Ловушка времени

      Ланселот отказался от предложения Мерлина перенести его вместе с сопровождением порталом. —Это своего рода проверка. Смогу ли я пройти достаточно опасный путь ради той, которую сватаю, — так объяснил свою позицию Ланселот.       Его сопровождал всего десяток воинов и небольшой обоз с подарками. Единственное, на чём сумел настоять Мерлин — это защитные и отвлекающие артефакты. Также снова пригодились браслеты экстренного переноса, которые маг сделал во время их первого путешествия в Оркнию. Правда, их пришлось немного переделать, чтобы активации не требовала вмешательства Мерлина. Маг добавил несколько накопителей в браслеты, и теперь их могли активировать сами воины.       Рвался вместе с другом в поход и Кей, но Артур запретил, так как тот всё ещё не оправился полностью от болезни, что поразила его на обратном пути из Оркнии. Это путешествие тоже намечалось сложным, это в Камелоте в начале марта зима постепенно отступала, и то было промозгло и сыро. Дальше на север всё ещё стояла зима с морозами и мокрым снегом.       Ланселот отбывал всего за пару часов до прибытия кортежа Морганы. И на удивление Мерлина, Артур пояснил: —Моргана сложный человек. В Камелоте не найдётся людей которые скажут, что она им нравится. Хотя она, также как и я, выросла на этих улицах. Даже мне сложно общаться с ней, а уж Ланселот с Морганой вообще друг друга на дух не переносят. —Я тоже не горю желанием вновь видеть её, — поморщился Кей, явно что-то вспоминая.       Они все крепко обнялись с Ланселотом на прощание, пожелали доброго пути и удачного сватовства. И долго потом смотрели вслед удаляющимся всадникам.       Мордред устало прикрыл глаза и прислонился к Мерлину. Да, загонял его Персиваль, у мальчика абсолютно не было свободного времени. Единственное что смогли отвоевать Артур с Мордредом у старого садиста воспитателя, так это дни прибытия Гавейна.       Братья с удовольствием проводили время вместе. Гавейн немного завидовал Мордреду, того нарекли наследником Камелота, когда старшему брату досталась постылая Оркния. Там было мерзко, мокро и воняло рыбой.       С семьёй отношения также не слишком улучшились. Отец относился к нему как к кукушонку, во всём выделяя Гехериса и Агравейна, даже младший Гаррет был большей гордостью для Лота, чем его старший отпрыск. Про Мордреда в семье вообще не говорили. А после того, как Артур объявил его своим наследником, то и вовсе Лот стал демонстративно говорить, что у него только четыре сына.       Мать явно идеализировала отсутствующих отпрысков, и если Мордред так и остался в её мечтах идеальным мальчиком, то Гавейн с каждым днём всё больше приобретал характеристику худшего сына. То не так сидит, то сказал что-то не так, а уж когда говорил, что ненавидит корабли и море Моргауза каждый раз закатывала глаза и готовилась падать в обморок. И когда она увидела, что тренируется он с мечом, а не с топором, как когда-то её отец, да и Лот всегда отдавал предпочтение этому оружию, она только разочарованно покачала головой, и это разочарование больше не уходило из её глаз.       Гавейн попытался наладить отношения с сёстрами. Итония и Кундри были ближе всего ему по возрасту и казалось, что смогут хотя бы немного заменить отсутствие Мордреда. К сожалению, девочки были скучными, все их знания сводились к тому как быть хорошей женой. Но слушали его рассказы раскрыв рты, особенно им нравилось описание игрищ и людей Камелота. Так получилось, что каждый день Гавейн наведывался к ним в солярий. Но обязательно тогда, когда не было там матери, она была в ужасе когда услышала, как Гавейн рассказывал девочкам о Хельге и Харольде, как те храбро пересекли море и спасли своих людей. Моргауза посчитала такие рассказы вредными для юных дев и запретила их. Но общаться с сёстрами запретить она не могла. И Гавейн приходил, продолжал рассказывать и, о ужас, даже стал понемногу обучать их грамоте.       С младшими братьями отношения не задались. Они были завязаны друг на друга и в свой маленький мирок запускали только отца. А так, Гехерис и Агравейн вдвоём носились по всему городу, никто им нужен не был. И единственным дополнением к такому их времяпровождению были тренировки с отцом, с небольшими по росту сделанными топориками.       