The Ghost Of You

You were in my dream last night But your face was someone else's A twitch in my spine, a mutual disorder Isolation neophyte Too afraid to taste your conscience You march in the dark, little lamb to the slaughter MCR — Nihilist Blues

      — Бьерн твой кто? — недовольно отчеканил Ивар.       — Мой бывший.       — А рассказать про это ты мне не хотела?       — Я не знала, что он твой брат. Говорю же, он не говорил про тебя и твою часть семьи.       — Зашибись! Просто прекрасно!       Я снова обернулась к Ивару. Он сидел на кровати, разозленный и подавленный. Потушив одну сигарету, он потянулся за новой, глядя куда-то в стену.       — Если бы знала, рассказала бы, уж поверь, но в вашей семье черт ногу сломит.       — Но ты-то не сломала, — съязвил он.       — Очень смешно! Может, объяснишь уже, в конце концов, что происходит в вашей семье, и почему ты постоянно бесишься, стоит только заговорить о них или появиться в твоем поле зрения?       В ответ тишина. Парень сидел и буравил стену взглядом, сжав челюсть.       — Я все тебе уже рассказал, — проронил он минуту спустя.       — Что-то не похоже. И ты мне еще будешь говорить о том, что мы узнали друг друга достаточно хорошо! — взмахнула я руками, выкидывая окурок в окно. — По факту мы ничего друг о друге не знаем!       Выпив стакан пива практически залпом, я швырнула его в мусорку, пытаясь не беситься. Пораскинув мозгами, я молча подошла к бутылке вина, стоявшей на комоде. Кое-как открыв ее, я из горла сделала пару глотков, морщась.       — Что ты хочешь знать?       — Все. Почему ты с ними не общаешься? Это явно не из-за девушек.       — Потому что мои братья редкостные ублюдки, как и я сам. Только я это признаю, в отличие от них.       — Всему есть свои предпосылки, — я плюхнулась обратно на подоконник.       — Про Бьерна я тебе все рассказал. Он вне моей семьи. С ним и его матерью я предпочитаю не контактировать. Слишком разные. С остальными все немного запутаннее: когда-то давно мы начинали свой общий бизнес, но все пошло крахом, потому что деньги ударили в голову, а после того, когда мои идеи начали откровенно красть, перед этим сначала забраковав, я плюнул на них и ушел, решив построить свое дело. Иногда они мне вставляли палки в колеса, потому что, как это, самый младший, самый шустрый? Это било по их мужскому эго. Я для них пустое место, которое ничего не может. Самый слабый, младшенький. Увести девушку? Пожалуйста. Украсть дело жизни? Раз плюнуть. Меня постоянно выставляли дураком. И как ни выворачивайся, ни доказывай, все равно выходила какая-то фигня. Поэтому, мне проще было уйти и начать все с нуля, обрубив все связи, кроме матери и отца, пожалуй.       — Но родители же знают об этом?       — Я для них до сих пор маленький мальчик, который ничего не может. — Ивар поморщился.       Отхлебнув снова вина из горла, я задумалась над тем, насколько он не уверен в себе. Теперь все становилось на свои места: его поведение, разговоры. Ему всегда было проще держаться от всех подальше, не подпускать, чтобы снова не сделали больно.       — Прости, — я вздохнула, качая головой.       — За что?       — За все.       — Ты не виновата ни в чем. Это сугубо мои тараканы в голове. Я просто никогда ничего не достоин. Вот и все.       — Это ты о чем?       — Обо всем.       — Не говори так. Ты достоин лучшего.       — Может быть. Но все, что я чувствую, что я — неудачник.       — Неправда! Неудачники не могут красиво подцепить девушку, ударив ее по голове мячом, — с этими словами я встала с подоконника и села на край кровати к Ивару.       Он усмехнулся:       — Знаешь, это впервые, когда я рад своему рукожопству.       — Скажи мне, ты реально так боишься, что я кину тебя ради кого-то из твоих братьев?       — Да. Внизу тот же Бьерн. Вас явно связывало многое…       Я тяжело вздохнула.       — Ты не неудачник, Ивар. Ты редкостный идиот! Сам подумай, как я могу вернуться к нему обратно, когда он мне изменил? Когда ни во что меня не ставил? Когда есть ты?       — Ну, а почему же ты тогда так нервничаешь?       — Потому что я не хочу с ним разговаривать, иначе дам в морду за все хорошее, вот почему! Тебе проще придумать что-то у себя в голове, чем попытаться довериться мне. Если бы я не хотела с тобой общаться, не пошла бы на чашечку кофе. Ты об этом не думал?       — Думал.       — Что-то не похоже.       Вместо ответа, он забрал у меня бутылку вина, отхлебывая следом из горла.       — Просто мне до сих пор сложно поверить, что кто-то смог выбрать меня.       — Считай, что твой удар мячом был примерно как «Пикачу, я выбираю тебя!». Я попала в твой пакеболл навечно.       — Серьезно? — Ивар рассмеялся. — Ты мой пикачу?       — Ага. Пика-пика! — пропищала я, делая рожицу. — Не убегу, потому что не хочу.       Засмеявшись, я задумалась над своими словами, потому что я не отрицала того, что мне нравится Ивар, но я не хотела вот так вот раскрываться, но алкоголь хорошо развязал мне язык.       — Так что расслабься, Ромео. Без своей Джульетты не останешься. — я погладила его по плечу.       Ивар повернул свое лицо ко мне, заглядывая в глаза.       — Обещаешь?       — Обещаю.       Его лицо приблизилось к моему. Горячее дыхание обжигало и щекотало кожу. Сглотнув, я прильнула к его губам, мягко целуя. Парень ответил незамедлительно, приобняв за талию, он притянул меня к себе, углубляя поцелуй.       И все бы пошло дальше, если бы кто-то с грохотом не распахнул нашу дверь, которую мы на эмоциях не закрыли.       — Ой, простите! — раздался знакомый для меня голос, от чего я сразу же напряглась. — Стоп! Что? Трина?       — Да ебаный ты в рот! — процедила я сквозь зубы, прямо в лицо Ивара, который с явным недовольством оторвался от меня, поворачиваясь на шум.       — Ивар?!       В дверях стоял порядком офигевший Бьерн и тихо ржущий Хвитсерк.       — Какого черта? — он развел руками, смотря на нас.       — У меня к тебе такой же вопрос! — тихо рыкнула я.       — Вот и поболтали с пивком в тишине, — все хихикал Хвитсерк. — Ладно, пошли, Бьерн. Не будем мешать парочке. А вы закрывайтесь что ли.       — Учтем! — съязвил Ивар.       — Нет, подожди, — Бьерн качнул головой.       — Слушай, иди по добру, по здорову, — Ивар начинал выходить из себя. Спасало лишь то, что я держала его за руку.       — Какого черта ты встречаешься с <i>ней<i? – все не унимался старший.       — А мне тебя надо было спросить, с кем мне встречаться, после нашего расставания? Или узнать это у твоей блондиночки? — прошипела я, быстро выходя из себя. — Ах, да, прости, ты думал, что спустя месяц, я все равно прибегу к тебе? Выкуси! На тебе мир не сошелся, да и намного лучше тебя парни есть.       Немного прифигевший Ивар от такой речи покосился в мою сторону, явно задумываясь над тем, нужно ли теперь меня сдерживать или лучше отпустить.       — Лучше? Он? — Бьерн рассмеялся. — У тебя явно что-то не то со вкусом.       — Тут-то ты прав. У меня со вкусом не порядок, потому что вопреки всему, я встречалась с тобой.       Отчеканив это, я резко встала и направилась на выход. Ивар пошел за мной, оценивая ситуацию.       — А ты-то чего молчишь, слабак? — Бьерн явно провоцировал Ивара. — Думаешь спрятаться за ее красноречием, как обычно это делаешь?       — Да я вот думаю, сдерживать ли ее при попытке дать тебе в морду, но…       Проговорив это, Ивар резко, но ощутимо дал ему в поддых. Да так быстро, что я и охнуть не успела. Бьерн согнулся пополам.       — Обычно лучше сдерживать меня. Я же сказал, иди по добру, по здорову отсюда… — процедил он сквозь зубы. — Считай, тебе это за все. Не люблю марать руки в крови. Да и при девушке все же не стоит.       — Ивар! — воскликнула я, оттаскивая его от старшего, в то время, как быстро сориентировавшийся Хвитсерк вцепился в Бьерна, сдерживая его.       — Что здесь происходит? — в коридоре возник поддатый Сэм.       — Ничего. Просто отстаивание своего, но мы уже уходим. — проговорил Ивар, беря меня за руку.       — Правильно. Если хотите махать кулаками, то идите на улицу, — протянул он, смотря на ситуацию.       — Пошли отсюда, — пробубнил парень, явно из последних сил сдерживая себя.       Мы быстро вышли на улицу. Холодный воздух остужал разгоряченные головы.       — Пиздец повеселились! — рыкнул Ивар, снова закуривая.       Я же, пробежавшись по нему задумчивым взглядом, пошла прочь от дома.       — Ты куда? — не понял парень.       — Куда-нибудь подальше от дома, — проговорила я сквозь зубы, петляя по тропинке, догадываясь, что Бьерн вполне мог сейчас выбежать за нами, начав драку, которой я не хотела.       Дом Сэма, как и весь участок, был не просто большим, он был огромным. Помимо главного дома в темноте угадывалась еще пара небольших зданий, в которых я надеялась укрыться.       — Может, просто поедем домой? — Ивар быстро нагнал меня.       — Мы оба пьяны. Езда на мотоцикле отменяется, пока не протрезвеем, — отрезала я. — Не ты не удержишь руль, так я свалюсь на крутом повороте.       — И что ты хочешь?       — Найдем какое-нибудь укромное место, отсидимся, а утром поедем, — я показала ему ту недопитую бутылку вина, которую забрала с собой чисто на автомате. — Скучно нам не будет.       Ивар, не смотря на ситуацию, тихо хохотнул.       — Как скажешь, — он развел руками, понимая, что спорить со мной бесполезно.       Мы подошли к первому небольшому домику, откуда доносились тихие голоса и расслабляющая музыка. Я затормозила около входа, с сомнением смотря на парня.       — Как думаешь, нам можно сюда? — начала я, но тут дверь перед моим носом резко распахнулась.       В дверном проеме возникла красивая, статная женщина, заставив меня зависнуть на пару секунд, хлопая глазами.       — О, Ивар! — довольно произнесла она, кидаясь к нему с объятиями. — Я уж думала, что ты не зайдешь поприветствовать старых друзей.       — Привет, Гуннхильда! — откашлялся он, обнимая ее в ответ.       — Да ты не один, я смотрю, — женщина перевела на меня взгляд.       — Здравствуйте! — промямлила я, еще больше теряясь.       — Трина, знакомься, это жена Сэма, — он быстро сориентировался, представляя ее мне, — А это Трина, моя подр… — Ивар на доли секунды запнулся. — Девушка.       — Хвала Богам, наконец-то ты соизволил не только ее сюда привести, но и познакомить. Давайте, заходите, — залепетала она, пока я характерно шмыгала носом, думая над его словами.       — Что? — прошептал он мне на ухо, заходя в дом. — Мы уже давно не друзья, и ты сама это прекрасно понимаешь. Предпочитаю все называть своими именами.       — Но откуда она знает?!       — Сэм язык за зубами не держит.       — Твоя личная жизнь вызывает слишком много бурных эмоций у других людей, — процедила я сквозь зубы, идя за ним следом.       — Лучше бы она вызывала бурные эмоции у нас.       Зайдя в небольшой дом, я огляделась. Здесь было не так многолюдно, как в главном, но все равно достаточно, чтобы я снова неуверенно поежилась. Люди по большей части не разговаривали, находясь в очень расслабленном и подозрительном для меня состоянии: кто-то лениво валялся на полу на больших коврах, а кто-то даже спал.       Нахмурившись, я вгляделась в их лица, понимая, что спящие не спали, а находились в каком-то трансе, развалившись там, где легли. Теперь я поняла легкое замешательство и растерянность Ивара, когда он встретил Гуннхильду.       — Что пить будете или вы со своим? — рассмеялась она, видя в моих руках бутылку.       — Да мы… — начала я, снова теряясь.       — А ты все также экспериментируешь, я смотрю, — тихо проговорил Ивар, пробегаясь по людям цепким взглядом.       — Ну, да. Надо же людям как-то расслабляться. Так что, вам еще вина или попробуете аяваску?       — Ава… Что? — я совершенно не понимала, что происходит.       — Аяваска — это напиток или лекарство, которое облегчает состояние внутреннего пробуждения, — спокойно проговорила Гуннхильда. — Ивар, да я смотрю, ты ко мне ангелочка привел, — тихо рассмеялась она, видя, как мои глаза расширяются в замешательстве от происходящего.       — Давай и то, и то, а мы дальше решим, — быстро проговорил он, принимая у нее два стакана со странной жидкостью.       — Ивар, — начала я, но договорить мне не дали.       Парень быстро подтолкнул меня куда-то в сторону небольшой комнаты, где было не так много народа, а Гуннхильда в этот момент отвлеклась на какого-то своего знакомого, который к ней подошел.       — Пошли.       Я двинулась за ним, начиная злиться.       Когда мы плюхнулись на пол, облокотившись на какие-то подушки, я выпалила:       — Даже и не думай, что я буду это пить! — прошипела я сквозь зубы.       — Почему?       — Я не принимаю наркоту, Ивар.       — Это не наркота, успокойся. И от нее ничего не будет. Я сам пробовал это раньше и могу сказать, что эффект прикольный, а последствий никаких.       — Вот так ты расслабляешься, да?       — Иногда можно. И прекрати истерить, не поняв, что это такое, — он поморщился.       — Объясни, будь другом, раз я такая тупая и не могу понять простого! — процедила я, недовольно глядя на него.       — Трина, — он тяжело вздохнул. — Во-первых, Гуннхильда не наркодиллер и не наркоманка. Она…как бы тебе сказать, просто любить «пошаманить». Женщина увлекается эзотерикой и прочими похожими штуками, хотя сама по образованию медик. Да, она странная, но хорошая. Аяваска — не наркота и не входит в перечень запрещенных веществ. Это напиток, который помогает расслабиться и успокоить психику. Многие говорят, что это как лекарство, которое облегчает состояние внутреннего пробуждения, помогающее достичь расширенного сознания. То есть человек, который это выпьет, впадает в некий транс, даже может что-то увидеть, но Гуннхильда варит его достаточно слабым, чтобы человек просто поспал, находясь между реальностью и сном.       — Словив приход, ага, — я кивнула, морщась.       — Называй так, но что-то я здесь не наблюдаю обдолбанных наркоманов, — он снова огляделся.       — Все равно это как-то неправильно, — неуверенно начала я.       — Мы сами решаем, что правильно, а что нет. Неужели ты не хочешь хоть раз расслабиться, попробовав что-то новое и безопасное? Я рядом, а Гуннхильда, если что, проследит за тобой.       Я с сомнением покосилась на него.       — Оставь свои установки, привитые обществом. Побудь самой собой, в конце концов.       — Когда ты говорил, что ты склоняешь и совращаешь, ты это имел в виду? — я скептически посмотрела на стаканы.       — Что-то типа того, но здесь я лезть к тебе не буду, — он тихо рассмеялся. — Не до этого будет. Опять же, откуда ты знаешь, может, ты впадешь в транс и свяжешься с миром духом? Многие говорят, что можно с помощью этого увидеть прошлое или будущее, правда, если им хорошо напиться.       — Очень смешно, — я покачала головой, недовольно вжимая голову в плечи. — Ты же знаешь, что я не верю во всю эту чепуху.       — Да ладно тебе, Трина. Давай один стакан на двоих. Я выпью первым.       Он отпил ровно половину стакана, следом протягивая мне его.       — Ну?       — Учти, Ивар, если мне будет плохо, я сломаю тебе обе ноги после всего этого, — я тяжело вздохнула, сдаваясь, потому что любопытство взяло верх.       — Как скажешь.       Выпив практически залпом сладкий отвар, я поморщилась.       — Какая гадость, — меня передернуло.       — Чуть слаще вина, — он пожал плечами, откидываясь на подушки рядом.       — И что теперь? — я легла рядом.       — Закрывай глаза и жди. Сама поймешь, когда провалишься в транс.       — Говорила мне мама, не доверяй симпатичным парням на байках, — буркнула я.       — Не занудствуй, — Ивар засмеялся, кладя голову мне на плечо. — Может, ты ничего и не почувствуешь. Полежишь часик, подремишь и все. Сна все равно в твоем темпе жизни не хватает, а тут хотя бы поспишь чутка.       — Может быть, — протянула я, чувствуя, как глаза наливаются свинцовой тяжестью.       Закрыв их, я удобно устроилась на подушках, положив подбородок на макушку Ивара, чувствуя, как проваливаюсь в некий сон. Мое сознание поглощало что-то темное и очень тяжелое, не давая мне нормально расслабиться. Странные чувства опасности и тревоги поселились во мне. Мне захотелось открыть глаза и уйти на воздух, но я не смогла этого сделать. Тело стало ватным.       Я спала и не спала одновременно. Перед глазами мелькали какие-то картинки боев, где викинги дрались между собой за трон Каттегата. Только спустя пару минут, обрывки начали складываться в некое видение, где были я, Ивар, Бьерн и их семья. Где я была дочерью Рагнара, любившая Бьерна и Ивара совсем не семейной любовью, которая приносила всем нам только одни несчастья. Крики, кровь, боль, предательство, война… Все смешалось воедино, не давая мне нормально вздохнуть от переполнявшей меня душевной боли, которые полностью заполнили мое сознание.       Мне кажется, я бы задохнулась, если бы видение, начавшее меня топить, не отступило бы также быстро, как и пришло. Вздрогнув, я резко села на полу, пытаясь понять, что это такое вообще было.       Голова кружилась. Во рту был противный сладкий привкус этой гадости. И я совершенно не понимала, сколько я провалялась в отключке.       — Ивар! — я потрепала парня по плечу, пытаясь разбудить, но он не приходил в сознание. Он лишь поморщился и что-то промычал несвязное в ответ.       — Вот черт! — шикнула я, пытаясь встать с пола.       Тело меня плохо слушалось, На негнущихся ногах, кое-как встав, я пошла на выход в поисках Гуннхильды. Мне хотелось выйти на воздух, потому что меня начинало мутить.       — Трина! — женщина возникла рядом. — Ты в порядке?       — Не знаю, — прохрипела я, качнув головой, вцепляясь в нее.       — Сколько ты выпила? — она начала осматривать меня.       — Половину стакана.       — Тошнит?       — Немного. Мне нужно на воздух. И Ивар не просыпается.       Проронив это, я уперто попыталась направиться к выходу. В голове шумело. Мне казалось, что сейчас меня точно вывернет наизнанку прямо себе под ноги. А перед глазами тем временем все плясали те картинки, не давая прийти в себя.       — Ты что-то видела?       — Да… Нет… Не знаю. Разбуди Ивара, пожалуйста, а я пока побуду на улице, — с усилием проговорила я.       — Ты справишься сама или позвать кого-то на помощь?       — Справлюсь.       С этими словами я резко распахнула дверь, вываливаясь на улицу.       — Расслабилась, блять! — прорычала я сквозь зубы, пытаясь отдышаться.       Холодный воздух помогал прийти в себя, но мозг все никак не мог успокоиться, переваривая увиденное.       Подойдя к кустам, шатаясь, словно я выпила пару бутылок вина, я уткнулась ладонями в свои колени, складываясь пополам.       — Не будет мне плохо, ага! — все чертыхалась я, пытаясь понять, стошнит меня или нет.       Голова гудела, тело трясло.       — Попей воды!       