Лжец внутри

      Если Джон сейчас и испытывал дискомфорт, то виду не подавал, потому что под таким молчаливым давлением Хьюи бы не выдержал и минуты. - Вы так все смотрите, будто я сейчас сотворю что-то ужасное, - выдыхает герой со смехом. Каждый из команды переглядывается. Хьюи это все кажется сном. У него некстати начинают трястись руки, и он складывает их на груди. Унять волнение не помогает. Хоумлендер кажется таким лишним среди них, не решаемым уравнением в формуле. Но вот он здесь, голодный, без воспоминаний, и сбитый с толку своей силой. Еще и пистолетом угрожали. Не то, чтобы это могло ему как-то навредить. Мда. - А есть желание? – спрашивает Французик. - А есть повод? – вторит ему Джон. – Шучу. Шутку никто не оценил. - Скажем так, будь у тебя память, хотя я все еще не верю, что ты все забыл, сделать подобное не составило бы для тебя труда, - изрекает ММ, вдумчиво рассматривая Супера. - Зачем мне это делать? Я что, террорист? - Ты законченная мразь недостойная жизни. - Очень хорошо, Бутчер. – Французик прикрывает глаза и недовольно добавляет что-то на своем языке. - Я блять не могу так. Вы не видите здесь ничего пиздецки странного? Меня выворачивает один его вид. - Так выйди, - твердо говорит Хьюи. Бутчер смотрит на него, как на предателя, парню стоит немалых усилий не отвести взгляд, но тот только отходит к дальней стенке. Хьюи боится признаться, но, похоже от этой очевидности никуда не скрыться, ему до ужаса страшно предать то шаткое доверие, что установилось между ним и Билли. Кимико берет в руки пульт, протягивая французу, хмуро рассматривая Джона. - Может стоит ему включить тупо телек? Пусть сам все увидит.       Этого Хьюи и боялся, но у него не хватает духу что-либо сказать в протест. Как им еще объяснить ситуацию? Показать одну монету с двух сторон. Немного спасает ситуацию, что удивляет всех, потому что каждый понимает, что увидит Хоумлендер, чернее тучи Бутчер. - Да, правильно, лучше начинать сразу со искрометной лжи и парада лицемерия. А, и еще один маленький момент – если он все вспомнит, то мы все трупы. - А что ты предлагаешь? - Я? Выпроводить его нахуй отсюда. Вам одновременно всем мозги отбило? Это самая настоящая бомба замедленного действия. Приставь дуло мне ко лбу – и я разницы не почувствую! - Если это всех успокоит, что по вашим лицам, вряд ли, но я не собираюсь никого убивать. Включай. – Джон кивает на телевизор, прямо смотря на Французика. Тот ежится под таким взглядом, но нажимает на кнопку. Он недолго щелкает каналы, натыкаясь на программу, показывающую героев. Надо отдать должное, креативные работники Компании явно знают свою работу. Несколько героев из Семерки мелькают на экране, играет воодушевляющая музыка, Королева Мейв что-то говорит о защите. Хьюи почти не смотрит в экран, следя за реакцией Джона. При виде напарницы он никак не реагирует, но, когда камера показывает его же лицо, брови Супера немного сходятся на переносице. Тот Хоумлендер уверенно, воодушевляюще рассказывает заранее подготовленный для него текст, смело улыбается и уверяет, что всегда постарается оказываться там, где торжествует несправедливость, помогать каждому в беде и советует верить прежде всего в себя. Последним штрихом становится его момент парения в воздухе.       Джон, сидящий на диване, молча протягивает руку в сторону Французика, намекая на пульт. Тот отдает без слов. Минут двадцать проходят в щёлканьях каналов, фигура Супера выглядит до ужаса напряженной. Несколько программ и новостей говорят о препарате "V", а пару телешоу обвиняют Компанию в незаконных экспериментах над детьми. После он выключает телевизор, увидев все свои стороны суперсил, узнав о компании и какую он играет в ней роль. - А теперь я хочу правду. Вашу правду.       И никто из них не знает, с чего начать. Потому что, во-первых, сливать всю информацию врагу будет только полный идиот, во-вторых, никто из них не был идиотом. Хьюи переводит дыхание и применяет весь свой дар красноречия, пытаясь передать все, что они знали, но не рассказывая основные моменты. Нужные слова находились и у ММ и у Французика. Только Бутчер и Кимико, по очевидным причинам, не говорили ничего.       Если у Джона возникали вопросы, то парни старались отвечать максимально ясно и без прикрас. К концу долгого общего рассказа Хьюи ощущал себя выжатым лимоном. Если это поможет хоть немного повлиять на супергероя, то значит все не зря. - Есть еще то турне по Америке, помните? У тебя вроде была семья, но, честно сказать, все это выглядело как очень качественная постановка, - задумчиво выдает Французик, подпирая подбородок рукой. - Ты хочешь отправиться в Воут? – спрашивает Хьюи неуверенно, рассматривая Джона. По его лицу сложно было что-то сказать, настолько он ушел в себя. Новость о том, кто он, явно оставила неизгладимое впечатление. Хоумлендер только качает головой, не отрывая туманного вдумчивого взгляда от своих рук. - Мы тут с Кимико поколдовали немного над ужином. – Хьюи благодарен Французику за смену темы. – Пошлите жрать уже.       Джон так и не сдвигается с места и замечают это все, но только Хьюи забирает с кухни еще одну тарелку и несет обратно в гостиную. Он ставит ее на столик и присаживается рядом. - Ничего не вспомнил?       