***
Честно сказать, я с неким трудом, несмотря на всю простоту последовательности, смог понять то, что произошло, когда мы заняли позицию за грудой хлама ещё 80-х годов. Как оказалось, теми самыми вещами, которые Макс и Юрген так рьяно искали, пока Сэм и я отстреливались, были светошумовые гранаты. Почему же я решил, что это были именно светошумовые гранаты? Потому что после их детонации, перед моими глазами легла белая пелена, в голове зазвенело. Вот вам и план "Б"! Я, уперевшись спиной в груду металлолома, закрыл уши и потряс головой, стараясь прогнать ложное чувство контузии. Сквозь звон были слышны звуки частых выстрелов. Проморгавшись, тем самым избавившись от пелены на глазах, я схватил свой Калашников и выглянул из-за груды. Бандиты, во главе с той же Жабой, спрятались за опрокинутым металлическим столом. Сам Жаба, по всей видимости, сидел тише воды ниже травы и созерцал своими выпученными глазами артефакт. Тварь. Бандиты стреляли активно, но неприцельно, метили во всё, что только могли, но так ни во что и не попали. Мы же наоборот, стреляли реже, но прицельно. Нет, не потому, что было мало патронов или же была такая тактика, просто мы старались не зацепить висящего в метре от них Щёголя, который и без того был весь в крови, так ещё и, к его же счастью, без сознания. Хотя, несмотря на это (или же благодаря этому, я не определился толком), мы тоже активно мазали, боялись попасть в него. — Юрген! Юрген, блять! – закричал Макс, стараясь пересилить звуки выстрелов. — Что дальше?! Юрген мельком посмотрел на Макса и выстрелил в одного из бандитов. Промах. Снова. Жаль. — Прижмём их с двух сторон! – ответил он, посмотрел на нас и указал куда-то за наши спины. — Двое должны обойти их слева, остальные двое прикрывают. Их мало, у нас преимущество: как минимум на одного больше, если брать в учёт Жабу... Он замолк и вопросительно посмотрел на нас всех. Все замолкли. Звучали лишь бандитские выстрелы вникуда. Я посмотрел на Сэма, наши глаза встретились, мы переглянулись и посмотрели на нашего лидера, зная ответ на не заданный вопрос. — Я и Малой обойдём их, – уверенно выдал долговязый, перезарядил свой обрез и хлопнул меня по плечу. Я тихо простонал: рука у него была тяжёлая! — Тогда двигайтесь шустрее, каракатицы, – посоветовал Макс, слабо усмехнувшись и потрепав меня по плечу. — Особенно ты, Орёл. Бегаешь ты не ахти, но уж постарайся. Потом я не буду пули из твоей жопы вытаскивать. Мы не сдержались и тихо засмеялись, однако свист пуль над головой вновь вернул нас в суровую реальность. — Ну, вообще-то, в прошлый раз из моей жопы пули доставал Дед Ошор, а не ты, – не сдержавшись уточнил я, крепче сжимая Калашников в руках. — Ты ему инструменты подавал! Макс прищурился и тут же я словил смачный подзатыльник от него. Его рука была ещё тяжелей. — Дуй давай, пока Жаба не сообразил, что мог бы уже сбежать, пока мы лясы точим. Я со вздохом кивнул, посмотрел на Сэма, сидящего напротив меня. Парень ободряюще улыбнулся и кивком указал направо – туда, куда нам и следовало идти. — Давай, братишка, мы сумеем, – подбодрил меня он, снова хлопнул меня по плечу (на этот раз послабее) и пошёл первым. Я же, дабы не отставать, рысцой бросился следом. Макс и Юрген вернулись к тому, что получалось у них очень хорошо – к стрельбе. Вовремя угадав момент, они высунулись из укрытия и принялись за пальбу. Бандиты, явно не ожидавшие подобного хода, поспешно спрятались за столом. Я мысленно усмехнулся. Тем временем, пока нас прикрывали, мы с Сэмом добрались до крупного металлического стола, бывшего чуть больше бандитского, и кое-как с трудом опрокинули его на