Бажённый

Стол, веря практике, совершенно спокойно умещал вокруг себя и двоих, и троих человек. Но Чарли непреклонно уверил в тесноту, крошечность мебели — в мгновение стало ужасно мало пространства между ним и Тео. — А ты? Ты разве… — голос Ельникова сел, он не сдержался и закашлял. Больше от волнения. — Ты не хочешь? — С чего ты решил? Резкий, безжалостный ответ. — Но… — совершенно запутавшись, Чарли неуверенно сказал: — Ты весь день избегаешь меня и делаешь вид, словно так и должно быть. — Верно, — одноклассник сощурился и расположил обе руки на столе, так, что мог дотянуться до Чарли. К счастью, одна кисть задела стакан с соком, и юный Бэнкс сразу принял стандартное сидячее положение. — А ты думал, будет иначе? Молча он взирал на Тео, пока тот демонстративно допивал остатки своего апельсинового нектара. Ельников не знал, в какое русло везти разговор, чтобы самому не стать идиотом. Вдруг предположение о том, что Тео тоже стыдится и стесняется случившегося от полученных им приятных впечатлений (вопреки ожиданиям) не соответствует правде? Как минимум, ощущение сложилось такое. Стоило Чарли кончить, убежать в ванную, и Тео с каменным лицом смотрел куда угодно, только не на него. И молчал. Без оскорблений, ядовитых комментариев. Удивительно непривычно… Будь они в пансионе, навряд ли бы вообще заговорили. Но вокруг подростков площадь жилья была меньше, и выбора не оставалось. — Я ничего не думал, — соврал Чарли. — Отлично. Наконец ты сделал правильно, — холодно кивнул Теодор. Он уверенно, со стуком поставил пустой стакан на скатерть, секунды две глядя на капли сока, стекающие по краям. — Ведь это полная ерунда. Просто решил разбавить денёк чем-то нестандартным. Поэкспериментировать, знаешь ли… Ты же понимаешь? В голове упрямо дублировалась фраза. Полная ерунда. Полная. Ерунда. Ерунда… А как же иначе? — Да. Понимаю. — Тихо и с большими паузами отозвался Чарли, продолжая гипнотизировать пустой стакан из-под сока. Светло-оранжевые капли на стекле медленно переместились на дно, формируя крошечную лужицу. Можно ещё сделать глоток сока, если очень постараться. — Скажи, — как издали донесся голос Тео. — Артур тебе тоже делал так? — Как? — прослушал Чарли. Тогда Тео терпеливо повторил свой вопрос, вгоняя русского мальчика в новый ступор. Если случившееся утром — полная ерунда, зачем продолжать говорить об этом? — Да, делал. Чарли удивился своей уверенности и спокойствию. Наверное, перенервничал, и всё стало действительно «полной ерундой», почти не волновавшей. Он даже не вздрогнул при новом вопросе Тео: — И кто из нас лучше? — Какая разница? — Интересно с практической точки зрения. — Я не знаю! — нахмурился Чарли. Тео как-то сурово отчеканил: — Знаешь. Он прав. Но признаться в этом лично Тео — чересчур. Кто из них лучше? Оба. Потому что с Артуром Чарли получил один спектр эмоций: перебарывание робкости, потрясение, трепет перед опытным директором, восхищение, а с Тео — другой. О, с Тео Чарли совсем осмелел, взяв неожиданно всё в свои руки. — Я не обязан тебе отвечать, — тихо произнёс Ельников, уже жалея об их прекращении молчанки. Чтобы занять руки, юноша пошёл к холодильнику, открыл его и несфокусированным взглядом изучал содержимое внутри. Он забыл, что хотел достать, когда Тео бросил мимолётную фразу: — Чисто ради эксперимента даже ты перешёл границы. Я забыл сказать о правилах, Ельников. Трахать мой рот без моего разрешения не пройдёт безнаказанно. — Но это не я начал! — игнорируя неприятный писк холодильника, намекавший, чтобы его прикрыли, Чарли недовольно повернул голову к Тео. — Именно. Ты должен был стоять смирно и покориться мне. А теперь… теперь ты у меня в долгу. Оливковые глаза Теодора были решительно распахнуты: зрачки на мгновение расширились, будто что-то в своей речи или мыслях доставляло ему