***
— Как твои дела, каттен? Не нашла за месяц без меня проблем на свой очаровательный зад? Даже через телефонную трубку было слышно, как эта чаинка в кружке смеётся. Видите ли, Харрис без него и недели не протянет, и уже скоро он будет встречать её в аэропорту Швеции. Но вот Агате было сейчас не до шуток. Перед ней лежал предмет, на котором чётко виднелись две красные полоски, подтверждающие самое страшное событие в её жизни — беременна. Девушка берёт в руки тест и сползает вниз по стенке. Александр всё ещё на связи и ожидает ответа, а Агате ему и сказать нечего. Точнее, сказать есть что, ой, да многое она бы ему сейчас высказала. Например, за его излюбленное и такое простое: «Всё нормально, я успею». Успел, называется. — Лилла каттен, ты там жива? Или как голос мой услышала, так на пол осела? Ноги не держат? — Александр уже в открытую насмехался, но всё же в его голосе проскакивало непривычное для шведа волнение. — Пока не родила, дорогой. Страх от произнесённой фразы пронёсся холодом по позвоночнику, а осознание, что довольно скоро реально придётся рожать, пугало, уничтожало и убивало. — Это хорошо, что шутишь. Я уже подумал, что без меня совсем серьёзная стала, — Агата нервно усмехнулась. Была бы это шутка, голос бы так не дрожал, но Александр этого даже не заметил. — Мне придётся задержаться здесь на пару месяцев. Много работы, мать не справляется. Харрис пропускала дальнейшие его слова мимо ушей. Сейчас у неё есть серьёзные проблемы и куча вопросов. Как к себе, так и к Александру. Она всё это время сидела на противозачаточных и никогда не забывала их пить. Тогда каким образом у неё получилось забеременеть? Или всё-таки когда-то забыла? Копаясь в голове и пытаясь найти тот самый день, момент, Агата с круглыми глазами вспоминает «проводы» Александра…***
— Лилла каттен, ты даже представить себе не можешь, как мне будет тебя не хватать. Александр подходит к лежащей на кровати девушке, садясь рядом с Агатой, и начинает поглаживать одной рукой её колено, медленно поднимаясь к внутренней стороне бедра. Харрис откладывает в сторону книгу, почитать которую ей сегодня, видимо не судьба. Она смотрит в глаза своего любимого мужчины, стараясь не издавать звуков, ведь помимо них, в доме находятся ещё, как минимум пять человек. Нильсен тем временем оказывается сверху, нависая над девушкой. Он убирает её выбившуюся прядь пепельных волос за ушко и целует мочку, легонько после этого прикусывая. Агата знает, он любит, когда она просит его закончить все прелюдии и перейти к самому сладкому и такому необходимому ей ощущению его внутри себя. Мужчина рвёт её домашнюю маечку, так сильно обтягивающую пышную грудь, чем ловит на себе убийственный взгляд недовольства за испорченную вещь. — Я когда-нибудь убью тебя, Алекс, дождёшься. Агата пыхтит, уж больно тяжело становится сдерживать себя, когда он спускается поцелуями ниже, оставляя за собой мокрые следы на скулах, ключицах, а потом переходит к шее, задерживаясь на своём любимом месте подольше, уделяя внимание каждому сантиметру. Багровые отметины, только начавшие заживать от их прошлых шалостей, вновь полыхают, а мужчина только и делает, что ставит новые засосы и кусает кожу до выступающей крови, мгновенно зализывая, как бы извиняясь за причинённую боль. Но если бы эта боль приносила действительно неприятные ощущения, а не колоссальное удовольствие, Нильсен уже давно был бы скинут с кровати. На каждое его действие тело отзывалось мурашками и приятной истомой внизу живота. Стоны застревали в горле, готовясь в любой момент выйти и оглушить мужчину. Baby, your love's got the best of me, Baby, your love's got the best of me, Baby, you're making a fool of me, You got me sprung and I don't care who sees, 'Cuz, baby, you got me, you got me, Oh, you got me, you got mе. Его руки везде. Они каждый раз словно впервые изучают каждый сантиметр её тела, находя слабые места. Языком он вырисовывает узоры на её животе, выбивая из уст новые стоны. Коленки дрожат, а руки уже давно зарылись в его волосах, грубо оттягивая. Мужчина спускает шортики Агаты вместе с бельём, оставляя девушку лежать полностью обнажённой. Проходится взглядом по всему телу, останавливаясь подольше на груди и стройных ножках девушки. А потом резко отстраняется, оставляя Харрис в полном недоумении. Он возвращается через пару минут, уже без футболки и с верёвкой в руках. Раньше им уже приходилось практиковать технику шибари и использовать веревки. Это то, из немногого, что Агата оценила и по-настоящему получила удовольствие. Мужчина возвращается в ранее принятое положение, но теперь сразу же тянется к запястьям своей дамы. Девушка покорно подставляет руки, показывая ему своё доверие и покорность. Парень усмехается, обвязывая запястья верёвкой, туго их стягивая и закрепляя на изголовье кровати. Он кратко целует её в губы, а после опускается ниже, уделяя внимание её аппетитной груди, обводя языком ареолы и кусая соски. Руки опустились к самому сокровенному, плавно поглаживая и собирая выделившуюся смазку. Сразу три пальца оказались внутри влагалища, вырывая из Агаты хриплый крик удовольствия. Мужчина нащупал клитор и не оставил его без внимания, массируя и доводя девушку до желанной кульминации. Одной рукой он продолжал свои махинации, а другой уже расстёгивал пряжку ремня. Штаны и бельё улетели вниз, открывая