Pov: Узумаки Кушина
А ведь как все хорошо начиналось! Кроме Сакумо-сенсея в деревню, скрытую в Песке со мной отправили ещё Микото и Минато! Добрались почти без проблем, в Суне встретили без лишних проволочек. Быстро довели всех до балкона, там сначала что-то Казекаге поговорил, потом Чен поклонился и все захлопали. Затем ещё лучше — накрыли стол. Кроме того, что еда отличная, так ещё и обед — неофициальный. А это значит, что можно делать что душе угодно! Мне повезло, Чен оказался похож на свою сестру. Весёлый, постоянно шутит. Ещё такую штуку вкусную сделал. Только вот это одно но… Огромное, рыжее, злое и девятихвостое Но. — Ты не хочешь найти общий язык со своим зверем? — эхом раздалось у меня в голове. И сейчас этот белобрысый о чем-то шушукался с Хомура-саном, оставил меня наедине с… А с кем? С собой? С Кьюби? Тяжело… Хочу ли я начать ладить с Лисом? Не знаю. А вот он со мной — точно нет. Я всё-таки маленькая хрупкая девушка, пусть и имею много чакры. Лис же огромный клочок чистой мощи, ненавидящий всех людей, а в особенности — меня, как своего тюремщика. Мито-оба-сама говорила: » Ненависть девятихвостого можно победить любовью " Да вот только я не уверена, что мир шиноби похож на сказку. Здесь красота может спасти мир, только если она в гендзюцу. Но, может и сработать. Может эта рыжая морда во снах мне перестанет являться. Любовь… У меня есть Минато, я его люблю, он любит меня… — Кушина, пора идти — подергала меня за локоть Микото — обед окончен.Конец POV
Пока Эбизо уводил шиноби скрытого Листа, Чен с Митокадо подошли к Казекаге. — Что-то нужно? — поднял бровь Бурато, только вставший из-за стола. — Есть разговор — улыбнулся Чен — Некоторые пункты договора уже были заключены до нашего прибытия. Хотелось бы уже начать реализовывать совместные тренировки джинчурики. — Да я бы с радостью. Да вот только у нас джиинчурики — старый дед-монах, который сидит в заключении в монастыре и постоянно говорит сам с собой. — немного виновато вздохнул Казекаге. — Ну с кем он там общается, потусторонним не понять. Тем не менее, он у Шукаку первый джинчуурики, удерживает его уже много лет. Я думаю, Кушине пообщаться с вашим джинчуурики будет полезно. — сказал Митокадо. — Раз уж вы так настаиваете, я сегодня поговорю со старейшинами и завтра вам сообщат окончательное решение — разгладил морщины на лбу Бурато. — Вызвать вам сопровождающего? — Нет, спасибо. Я здесь не впервые, знаю где размещают официальных гостей — сухо поблагодарил за заботу Хомура.***
Гостиница оказалась небольшим двухэтажным домиком. На первом этаже за стойкой стояла милая девушка с желтыми волосами, на против ресепшена была лестница на второй этаж. — Здравствуйте, меня зовут Карура, Я — администратор этой гостиницы. Если у вас возникнут вопросы, обращаетесь ко мне. На первом этаже располагается большая столовая и комната отдыха. Все номера находятся на втором этаже. Митокадо-сама, у вас первый номер. Чиноике-сама, у вас — второй. Завтрак начинается в семь часов утра, заканчивается в девять. Если проспите, можете воспользоваться кафе в соседнем здании. Вот ваши ключи, приятного отдыха. — Хорошо, спасибо — улыбнулся Чен. За ним это сделал и Хомура. — Слушай, Чен. Надо поговорить — потрогал блондина за плечо Митокадо. — Внимательно вас слушаю — серьезно ответил Чиноике. — Касаемо твоей роли в посольстве. Понимаешь, тут все совсем не так, как в деревне, скрытой в Водопаде. Здесь уже были учтены все основные требования как и гакурезато, так и стран. Сейчас твоя первоочередная роль — представительская. Ты должен почаще мелькать на официальных мероприятиях, общаться с простыми людьми, разлаживать и предупреждать конфликты. В общем, стараться поднимать репутацию нашей деревни. Всю работу по пунктам договора предоставь мне и моей команде. — двинул маленькую лекцию Хомура — Работу с джинчуурики можешь продолжать, она точно будет освещаема. — Как скажете — покорно кивнул Чен и поплёлся себе в комнату. Стоило мальчику сесть на кровать, как он почувствовал мельтешение в волосах. Как только Чен поднес руку голове, его сразу же цапнули за палец. — С-с-с — протянул палец, в который впилась маленькое чёрное существо. Летучая мышка отцепилась от призывателя и приземлилась на кровать. Как только у зверька освободился рот, он сразу же начал возмущенно пищать. Ой! Прости-прости — заизвинялся Чен и развеял летучую мышь.***
