Ремиссия

— А сегодня вечером планируется вечеринка. Блум закатила глаза, продолжая вырисовывать альпийский закат. Может, если притвориться статуей, назойливый парнишка с ярким цветом волос уйдёт? Но, если смотреть, как он садится на соседний стул и рассматривает чей-то мольберт, вряд ли. — Мне нет до этого никакого дела. — Скучная ты, — Ривен фыркнул. — Пойдём, не отрывайся от коллектива. — Я старалась отрываться от него все два года обучения. — Ну вот, время перемен. Так ты за? — Нет. — Отлично, я заеду за тобой в восемь, — потрепав её по голове, он быстро подбежал к двери. Уж больно опасно выглядела кисточка в руках рыжей бестии. — Отлично, только когда поцелуешься с дверью, не хнычь сильно. — Не надо меня недооценивать, — Ривен подмигнул. — Я знаю, как вытащить тебя из дома. — Этого не знаю даже я. — Вот мы и вместе подумаем. Давай, до вечера. Блум наносила персиковую помаду, вспоминая дневной разговор. Не то, чтобы ей хотелось идти на эту вечеринку, но Ривен правда собирался заехать за ней. А устраивать тут представление ей не хотелось, потому что тогда Орител узнал бы, куда она идёт на самом деле. На данный момент Блум держала путь в театр. Пусть папа думает так. Меньше нервов, меньше стресса, меньше седых волос. — Не думал, что это будет так просто, — Ривен приветственно улыбнулся, когда Блум села в машину. Она держала на лице радостную мину, потому что увидела силуэт отца в окне. — Поехали быстрее, чувствую себя экспонатом в музее. — Пристегнись. — Езжай уже, — она закатила глаза. Ещё советов ей не хватало. Пусть скажет спасибо, что она едет. — Я вообще не понимаю, что мне там делать. — Веселиться, танцевать, общаться. Не пробовала? — Мне хватило этого всего аж до сорока лет, спасибо. — С таким образом жизни ты помрёшь к тридцати — никакого адреналина. Может, мне попросить свою бабушку связать тебе шаль? — Смотри на дорогу, умник. — Давай обговорим несколько правил, — строго произнёс парень, когда они подъехали к клубу. — От меня не уходить, с чужими в туалет не идти, на барной стойке не танцевать, ясно? — Я не собираюсь пить, папуль. — Как это? — его глаза напомнили шары для бильярда, отчего девушка усмехнулась. — Мне нельзя. — Завязка? В таком возрасте?! — Какая, к чёрту, завязка? — они дошли до охранников и стадии фейсконтроля. — По состоянию здоровья нельзя. — А что с тобой? — Долгая история, — она вздохнула, заходя в шумное и душное помещение. В её глаза уже бросилась толпа людей: прижимающаяся к парню девушка, выпивающие на брудершафт, танцующие без устали. — И на что я только подписалась? — На веселье, крошка! На веселье! К середине вечера она согласилась с новоиспечённым другом. Сблизившись с девочками из своей группы, Блум хорошо проводила время. Но их не устраивало то, что абсолютно на всё она смотрела с явным скептицизмом и какой-то брезгливостью. Поэтому Блум выпивала уже третий по счёту коктейль, не замечая, как цветная жидкость уменьшалась в ходе весёлого разговора. — Я отойду на минутку. Предупредив друзей, рыжая направилась в сторону туалета. С самого её прихода она присмотрелась к этому месту. Ну, в случае чего. Теперь вместе с заплетавшимися ногами и захмелевшей головой она шла напролом толпы, чтобы добраться до долгожданной ледяной воды. Плевать на косметику, ей нужно прийти в себя, иначе она распластается прямо под ногами этой толпы. Она уверена, что её никто не заметит. — Упс… Пардон, — из-за шумной музыки она не услышала характерные стоны, поэтому на раковине застала весьма интересную картину. Но не такую, которую хотелось бы нарисовать. Её, скорее, замутило от такого вида. Она наспех прикрыла дверь и облокотилась на неё головой. Увидев эту «соединённую» пару, ей вспомнился Валтор. Он вспоминался ей по любому поводу. Во время лекций, перед сном, после пробуждения. Этот светловолосый телохранитель никак не оставлял её в покое. Поэтому Блум решила заставить его сделать это самой. — Почему ты не можешь оставить меня в покое?! — она пыталась перекричать громкую музыку, крича прямо в трубку. — Почему я вспоминаю тебя каждую грёбанную ночь?! Валтор, что ты такого делаешь, что я просто не могу забыть тебя?! Ну почему?! — Блум, что ты несёшь? Где ты? — его голос был необычайно строг. — Не твоё