особое удовольствие. Чарли боялся даже представить, о чём тот размышлял. Может, показалось, и с его зрачками все в порядке? Ну, либо реакция на смену света… — Это в каком же плане? — осторожно поинтересовался Чарли. Ответить Тео не терпелось, судя по мгновенной ухмылке. Не дала ему сделать это распахнувшаяся в прихожей дверь. Второй гость пришёл в дом и, как и Кристофер, направился на кухню. Привел его туда запах сигарет, до сих пор не выветрившихся. Артур перешагнул порог без резких порывов, криков. Озадаченно осмотрел каждого. Чарли, застывшего с пикающим открытым холодильником, Тео, бросившего окурок прямиком в стакан от сока. — Тео, — безжизненно выдохнул мужчина. — Надеюсь, ты уберешь за собой всё и проветришь? Неудавшаяся попытка помирить Кристофера с Себастьяном расстроила и измотала его, Артур даже не хотел тратить энергию на новую ссору с племянником. Курит на кухне — ладно. Есть вещи и похуже. — Конечно, — послушно проворковал Тео. — И Чарли пообещал помочь мне в этом. Когда перестанет копаться в несчастном холодильнике. Ельников опомнился, быстро извинился и захлопнул орущий холодильник. Жаль, перестарался. Внутри раздался звук падения чего-то с полки на другую — одного из яиц или закрытой бутылки с соком. Хорошо бы второе! Бутылка не разольется, а вот яйцо легко разобьется. Проверять жутко не хотелось. — Чарли, — Артур не придал значение подозрительному звуку в холодильнике. — Не забудь про древнеанглийский завтра.  — В четыре, как всегда? С благодарностью зацепившись за отвлекающий разговор, юноша отошёл подальше от всей техники, ближе к Артуру. Однако мужчина не намеревался находиться с ними долго, он бросал взгляд на выход. — Да. А сейчас я пойду… э-э… Отдохну к себе, — Артур замялся, не зная, как уклончиво сказать о том, что он хочет попробовать утихомирить Кристофера. — Он же никуда не уходил? — Здесь твой Миллинг, где же ещё! — фыркнул Теодор, кивая в область потолка. Но затем, словно вспомнив что-то, спокойнее и будто понимающе добавил: — Твои объяснения с извинениями были бы очень кстати для него сейчас. Расстроенный Артур поспешил на поиски Кристофера. Чарли стоял посередине кухни, анализируя каждую деталь. Разве не должен Тео радоваться, видя разлад дяди с его любовником? Видимо, не таким уж эгоистичным он являлся. — Ни слова Артуру о нашем эксперименте. Ясно? Чарли обернулся вовремя: одноклассник вышел из-за стола и шагнул к нему. Благо, остановился на достаточном расстоянии. Не сказать, чтобы Чарли боялся близости Тео, но прошлая закончилась… к-хм, минетом. — А то что? — насупился Ельников. — Ну… — Теодор изобразил глубокую задумчивость. — Как твои родители поживают? Уже сообщил им о наших отношениях? Или лучше мне? Ты же у нас такой робкий, где не нужно… — Ты не станешь делать это. — Почему это? — искренне удивился одноклассник. — Хотя бы потому, что у тебя… нет их номера! — под конец Чарли пожух. Какую глупую причину он сказал! — И мы не встречаемся! В его же Instagram были их профили, и Тео мог легко вычислить отца с матерью! Но уточнять это Чарли не стал, с вызовом посмотрев на юного Бэнкса, который притворно поджал губы: — Ты подловил меня, Ельников! Разумеется, я же не копался в твоём личном деле у Артура в кабинете… — жалобная гримаса исказилась в ехидном смешке: — Нет-нет, я не нарушаю чужие личные границы. Как можно опуститься до такого, верно? Здравый смысл подсказывал, что хотя бы из-за Артура Тео до последнего не причинит ему прямой вред. Воровство вещей Оливера или шутки над Сэмом — другое дело. Только те уже не были друзьями… Он вспомнил о Менди и Максе — единственных ребятах, продолжавших общаться с ним. Хотя с Максом вышло неудачно: новый приятель отправил ещё в пятницу новое огромное сообщение, а Чарли до сих пор не нашёл момента для ответа. Да как, когда