В поисках кинжала

Карн недовольно заворочался и подёргал во сне руками. Тонкие, но крепкие волшебные цепи звякнули о края широкого металлического креста, на котором он распластался. Карн засопел и снова подёргал руками, попытался перевернуться на бок, но у него ничего не вышло — его ноги тоже были привязаны. Пусть скажет спасибо, что под голову, спину и задницу я заботливо положил ему мягкий розовый тюфяк. Но Карн, несмотря на явный дискомфорт, всё равно не просыпается. Он оставляет попытки перевернуться и устроиться поудобнее, а вместо этого принимается сладко причмокивать губами и сопеть. Пролетающий мимо комар тут же падает замертво, смешно дрыгая почерневшими лапками. Удобная способность, однако, можно не бояться мерзких насекомых. Мне бы такую, когда я часами выслеживаю в лесах проклятых сектантов, облепленный комарами, которые кусают меня за зад даже через кожаные штаны и заставляют чесаться. Интересно, как долго он ещё будет дрыхнуть? Неужели ему ничего не причиняет дискомфорт? Я поёжился, вспомнив, как чокнутая эльфийка приковала к этому кресту меня самого. Не понравилось ей, видите ли, что я слишком долго выслеживал в лесу сектантов. И плевать, что это было важное задание, и если бы я его провалил, мой Глава снял бы с меня шкуру голыми руками. Вообще эльфийка тоже была на такое способна. Поэтому я старался обходить её стороной, но она не отставала. Даже Карн со своими планами по завоеванию и уничтожению мира доставлял меньше хлопот. В тот вечер она напичкала меня клофелином, который выменяла у кого-то на рынке (ох уж этот торговый народ). Очнулся я без одежды, привязанный к кресту вверх тормашками, и отныне зарёкся что-либо есть или пить дома у эльфийки или из её рук, будь это хоть самая аппетитная в мире жареная курочка. После того, как она наигралась со мной и уснула, я сбежал, сверкая пятками, не забыв, однако, прихватить с собой крест и целый чемодан с интересными приблудами для плотских утех. Пока бежал, довольно ухмылялся, представляя, в какую ярость впадёт эльфийка, когда обнаружит пропажу любимой коллекции плёток, искусственных членов и анальных пробок. Заговорённые цепи, от которых, как уверял меня остроухий торговец из тёмной подворотни, не по силу освободиться даже Ловам, очень подошли к кресту и к моим планам. Карну ещё повезло — я оставил ему штаны, матрас, крест для утех зафиксировал в горизонтальном положении, а телеса гнилого Лова прикрыл одеялком. Я смотрю на то, каким добродушным и невинным он выглядит во сне, и думаю, что, наверное, не стоило так беспокоиться о его комфорте. Не заслужил, засранец. Ишь ты, посадил подселенца к моей сестре, а забирать его обратно не собирается, да ещё и целоваться к ней лезет. Такое спускать нельзя. Я со злостью дёргаю рычаг, и крест резко перемещается в вертикальное положение. Одеяло моментально слетает с Карна, матрас тоже неудобно сползает вниз. Карн открывает глаза и насмешливо смотрит на меня. В его взгляде ни капли удивления. — Ну здравствуй, глупый Гай. А я лежу и думаю, как долго ещё ты будешь стоять надо мной и пыхтеть. Скотина, так значит, он давно проснулся! Я разозлился, но постарался взять себя в руки и не подавать виду. — Здравствуй, мой гнилой друг. Давно мы с тобой не говорили по душам. — И правда. Странные, правда, ты выбрал время, место и… хм… обстоятельства, — Карн подёргал руками, отчего волшебные цепи снова зазвенели. — Ты вообще в курсе, какую подлянку устроил моей сестре? Она уже месяц нормально поесть не может! — сердито сказал я. — О, ну раз ей так плохо, почему ты приходишь ко мне с этим только сейчас? Карн смотрит на меня насмешливо, с таким превосходством, как будто это не он прикован к кресту за руки и ноги, а я. — Ты заберёшь у неё подселенца? — спрашиваю сердито, отворачиваясь. Не могу выдержать его взгляд. — Смотря как ты меня об этом попросишь, глупый Гай. Будешь просить усердно, ты ведь хороший мальчик? От его последней фразы я нервно дёргаюсь, вспоминая всё ту же чокнутую озабоченную эльфийку, и как она заставила меня играть роль её послушного пёсика. И зачем я съел то, что она мне дала? Знал