Тяжёлый стон, полный боли и сожаления, вылетел из её губ. Блум едва открыла глаза, продолжая массажировать голову руками. Ей ещё никогда в жизни не было так плохо. Было ощущение, что она взорвётся от этой ужасной боли, стука в висках и сухостью во рту. Такими симптомами можно было наказывать самых ужасных преступников столетия. Путёвка в ад покажется раем по сравнению с тем, что она испытывала на данный момент.
— Боже, где я? — прохрипела девушка, садясь в кровати.
В спину неожиданно ударил холодок из открытой форточки, поэтому Блум постаралась укутаться в одеяло, как гусеничка. Но только спустя какое-то время поняла, почему ей так холодно. Она же без одежды!
Блум распахнула глаза и сразу прикрыла грудь одеялом. На спину ей вдруг стало как-то плевать. Она оглядела комнату, чтобы найти свою одежду и зацепку того, у кого находится. Одежда была слишком далеко, а вот совсем рядом — на тумбочке — стояли знакомые часы. Тёмно-коричневый кожаный ремешок с круглым циферблатом. Блум прикрыла глаза и медленно выдохнула. В ней проснулось настоящее желание убивать.
В памяти проскальзывали лишь обрывки вчерашнего вечера в клубе. Она помнила только смех и долгие разговоры, но на этом всё обрывалось. Что было дальше, как она оказалась в квартире Валтора? В его постели, да ещё и без одежды. Мысль того, чем они могли заниматься ночью, побуждала её схватиться за маленькую лампу и прицелиться в дверь ванной. Потому что оттуда исходили звуки душа.
Она наконец дождалась его. Валтор вышел из ванны и едва успел увернуть голову от летящего снаряда. Комнату разрезал характерный звук битого стекла и её крик:
— Как ты мог?! — следом полетела и какая-то книга. — Ты воспользовался моим положением! Какой же ты урод, Валтор!
— Успокойся, истеричка! — рыкнул мужчина, подбегая к ней, пока она не разбила и часы с телефоном. Её же телефоном.
— Я никогда тебе этого не прощу, понял?! — она вскочила на кровать, прикрываясь одеялом. — Я думала, что ты… А!
Схватив её за руки, Валтор повалил девушку обратно на кровать и навис сверху. Он заломил её руки по разные стороны от головы и нахмурился. Даже напуганные голубые глаза не могли отрезвить. Девчонка слишком виновата…
По приезду всё было отлично, особенно если сравнить с тем, что было ночью. Он уложил Блум спать, отправил с её телефона сообщение Орителу, а после решил принести таблетку от головы и бутылку воды на утро. Он тоже не раз проходил такое, правда не в настолько тяжёлой степени. Спать на неудобном диване мужчина не собирался. А если Блум против, то пусть скажет это ему прямо. Но она спала. И всё было прекрасно, пока ей вдруг не стало жарко.
Она начала бормотать что-то невнятное про сильное отопление, поэтому быстро стянула с себя платье. Растрепала завитые в крупные локоны рыжие пряди, но и в таком положении ей было некомфортно. К клочку ткани на полу полетел и лифчик, и только после этого Блум смогла спокойно уснуть.
Спала, не чувствуя напряжение на соседней половине кровати. Валтор причитал о том, что эта девчонка просто издевается над его нервами. Сначала напивается до беспамятства, теперь, сама того не понимая, дразнит своим подтянутым телом. Ему пришлось очень несладко. Пару раз мужчина вставал, чтобы хоть как-то унять наваждение и желание, но в конце концов всё-таки уснул.
Проснулся он первым. И если засыпал он, пребывая в ярости и недовольстве, то сейчас был умиротворённо спокоен. Перед его лицом была лохматая копна рыжих локонов. Девичья спина, напоминая чистое полотно, — без всяких изъянов — прижималась к его груди. Вместо излюбленных подушек, Блум обняла одеяло, тем самым скрывая всё самое выпуклое. Он мог насладиться только бархатной кожей спины.
Вся его непонятная злость, которая преследовала на протяжении нескольких дней, резко улетучилась. Валтор сам не понимал, почему злился, стоило рыжей шевелюре только замаячить перед глазами. Может, сказывалось их тогдашняя ссора, может, он злился на самого себя. Поступил ведь правда не по-мужски. Обижаются и уходят обычно девочки.
Однако этим утром его не преследовали эти чувства. Ему даже показалось, что всего этого не было, и они по-прежнему в их уютной квартире в Берлине. Сейчас они позавтракают, выйдут на свежий утренний воздух и обязательно навестят новых друзей. А на вечер скачают фильм, возьмут полезных сухариков и улягутся вместе. С мелкой он всегда чувствовал себя комфортно. Она пахла только постиранным и выглаженным бельём, нарванными цветами и корицей. Наверное, так и должен пахнуть дом.
Он коснулся губами ложбинки на спине. Оставил лёгкий поцелуй, а потом зарылся носом в волосы. Покрепче обнял мелкую, смыкая руки на её животике. В таком очень комфортном положении мужчина собирался поспать ещё и сполна насладиться моментом, потому что вряд ли ему удастся спокойно полежать потом. Блум просто не даст.
