушка нравится Теодору. Но неужели Эстрейя не видела в его Instagram фотку с платьем, что продолжает таить надежды? Впрочем, Юджин тоже таил надежды на неё, понимая, что они в одной лодке, но хотят плыть к разным берегам. — Слушай, Эс… что же ты ему тогда не скажешь, что он тебе нравится? — Потому что ему нравится другая, — ворковала Эстрейя, но без грусти. — И когда я узнаю, кто она, то придумаю, как мне действовать. — А… а, м-м… Я мог бы помочь тебе… — неуверенно предложил Юджин, чувствуя себя двойным идиотом: во-первых, у него не было никакого плана по установлению личности этой девушки, а во-вторых, он собирался сводить нравящуюся ему Эстрейю со своим другом, которому нравилась другая. — Правда? — Эстрейя восторженно сверкнула на него глазами, наконец оторвавшись от телефона. — Ну, она вроде как высокая. — Она не высокая! — Ладно, не высокая… я спрошу у Тео по возможности. Но если бы ты не наябедничала ему на меня, то узнать у него что-нибудь было бы попроще. — Ты уж постарайся, — промурлыкала Эстрейя, подходя к своей комнате. — Постараюсь, — Юджин дружелюбно улыбнулся, мысленно ругая себя. Эстрейя, миленько улыбаясь, помахала ему рукой и скрылась в своей комнате. Шумно вздохнув, подросток потоптался в коридоре девчачьего общежития на втором этаже, после чего пошел в свою комнату на третий этаж. Как узнать у Тео, кто ему нравится? Задачка казалась не из легких, учитывая, какие палки в колеса понаставила ему Эстрейя, надеясь привлечь к себе внимание Тео выбалтыванием секретов. Как назло, в последнее время друг пребывал не в самом лучшем настроении. Русский Ельников казался Юджину довольно мутным, но, учитывая, что Чарли занимался наркоторговлей, то мутность эта была вполне объяснимой. Тео терпел его выходки, потому что Ельников подсадил его на наркотики… Том высказал это предположение Юджину перед шахматной партией. Когда он вошел в комнату, Томас сидел у себя на кровати, читая какую-то художественную книгу. Видя его хмурое лицо, одноклассник плюхнулся к нему на кровать и попытался ободрить: — Ты что, не рад, Томми? Тео же простил тебя. — Это не решает проблему, — серьезно проговорил Том, вкладывая в книгу закладку и закрывая ее. Он отодвинулся ближе к подушкам, так как Юджин тут же упал на спину и уставился в потолок. — Знаешь, я подумал над твоими словами. — И к какому выводу ты пришел? — Что мы должны помочь Тео! — с жаром воскликнул Юджин, поворачивая голову к нему. — Ему поможет только лечебница, — прошептал Том. — Но даже если так, мы должны упечь туда и Ельникова, ведь это он во всем виноват. — Сначала нужно сказать директору. — Так значит, в понедельник пойдем к мистеру Бэнксу и скажем, что его племянник и русский напару жрут наркоту? — Это будет самое правильное решение, — важно согласился Том. — А ты не думаешь, что директор пошлет нас? Он же замял дело с отравлением. — Если он узнает, что Тео тоже употребляет наркотики, то не останется равнодушным. — Мне кажется, что ему плевать на Тео. И всех нас он ругает только для вида, а так ему вообще посрать, иначе бы наши вылазки уже давно закончились. — Но лучше сказать, чем молчать, — прошептал Том. Они молча посмотрели друг на друга, каждый со своего разного положения на кровати, пожалуй, слишком пристально. — Ладно, Томми, я тебя понял, — первым спохватился Юджин. — Но если директор пошлет нас нах, скажу, чтобы ты шел туда один. Том легонько пихнул ногой в бок друга. — И кто тогда поможет тебе с домашкой? — Придется просить Тео, если его не упекут в лечебницу, — Юджин тихо засмеялся и вернул себе сидячее положение. — Так после какого урока пойдем в понедельник к директору? — Можно пойти перед уроками. — А не рано? — Тогда на большой перемене. — Окей, договорились. Но я иду чисто для вида, ты же понял? Сам толкай свою праведную речь. — Понял я, но одному мне идти туда не по себе. — Чего это? Думаешь, директор тебя съест? — Юджин перебрался на свою кровать. — Нет, но… По правде, мне неуютно, когда я там один. — Трусишка Томми, — лукаво улыбнулся. — Помнишь, когда он вызывал нас по одному еще весной в прошлом году? — Помню. Ты после этого перестал с нами выбираться на ночные вылазки. И что он тебе такого сказал? Том молча смотрел на книгу в своих руках. — Томми? — протянул Юджин, и только тогда друг перевел на него взгляд: — Он говорил со мной слишком мягко и двусмысленно. Мне это не понравилось. Юджин прыснул со смеху: — Мягко и двусмысленно? А ты хотел, чтобы он на тебя наорал? И что он такого сказал тебе мягкого и двусмысленного? Том снова посмотрел на книгу, а потом