Судьба, которую мы творим сами

      Дом адмирала Моррисона, Вашингтон       29 июля 2004 года, четверг, 22:00              Очередной звонок Истмена застал адмирала Моррисона дома, куда тот заглянул, чтобы хоть ненадолго отрешиться от дел, отдохнуть и побыть с женой. Но по факту он всё равно работал, сразу же после ужина удалившись к себе в кабинет, где разложил принесённые со службы бумаги и стал просматривать их при свете настольной лампы.       Телефон пропищал короткой серией звуков, затем ещё раз. Моррисон тяжело вздохнул и оторвал взгляд от доклада, который читал с карандашом в руках. Он знал, что звонит особый аппарат для защищённой связи ― по такому с ним связываться могли либо первые лица государства, либо те подчинённые, которым он сам дал такое право. Так как определителем аппарат снабжён не был, он не знал, кто будет на том конце провода. Проигнорировать же такой сигнал адмирал, при всей усталости, не мог ― предмет разговора вполне мог касаться дела государственной важности.       ― Моррисон слушает. ― Он поднёс трубку к уху, потирая пальцами второй руки уставшие глаза.       ― Сэр, это капитан Истмен!       ― А, капитан… Что стряслось?       ― Чрезвычайное происшествие на объекте! Посторонние проникли на территорию и вступили в бой с моими людьми. Это изделие номер два, Коннор, Брустер и с ними ещё какой-то мужчина! Нет сомнений, адмирал, что они явились за изделием номер один!..       ― Ах, дерьмо! ― выругался Моррисон и стукнул по столешнице кулаком. ― Действуйте по обстоятельствам, Истмен! Задержите их или… уничтожьте… Кстати, а что Шоу?       ― Он применил против изделия номер один специальное устройство ― электрическую сеть, чтобы замкнуть её процессор, а затем собирается вынуть его.       ― Хорошо. Помогите ему, обеспечьте охрану. И доложите мне через полчаса, поняли?       ― Так точно, сэр!       В дверь кабинет заглянула супруга Моррисона. Лицо женщины выглядело обеспокоенным.       ― Джеймс, что случилось? Я слышала, ты кричал…       ― Дорогая, уйди, пожалуйста! Я сейчас не могу ничего обсуждать!.. ― Он махнул рукой, бесцеремонно выпроваживая близкого человека.       Миссис Моррисон, ещё более расстроенная, скрылась из виду и больше не появлялась.       А адмирал тем временем, поломав голову, воспользовался уже сотовым телефоном и стал набирать номера своих товарищей, с которыми вместе и заварил всю эту кашу. Портер был на работе, а Блейк ― также дома, спал.       Моррисон закрыл дверь кабинета на ключ и настроил в мобильном режим аудио конференции.       ― Нам нужно поговорить! ― сразу после совместного приветствия мрачным голосом объявил он.       ― Так срочно? ― отозвался усталый директор ЦРУ, а глава АНБ, более прямолинейный человек, просто выругался после того, как его разбудили.       ― Да, это дело безотлагательное. Ситуация значительно осложнилась, а возможно, и вышла из-под контроля… Мне только что звонил Истмен…       ― Чёрт, что-то на объекте?! ― воскликнул Блейк, у которого весь сон как рукой смахнуло.       ― Именно. Второе изделие и интересующие нас люди плюс какой-то парень проникли на территорию и напали на охрану. Истмен ведёт бой. Через полчаса он должен мне отчитаться…       ― И ты думаешь, они удержат объект? ― задал вопрос Майкл Портер.       ― Ну… это же элитные наёмники, бывшие морпехи… четыре десятка солдат против троих…       ― …и робота, ты забыл добавить, ― заметил руководитель АНБ, ― плюс там ещё второй… Кстати, что с ней?       ― Шоу работает над этим ― она уже не опасна. Вскоре он вынет процессор.       ― Хорошо, значит нам нечего опасаться.       ― А если всё же?.. ― Портер не спешил разделить оптимизм своего собеседника.       ― Всё же что? ― тут же всполошился Блейк.       ― Если им удастся захватить, как мы его называем, изделие номер один?       ― Я думал об этом… ― признался адмирал, тяжело вздохнув.       ― И что?       ― Если я не получу ответа от Истмена в условленное время, то это автоматически будет означать, что они не справились, и тогда…       ― Ну! ― призвал Кеннет Блейк.       ― Придётся задействовать экстренные меры. Я готов отправить туда спецназ и вертолёты с авиабазы «Доббинс».       ― Ты что, рехнулся, Джим?! Хочешь выжечь там всё дотла?!        ― Майкл, боюсь нам ничего не останется другого…       ― А о людях ты подумал? О тех же солдатах Уолтерса? И потом: такое не скроешь! Президент и конгрессмены обязательно потребуют отчёт, что произошло с корпорацией ― одним из главных подрядчиков Пентагона!       ― Возможно, Джим прав, Майкл, ― от мёртвых неприятностей уже не будет… ― поддержал Моррисона Блейк.       ― Ты всегда готов ратовать за радикальные меры! ― попенял ему директор ЦРУ.       ― Да, я не боюсь запачкать руки в крови, когда это необходимо!       ― Ладно, не ссорьтесь! ― призвал коллег адмирал. ― Ответственность за это решение я беру персонально на себя.       ― Ответственность так или иначе мы будем нести все вместе… ― пессимистично заметил Портер. ― Да, кстати, а что с Брустером и его людьми?       ― А что с ними? ― первым отозвался Блейк. ― Разве что-то изменилось? Они создали угрозу национальной безопасности и понесут ответственность.       Моррисон ограничился лишь туманным: «Посмотрим...» ― после чего предпочёл быстро закончить разговор. Решение для себя адмирал уже принял, но злился на Майкла Портера за его сомнения ― с его поддержкой было бы легче в моральном плане.       Выключив телефон, хозяин кабинета стал ждать: позвонит ли Истмен или нет. Всё решат ближайшие двадцать минут. Глядя на часы, Моррисон чувствовал, как в нём нарастает напряжение. Параллельно росло и желание выпить. Но мужчина себя сдержал ― он некоторое время смотрел на встроенный в стеллаж бар, но затем демонстративно отвернулся.       Истмен не позвонил.       Руки адмирала стали скользкими от пота. Он начал чувствовать дурноту, встал и пошире раскрыл окно, впуская больше свежего воздуха. Немного полегчало. Но необходимость принять тяжёлое решение никуда не делась.       Моррисон подождал ещё пять минут и попробовал сам связаться с капитаном ― ответа не последовало. Тогда он набрал номер командира авиабазы «Доббинс» ― ближайшей к Атланте ―и отдал приказ на отправку авиагруппы.       После этого адмирал, наконец, разрешил себе бокал виски.