Мальчик утром проснулся и, к собственному удивлению, даже не проспал завтрак. Умывшись, Чен спустился на первый этаж — Доброе утро, меня зовут Яшамару, я — ночной администратор гостиницы. — поприветствовал Чена мужчина, очень похожий на вчерашнюю девушку — Если у вас возникнут вопросы, обращайтесь ко мне. Завтрак начинается в семь часов утра, заканчивается в девять. Заварить вам чаю? — Нет, спасибо — вежливо отказал Чиноике и уселся в кресло. До завтрака оставалось около двадцати минут, которые Чен решил посвятить анализу ситуации. Мальчика волновала ситуация с родителями Сасори. Из-за вмешательства Чена, Сакумо начал почти полностью посвящать себя ученикам и сыну и перестал ходить на высокоранговые миссии. Но сына Чиё и его супругу всё-таки кто-то убил. Очевидно напрашивалось, что отец Сасори был убит с подачи верхушки скрытого Песка. Про подставу Пакуры Третьим Казекаге Чен помнил. Но сейчас Бурато явно не был похож на сильного лидера. Видимо сейчас ведущую роль занимает местный совет старейшин. Их тут в конце концов не двое, а целый стол. Похоже, Третий Казекаге ещё не обладает достаточным авторитетом, чтобы последнее слово оставалось за ним. Речь перед народом у него была довольно скованная, на вопрос он также ответ сам не дал, что говорит о его зависимости от совета. — Доброе утро — бесцеремонно подвергала мальчика за плечо нипойми откуда взявшаяся Кушина — О чем думаешь? — Да так, о своём — улыбнулся Чен — Доброе утро. Яшамару пропал и за стойкой уже приветливо улыбалась Карура. За закрытыми дверями столовой уже слышался звон посуды. Узумаки обошла стол и села напротив Чиноике. — Я хочу — сказала Кушина, смотря в глаза блондину. — Отлично — кивнул Чен — Я начал договариваться о твоей встрече с джинчуурики Однохвостого. Он уже очень давно с своим биджу. Возможно, он сможет тебе что-нибудь подсказать, как только будет известно о времени встречи, сразу тебе сообщу. — Хорошо, спасибо — серьезно сказала Кушина, но вдруг её глаза резко изменились, снова став детскими — Открывают! Двери в столовую распахнулись, и в комнату отдыха проник букет разнообразных запахов. — Ну, датебанне, я пошла за Микото — вскочила из-за стола Кушина — Бывай!***
Чен беззаботно гулял по торговой улице деревни, Скрытого Песка. Не то чтобы у мальчика было желание ходить по бутикам и есть местный фаст фуд. Но вся остальная молодежь с удовольствием шаталась по магазинам. Вот Чиноике и пришлось расхаживать по улице и приветливо улыбаться прохожим с целью " разлаживать и предупреждать конфликты» и «поднимать репутацию нашей деревни». — Чиноике Чен — это вы? — появился перед мальчиком мужчина в маске. — Добрый день, вы по адресу — поприветствовал его Чен, расплывшись в своей самой приветливой улыбке. Местного анбушника от такой встречи даже слегка передёрнуло. — Вот письмо от Казекаге, держите — протянул свёрток масочник и исчез. «Вот все эти тайные агенты такие однообразные» — подумал Чен и развернул бумагу. «Завтра будьте в резиденции к половине девятого утра. Третий Казекаге» Такая краткость ввела в недолгий ступор Чиноике. Хокаге даже когда Чен был в деревне постоянно присылал официальную бумагу даже на простую встречу. — Какой я тебе помидор, мелкий! Ща рожу набью, красней моих волос будет — услышал впереди голос одной Узумаки блондин. — Кушина, остановись! — закричал Чен и помчался к источнику звука. Следующий день. 8:30 Чен и Кушина стояли возле огромных дверей, ведущих в резиденцию, уже десять минут. Чиноике успел даже сходить к стойке и спросить о встрече. Оказалось, что у Казекаге встреч на это время не назначено. — Доброе утро — вышел из одной из дверей для работников знакомый красноволосый юноша. — О, Раса, какими судьбами? — приветливо улыбнулся Чен. — Буду вас снова сопроваждать по пустыне — ответил красноволосый. — Сейчас из ворот пафосно выйдет Эбизу с другими стариками, а я не люблю всю эту показуху. Двери резиденции резко распахнулись и оттуда гордо вышел мужчина средних лет с головой, обвязанной бинтами. За ним шли двое седых шиноби. — Доброе утро, Чиноике-доно, Узумаки-химе. Вы уже готовы выступать? — обратился к Коноховцам Эбизо. — Готовы — кивнул Чиноике. — Уже как пятнадцать минут, между прочим — добавила Кушина и грозно зыркунула на вышедших из дверей. — Ну ничего, нам торопиться некуда — махнул рукой Чен и мягко улыбнулся.***