Гаррет и Мария были совсем ещё младенцами. Так получилось, что спустя полгода после прибытия Гавейна в Оркнию, его круг общения состоял из Итонии, Кундри, Дерфеля, который руководил его небольшим отрядом из Камелота и, как это ни странно, Ниневы, с ней он познакомился в солярии сестёр и теперь частенько общался с ними тремя. С многочисленной роднёй общение свелось к минимальному. Даже принимать пищу он старался со своими воинами.       И не мог он не завидовать Мордреду, который навсегда останется в родном Камелоте. Гавейн не представлял как бы он всё это выдержал, если бы не подарок Мерлина. Время проведённое с братом и друзьями давала силы на следующую неделю в Оркнии. Он с нетерпением ждал весны, каким-то чудом наследнику удалось уговорить Лота на отправку его и его отряда на помощь Артуру этим летом. Гавейну предстояло отправиться вместе с Ланселотом, когда тот будет покидать Оркнию. ***       Наконец, время пришло и во двор замка неспешно въезжала кавалькада, сопровождающая большую крытую повозку.       Повозка остановилась около крыльца, где застыл Артур с Мордредом, позади стояли Мерлин, Кей и Персиваль, где-то выше стояли немногочисленные любопытствующие, видимо те кто Моргану ещё не знал, среди них были и Хельга с Харольдом. Первый из повозки выскочила девочка лет пяти-семи. И было видно что её пытались выставить маленькой принцессой: платьице было богатым и чистеньким, волосы уложены в сложную прическу, но вот пятнышко на носу от травы, да и волосы немного растрепались. И выбравшись из кареты она быстро завертела головой и уже была готова бежать исследовать новую локацию, но из повозки выплыла, по-другому и не скажешь, величественная, немного полноватая женщина с золотыми косами и голубыми жёсткими глазами. Она, тут же как оказалась на земле, положила руку на плечо девочки и, оглядев встречающую процессию, недовольно поджала губы.       —Здравствуй, сестра! — Артур искренне улыбался и порывисто обнял Моргану. Боже, как они были похожи: те же глаза, только у Артура добрые и лучистые, и тяжёлый подбородок, который был практически незаметен за яркой улыбкой короля, сурово был поджат у Морганы. И казалось это Артур, мать и вдова, хозяйка замка, а его сестра, жестокий воин, не ведающий пощады для своих врагов, а не наоборот.       —Здравствуй, братец, — холодно поприветствовала Моргана и поцеловала Артура в щёку. Мерлин мог поклясться, что видел мелькнувшую улыбку на её губах. Затем она указала на девочку, — Елена, моя дочь.       — Ты очень выросла с нашей последней встречи, — Артур опустился на одно колено перед племянницей и потрепал её по голове, приведя в ещё больший беспорядок её причёску.       — Я вас не помню, — улыбнулась Елена, ей дядя явно понравился.       — Ты тогда спала в колыбели совсем крошечная! — Артур громко засмеялся и поднял девочку на руки. И обратился уже к Моргане, холодно наблюдавший за знакомством. — Пойдём, сестрёнка, провожу тебя в до ваших покоев.       — А где этот здоровый рыжий увалень? Неужели ты всё-таки прогнал этого грубияна? — спросила Моргана проходя мимо застывших Кея, Мерлина и Персиваля. На Мордреда она даже взгляда не бросила. — Он отправился свататься в Оркнию. Ты с ним лишь немного разминулась. — Какая дура может пожелать выйти за него замуж? — презрительно прошипела Моргана. — Гвиневра уже согласилась, остались только формальности. И не надо делать вид, что ты не знаешь, что он один из завиднейших женихов Камелота, — улыбнулся король. — Это только потому что он, по какой-то дикой случайности, твой друг.       Брат и сестра скрылись в замке, и Мерлин увидел с каким облегчением выдохнул Кей, и даже Персиваль аккуратно перевёл дыхание. Сзади к магу подошла Хельга и аккуратно положила руку ему на плечо: — Она ведьма! — уверенно сказала она. — Это точно, — вздохнул Кей. — Нет, я имею в виду что чувствую в ней в магию. — Чёрт! — ругнулся Мерлин. Он не хотел её учить, да даже говорить с ней. Персиваль сочувственно сжал его плече, похоже его педагогический талант когда-то пал под натиском характера Морганы.