тебе то мешают есть лапшу, то отсасывают?! — Верно. — Чарли с вызовом посмотрел на него. — Я считаю, ты выше этого, Тео. — Ошибаешься. Теодор проявил новую странность сегодня: отвёл взгляд. Конечно, ему быстро удалось исправить свою ошибку, уставившись на проход. Якобы он с самого начала желал уйти, и прерывание зрительного контакта с Чарли — не что иное, как нетерпение. Что же смутило его? Какие дикие, непривычные мысли поселились в его голове? — Не всегда Артур будет твоей защитой, — зловеще заметил Тео. — Так что тебе следует помалкивать и не забывать, что из-за твоей самодеятельности в моём эксперименте отныне за тобой должок, Ельников. Грубо отпихнув Чарли в сторону, он вышел вон. — Но ты так и не сказал, какой! Вслед обращенные слова застыли в воздухе, не способном на ответ. *** Его лицо не оставляло. Всюду насмешливая улыбка и шёпот, приказывающий подойти поближе. Ближе. Нет, ещё ближе. Но сколько можно? Возмущаться и противиться приказам глупо. Он устал сбегать, пожалуй, исполнит его волю. Да. Вот так. «Хороший мальчик». Чарли запомнил его удовлетворённый кивок, нараспев произнесенную похвалу, а потом что-то вырвало его из сна. Толчок. Непонимающе огляделся: он снова был весь в поту, со скинутым на пол от бурных вздрагиваний одеялом. На другом краю кровати чуть колыхалась виднеющаяся обнаженная спина Теодора. Одноклассник случайно задел ногой или рукой Чарли, но не был разбужен. И хорошо. Достаточно ему видеть сегодня Тео во сне. Удивительно, день ещё не успел начаться, а уже полон тяжелых мыслей. Тихонько юноша встал и на цыпочках пошёл к стулу, где висела вся одежда. Он понятия не имел, который час, проснулся ли кто-то ещё, но смиренно лежать дальше не соблазняло. Тревога от кошмара съедала его, необходимо было как-то отвлечься. У зеркала, уже тепло одетый в джинсы, свитер и короткую куртку, Чарли внимательно осмотрел себя, краем глаза следя и за ворочаниями Теодора. В один момент голова юного Бэнкса показалась из-под одеяла, чтобы провернуться на другой бок, по направлению уже пустого места Чарли. Веки Тео прищурились, разлепились где-то на середине процесса и сфокусировались на русском мальчике напротив. Дыхание сперло. Чарли не боялся, но очень хотел уйти незамеченным. И, подумав, решил просто замереть, уверенно глядя на Тео в ответ. Как будто с вызовом, намекая: «я не буду говорить, почему встал так рано и куда собрался». Как назло, при готовности к чему-то, происходит с точности до наоборот. Теодор зевнул и зарылся обратно в подушку. Возможно, он и не просыпался толком, пребывая где-то меж двух миров. Ничего больше не встретилось на пути у Чарли, спокойно он пробрался на улицу. Поежился от утренней изморози и, шагая по замёрзшим лужам, которые приятно хрустели трескающимся льдом, направился в уже близкое в каком-то смысле место — сад. Основной целью его служила шелковица, но поблизости не нашлось никаких сидений или не покрытых влагой мест. Хотя идея тихонько сидеть и размышлять все меньше нравилась — тело его замерзло быстро даже в тёплых вещах. Холод пробуждал и отрезвлял, заставлял ощущать себя живым, напоминая, что все люди — уязвимые смертные существа. Он лишь ненадолго застыл у дерева, как никогда ясно, без намёка на усталость изучая его свисавшие сверху вниз ветви. Грея руки в карманах, юноша проверил, не вышел ли кто-то следом за ним. Только после этого вытащил мобильник и увидел время: пять тридцать утра. Что ж, очевидно, почему так холодно. И ничто пока не отвлечет его от несделанных дел. Особенно, одного. В иконке Facebok по-прежнему бросалась в глаза красная точка с количеством непрочитанных сообщений. Чарли не успел ответить на огромное письмо Макса, как ему снова что-то пришло. Очень будет неудобно, неловко, если это снова от нового приятеля. Жаль, нельзя осторожно