Хьюи надеется на отрицательный ответ и получает его. Джон кидает взгляд на парня, потом на его плечо и качает головой. Но что-то проскальзывает в его лице, неуловимая тень сомнений. И эта заминка настораживает Кэмпбелла, но он решает не задавать пока вопросов. Хоумлендер ничего не говорит и приступает к еде. ~~~       Порванный, но все еще не теряющий своего метафорического символа надежды, костюм героя, небрежно брошенный в корзину для белья, Хьюи находит тем же вечером. После ужина, Супера определяют в комнату Кэмпбелла, аргументируя это тем, что ты его сюда притащил, ты и отвечаешь. Как в принципе можно отвечать за такого, как Хоумлендер Хью не имеет понятия от слова совсем, но только молча кивает, потому что, черт, парни правы. Он достает постельное белье и вручает Джону, а после направляется в ванну, где и замечает костюм. Сначала он не знает, что с ним делать и тупо смотрит на вещь. А если на нем чип слежения? Хьюи хватает одежду и мнет ее, пытаясь тактильно обнаружить гаджет, но это не приносит успехов. Не может быть чтобы Компания не следила за своим созданием. Хьюи смотрит на закрытую дверь, будто через нее может увидеть Супера. И думает, а может сам Хоумлендер не хотел, чтобы за ним наблюдали? Может так и есть, потому что прошли уже сутки, но у их дома не слышно вертолетов, спецназа и Семерки.       У него вибрирует телефон и экран выдает номер Энни. Хьюи тут же отвечает, неосознанно прижимая костюм к себе. - У вас там не все хорошо, да? – Он старается понизить голос до минимума, и включает воду. - Как ты узнал? Тут все на ушах стоят, полный хаос. Стоп. Он что, у вас? – ее голос становится тише с каждым словом. – Господи… Ты в порядке? - Да, я в порядке. – Парень мнет одежду, сворачивая ее. - Хьюи, если он что-то сделает тебе… – В ее голосе он различает затаившуюся бурю. - Что вообще случилось? - Это не телефонный разговор. Сможешь завтра выскользнуть оттуда? История безумней некуда. - Не уверена, но я постараюсь. Вы же не убили его? - Нет, конечно. Такое вообще возможно? - Не знаю. – Она молчит несколько секунд. - Я боюсь за тебя, Хьюи. - Все будет хорошо. – Он вымучивает из себя улыбку. Ему страшно от того, что он не верит в свои слова, но они так легко и гладко слетают с языка, как лезвием по коже, что это пугает еще больше. - Не тогда, когда рядом он. Береги себя. - Ты тоже. До завтра. – Сбросив звонок, он кладет телефон в карман.       Внутренности Хьюи все перекручиваются, и ему приходится облокотиться о сломанную раковину, но ноги не держат парня в вертикальном положении, и он падает на колени, успевая подтянуться к унитазу, чтобы весь его ужин вышел из желудка. Он вытирает рот рукавом и устало облокачивается о стену. Звонок Энни выбивает его из шаткого, неуклюже склеенного равновесия уверенности.       Непредсказуемость дальнейших последствий его необдуманного и безумного поступка отразится на всех них.       Взгляд цепляется за брошенный костюм. Никакой это не символ надежды, заключает он, уж точно не для него, и хочет его сжечь. Но парень проглатывает всю желчь, встает, подбирает одежду и выходит из ванны.       И застает Хоумлендера в том же положении, что оставил его некоторое время назад. Мужчина стоит перед второй кроватью, держа в руках постельное белье и смотрит на нее. У него настолько сложное лицо, что на Хьюи начинает накатывать первые волны серьезного беспокойства. - Что-то не так? – совершенно спокойно спрашивает он, пряча костюм в глубины своего ящика. Он сжимает кулаки, заметив их легкую тряску. - Нет, я… Наверно я никогда не делал этого, - выдает тот озадаченно. - О, - говорит Хьюи, и медленно выпускает зародившийся ужас. И правда, бомба. Без какого либо контроля. - Это странно. Если у меня была семья, то должно было хоть что-то остаться? Банальные механические действия. Но этого нет. - Да ладно, может ты просто не любил это делать. Мне вот совершенно не нравилось мыть полы. - Нет, это другое. Я знаю, как включить кран и помыться, как держать вилку, но не знаю, как заправить чертову постель. - Ничего страшного, я помогу. – Хьюи подходит ближе. - Почему ты это делаешь? По словам твоего друга Бутчера я эгоистичный, лицемерный ублюдок, с комплексом Бога, и знаешь, какая-то часть меня чувствует, что это правда. – В лице и интонации Хоумлендера проскальзывает что-то тяжелое, жесткое. Он прищуривается. - И не говори, что я не такой, я вижу это в твоих глазах. Тебе страшно просто стоять рядом. - Я и не отрицаю. Я вообще очень пугливый человек, если что. Но иногда люди вынуждены идти на жертвы, поэтому давай я тебе покажу, как заправлять постель.       Хьюи мягко забирает белье из рук Джона и приступает к делу, попутно рассказывая забавные истории о том, как иногда его силой заставляли убираться в комнате.       Если честно, Кэмпбелл и сам не знает, почему продолжает что-то искать в своем поступке. Или все это банальное природное сострадание? Желание доказать, что правильно, а что нет? Просто в тот миг, когда он увидел кровь у Супера, его сковало ощущение нереальной бесцельности происходящего. Ну убьет Штормфронт его и что дальше? Выкрутится из ситуации, займет его место и будет такой же, если не хуже. Замкнутый круг бесчеловечности и равнодушия. Хьюи мириться с этим больше не хотел.       Уже лежа в своей кровати глубокой ночью и прислушиваясь к тихому дыханию из соседней кровати, Хьюи закрывает глаза почти без страха быть внезапно убитым. Это он называет своим маленьким прогрессом.