Гуннхильда выросла из ниоткуда, заставляя меня вздрогнуть своим неожиданным появлением.       К моим губам поднесли стакан с водой, который я жадно выпила.       — Вы хоть что-то ели?       — Нет.       — А вот об этом надо было мне сказать. На голодный желудок нельзя такое пить.       — Такое вообще пить нельзя. Галлюны редкостные идут, — выдохнула я, распрямляясь, смотря в ночное небо, пытаясь отдышаться.       — Где Ивар?       — Приходит в себя. С ним мой знакомый. Скоро выйдет. Что вы видели? По вам словно танк проехался.       — Не знаю, что видел этот болван, а я редкостную фигню. И дело даже не в этих картинках, а эмоциях. Такую боль я не испытывала даже когда порвала с Бьерном, — честно призналась я.       Ответить Гуннхильде не дали. Из дома вывалился Ивар.       — Вот вы где, — он медленно подошел к нам, потому что его явно плохо слушались ноги.       — Готовься ездить на коляске последующие пару месяцев, — рыкнула я, глядя на него. — Потому что я тебе точно сейчас все ноги переломаю!       — Эй, тише! — он выставил руки вперед в примирительном жесте, с непониманием глядя на меня. — Что случилось?       — Я чуть не померла, вот что! — я взмахнула руками.       — Гуннхильда? — он покосился на женщину. — Ты переборщила что ли?       — Нет. Просто у твоей подруги своя особая реакция. Через пару минут окончательно придет в себя.       Я недовольно покосилась на нее.       — Вот что, я пойду в дом, а вы пока поговорите тут. Только давайте без драк. Ничего плохого не случилось. Просто ваше подсознание, в особенности твое, Трина, сыграло плохую шутку. Захочешь, потом расскажешь, что ты видела, а я тебе объясню. За свое состояние не беспокойся. Еще пару минут и отпустит. И ты бы не умерла. Я за вами следила, потому что ты пила первый раз. Ивар тоже после первого раза немного пришибленный ходил.       Проговорив это, она направилась обратно в дом.       — Что ты видела?       — Неважно, — я дернула головой, закуривая. — Как я поняла, ты тоже что-то видел?       — Да.       — Ничего не будет, ты просто расслабишься, — передразнила я его слова, начиная двигаться в другую сторону от дома, немного шатаясь. — Чтоб я еще раз повелась на такое, да никогда в жизни!       — Ты куда?       — Куда-нибудь! — я взмахнула руками. — Дай мне остыть, а то точно огребешь.       Нервно куря, шаткой походкой, я шла по тропинке, тихо матерясь про себя.       — Извини, — тихо проговорил Ивар через пару минут молчания. — Я хотел как лучше, а получилось, как всегда.       — Давай мы в следующий раз ограничимся вином или виски в попытке расслабиться, — буркнула я, остывая. — Я не люблю такие эксперименты.       Ноги принесли меня к совсем маленькому дому, ставя в ступор.       — А это что? — я затормозила около двери, прислушиваясь.       В доме не горел свет и было тихо.       — Скорее всего, гостевой домик.       — Надеюсь, он не занят, — проговорила я, толкая дверь, которая распахнулась.       Нашарив около входа выключатель, я включила свет. Передо мной возникло небольшое, но уютное помещение с камином, диваном и небольшой кроватью. Где-то в глубине угадывалась дверь в ванную комнату.       — Отлично! — я удовлетворенно кивнула. — Здесь и останемся.       С этими словами я прошла в помещение. Ивар поспешил за мной.       Захлопнув дверь и закрыв ее изнутри, я, скинув обувь, поспешила лечь на кровать, потому что мне до сих пор было не очень хорошо. Парень плюхнулся рядом.       — Только вот не надо корить себя, — произнесла я, поворачивая к нему голову.       В ответ тишина.       — Ну, Ивар! — я ткнула его в бок.       — Я не корю, а думаю.       — О чем?       — О том, что я болван.       — Со всеми бывает. Забей уже. Цапаться с тобой из-за этого мне не хочется, но взбучку устроить я была обязана.       