же, что от неё стоит ждать беды. Молча отворачиваюсь от Карна, раскрываю украденный у эльфийки чемодан и запускаю туда руку. Надавать бы ему ремнём, но ремень я как раз найти не могу. Придётся сначала ограничиться розовым стеком со шлёпалкой с одной стороны и пушистым наконечником с другой. Порывшись ещё немного, достал такую же розовую повязку для глаз (что у эльфийки за страсть к этому цвету?) и анальную пробку с заячьим хвостиком на конце. Последняя, к счастью, упакована в плотный пакет, поэтому можно понадеяться, что её ещё ни разу не использовали по назначению. Хотя не плевать ли мне? От дыхания Карна дохнут птицы, комары и мухи. Вряд ли он сам боится инфекций, передающихся половым путём. В чемодане было ещё много всего интересного. Я повертел в руках длинную тонкую силиконовую трубку с колечком на конце, но так и не понял, для чего она нужна. Но на всякий случай поблагодарил всех Ловов (кроме Карна, пошёл он нафиг) за то, что эльфийка не стала использовать это странное приспособление на мне. — Какие интересные у тебя игрушки. А твоя хозяйка разрешила их взять? — снова насмешливо говорит Карн. — Никакая она мне не хозяйка. — Ты ведь сам её так называл. Твою ж мать, он что, подглядывал за тем, как она меня мучила? Какое унижение! Я должен ему отомстить. — Ты вёл себя очень плохо, Карн… — Да-да, я знаю, меня нужно наказать. Давай, приступай уже, — нетерпеливо ответил он, гремя цепями. Кое-кто смирился со своим положением? Я удовлетворённо отметил, что, раз с волшебными цепями до сих пор ничего не произошло, остроухий торговец меня не обманул. Что ж, Карн, раз ты так просишь… Я достал из штанов свой кинжал. Подошёл к Карну и осторожно разрезал его рубаху. Он поморщился: — Глупый Гай, режь хотя бы по швам. Пришлось перехватить рукоятку покрепче, нагнуться и найти шов на его штанах. Длинный надрез от бедра до щиколотки — с одной стороны, затем с другой. Аккуратно сдёрнуть куски ткани. Залипнуть на стройное загорелое тело. Хорош, зараза! — Нравится, а? — его хриплый голос заставляет меня вздрогнуть. Закатываю глаза и прячу кинжал. — Хватит болтать! Сейчас посмотрим, как кое-что понравится тебе. — Вперёд, глупый Гай. Занятные у тебя цепи. Я совсем беспомощен в них. Ты сможешь сделать со мной, что захочешь, — вздыхает Карн. Ухмыляюсь, мысленно благодаря остроухого торговца. Недаром содрал с меня сумму, на которую я мог месяц каждый день питаться самыми отборными жареными курочками, не выпрашивая еду у эльфийки в обмен на секс. Цепи, которые смогли усмирить Карна, определённо стоили своих денег! Розовая повязка закрывает глаза Карну. — Ты что, боишься смотреть мне в глаза? Надоел! Нашариваю в чемодане эльфийки кляп — мягкий шарик на тонком ремешке. Вставляю его в рот Карну и застёгиваю ремешок на затылке. Карн недовольно мычит. Да, так гораздо лучше! Пуховым кончиком стека провожу по его животу и с удовольствием подмечаю, как напрягаются мышцы пресса. Карн нервно дёргается в цепях, когда пух скользит всё ниже и ниже, прямо к его белым панталонам в голубой горошек. — Ты вёл себя очень и очень плохо, негодный Карн. И ты понесёшь наказание. Лёгко шлепаю его широким наконечником по бедру. А затем — снова щекочу низ живота пушком. Карн нечленораздельно мычит. — Болтать будешь потом. А пока с покорностью принимай наказание. Будь хорошим мальчиком, — на последней фразе прикусываю себе язык, осознав, что сказал это тоном поехавшей эльфийки. Мой кинжал медленно разрезает по швам панталоны. Не могу удержаться и слегка царапаю его кожу, оставляя белые и светло-розовые следы. Так, так, так, ну надо же, наш лич уже успел возбудиться. Налитый твёрдый член вываливается из разрезанных тряпок, которые я отбрасываю в сторону. Чёрт, а может, коснуться его члена кинжалом? Так, совсем чуть-чуть, плашмя. Но чутьё категорически не советует мне этого делать. Снова наугад запускаю руку в чемодан и, наконец, нащупываю ремень. О, вот теперь кое-кому не поздоровится! — Мне так нравится кожа этого аватара, Карн! Она такая бархатистая, приятная на ощупь. Как ты думаешь, долго с неё будут сходить следы наказания? — говорю, водя