пол, затем прячась за ним. Слегка высунувшись, одновременно с тем передёргивая затвор, я осмотрел обстановку, затем посмотрел на своего долговязого товарища и пихнул его локтём в бок. — Давай на счёт "три", – негромко предложил ему я. Парень согласно кивнул, слабо ухмыляясь. — Один... — Два... – подхватил Сэм, начиная выпрямляться. — Три! – крикнули мы в унисон, высунулись из укрытия и начали стрельбу по месту заседания бандитской швали. Как оказалось, момент был вполне удачный: Юрген и Макс засели обратно. Перезарядка, подумал я. В этот момент, когда моя обойма была почти пуста, со стороны бандитов был кинут какой-то странный объект. Он приземлился прямо возле нашего укрытия. Я пригляделся к нему и ахнул, однако Сэм высказал всё раньше. — Граната! – воскликнул он, взял меня за шиворот и потянул остолбеневшего меня за собой вниз. Я пригнулся и как раз тогда снаряд взорвался. Следующее, что я почувствовал, как меня, словно тряпичную куклу, отбросило на несколько метров в сторону. Я приложился головой об стену и смачно так ещё и лицом о бетонный пол. В глазах потемнело, я потряс головой, но стало только хуже. На следующие несколько мгновений я погрузился во тьму.***
— Орёл! Орёл, очнись! – приглушённо доносился голос Сэма откуда-то, как сначала казалось, издалека. — Братишка, очнись! Я разомкнул глаза, всё кругом поплыло зигзагами. Моё тело лежало в полутора метрах от места нашего укрытия. Вернее того, что от него едва осталось. Приподнявшись на руках, я огляделся по сторонам: судя по приглушённым выстрелам, перестрелка всё ещё шла, однако перед глазами всё ещё не было чёткой картинки происходящего, оставалось лишь предполагать. Повернув голову вбок, я ахнул от резкой боли в затылке и едва поборол желание простонать. Немного погодя я почувствовал, как с моего лба тихонько стекает несколько капель крови, и тихо выругался на корявом украинском, припоминая удар лицом о злосчастный пол. Кроме всего этого, я не получил особых травм, лишь синяки да ушибы. Стол принял на себя все осколки, слава Богу. Перейдя в сидячее положение, я осмотрелся вокруг и пришёл к выводу, что стрельба сейчас в самом разгаре, а мой любимый Ак-47 и вовсе потерялся. Вновь оглядевшись, я наконец нашёл и пропавшего товарища. Сэм лежал в двух метрах слева от меня, придавленный тем самым, уже державшимся едва не на соплях, столом. Из-под парня текла тёмная лужа крови, лицо слегка побледнело. Испугавшись, я быстро метнулся к нему и попытался стащить с парня стол. Увы, сил моих едва на то хватало, и тут мне пришла идея. Меча взгляд в разные стороны, я искал какой-нибудь предмет, хоть что-нибудь. Отыскав невысокую металлическую коробку, в которой раньше, по всей видимости, хранили какие-то инструменты, я подтащил её к столу, приподнял его и ногой подпер один край. Следом за этим, я отыскал побитый кирпич и подпёр им уже второй край. По высоте вышло неровно: кирпич был меньше и ниже коробки, но зато теперь на Сэма ничего не давило. Взяв парня за руки, я приложил все усилия и кое-как вытащил его из-под стола, после чего отволок к стене и приложил к ней спиной. Сэм тяжело дышал, из правого бока текла кровь. Парень приложил обе руки к ране, пытаясь остановить поток, но было тщетно. Его лицо бледнело на глазах, веки медленно опускались. — Сэм, держись, я сейчас что-нибудь найду! – воскликнул я и легонько хлопнул по его небритой щеке, дабы привести в чувство. — Только держись, Сэм... Вдруг зал сотряс новый взрыв чьей-то гранаты. Я громко выругался и обернулся. Юрген и Макс всё ещё вели стрельбу, Щёголь, теперь же, неподвижно раскинулся на полу, но всё так же связанный. Похоже, кто-то