прочитать, не читая. Чтобы собеседник не знал, что ты заходил и всё видел. Эту интересную авантюру он проворачивал только с русским сайтом VK. Но спрашивать в Англии, не сидят ли они, случаем, тоже там, бессмысленно. Палец не хотел касаться того места на экране, но поздно Чарли пожалел и позлился на свои неосторожные движения: уже открылся Facebook и диалог с Максом. Да, это он и писал ему, причём буквально час назад. Тоже не спалось? «Привет ещё раз, Чарли! Прости заранее, если побеспокою тебя уведомлением! Очень хотелось кому-то написать, но близнецам уже не до какого-то парня из пансиона, и я стал думать о тебе. Глупо, да? Наверное, сейчас ты занят, проводя время с семьей… Ты же к ним уехал на выходные? В дом к директору? Я бы хотел узнать, каков обитель мистера Бэнкса. По устройству, дизайну комнат, расположению вещей, порядку или его отсутствию можно много узнать о человеке. Хотя не всегда! Я вот очень люблю порядок, но, когда монтирую видеоролики, порой вдохновляюсь задумками и забываю о реальности. Уже на утро могу проснуться с красными глазами и удивиться, сколько же я намусорил! Не смогу спокойно дальше сидеть, пока все уберу. И, Чарли… Не хочу тебе надоедать, и если вдруг тебе хочется прекратить наше общение — только скажи. Я не обижусь, честно! Но таю надежду, что напрасно опасаюсь. Мне же ещё столько хотелось узнать о русском, ха-ха! Ну, а сейчас мне пора бы и спать ложиться. Спокойной ночи… уже утра тебе!» Ноги онемели от холода. Руки ещё хранили тепло, потому что Чарли все время проводил подушечками пальцев по экрану телефона, листая вниз сообщение. Закончив, он вернулся к самому началу, игнорируя покрасневшую кожу ладоней: надо бы перечитать и прошлую весточку от Макса. Не сразу он заметил, как из неподвижного стояния перешёл в неспешную прогулку по случайным поворотам в саду, так же утыкаясь в мобильник. Заблудиться было нелегко даже для него — магнита для проблем. Зима, которая официально наступит послезавтра, беспощадно сбросила со многих деревьев и кустарников озеленение. Будто вымершая планета окружала его, не считая круглогодичных растений. Зато это помогло бы ему заранее увидеть, если кто-то проникнет в сад — почти ничего не перекрывало поле зрения. «Привет, Макс!» Запнулся и стёр. «Доброе утро! Заранее хочу извиниться за долгий ответ!» Он виновато вздохнул, представляя, как приятель успел вообразить самые плохие объяснения игнорирования от Чарли. Вдруг Макс уже считает его высокомерным и будет и дальше искать поводы разочаровываться в нем? Чарли не может обещать всегда сразу отвечать на письма… Как в знак протеста, сенсор на телефоне запротестовал, отказываясь правильно понимать прикосновения его пальцев. Холод всегда плохо действовал на некоторые модели, сколько бы много они не стоили. Он, наученный опытом, спрятал обмороженный телефон в задний карман джинсов. Там были его ягодицы и, следовательно, исходящее живое тепло. И лучше постараться не вспоминать, как пару недель назад Чарли упирался этими самыми ягодицами в директорский стол, пока его хозяин находился перед юношей. Снизу… Без препятствий Чарли выбрался из сада, тихо отпер входную дверь и вернулся в дом. Будь у него очки, как у Макса, те бы запотели от перепада низкой и высокой температур. Библиотека вновь звала его в свои богатства. Только уже не для чтения, а уединения. Да и куда ещё идти? Аппетита не было, в гостиной был риск столкнуться с кем-то, кто встанет первым, а Чарли не был уверен, что хочет видеться с каждым… И библиотека с ее выстроенными в идеальном порядке книгами на полках, приветливо звала его. Здесь было единственное окно, но широкое и во всю длину. Слабое зимнее солнце скоро робко проникнет через стекло, попадёт и сидевшему рядом Чарли на лицо. А пока… пока он сосредоточился на сообщение Максимилиану. С