на Юджина: — Он сказал, что умеет развязывать языки и мог бы заставить меня заговорить, — под конец слов голос у подростка совсем перешел на шёпот. Эта встреча с директором явно сильно впечатлила его, чего не сказать о беззаботно закатившем глаза Юджине: — И что тут такого? Он же прикалывается! — Я знал, что ты так скажешь, — хмыкнул Том. — Ой, да ладно! Тебя это что, так напугало, что ты по доброй воле готов ему выкладывать все наши секреты? — Нет, просто… Директор — странный человек. Хотя бы взять то, что он со сторожем прикидывались призраками, чтобы напугать Тео. — Вот зря я решил тебе про это рассказать! Не все старики такие скучные, ты накручиваешь себя. — Может, и так, — сдался Том, но явно не успокоился в душе. -Все, забыли про это до понедельника, — Юджин достал свой смартфон. — Я тут думаю, как закадрить Эстрейю, безответно втрескавшуюся в Теодора. — Удачи, — сухо буркнул друг, как всегда утыкаясь обратно в книгу. — Мог бы пожелать удачи мне более искренне, — юджин грустно улыбнулся, ставя сердечки на свежие фотки Эстрейи в Instagram. *** Субботним утром, когда Сэм в своей уже обыденной манере отошёл в гости к Оливеру, в дверь постучали. Чарли уже не спал, но предпочёл надеть хотя бы пижамные штаны, а не встречать гостя в одной футболке. — Э… Привет, — не зная, как реагировать на возникшее в проёме лицо Теодора, он не стал распахивать дверь во всю, готовился в любой момент захлопнуть ее обратно. Вдруг одноклассник захочет, например, наброситься на него? Или ещё чего… — Юджин сказал, ты не знал о комнате отдыха раньше, — Тео был одет в парадную одежду, словно собирался прогуляться не только по садам вокруг пансиона, но и пойти кого-то впечатлять. Надёжно закутанный в темно-синий шарф, он нетерпеливо смотрел на Чарли. — Да, не слышал. А что? — А о дополнительных занятиях слышал? Об астрономии? — Нет, — напрягся Чарли. Зачем все эти вопросы? — Я так и думал, — не расстроился Тео и с готовностью сообщил ему: — Сегодня вечером будет чистое небо для рассматривания звёзд. Занятие проходит в тридцать первом классе. Приходи. И словно никаких других вариантов — тон Тео подразумевал приказ. — Какая тебе польза от меня на занятии? — не отвечая прямо, поинтересовался Ельников. — Я ничего не понимаю в астрономии! — Узнаёшь, — уверенно пообещал тот. — Сегодня, после восьми. Не перепутай. Это были последние слова Тео, затем он сухо кивнул Чарли на прощание и направился по своим неизвестным делам. Снова не получилось возразить из-за чувства вины. Ведь в пятницу русский мальчик дважды напортачил: при всем классе задал Теодору провокационный вопрос, а затем застал его разговор с Себастьяном. Кажется, те как раз договорились о кофепитии на эту субботу. Может, туда сейчас пошёл Тео? Чарли не находил себе места после его ухода, пытаясь понять, на что рассчитывать вечером. И стоило ли вообще идти туда? Ему хватило шахмат, и если сослаться на огромное домашнее задание… Да, ведь вчера он слишком устал после шахмат и просидел в телефоне до ночи, не притронувшись к учебникам. А теперь эта астрономия… Ах, к чёрту! С потерянным видом оглядываясь по сторонам, Чарли понял, что поздновато спохватился. Тео наверняка ушёл далеко, и если к Себастьяну, то идти и попадаться им обоим на глаза — не самый мудрый поступок. Поставленный на зарядку телефон завибрировал. Это и помогло Чарли решить, как связаться с Тео. Через Instagram, конечно! Да и куда проще писать, чем говорить в лицо о своём отказе прийти. Но образ делегата из Оксфорда стеснил его прежние мысли. Чарли же хотел всё сказать Тео о странном сходстве… «Себастьян очень напомнил мне призрака или человека в ночи, которого я видел с окна. Они оба блондины». Он сразу отправил это. Писать следом сообщение о своём отказе приходить на астрономию Чарли не спешил. Тео был в сети или как минимум имел открытое окошко с приложением, но упорно не открывал диалог с ним. Гипнотизируя экран, юноша сел за стол и нервно тряс одной ногой, твёрдо решив дождаться ответа, по несколько раз обновляя страницу. «Просмотрено». Наконец-то! Нога затряслась сильнее, жажда увидеть ответ усиливалась. Может, эта новость смягчит Тео, заставит его самого отменить возможные планы наказания для Чарли? Через две минуты он возмущённо сузил глаза: TheoBBest вышел из сети. Прочитал, но не ответил. Чтоб его…! Лучше бы сразу написал про астрономию… Не зная, как теперь быть, потеряв последнюю нить связи с Тео, Чарли разочарованно плюхнулся на кровать и зарылся в одеяле с таким рвением, словно это взаправду защитило бы его от реальности.