ремнём по его груди и животу. Опускаюсь ниже, к лобку, затем внутренней стороне бедра. Члена нарочно не касаюсь, с удовольствием наблюдая, как Карн выгибается и пытается потереться об ремень, но у него, конечно, ничего не выходит. От этого зрелища в прохладном ночном лесу мне становится жарко, а ведь я даже ещё не приступил к порке! Хочется поскорее снять штаны, но я пока сдерживаюсь. — Ну как, Карн, проверим? Я разрешаю тебе ответить. Почему ты ничего не говоришь? Обычно ведь тебя не заткнёшь, — говорю, слушая, как он недовольно мычит и пытается выплюнуть круглый кляп. — Не слушаешься хозяина? Что ж, теперь точно пришло время наказания. Легко, но звонко шлёпаю его по голой ягодице ладонью, а потом сжимаю, заставляя Карна снова задёргаться в цепях. Какая она приятная, прохладная, упругая… Вожу рукой по кругу сначала справа, потом слева. — Нравится, а? Это то, что получают хорошие мальчики. Но это не про тебя, не так ли? Подхватываю ремень и без замаха стегаю по сочной заднице. А затем ещё раз и ещё. Карн шипит и тяжело дышит, на коже остаётся красный след. Я тут же ласково глажу его, чувствую, как накрывающие меня волны возбуждения становятся всё сильнее и сильнее. Теперь я понимал чокнутую эльфийку — я сам стал ею. Надеюсь только, что Карн не будет точно так же драпать от меня, как я от владелицы этих игрушек. Так, что тут у нас ещё… Тюбик с какой-то клейкой субстанцией. Интересно, зачем он? Присматриваюсь к этикетке… Ого! Прямо вот так, прямо вон туда? Ну ладно, сегодня день экспериментов. Хорошо, что не надо мной. — Сейчас ты будешь играть роль зайчика, Карн. Зайчики милые и пушистые, они никогда не выкинут никакую подлянку. Субстанция из тюбика на ощупь прохладная и скользкая. Карн снова возмущённо дёргается, когда чувствует мои пальцы меж ягодиц. Если б не цепи, наверняка бы уже вырвался и задал мне трёпку. Надо будет после окончания сессии поскорее сбежать. Его плоть на удивление легко принимает в себя мои пальцы — один, второй, третий. — Надо же, Карн, так ты у нас, оказывается, любитель поиграть? Ты такой растянутый, ммм… Что ты засовывал себе туда, мой гнилой друг? Пробка с заячьим хвостом отлично смотрится в его заднице! Отхожу на шаг и любуюсь своей работой и, сам того не замечая и не контролируя, всё же запускаю руку в штаны и касаюсь своего члена. Чувствую мурашки по коже, хочется касаться Карна и касаться себя, упиваясь своей властью над ним. Я снова без замаха шлёпаю его по ягодицам. Прислоняюсь членом к его бедру, трусь об кожу, одной рукой наношу удары, другой быстро и дразнящее касаюсь головки его истекающего смазкой члена. Понимаю, что больше не могу играть роль властного и строгого хозяина. И как только эльфийке это удавалось так долго? — Ну что ж, Карн, перейдём к финальной части наказания. Пробка с заячьим хвостом с негромким хлюпаньем выходит из его тела, но её тут же заменяет мой изнывающий от нетерпения член. Плавный толчок, второй, третий, и это натурально сносит крышу. Долго так я явно не продержусь, а хочется растянуть момент удовольствия. Может, отвлечься на что-то постороннее? А помыл ли я посуду в столовой общины? А что сделает эльфийка, когда доберётся до меня? Нет, от мыслей об эльфийке член и вовсе может упасть. Настолько сильно отвлекаться не надо. Я наглаживаю и сжимаю бёдра Карна, провожу пальцами по красным полоскам на его заднице. Надрачиваю ему, касаюсь большим пальцем головки, другой рукой обнимаю торс, зажимаю двумя пальцами сосок моего лича. Двигаюсь всё быстрее и быстрее, теряю контроль над собой, покрываю поцелуями его волосы и затылок… Ещё немного и я со стоном опускаюсь на колени, получив ярчайшую разрядку. Моя рука испачкана в его сперме. Цепи снова звякают и осыпаются прахом. Затем в пыль превращается кляп и повязка для глаз. Я с ужасом смотрю в глаза ухмыляющемуся Карну. — Серьёзно думал, что эти цепи удержат меня, мой простодушный друг? Грёбаный остроухий торговец! Он меня надул? — Думаю, теперь нам нужно поменяться местами. У меня тоже есть в запасе кое-какие цепи. А что это там за длинная резиновая трубка с колечком у тебя в чемодане?