двух-трех попыток наконец получилось кратко, без подозрений поведать: да, он занят с семьей, а ещё здесь плохо ловит связь, не считая раннего утра. Это Чарли придумал, чтобы после Макс не удивлялся, почему он не спит. Весьма разумное объяснение! «А не хочешь погулять в понедельник после уроков? Я знаю одно место в заборе, где есть отверстие наружу.» Галочка слева от сообщения была одинока, без привычной двойной, которая обозначала бы «прочитано». Но ненадолго. Едва опомнился Чарли, как высветился значок печатания. «Ого, и ты не спишь! Ты что, из-за меня проснулся так рано, чтобы поймать связь? Вот это ты даёшь! И я с радостью соглашусь поискать приключения с тобой в лесу! Я и сам с близнецами уже сбегал пару раз так, но мы пользовались лестницей, которую своровали у сторожа!» Чарли растянулся на кресле, успокоившийся и гордый за свою смелость и завершённое дело. Сладкий зевок и потягивания изморили, новая волна сонливости заполоняла все ясные чертоги его ума. Телефон в руке чуть не выпал, благо, юноша успел поспешно переложить его на чайный столик рядом. Он смутно прошёлся сонным взглядом по лежавшей там же книге. Ее оставил кто-то другой, и называлась она «Комната Джованни». Что это за комната такая? И кто ее читал? Вопросы эти любопытные, но не настолько срочные. Поэтому Чарли без зазрения совести заснул, свернувшись в просторном кресле калачиком. Он не ведал, как через полтора часа в библиотеку проник кто-то ещё и забрал книгу. Высокая, худощавая тень неизвестного не ушла в сию же секунду, отчего-то застыв над Чарли. Словно ее обладатель задумался над чем-то, касавшимся самого русского мальчика. Щекотливое чувство на лбу пробудило Чарли. Он щурился, трогал себя и не понимал, как челка, вечно мешавшаяся в глазах от отрастания, вдруг сама заправилась за уши. *** Полноценно пробуждение пришло к нему едва ли не ко второму часа дня. Никогда Чарли не вставал так поздно, поэтому жуткое ощущение потерянности во времени и головной боли преследовали его ещё долго. Он сел в кресле, охнул от затекшей спины и прислушался к звукам. Тихие разговоры доносились из столовой. Среди всех выделялся увлеченно рассказывающий что-то Кристофер. Продолжать таиться в библиотеке рискованно. Они наверняка пытались найти его… А если не нашли и сейчас как раз обсуждают, куда же мог подеваться Чарли? Нет, вряд ли. Нетвёрдой походкой русский мальчик пошёл на усиливающийся голос Кристофера. Помимо этого, ноздри шумно вдохнули аромат чего-то аппетитного. По плану было проникнуть ко всем незаметно и, дождавшись удачного момента, тихо заявить о своём присутствии. Если бы не урчание его живота. Громкий, требовательный звук пронёсся от порога столовой до всех её уголков. Сидевшие все по одну сторону стола резко повернули головы назад. — О, вот и ты! Тео сказал нам, чтобы мы тебя не беспокоили. Чудесно, когда он проявляет заботу. — Крис любезно отодвинул между собой и нахмурившимся Тео пустой стул. — Голоден? Садись к нам! — Да нет, я… УР-Р-Р! И тут снова это. Пустой, лишённый давно калорий желудок решил довести Чарли до стыда. — Хотя да! Да! Спасибо! — Ельников на повышенном тоне сказал, дабы отвлечь всех и себя от смущающих звуков. Неуверенно присел на отведенное ему место. Чарли сразу любезно наложили порцию риса с курицей в овощном соусе. Внутри все сжалось до боли и чуть ли не животного инстинкта: как же хотелось, однако, есть! С трудом сдерживая желание наброситься на еду, Чарли схватил ложку и щедро зачерпнул в неё рис с горкой. Он исподлобья посмотрел на Артура с Тео — те не обращали на него внимания, думая о своем. Похоже, болтовня Кристофера утомила их, и они были рады смене мишени Миллинга на Чарли. Но юноша полностью отдался вкусовому оргазму, изредка кивая на каждое слово мужчины. — Как тебе? — полюбопытствовал Кристофер, как