сумел попасть в крепление на потолке и цепь соскользнула вниз. Краем глаза я уловил в стороне убегающую прочь толстую фигуру, в руках которой смутно горел артефакт. — Орёл! – послышался голос Юргена. Я машинально повернулся в его сторону. Он всё также вёл стрельбу, изредка прячась за недоукрытием. — Жаба уносит ноги! Не дай ему уйти! Кивком обозначив принятие приказа, я стал искать взглядом свой Калашников, ведь увы, пистолета при себе я не имел. Денег не хватало даже на простой "Макаров". Вдруг я почувствовал тычок в грудь чем-то твердым. Я повернул голову на Сэма. Тот, с типичной для себя ухмылкой, держал в руке пистолет, импортный, Кольт 1911, дулом на меня, затем прокрутил его на пальце, словно ковбой, и протянул его мне. Быстро смекнув, я кивнул и взял пистолет с грустным взглядом. Сэм слегка подался вперёд и окровавленной рукой похлопал меня по плечу. — Давай, братишка, – хрипло сказал он. — Убей эту тварь. Я слабо улыбнулся, поднялся с пола и вздохнув, ринулся вслед за убегающим. Жаба, настал твой последний час!***
Первое время я бежал вслепую. В коридорах завода царила беспросветная тьма, мой фонарь на голове оказался сломан в результате взрыва; мне оставалось лишь отдаться во власть своей интуиции, которая, покамест, меня ещё не подводила. Вдруг где-то вдали послышались грузный топот чьих-то ног. Поначалу я подумал, что это был какой-то мутант – кабан или плоть, случайно забредшая сюда, но когда я уловил смутное коричневое свечение, всё сложилось. Вздохнув, пальцами я сжал рукоять пистолета покрепче и изо всех сил рванул к источнику света. Приблизившись на более-менее достаточное расстояние, я резко остановился и нажал на спусковой крючок. Пуля с характерным звуком вылетела из дула пистолета, но увы, я промазал: Жаба лишь быстрее зашевелил ногами, растворяясь в темноте. — Стой, скотина, я тебе глаз на жопу натяну! – прокричал я и вновь побежал следом. В запасе оставалось ещё шесть патронов. Спустя несколько минут пробежки по тёмным коридорам, я наконец-то вышел к выходу из завода. На улице почти вовсю бушевала стихия, дул сильный ветер, небо сотрясали раскаты грома, землю освещали частые вспышки молний, лил дождь. Напрягая зрение, я стал озираться по сторонам, ища толстую и низенькую фигурку с ярким камнем в руке. И как раз такая фигура лезла по лестнице на металлические леса, или как они там? Не суть важно! Важно было то, что ему теперь некуда бежать! Метнувшись к той самой лестнице, я забрался на неё и полез вслед за Жабой. — Стой, муравьедова отрыжка! – крикнул ему вслед я, активно перебирая конечностями, нагоняя бандита. Тот лишь кинул взгляд вниз, выругался и поплёлся дальше. Спустя несколько мгновений он уже забрался наверх, достал свой пистолет из-за пазухи и начал пальбу по мне. Когда пуля свистнула над моей головой, моя нога соскользнула и я едва не сорвался вниз. Мысленно выругавшись, я покрепче ухватился за лестницу и полез дальше, усиленно моля Бога, чтобы Жаба то и дело мазал. Пока что, Бог меня хранил, видимо. Когда же перестали звучать выстрелы, я решил, что у бандита кончились патроны, и потому ускорил темп. Спустя пару мгновений, я уже был наверху. В нескольких метрах от меня стоял Жаба и неуклюже перезаряжал пистолет. Решив действовать на опережение, я выстрелил в бандита, однако из-за спешки промазал и попал в бочку с горючим позади того. Раздался взрыв, тьму развеяли яркие языки пламени и я прицелился в Жабу снова. Однако и тот, словно не слышавший взрыва, наставил дуло на меня. Мы замерли, сверля друг друга взглядами. Раздался очередной раскат грома, я на мгновение зажмурился. — Отдавай