дело, ясно? Тебе не должно быть до меня дела, как и мне до тебя, понял? Поэтому оставь меня наконец в покое! Ненавижу тебя! Она бросила трубку, едва удержавшись, чтобы не швырнуть бедный телефон в стену. И сделала это очень вовремя, потому что поток её тирады заканчивался вовсе не этими словами. — Ненавижу и люблю. В душе снова проснулась такая боль, что она не видела другого способа, кроме как залить её алкоголем. Как это делают другие. Почувствовать горечь на языке и горле, чтобы хоть как-то уменьшить пламя внутри неё. Как же ей хотелось отключить собственные чувства. Пусть она останется равнодушной и бездушной, но она не будет страдать каждый день! Все двадцать четыре часа от суток! Около неё опустилась бутылка со светло-коричневой жидкостью. Не задумываясь, Блум сделала несколько щедрых глотков, а после закашлялась. Единственное, что она нашла, это какие-то чипсы, которые сразу положила в рот. В следующие секунды грудь обожгло так сильно, будто вокруг разгорелся настоящий пожар, а внутри осталась только она. — Эй, что ты творишь?! — Ривен как-то неожиданно оказался рядом. — Тебе же нельзя пить, Блум. — Плевать! Ясно? Пле-вать! — она попыталась выхватить из его рук бутылку виски, но получалось плохо. — Отдай, Ривен. Ты же сам хотел, чтобы я отдохнула! Вот я… ик… отдыхаю! — Да ты в стельку, — он усмехнулся и покачал головой. — Пойдём, веселье кончилось. — Нет, оно только налч… начн… стартует, в общем. — Да-да, я вижу, как оно стартовало, — он тащил девушку по улице, приближаясь к машине. — И сразу отфинишировало. Кто ж так градус повышает?! — Отстань, папочка, — Блум скинула его руку со своей талии. — Я веселиться хочу! — В кровати повеселишься, — Ривен снова её поймал и в этот раз усадил в машину. — С одеялом и подушкой. Ух, какая компания! Сядь ты уже, несносная малявка! — Не называй меня так! Только он может меня так называть, понял? — У-у-у, — парень присвистнул, пристёгивая её ремень. — Да тут не разделённая любовь. — Разделённая она, просто он мудак. — Ну да, конечно. Всегда ведь мы виноваты, мудаки конченные. Блять, — Ривен потёр затылок, которым ударился о крышу машины. Неожиданный сигнал чужого автомобиля был хуже будильника в шесть утра. — А это ещё кто? — Знакомься, Рив, мудак. Мудак, Ривен. Скажите друг другу: «приятно познакомиться». — Идиотка. Тебе же нельзя пить, — тихо пробормотал Валтор и прикрыл глаза. — Дальше я сам, парень. Спасибо. — Откуда я знаю, что тебе можно доверять? Блум не в той кондиции, чтобы… — Всё, Рив, отстань, — мужчины не заметили, как почти не стоявшая на ногах девушка всё-таки поднялась на них. — Я с ним поеду. Он же мой люби-и-имый. Валтор едва удержал кинувшуюся на его шею девушку. Её поведение было немного комичным, но он не находил ничего смешного. Валтор был хмур и зол. Только она придёт в себя, сразу ответит за свою выходку. — Любимый мудачок, который бросил меня и ничего не объяснил. Ривен, знаешь, как мне было… ик… страшно тогда? Никогда тебя не прощу, — её силы иссякали с каждым словом. Блум выдохнула в последний раз и просто обмякла в руках своего мужчины. — Никогда. — Теперь я понял, ладно, — Ривен вскинул руки в примирительном жесте. — Ну, удачи тогда. Как только парень вернулся обратно в клуб, Валтор поднял Блум на руки и усадил уже в свою машину. Девушка крепко спала, свернувшись на заднем сидении. Её платье сильно задралось, оголяя ноги, поэтому ему пришлось сначала поправить его, а потом уже и её положение. К счастью, доехали они без трудностей. Валтор поднялся на свой этаж, не забывая про свою тяжёлую ношу. Тяжёлую не в плане веса, а в плане количества проблем, которые девчонка приносит. Везти её в таком состоянии к ней домой сродни самоубийству. Орител не скупится ни на выражения, ни на действия. Сначала полетит его голова, а уже потом та, которая будет раскалываться завтра утром. Осталось только как-то предупредить его, чтобы тот не объявил вселенский розыск. Весёлая же ночка ему предстоит. — Я хочу танцевать, Валтор, — пробормотала Блум сквозь сон. — Включи музыку. — Включи свой мозг, мелочь, и перестань пихаться. Всё, ложись, — после его слов девушка правда улеглась поудобнее, подмяв под себя его подушку. — Спокойной ночи. — Кому как, мелочь. Кому как…