родитель улыбаясь на зверский голод и быстрое поглощение риса Чарли. — Потрясающе! — жадно глотая, тот утвердительно зачерпнул следующую порцию. Немного овощной подливки капнуло ему на джинсы, но никто не заметил, и Чарли облегченно продолжил есть. — Не желаешь добавки? — Еще бы! — потерял все стеснение Чарли, летая где-то на небесах блаженства. Тарелка уже опустела, и он действительно поел бы больше — желудок был словно бездонным. — Так иногда бывает, когда переспишь. — заметил Теодор отстранённо, буравя общую кастрюлю в центре стола, из которой Крис накладывал вторую порцию. Сам подросток уже поел и иногда отпивал из чашки остывший чай. — Игры — они такие. Хорошо, что не хватило времени поднести ложку с рисом ко рту, иначе бы Чарли подавился. — Верно! — не увидевший или предпочетший не заметить намёка Кристофер всё болтал: — Если сбивается режим и потом пытаться наверстать упущенное одним днём — последствий не миновать. Кто-то сразу ест больше, я вот сразу становлюсь падким на физические упражнения, а Артур перебарщивает с алк… — А не пора бы мальчикам делать уроки? — Артур очень настойчиво сказал это, строго оглядев прекратившего есть Чарли и недовольного Тео. — Идите к себе в комнату, можете закончить обед там. — Да, но… — как не странно, попытался вступиться Кристофер, но выражение на лице директора не терпело отказов. — Пусть идут. Как с бодуна Чарли не сразу догадался, почему Артур был зол. Конечно, кому понравится, когда при всех будут обсуждать твои зависимости? Хотя не факт, что алкоголь особо был по душе Артуру… Кристофер многое не знает. — М-мистер Бэнкс… — Чарли встал следом за Тео, взял тарелку с рисом и осторожно спросил: — А древнеанглийский? Складки меж бровями Артура медленно разглаживались. Мягко он произнёс: — Я помню, Чарли. Я всё помню. *** После обеда Чарли уселся за французский, а Тео полез в шкаф и вытащил оттуда кофр для одежды. Ельников наблюдал за ним, и с губ его невольно сорвалось: — Что это? — Не твое дело, — Тео направился к выходу. — Ты куда? — забеспокоился русский юноша, словно боялся оставаться один в комнате. — У меня тоже урок французского, так что ты не торопись. А лучше вообще не торопись. Вообще, — последнее слово Теодор произнес угрожающе и выпорхнул из комнаты вместе со своей ношей. В ванной на первом этаже он переоделся и замер у зеркала, разглядывая себя: бледно-розовое платье с многослойной юбкой до колен, оголенными плечами, белые гольфы с рюшами, изящные туфельки на каблуке, ободок с искусственными цветами в волосах… Не хватало только накраситься, чтобы картина была завершенной, но на макияж у Теодора ушло бы слишком много времени, поэтому он направился в залу, где Артур уже должен был его ждать. Интересно, дядя достал учебник? Тео был уверен, что нет. С цветущей улыбкой на губах он вошел в залу, отчего-то вдруг почувствовав себя глупо и неуклюже, словно девочка с валентинки, но назад пути уже не было, да и вытянувшееся лицо Артура было словно бальзам на сердце. Теодор аккуратно закрыл за собой дверь, не проходя дальше. — Как тебе? — промурлыкал он. Артур кривил губы в попытке подавить расползающуюся улыбку. Он нахмурился, но по лицу его было ясно, как день, что он ничуть не злится. — Что это… за наряд? — Это для Чарли. А может, для Криса. Или все же для тебя. Тео прошелся по зале, как по подиуму, виляя бедрами и уперев руки в боки. Артур закусил губы, неотрывно следя за ним. Юноша остановился прямо перед ним. — Нравится? — и провел руками по юбке платья, как бы пытаясь расправить складки, а потом покружился, так что юбка задралась, развиваясь. — Не слышу?.. — Кажется, мы собирались заниматься французским, а не обсуждать наряды… — Ты даже учебник не достал. — Я-то его достал, но был уверен, что он не пригодится, — Артур кивком указал на книгу, лежавшую