— Ну мы скоро там уже? — взвыла Кушина, опустившись на песок. — Полчаса, не меньше — сухо ответил ей Раса, но подняться девушке все равно помог. Компания шла по раскаленной пустыне уже почти три часа. Монастырь, где обитал джинчурики Шукаку находился в двадцати километрах от Сунагакуре. Для шиноби расстояние не слишком страшное, но по пустыне бегать крайне не рекомендовалось, поэтому и приходилось тащиться под палящим солнцем. Кушине же было ещё и тяжёлее всех. Её длинные волосы взмокли и отяжелели от попавшего в низ песка, образовав на спине алое подобие панциря. Девушка тащилась в самом конце процессии, ещё больше оправдывая свою схожесть с черепахой. Но за любой черной полосой всегда следует белая. — Ух, хоть до полудня успели! — облокотился на стену монастыря Чен. — Вышли позже, по самой жаре бы шли! — Это точно! — бодро кивнул Эбизо и громко постучал в ворота. За стеной послышались торопливые шаги, ворота распахнулись и оттуда выглянул стриженный наголо мужчина в простой белой рубахе и фиолетовой накидке. — Монах — вслух догадался Чен. — Нет, сороконожка — раздражённо выдохнул мужчина и сменил недовольную гримассу на приветливое лицо — Добро пожаловать в мужской монастырь страны Ветра. Бунпуку-сама только что поел и готов принимать гостей.***
В большой, но совершенно пустой зале, отделенной от внутреннего двора монастыря огромными прутьями, вдруг загорелось два жёлтых огонька. — Опять гости, говоришь — улыбнулся уголоком губы старик, облаченный в монашье одеяние. — Давненько не было у нас в каморке кого-нибудь, кроме тюремщиков. — Тебе бы и говорить о тюремщиках! — завозмущался изнутри Ичиби — Я чувствую что-то родное от этих людишек. Будто кто из моих братьев пришел за мной… Дверь в внутренний двор монастыря резко распахнулась и оттуда послышался голос одного из монахов: «принимай гостей, Однохвостый!» После этих грубых слов в комнату вошла красивая девушка лет четырнадцати с насыщенными красными волосами. В её внешности не было ничего необычного, похожие девочки бегали и по стране Ветра. Но все же было в красноволосой что-то необычное… А вот, что постаревший и размякший Бунпуку определить сразу не смог. Но судя по накипавшей внутри злобе, Шукаку сразу понял кто зашёл к ним в камеру. Старик почувствовал лёгкое жжение в чакроканалах. Чакра Однохвостого распространилась по всему телу пожилого монаха. Вокруг Бунпуку засиял песочный свет. — Курама, собака крашенная, ты что здесь забыл?! — заорала голова тануки, образовавшаяся над стариком. — Из-звините, вы обознались. — дрогнула крановолосая девушка, но сразу взяла себя в руки — Меня зовут Кушина Узумаки. — Хи-хи-хи — мерзко рассмеялся Однохвостый — Так значит Девятихвостый снова на привязи у чертовки-Узумаки. Как же ты жалок, лисья морда! *Какой противный тип* — мысленно поморщилась Кушина, но вслух сказала — Прошу прощения, я действительно джинчуурики Девятихвостого Лиса, но все же прошу обойтись без таких резких высказываний в мою сторону и сторону… моего сожителя. — И в правду, Ичиби, будь сдержанее, эта пара у нас все же гости — улыбнулся старый монах — Меня зовут Бунпуку и я, как вы наверняка уже догадались, джинчуурики Монстра-Тануки. Понимаете, он очень задиристый… — Ой, да ладно — махнула рукой Кушина — Мой тоже знает ли, совсем не ангел. — Это уж точно — поддакнул Шукаку и мерзко захихикал. — Извини, Шукаку, но эта юная леди явно хочет поговорить только со мной — мягко покачал головой Бунпуку. Аура вокруг монаха исчезла, затем в воздухе растворилась и голова Однохвостого. — Бунпуку-сама, у меня есть к вам одна просьба — посмотрела в глаза старику Узумаки — Научите меня находить общий язык с Биджу. — Ох, мое дитя, тут все совсем просто — мягко улыбнулся Бунпуку и протянул вперёд свои руки, на которых были нарисованы два иероглифа. — Поняла? — Да — кивнула Кушина — «Понимание» и сердце. Пока ясно — А теперь — смотри — соединил руки между собой старик — Вот и ответ. — Понять сердце? — спросила Кушина. — Может быть — подал плечами Бунпуку — Ты должна сама ответить на этот вопрос. Я могу только помочь тебе научиться постигать свой внутренний мир…