Крыльев размах, что полнеба накрыл, Бойся и прячься - идет Алдуин.
Предвестнику Соратников еще не доводилось слышать эту песню и она всколыхнула не самые приятные воспоминания о событиях почти годовой давности. Имя Пожирателя Мира колкими льдинками отозвалось где-то внутри и осыпалось хрустальным крошевом вдоль по позвоночнику. Тогда это и началось? После возвращения из Совнгарда?И пасть его бездна, как сажа черна, Немало селений спалил он дотла. Ашиан молча встала, бросая несколько септимов на стол. В ее сторону уже начали поворачиваться с интересом, на лицах некоторых посетителей отразилось узнавание. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас улыбаться и раскланиваться перед хорошо выпившей публикой. А если кому-то еще и придет в голову просить продемонстрировать какой-нибудь Крик… Им же не докажешь, что это опасно. Им же не скажешь, что Довакин больше не может Кричать. Пронизывающий ветер едва не сорвал капюшон с ее головы, когда она шагнула наружу, покидая шумную, жарко натопленную таверну. Ледяной дождь обрушился словно водопад, заглушая голоса позади, но она еще успела услышать, как бард пропел: Где же герой, что спасет нас от бед, Ужель во всем свете рыцаря нет? И радости песнь захлебнется в крови. Приди же, герой, бейся или умри.
Лошадь Ашиан стояла в конюшне, недовольно переступая с ноги на ногу. Увидев хозяйку, она радостно заржала. Впрочем, сообразив, что ей предстоит отправиться в путь по такой ненастной погоде, тут же растеряла свой энтузиазм. - Давай, Королева Альфсигра, - пробормотала глава Соратников, - не будь такой унылой. Обещаю, через два часа мы укроемся в теплой пещере. Для лошади слова «два часа» не значили ровным счетом ничего, но она покорно потрусила вперед. Когда спустя несколько минут местный завсегдатай Фултейм высунул голову наружу, чтобы подышать свежим воздухом и хотя бы частично протрезветь, то уже даже неясные силуэты Драконорожденной и ее скакуна затерялись за пеленой дождя.***
Обещанная пещера оказалась уже облюбована ледяным троллем, причем отличавшимся даже большей агрессивностью, чем основная масса его сородичей. Едва завидев в своем укрытии незваную гостью, он с ревом бросился на нее, вспарывая воздух длинными острыми когтями. Ашиан откатилась в сторону, выхватывая кинжал и засаживая лезвие в ногу противнику. Не сказать, что это нанесло сильный урон существу, но все же несколько замедлило его движения. Пара лишних секунд позволила Предвестнику вызвать огненного атронаха, который почти полностью завладел вниманием зверя. Драконорожденная отползла дальше, собирая в ладонях светящийся шар чистой энергии. На это заклинание ушла почти вся ее магическая сила и Ашиан в который раз пожалела о том, что теперь не могла использовать Крики. Решив все же попробовать, она глубоко вдохнула и еле выдавила из себя «Fus». Слово горячим суховеем прокатилось по горлу, оцарапало нёбо и вылетело задушенным хрипом. Снова нет. Как и на протяжении последних десяти месяцев. Ашиан стиснула зубы, посылая разряд молнии в уже порядком потрёпанного тролля. Тот к этому времени успел расправиться с атронахом и огненное существо растаяло в воздухе с характерным громким шипением. Заклинание ударило монстра в грудь, заставив пошатнуться и осесть на землю. Драконорожденная добила его мечом и, тяжело дыша, остановилась над поверженным врагом. Она ужасно устала. Долгая дорога и бесконечные стычки с разбойниками, встречавшимися на пути, вымотали ее. Поэтому она даже не стала избавляться от туши тролля, а просто прошла дальше в пещеру, чтобы развести огонь. Когда двадцать минут спустя под каменными сводами запылал костер, пропитывая отсыревший воздух запахом хвои и древесной смолы, Ашиан упала на свой плащ, с наслаждением вытягивая ноги и прикрывая глаза. Конечно, спать здесь было довольно опасно, но оставленная у входа лошадь предупредила бы ее о незваных гостях ржанием, да и само местоположение пещеры было достаточно уединенным, что в значительной степени уменьшало возможность ее нахождения. Предвестник перекатилась на бок, поближе к огню. В кармане едва слышно зашуршало письмо, написанное лично генералом Туллием. Командующий имперскими войсками желал сотрудничества с окрепшим и теперь достаточно известным орденом Стражи Рассвета. Довакин, неплохо зная генерала, очень сомневалась, что тот ограничится равноправным сотрудничеством. Скорее, все шло к тому, чтобы поставить непримиримых борцов с вампирами на службу Императору Тамриэля, однако вряд ли Изран, обладающий независимым и резким характером, на это согласился бы. Ашиан прекрасно это понимала, но не стала ничего говорить Туллию: доставка послания была для нее возможностью на время исчезнуть из вида и затеряться в глуши рифтенских лесов и ущелий. Окружающие уже начинали подозревать, что с Драконорожденной что-то не так. Если даже легкомысленная Йордис начала задавать осторожные вопросы о самочувствии тана, то Лидия с Валдимаром и подавно догадались, что Криков не слышно не потому, что у героини Тамриэля внезапно заболело горло. Соратники, правда, на эти мелочи внимания не обращали. Им было все равно чем повержены противники – ту'умом или мечом. Здесь проблема была в другом: Вилкас по-настоящему достал её своим неодобрением и колкими замечаниями. Он категорически не одобрял частое вмешательство Предвестника в политические интриги и считал, что подобными поступками она предает память Кодлака Белой Гривы. Остальные воины неоднократно были свидетелями их яростных перепалок, в которых Довакин отстаивала право на собственное мнение; и глава Соратников не могла не замечать, что в Йоррваскре постепенно зреет раскол между ее сторонниками и теми, кто поддерживал Вилкаса. Ашиан не желала быть причиной раздоров в древнем ордене и решила на время покинуть товарищей, рассчитывая, что за время ее отсутствия страсти улягутся. Официально она занималась устранением крупной банды на юго-востоке страны. Этот предлог никого не удивил и был очень похож на правду: с окончанием гражданской войны беспорядков, как ни странно, не стало меньше. Ряды разбойников и грабителей пополнились бывшими солдатами армии Ульфрика; в туманных лесах Фолкрита засели партизаны под предводительством Фрокмара Порванный Стяг, который, очевидно, вообразил себя новым Ульфриком Буревестником; а в окрестностях Маркарта и вовсе творилось что-то непонятное – начиная от многочисленных похищений людей и меров, заканчивая локальными землетрясениями, которые частично изменили ландшафт владения. Вместо желанного порядка и мира в Скайриме царил полный кавардак, что совсем не добавляло популярности победившему в гражданской войне легиону и делало непрочное положение королевы Элисиф еще более шатким. Драконорожденная вздохнула, чувствуя обволакивающее тепло, исходящее от костра. Тихий треск сгорающих дров постепенно убаюкивал её. Все нерешенные проблемы могли немного подождать. Но перед тем, как окончательно погрузиться в объятия сна, она мысленно перенеслась на десять месяцев назад, в день своего триумфального возвращения из Совнгарда.