артефакт! – резко потребовал я, взводя курок и открывая глаза. В груди слегка закололо: что-то было не так, или же будет не так. — А пососать тебе не завернуть, щенок кривомордый?! – встрепенулся Жаба, противно морщась. — Лучше уёбывай, пока я в тебе пару дырок не сделал, говнотик, выродок блядский! И тут прозвучал выстрел, моё левое плечо пронзила боль и я вскрикнул, после чего прицелился и выпустил две пули в брюхо толстопуза. Бандит издал хриплый вздох и упал на металлическую решётку, служившую ногам в качестве опоры. Видимо, пули были бронебойными, раз пробили его жилет. Конечно, если пробили. Из его руки выкатился заветный артефакт, сменивший коричневый окрас на типичный зелёный. Косясь на, казалось бы, бездыханное тело Жабы, я подошёл к камню и взял его в левую руку. Он был тёплый на ощупь, завораживал одним своим видом, переливался всеми цветами радуги, словно под солнечными лучами. Повернувшись к лестнице, я медленно зашагал к ней, крепко сжимая в ослабшей ладони артефакт, как вдруг мой слух уловил едва слышный щелчок за спиной. Я замер, не в силах пошевелиться. И, что не менее хреново, я замер как раз рядом с одной из бочек со старым горючим. Везение – явно не моя стихия... — Прежде чем отбирать у человека вещь, – подметил бандит за моей спиной. — Убедись, что он мёртв наверняка. Раздался выстрел и бочку, стоявшую неподалёку, мгновенно разорвало от взрыва горючего. Взрывной волной меня сбросило вниз, и я падал вниз с высоты... десять или двенадцать метров? Не суть важно. Важно лишь то, что я вряд ли переживу это падение. Слишком высоко. И тут я заметил, что время будто замедлилось. Моё ощущение реальности стало размытым. Возможно, я уже был мёртв, а это всё – лишь простая иллюзия. Застывший в голове образ. Я без понятия. Это тоже было неважно. Ежели я уже мёртв, то что тогда важно? Я не был святым в этой жизни, грешил так же, как и все. Но и без добрых дел не обходилось, верно? Хотя, что такое вообще добро и что такое зло? Так ли всё однозначно в этой жизни? Сомнительно. За свою короткую жизнь я сумел понять, что нет ничего истинно доброго и истинно злого. Границы этих двух понятий были несколько размыты, но относительно чёткими, чтобы понимать, что может быть злом, а что добром. Однако это всё лишь лирика. Кого волнует философия на грани жизни и смерти? Видимо, только меня, если я уже не мёртв. Да и что такое вообще смерть? Конец жизненного пути, так? Я не знал, точно ли это, верно ли это. Никто не знает, конец ли это или же начало чего-то нового. С того света никто ещё не возвращался. Тем временем я был уже в нескольких метрах над землей. Время внезапно вернулось в своё привычное русло и я с треском в костях столкнулся с таким же, потрескавшимся за годы существования, асфальтом. Воздух вышел из груди, я не мог даже пикнуть. Всё тело неописуемо болело, в глазах темнело, моя жизненная нить постепенно обрывалась, жилка за жилкой, я чувствовал это, как ни что иное, и ощущал это так же ясно, как чувствовал в своей руке теплый артефакт. И я закрыл глаза, смиряясь с судьбой. Моё тело обмякло, я перестал чувствовать его, словно оно теперь и не моё. Спустя пару мгновений, я провалился в холодную бездну нескончаемой тьмы. Я умер.***