Он явно ошибся, раз полагал такое. Потому что девушка начала мешать его сну спустя пару минут, когда перевернулась на другой бок. Обнимая его, как свою любимую подушку, Блум уместила голову на его грудь и снова засопела.
— Ты ещё ответишь за это, малявка, — это было последним, что произнёс мужчина, пока девушка спала.
***
— Я не могла такого сделать! — мысленно он вернулся в настоящее, сразу после того, как поведал историю Блум.
— То есть я вру? — Валтор продолжал удерживать её руки, хотя девушка брыкалась.
— Насильники всегда врут, что ничего не делали!
— Это ты насильница, милая. Кстати, я не очень люблю холодный душ, запомни, ладно?
Его слова откровенно смутили Блум, отчего она не сразу нашлась с ответом. Взгляд не по её воле опустился на нижнюю часть тела мужчины, но потом она вновь посмотрела в его глаза. Что ж, Валтору очень идут шорты и полное отсутствие майки. Она уже об этом упоминала, кажется.
— Отпусти меня, — пробурчала Блум.
— А что такое? — Валтор выполнил её просьбу, нависая над лежащей девушкой уже стоя. — Не понравилась правда?
— Всё это и так по твоей вине! Отвернись!
— Не верти мною, как тебе вздумается, — он ухмыльнулся и облокотился на стену, сложив руки на груди. Но потом бодрость духа словно испарилась. На её место пришёл гнев. — Лучше скажи, какого чёрта ты надралась в стельку?
— Не твоё дело, — напомнив ему попрыгунчика, Блум наконец допрыгала до своих вещей. Завернувшись одеялом, конечно.
— Я так сильно тебя обидел?
Серьёзный вопрос прозвучал также серьёзно. Блум ненадолго замерла на месте, держа в руках свой бюстгальтер, но потом лишь отрицательно покачала головой. Да, она врёт. Снова скрывает, чтобы казаться равнодушной. Какой по счёту день ей хотелось просто разрыдаться? Казалось, что слёзы смоют все воспоминания и тупую боль, которая никак не оставляла в покое. Столько времени прошло, а её все равно заполняла обида.
— Мне плевать, Валтор, — она снова качнула головой, стоя к нему боком. — Напилась я, потому что поругалась с отцом. Нам обоим всё равно друг на друга, не стоит делать из этого драму. Каждый человек может дать слабину.
Дверь ванной хлопнула, когда Блум скрылась за ней, еле-еле протиснувшись своим тёплым коконом. Она лучше пройдётся в таком виде в папиной фирме, чем скажет ему правду. Конечно, обидел. Только глупец не поймёт этого.
— Только ты врёшь.
***
— Спасибо за то, что не бросил вчера, — Валтор подвёз её до дома, но ни один из них не спешил выходить из машины.
— Не глупи, Блум. Но больше не пей.
— Не буду, — девушка поморщилась, чем вызвала его улыбку. — Это просто отвратительно.
— Тебе нужно было напиться в стельку, чтобы это понять?
— А тебе всегда нужно умничать? — съязвила девушка, недовольно нахмурившись. — Мне сполна хватило твоих нравоучений, спасибо.
— Но они были полезными, — Валтор хмыкнул. — Зато теперь ты знаешь, как избавиться от подпалины на рубашке.
— Невероятно полезная информация, — буркнула она. — Папа!
Она испуганно распахнула глаза и скатилась по сидению вниз. Орител как раз выходил из дома, садясь в машину. Однако, увидев своего начальника охраны, который вовсе не должен быть тут, направился к ним.
— Валтор? — светловолосый вышел из машины и закрыл видимость окна. — Ты что тут делаешь?
— Тут… — он увидел, как девушка приложила указательный палец к губам. После того, как он написал от её имени, что девушка ночует у подруги, было бы как минимум странно увидеть её в машине своего бывшего телохранителя. — Я же привозил Блум тогда? В тот день…
— В тот день Валтору понравились мои оладушки, и он попросил рецепт, — мисс Фарагонда появилась очень вовремя. Кажется, он услышал облегчённый выдох Блум.
— Ладно, — недоверчиво протянул мужчина. — Ты же не к Блум приехал?
— Нет. Конечно, нет.
— Я надеюсь. Её всё равно нет дома, и нечего пудрить моей дочери мозги. Оставь её в покое.
— Я больше не собираюсь лезть в её жизнь. Всё, — он запнулся, но понимал, что должен был продолжить. Спектакль начался с того момента, как только подошёл Орител. Поэтому он его и закончит. — Всё давно в прошлом. Она лишь дочь моего прямого руководителя.
Внутри что-то больно кольнуло. Блум захотелось плюнуть на всё и просто выйти из машины, особенно после такого унижения. В свой адрес она не воспринимала это по-другому. Девушка была искренне благодарна за его помощь, потому что без него вряд ли бы отделалась от гнева отца. Ривен бы привёз домой, сдал её семье и уехал. Но этот поступок был ничем по сравнению с его словами.
— Рад, что ты это понимаешь.
— Я тоже рада, — произнесла Блум, когда Орител наконец уехал. — Что не изменила своего решения.
Она снова хлопнула дверью и снова сказала себе оставить его в прошлом. В которых раз за последнее время…