девушке вид на потрясающее тело мужчины. Долго ей ждать не пришлось, и вот она уже ощущает его внутри себя. О, это непередаваемое чувство. Он одним резким движением входит в неё до основания, а после так же резко отстраняется, и так происходит ещё не один десяток раз. Девушка не успевает даже вздохнуть, только закатывает глаза и растворяется в эйфории. Кульминация настигла их практически одновременно. Когда Агата уже обессиленно лежала, всё ещё трясясь от сильного оргазма, сверху на неё опускается уставший и довольный мужчина. — Хорошие мы мне проводы устроили, да, каттен? — Говоришь так, будто тебя не будет полгода. — А может, это я от тебя сбегаю, а матушка моя лишь прикрытие, — Александр смотрел на неё лисьим взглядом и с игривой улыбкой, которая тут же спала, стоило девушке треснуть его по такой умной головушке.***
— Твою мать. — Агата прикрывает лицо двумя ладонями и чувствует, как по щеке покатилась слеза. Да, она, безусловно, хотела детей. А от Александра тем более, ведь она по-настоящему любит его. Он очень хороший человек, хоть на первый взгляд и не скажешь этого. С теми, кто добр к нему, он становится лапочкой. А может, он такой только с Агатой? И всё-таки, сейчас она не готова к детям. А Александр? Он вообще ничего не знает, они никогда не обсуждали их будущее, всегда жили настоящим. Вдруг он будет против, скажет, что не хочет этого ребёнка или вообще бросит девушку? От этих мыслей, что лезли насильно в голову, становилось только хуже, и новый поток слёз уже готовился выйти наружу. Что бы не случилось, какая бы реакция у мужчины не была — она воспитает их малыша. Она станет достойной мамой и никогда не даст своё чадо в обиду.***
Прошло пять месяцев. Все домашние, в том числе и Сэм с Рейчел, естественно узнали о новом положении Харрис. Рейчел уже забронировала себе место крёстной для будущего ребенка, а Сэм докучал вопросами, рассказала ли Агата Александру. Она пыталась, честно. Но в последний момент вся уверенность куда-то пропадала, а страх застилал разум. К тому же, рассказывать о таком по телефону невероятно неудобно и тяжело. Ты не узнаешь настоящей реакции, начнёшь гадать, рад или нет. На УЗИ сказали, что Агата ждёт мальчика. Она была очень счастлива, узнав пол ребенка. Хотела, чтобы он был похож на Александра, перенял его характер, цвет глаз, волос… да всё.***
Сегодня прилетает Алекс. Всё это время они продолжали общаться по телефону. Мужчина и не догадывался, какой сюрприз приготовила ему любимая женщина. Последние месяцы она стала реже с ним общаться, ссылаясь на сильную занятость или усталость. Они же не собирались заниматься сексом по телефону, чего уставать? Писала банальные «Позже напишу» и «Прости, не слышала, как ты звонил». Рейчел всё это время была рядом с будущей мамой. Живот к шести месяцам заметно вырос, становилось тяжелее ходить и работать. Малыш иногда сильно пинался, не давая Агате спать. Было тяжело, но она справлялась. Машина подъезжает к особняку Харрис. Как и обычно, здесь невероятно красиво. Прекрасный зелёный сад, большой фонтан, красивая территория у дома. А ещё куча встречающих тебя людей. Только самой нужной среди них нет. — Алекс, ты приехал! Наконец-то! — Рэйчел кидается на шею мужчины, весело смеясь, а он и думать ни о чём не может, ведь это не Агата. — Я тоже рад тебя видеть, Рей. Как вы тут без меня? И где моя Агата? Взгляд Рейчел вдруг начал бегать по всем присутствующим, но не натыкался на Александра, старательно избегая его рентгеновских очей. Мужчина уже не на шутку испугался, ведь уже три дня его девочка не выходила на связь. Он уж было подумал, что она нашла себе кого-то другого, но Рейчел с облегчением выдохнула, глядя на отворившуюся входную дверь, за которой стояла Харрис… Александр перевел взгляд на девушку. Она была необычайно красива, впрочем, как и всегда. Правда, сейчас её глаза блестели от слёз, которые стекали по румяным щечкам, а руки покоились на округлившемся животе, обтянутом длинным серым платьем. Нильсен стоял неподвижно. Он смотрел ей в глаза, а потом опускал взгляд на живот и так несколько раз. Девушка уже окончательно вышла из дома, медленно подходя к своему мужчине. — Я скучала, Алекс, — сквозь слёзы говорит Агата, плавно поглаживая живот. Все смотрят на эту сцену с замершими сердцами. Никто не знает дальнейшего развития событий, но тёплый взгляд очей мужчины немного успокаивает. — Каттен… ты?.. — Да, я беременна, Алекс. Прости меня, я должна была сказать тебе раньше. Всё же, это и твой ребенок тоже, а я побоялась. Агата рыдала, а Нильсен потихоньку приходил в себя от неожиданного подарка. На его лице появилась счастливая улыбка. Он подходит к ней ближе, заключая в тёплые и такие родные объятия. Её голова опускается на его плечо, когда одна рука оглаживает её шелковистые волосы. Несмело, будто спрашивая, Александр касается живота, а почувствовав в ответ на его действия пинок, смеётся вместе с девушкой. — У нас будет сын, — тихонько говорит Агата, боясь нарушить эту создавшуюся идиллию. — Теперь у меня будет партнёр по связыванию тебя, чтобы не вредничала и не придумывала себе всякие глупости. — Ты собрался учить этому нашего ребёнка?! — с возмущением говорит Агата, целясь локтём в бок Нильсена. — Поверь, этому не учат, с этими знаниями рождаются. — Дурак ты, Александр. — И я очень люблю тебя, миссис Нильсен.