Я не знал, сколько времени мне довелось провести там, по ту сторону понятия "жизнь", но ясно для меня стало одно: я был всё ещё жив! Точнее, был возвращён к жизни. Я распахнул глаза. Первым, что мне довелось увидеть, были обеспокоенные лица Макса и Юргена, стоявших прямо надо мной. Тучи на небе рассеялись, уступив место пасмурному небу. Было прохладно. — Ох ты ж сукин сын... – выругался Макс, когда я заморгал, приподнялся на локтях и тихо простонал. — Гляди-ка, он живой! Юрген посмотрел на меня и широко улыбнулся, затем присел рядом. — Господи, Малой, как же ты нас напугал! – воскликнул он и крепко обнял меня, словно сына. — Мы уж подумали, что ты совсем концы отдал. — Что есть, то есть, – согласился Макс и кивнул мне, словно в знак уважения. — Молодец, Орёл. Выкарабкался. Я неуверенно кивнул долговцу в ответ, и выскользнул из крепких объятий Юргена. — Жаба сбежал, – выдал я, вспоминая события минувших часов. — Я не смог его остановить... — Это не так важно, братишка, – подал голос Сэм, стоявший, по всей видимости, у меня за спиной. Я обернулся и широко улыбнулся, поднимаясь с земли как ни в чём ни бывало. Долговязый парень стоял передо мной, сутулясь и держась правой рукой за перевязанный бок. Я хотел было обнять его, но осёкся, решив, что принесу ему этим дискомфорт. Тот, видимо, смекнул об этом и усмехнувшись, по-мужски обнял меня левой рукой за шею, слегка прижимая к себе и хлопая по левому плечу, которое, к моему удивлению, совсем не болело. Мы все дружно засмеялись. Я задумчиво и машинально окинул взглядом местность вокруг, словно что-то искал. — А что с Щёголем? – обеспокоенно спросил я, вспомнив (или, скорее, поняв), кого же я искал. — Он хоть живой? — Живее всех живых, – ответил Макс, усмехаясь. В руках он уже держал сигарету и спички, причём, хозяйственные. — Этого пройдоху ещё попробуй убить. На на нём всё как на собаке заживает. Юрген покачал головой и махнул ладонью, мол, что с него взять. — Он вон там лежит, – наш лидер указал куда-то за спину Сэма. — Под берёзкой, балду гоняет да коньяк из фляжки сосёт. — Причём, из моей же, скотобаза! – встрял Сэм, кидая взгляд через плечо на задремавшего Щёголя, который, как и сказал Юрген, лежал под низкой берёзкой, в руке держа фляжку. — Смотрите, ещё и насмехается! Мы рассмеялись вновь. Сэм потрепал меня по плечу и убрал руку. Макс закурил, а Юрген потянулся, после чего сделал шаг вперёд. — Ну, ребята, пора бы двигать, – сказал он, затем посмотрел на меня. — Если, конечно, все могут ходить. А то не хочется потом на руках некоторых симулянтов таскать. — Да могут, вроде, – откликнулся я, пожав плечами. — Тогда поебашили, – сказал Макс, закинул свою сумку на правое плечо и, не вынимая сигареты изо рта, выдохнул клуб дыма. — Что, лень уже руками пользоваться, а? – подстегнул Юрген, скрещивая руки на груди. Макс с прищуром посмотрел на того, вынул сигарету изо рта и выдохнул ещё клуб никотинового дымка: — Пошёл нахуй. Мы с Сэмом не сдержались и упали ржать. Юрген фыркнул. Спустя несколько минут мы собрали пожитки и двинули с территории завода. К моему счастью, Сэм всё-таки нашёл мой Калашников, чему я был несказанно рад. Когда мы отошли на несколько сотен метров от завода, я вдруг обернулся к нему и задумчиво устремил свой взор куда-то вдаль. Я вспомнил о том самом артефакте, который был в моей руке до тех пор, пока я не потерял сознание. Как уже было упомянуто в истории Бороды, этот самый артефакт исчез после того, как Борода был спасён от, казалось бы, неминуемой смерти. Может, и меня спас этот самый артефакт? Вполне вероятно, что так и есть. Это было единственное разумное объяснение. Да и сказать честно, я не хотел сильно думать об этом. Главное, что я был жив, а большего мне и не нужно было. Заметив, что уже отстал от ребят, я вздохнул, кидая прощальный взгляд на "Юпитер", и нагнал остальных, задавшись вопросом: встретится ли мне этот артефакт вновь? Авось и встретится, кто знает? В любом случае: данная глава в моей жизни закончена. Так что... Поживём - увидим!