***
Переодеть всех в костюмы Дали, убедиться, что все надели маски и связали руки пластиковыми стяжками. Забрать телефоны. Разделить ослепленных участников и зрителей на три группы. Изолировать группы друг от друга. Проследить, чтобы Крезо постоянно был с Суаресом. Проследить, что с каждой группой есть два наблюдателя. Ракель выдохнула и присела на пустое кресло. На заднем ряду сидели заложники, ей было слышно их тихие переговоры. — Молчать! — механическим голосом рявкнул кто-то из наблюдателей и повисла тишина. Ей предстояло отобрать двадцать семь заложников. А после убедиться в том, что запись попадёт в эфир. — Как ты? — «ожил» наушник. Серхио говорит спокойно, за что она сейчас была благодарна ему как никогда. — Всё хорошо, Профессор. Всё идёт по плану. Подключай Рио. Я хочу, чтобы эта запись была по всем каналам. Двадцать восемь человек. Давид Кантеро, шестеро подростков, четыре пожилые женщины. Восемь крупных мужчин, которые могут доставить неприятности. Беременная — её заметил в своей группе Крезо. Два охранника из холла. И ещё шесть человек просто рандомно. Крезо протягивает ей ранец с кислородным баллоном. Убедиться, что все надели маски. Газ, выпущенный в помещение, был практически не определяем органами чувств. Успокоить себя, что для людей отключиться сейчас будет облегчением. Напугать внешним видом в маске выбранных людей и увести из каждой группы в холл. После того, как все заложники теряют сознание, Ракель выдыхает. Первая часть удалась. Не произведено ни одного выстрела. — Начинаем, — командует она, и Крезо и команда из шестерых натренированных бойцов приступает к тяжёлой работе.***
А потом наступила пора бездействия. До шести вечера оставалось около часа, и она ощутила такую знакомую волну паники. Крезо включил телевизор в холле. «Полиция развернула штаб напротив башни Торреспана. Здание телестудии оцеплено, и сейчас проводятся исследования и определение возможных стратегий…» «Одно из требований, — единственное! — злится Ракель, — это обменять телеведущую Каэтану Куэрво на двадцать восемь заложников. Нашему корреспонденту удалось задать ей вопрос, смотрите сразу после рекламы» «Как в костюме от Дали — все проблемы удали! Поносудалин! Возможно, лучшее средство от поноса!» «Каэтана, вы согласны пожертвовать собой ради жизней других людей? — Ракель смотрит на женщину. Она выглядит усталой после перелёта — её не было в Испании — и кажется старше своих лет. На навязчивого журналиста старается не реагировать. — Без комментариев. — Каэтана, означает ли ваш прилёт, что вы согласны? — не отступает журналист. — Без комментариев». — Ракель, контрольный звонок, — она вздрагивает, слыша голос Профессора из гарнитуры. — Всё по плану. Заложники в холле, начинают приходить в себя. Посылка отправлена. Ждём Каэтану. — Отправь открывать дверь кого-нибудь другого, — едва слышно просит он. — Хорошо, — не колеблясь лжет она, понимая, что не посмеет подставить никого из команды. — Следующий сеанс связи через два часа. — Принято. Известно, кто будет вести переговоры? — Нет. Думаю, они тоже ждут обмена. В группе никого из предполагаемых нами спецов. Они поумнели. В палатке ни одного мобильного, ни одной камеры или микрофона. Рио просто нечего взламывать. Мы видим картинку с их экранов и только. Как только станет известно, кто там — я сообщу.***
— Открывай, — командует Ракель. Крезо распахивает дверь центрального входа и тормошит заложников, раздавая муляжи пистолетов. — Выходим и становимся вдоль стены. Маски не снимать. Оружие не выпускать из рук. Без моей команды не делать ни шагу от стены. На башне наши снайперы, они перестреляют вас если дернетесь, это понятно? — Ракель натягивает маску и шагает первой. За ней, всхлипывая, шагает беременная. Потом тянутся, подгоняемые Крезо, остальные. Шесть ноль две. На площадке перед телестудией никого. «Можно понять Каэтану, это огромный риск, любой из нас отказался бы…» — вещает кто-то по телевизору в холле. — Не волнуйся, — шепчет Профессор, — она придёт. Беременная рядом облокачивается на стену и трясётся от безмолвного плача. Ракель повинуется внутреннему порыву и прижимает её к себе. — Всё хорошо, все хорошо. Скоро ты будешь дома, — едва слышно произносит она, — Так. Делаем два шага вперёд и разворачиваемся лицом к двери. Живо! Заложники исполняют её приказ. У двери стоят трое из выбранных рандомно. — Я буду считать. Медленно. На каждый счёт один из вас должен войти внутрь. Это понятно? Раз. Первый заложник возвращается внутрь. Шесть ноль пять. — Она придёт, — уверенно шепчет ей Профессор. — Что-то я не очень в этом уверена, — Ракель отчётливо различает лазерный прицел на груди беременной, — Два. Три. Три, я сказала. — Постойте! Ракель напрягается, глядя на площадку перед студией. От палатки ко входу бежит женщина. — Остановитесь, пожалуйста! — Ракель с облегчением узнает в ней Каэтану. — Два шага от стены, — командует она, — пистолеты в карманы. Поприветствуйте свою спасительницу аплодисментами! Она сама убирает руку с оружием в карман, но не выпускает пистолет из руки, просто становится так, чтобы её не было видно за беременной и делает несколько шагов к двери за спинами у заложников. — Кто здесь главный? — спрашивает Каэтана, подойдя ближе, — Я могу зайти? — Да. Пропустите её, — заложники расступаются, а Ракель делает ещё шагов пять к двери. Каэтана входит внутрь. — Мы можем идти? — тихо спрашивает кто-то из заложников. Вместо ответа срываются с места и убегают в сторону палатки подростки. За ними импульсивно кидаются все остальные заложники. Ракель понимает, что её время ушло и бросается к двери. Три шага, каких-то полтора метра. На последнем шаге она «ловит» бронежилетом пулю в спину и буквально влетает в дверь. — Ракель, — она слышит, как дрожит его голос. — Я жива, Серхио, — отвечает она, пытаясь подняться. Получается плохо, на помощь приходит Крезо. Шесть двенадцать. Двадцать пять заложников покинули их, Каэтана же, напротив, присоединилась к шоу. — Добро пожаловать, — усмехается Ракель и снимает маску, — выдайте Каэтане новый наряд.