ребром на кресле. — Почему же, она очень даже пригодится. — Правда? Тео подошел ближе, протягивая руку за учебником. Артур отдал ему книгу, которая тут же переместилась на столик. — Она пригодилась бы тебе, дядя, но не мне, — Тео лукаво улыбнулся, подходя ближе. Артур закинул ногу на ногу, как будто это могло остановить подростка. — И не жмут тебе брюки? — Не жмут, — Артур усмехнулся. — Правда? — передразнил Тео. Носок его туфли уперся в дядин тапок. — Тео, давай… Мужчина не договорил — нога Теодора легла ему на грудь. — Давай что? — выдохнул он, улыбаясь. Артур рефлекторно схватил его ногу, но не попытался убрать, а крепко сжал с внутренней стороны голени, как если бы боялся, что Тео потеряет равновесие или упадет. — Это переходит все границы, — прошептал мужчина. — Мы уже давно их перешли, — Тео сильней налег туфлей ему на грудь. — Но пока не все. — Осталось только пройтись по мне, как по мостовой, — усмехнулся Артур, скользя взглядом по ноге племянника, по белому гольфу, по замшевой туфле с острым носиком. Его собственная рука не желала отпускать Теодора, а пальцы словно против воли гладили его бледную кожу. Артур судорожно выдохнул и поднял на юношу тяжелый взгляд. — Если кто-то зайдет? — Не зайдет, — Тео высвободил свою ногу из цепких дядиных пальцев. — У Ельникова завтра контроша по французскому, а у Криса куча домашки, и он хочет еще подготовить какую-то презентацию, так что никто нам не помешает. И пока Артур не успел встать с кресла и придумать себе какие-нибудь дела, Тео уселся к нему, точнее, улегся: обошел кресло, остановившись с боку, сел сперва на подлокотник, а потом переместился к Артуру на колени и лукаво улыбнулся. — Точно тебе не тесно в брюках? — Я в порядке, — выдохнул мужчина. — Что ж, если ты в порядке, то и я в порядке. Гармония. Каждый из них разглядывал лицо друг друга, всматриваясь в знакомые глаза и полуулыбки и пытаясь угадать, о чем думает другой. Артур положил руку на грудь Теодору и, перебирая рюшки платья, провел ей по животу. — Если тебе не нужна помощь, то и мне тоже, — улыбнулся подросток. Артур закинул голову и уставился в потолок. Какое-то время они молчали, Тео поглаживал его руку на своем животе, как и сам Артур — внутреннюю сторону бедра племянника, заключенную в панталоны. — Если Кристофер зайдет… — Скажу, что подвернул лодыжку, — Теодор хихикнул и сплел их пальцы. — Но он не зайдет. Зайти может только Ельников, но перед ним никто не станет оправдываться. По-моему, ему даже нравится смотреть на нас вместе. — Не говори глупостей. — Это не глупости. А если серьезно, он слишком обнаглел. — Дурной пример заразителен. Артур попытался сесть более удобно, а Тео словно специально решил в этот момент поерзать на нем, мешая ему и дразня, крепче сжимая его руку, хотя самому ему тоже было не особо комфортно: ноги, перекинутые через один подлокотник, затекли, а шею с прессом приходилось напрягать. Стремясь доставить дяде проблем, он сам не смог улечься по-нормальному и вынужден был встать. Артур снова закинул ногу на ногу. — Ты прям-таки всем своим видом говоришь «нет», — хмыкнул Тео. — Так и есть. — Так и есть, — племянник закатил глаза. — Пойду дрочить на тебя, представляя, как ты дрочишь на меня. Если захочешь мне помочь, я здесь, в ванной, недалеко. И юноша выпорхнул из залы. Артуру, конечно, было очень тесно в брюках, но отказаться от общества Тео было так же невыносимо, как и позволить ему притронуться к себе. Не выдержав и минуты, он подскочил вслед, не думая, что в грубо распахнутых им дверях настигнет живое препятствие. Кое-кто тоже хотел зайти… или вернуться к нему. Из-за сумрака в коридоре не сразу удалось понять, кто из подростков перед ним стоял. Подумав на Теодора, стало радостно, но, увидев, кто перед ним, Артур напрягся: — Чарли? Что ты здесь делаешь?