Близнецы. Солнце и Луна

Две последние недели августа пронеслись, как Татия на четвертом курсе верхом на Молнии, мимо разьяренной Хвостороги. То бишь быстро (кто бы мог подумать, что время так стремительно может идти?..), впечатляюще (наконец Татия узнала историю своего кровного семейства и знакомства сестры и кузена с миром сверхъестественного. Двойники, гребаные Древние, собственными персонами, вампирюги, оборотни, и прочая колданутая компашка!.. А как же без этого? Сарказм был слышен, да?), полны эмоциональных встрясок (кто бы знал, что за пару недель можно так сблизиться с людьми?) и напряженных попыток вспомнить все, что связано с предметами, которые изучают сейчас в маггловских школах (Аларик-мать-его-Зальцман все-таки пристроил ее в это адово заведение). А еще адреналиновых выбросов. Но последние были буквально в ночь перед первым сентября. Хотя все началось днем, когда Татия и Елена потихоньку брели прочь от кладбища, куда наконец собравшись с духом вместе сходили почтить память своего биологического отца, и прочих родственников. Одной Елене туда не хотелось идти, ведь раны еще свежи, а Татия… Просто наивно оттягивала момент, не желая по-детски признавать, что потеряла очередного родителя. А ведь всего на пару месяцев не успела!.. Она не могла себя не корить, и не думать, что приедь она раньше, то могла еще застать Джона Гилберта, который, по слова Джереми и Елены, хоть и был засранцем, но свою душу за жизнь дочери обменял. И могла спасти тетю Елены, которую принес в жертву этот чертов Клаус!.. Но даже ругая себя, рациональная часть Татии не могла не заметить, что она в тот момент была слишком плоха из-за ран, и все равно не смогла бы ничего сделать. Хотя вины — это все равно не умаляло в ее душе. Ну бывают у нее моменты обострения совестливости, что уж поделать?.. Но вместе им все же удалось сходить. Так было как-то легче. Они вообще за эти недели очень сблизились, и почти сутками напролет были вдвоем, а иногда с ними был еще и Джереми. Делились семейными историями, так сказать. Правда про магию, магический мир в целом и подробности своего детства в частности, Татия пока не решилась раскрыть, но все больше об этом подумывала. — …вдруг он узнает, что я все же жива и вернется? И про тебя узнает? — сказала Елена, держа под руку Татию. Они, как раз, обсуждали гибрида и любовную трагедию в жизни Елены. Ну, Татия больше интересовалась гибридом, чтобы узнать его слабости, и убить если что. Она — солдат же в конце концов, и укоренившиеся инстинкты в ней, говорили собрать как можно больше информации о потенциальном враге. А про Стефана — самую-самую большую любовь сестры, она слушала в пол уха, если честно. Сама Татия в любви не сильно разбиралась. Да и этот Стефан, чьим старшим братом оказался тот придурок, которому она свернула шею тогда, казался ей каким-то мутным. Но Елена, как Татия успела понять за это время, особа была весьма романтичная, и влюбленная в саму идею любви. А еще была не́сколько наивна и верила, что сможет исправить чудовище лаской и нежностью. Хотя, может это и так, но Татия в этом не разбиралась, а может, просто была слишком черства. Или реалистична. Но развеивать веру Елены в большое и светлое – она не хотела. Пусть еще побалует себя этой иллюзией. Мерлин! В такие моменты, Татия уже в который раз ощущала себя умудренной старухой. И видела в Елене ребенка, за которым надо присматривать, и если что, утешить, но не мешать набивать шишки и учиться на них. Но опасение Елены насчет гибрида Татия разделяла. Более того, она была уверена, что правильнее сказать не «если» узнает, а «когда». И это ее тревожило. Весьма. Но сестре показывать этого она не стала, и вместо этого сказала: — А разве ты, глубоко в душе, не хочешь этого? Чтобы он узнал? Елена непонимающе нахмурилась. — Зачем мне это, Тата? — сказала она, используя прозвище, которое с легкой руки Джереми – теперь использовали все обитатели дома Гилбертов. Елена тряхнула головой и сердито добавила: — Клаус-чудовище! Он меня убил!.. Татия усмехнулась. — Но если это случится, это чудовище может явиться сюда, а с ним и предмет твоего воздыхания, — хитро сказала она. Елена открыла было рот, но потом закрыла его и закусила губу, понимая, что сестра в чем-то права. Но признавать это не хотела. Пока. Она еще не настолько в отчаянии, чтобы желать возращения Клауса лишь потому, что питала надежду на то, что с ним приедет и Стефан. Ведь не настолько же?.. Но беседу продолжить они не успели из-за налетевшего вихря в лице Кэролайн Форбс. Та, неожиданно, буквально выросла перед ними из ниоткуда и воскликнула: — Елена!.. — а потом зажала ту в убийственных дружеских объятиях. Татия даже моргнуть не успела. Так быстро все произошло. Чересчур быстро. Прям на вампирской скорости, она бы сказала. Судя по лицу Елены, она тоже была весьма поражена. Хотя и знала про вампиризм подружки. — Кэр, ты меня задушишь, — прохрипела Елена, и с трудом освободившись от этих дружеских тисков, добавила: — Я, конечно, рада тебя видеть, но… — Ты мне уже две недели не звонишь, — укоризненно перебила ее блондинка, то и дело косясь на Татию. На что та лишь глаза закатила, понимая, что незаметность и такт – явно не доминирующие черты в характере этой блондинистой лэди. — Я была занята, — растерянно пролепетала Елена, осознавая, что и впрямь как-то о всех забыла на фоне новости о появлении у нее близняшки. Она моргнула и с запоздало добавила: — Кстати, Кэр. Познакомься, это Татия. Моя сестра… — Да, мы знакомы уже, - тут же сказала Татия, оглядев блондинку, которая не так уж и не незаметно хмуро глядела на нее в ответ. Елена прищурилась и спросила: — Да? И когда это вы успели? Татия, рядом с ней, фыркнула, и сказала: — В первый мой день приезда сюда. Она и еще одна девчонка, Бонни, кажись, пытались учинить мне допрос. Повезло им, что я была очень добрая тогда, и не сломала никому шеи. Как тому светлоокому мудаку, которого ты притащила в дом. Елена закатила глаза, услышав ее ворчание, а Кэролайн поражено моргнула, мгновенно поняв, что речь идет о Деймоне, и неверяще выпалила: — Так ты и впрямь сломала ему шею? А потом в ужасе прикрыла рот. — Да не трясись, — сказала Татия, и отмахнувшись добавила: — Я знаю, что ты, как и этот придурок, вампиры. Кэролайн убрала руки от рта, и хмуро глянула на Елену, очевидно думая, что подруга проболталась о ее сущности. Деймон-то особо ничего не сообщил, кроме того, что у Елены, оказывается, есть близнец, и она сломала ему шею. И все. — Зачем ты ей сказала? — тихо прошипела она брюнетке, кажется, думая, что их не слышно. Дурочка. — Я и так догадалась, — драматично прошептала Татия в ответ вместо Елены, и насмешливо, уже нормальным голосом, добавила: — И я тебя так-то слышу. На пару минут между девушками повисла напряженная тишина. Но Кэролайн, кажется, была не способна долго молчать, и подпрыгнув на месте, обращаясь к Елене, сказала: — Кстати, ты не забыла, что сегодня Ночь Развлечений? Елена на миг прикрыла глаза и выругалась. Конечно, она забыла про это, как и про многие другие мероприятия, до которых ей просто не было дела на фоне угрозы от Клауса и прочего. Но вот Кэролайн явно про это не забыла. И не даст забыть ей.