Он повернул ко мне голову.       — Вот почему ты такая?       — Какая? — я не поняла.       — Понимающая и всепрощающая.       — А нафига устраивать скандал, если ничего изменить нельзя? Попробовали, не прокатило, будем умней в следующий раз, — я пожала плечами. — Проблема решена. Смысл усложнять? Или ты так хочешь феерического скандала всем на радость, где мы будем кричать, кидаться тем, что попадется нам первым под руку, и где я, в конце концов, сломаю тебе ногу, как и обещала?       Ивар рассмеялся.       — Сломать надо еще попытаться, но нет, не хочу.       — Вот и забили, — я вздохнула, кладя ему голову на плечо.       — Что ты видела? — пробубнили мне в затылок.       — Да какую-то чепуху.       — А поподробнее?       — Зачем тебе?       — Просто интересно.       — Если я расскажу тебе, обещаешь не смеяться?       — Обещаю.       — Клянешься?       — Да.       Откашлявшись, я пересказала ему этот странный рой картинок в голове, пытаясь подробно описать эмоции, от которых я покрывалась мурашками даже во время пересказа.       — Как-то так.       Проговорив это, я перевернулась на живот, чтобы увидеть лицо Ивара, потому что тот как-то подозрительно затих.       — Ты чего? — я не поняла его вытянувшегося лица.       — Ты подслушала мой разговор с Эриком?       — С кем?       — Тот парень, который разбудил меня, когда я находился в трансе.       — Я в это время была на улице вообще-то…       — Тогда как ты видела то же, что и я?       Услышав это, я зависла, задумчиво глядя в стену.       — Ты сейчас шутишь, да? — проронила я спустя минуту.       — Ты видишь, чтобы я смеялся?       Я перевела взгляд на Ивара. Тот был серьезным и задумчивым.       — Здесь есть бар?       С этими словами я сползла с кровати, оглядывая помещение.       — Ты уверена, что тебе сейчас нужно пить? — Ивар сел на кровати.       — Здесь без бутылки не разберешь.       Порыскав по ящикам, я нашла то, что искала, удовлетворенно хмыкнув.       — И ты мне будешь еще говорить, что я много пью, — хмыкнул парень, следя за мной, как я открываю бутылку с вином.       — Хочешь устроить батлл, кто больше из нас выпьет?       — Чтобы потом опять укладывать твое пьяное тело? Нет.       — А зря.       Проронив это, я сделала пару больших глотков, протягивая бутылку Ивару. Тот тоже отпил.       — Ты веришь в мистику? — вдруг спросил он.       — До этого момента не верила, а сейчас начала задумываться, а что? — я села обратно на кровать.       — В первый раз, когда я пил этот отвар, меня тоже посетили похожие на сегодняшние галлюцинации, среди которых было твое лицо. Сначала я забил, хотя Гуннхильда просила задуматься над этим, а меньше чем через месяц я увидел тебя в парке. Собственно говоря, именно поэтому я тогда и завис, что привело к удару мячом…       — Вот это поворотик, — пробормотала я, забирая у него бутылку обратно. — Я так понимаю, ты мне не хотел этого рассказывать?       — До этого момента нет, потому что походит на бред сумасшедшего.       — Я сейчас вообще ощущаю себя в дурдоме, — честно призналась я. — Это нереально!       — Кто сказал? Если это не входит в наши рамки привычного и нормального, то это не значит, что этого не может быть, — Ивар повернулся ко мне.       — Ты сам-то в это веришь?       — Начинаю, потому что случайностей не бывает.       — Хорошо, что мы, по-твоему, видели? — я заглянула ему в глаза.       — Может быть прошлое… В любом случае, я думаю, нам нужно завтра рассказать об этом Гуннхильде. Она понимает во всем этом намного больше нас.       — Если мы видели прошлое, значит, мы пытались быть в прошлом вместе, — задумчиво проронила я. — Но что-то нам помешало.       — Похоже на то. В любом случае, что было в прошлом, остается в прошлом. Меня больше беспокоит наше настоящее.       — В смысле?       — Я хочу удостовериться, что ты моя. Здесь и сейчас, и на будущее.       Проговорив это, он притянул меня к себе. На своих губах я почувствовала мягкое, нежное и немного робкое прикосновение, словно Ивар боялся, что я сейчас оттолкну его, но вместо этого, я притянула его к себе, обхватив шею руками, и зарывшись одной ему в волосы, начала перебирать их пальцами.        Опустив свои руки мне на талию, не почувствовав сопротивления, он прижал меня к себе, уверенно проходясь ладонями по телу, шустро забираясь под кофту.       Нежные, страстные, короткие поцелуи, постепенно перерастающие в глубокие и чувственные. От чего и я, и он постоянно покрывались мурашками. Эмоции и чувства находили волнами, раззадоривая, заставляя привыкнуть друг к другу, чтобы узнать еще ближе, еще лучше. Изучить каждый сантиметр тела, чтобы насладиться следом сполна.       Подхватив меня под бедра, Ивар усадил к себе на колени, заставив обнять его талию ногами. Я и не заметила, как начала хаотично гладить его руки и плечи, пока желание начинало растекаться по телу, от чего больно сводило мышцы.       Я приоткрыла рот, углубив поцелуй, сделав его развязнее: укусив за нижнюю губу, слегка оттягивая ее. Облизнувшись, я очертила языком контур его нижней губы, снова прижавшись к парню, понимая, что больше не хочу от него отрываться.        Укусив меня за мочку уха, заставив впервые тихо застонать, он спустился вниз по шее, слегка покусывая.        — На тебе слишком много лишней одежды, — промолвил он, стягивая кофту и кусая мое оголившееся плечо, следом опуская лямку лифчика, после чего его губы уже блуждали где-то в районе ключицы и груди, оставляя чуть влажные следы от поцелуев, заставлявшие меня трепетать.       Усмехнувшись, я посмотрела на Ивара: блестящие глаза, шальная улыбка… Поняв, что сейчас я в более выгодной позиции, я быстро стянула с него толстовку и небрежным движением руки отшвырнула ее куда-то в угол комнаты.       Его крепкие руки все поглаживали нежную кожу, раззадоривая, и шли ровно по позвоночнику, иногда надавливая на саму спину, чтобы я как можно сильнее прижалась к нему, а затем легким движением расстегнули застежку лифчика, который тоже улетел в неизвестном для меня направлении.        Припав к моей груди и шее, оставляя там красочные метки, Ивар начал впиваться в мою кожу горячими поцелуями, оставляя влажные следы, из которых складывалась дорожка: от шеи до живота, постепенно поваливая меня на кровать, наваливаясь следом сверху. Приятное ощущение тяжести мужского тела, заставило меня тихо заурчать от удовольствия.        Пройдясь медленной дорожкой поцелуев снизу вверх до моей груди, он сжал ее руками, а затем, целуя, больно укусил за сосок. В комнате раздался первый, плохо сдерживаемый и уже неконтролируемый стон.       Не останавливаясь, он сжал руками мою талию, хаотично покрывая мое лицо и шею поцелуями, пока я тонула в ощущениях. Мне становилось мало. Очень мало. Я с удовольствием прошлась ладонью по его спине, животу, изучая каждый сантиметр тела. От этого его мышцы напрягались, а по телу шла дрожь. А мне же постепенно становилось тяжело дышать из-за его веса, понимая, что сейчас я подхожу к той грани, чтобы начать медленно задыхаться от ощущений.       Поняв, что меня слишком придавили, я, в отместку ущипнула его за сосок. Ивар зашипел. Сцепив мою руку в замок, резко поднимая ее наверх, он выдохнул:       — Мальчики сверху.       Усмехнувшись, свободной рукой я скользнула вниз по его животу, сжимая ладонью пах за такие слова. Внимательно проследив за моими действиями, он прильнул к моим губам, целуя уже не мягко, а страстно и грубо, кусая губы, постепенно снова переходя на шею и ключицы. Прикрыв глаза, я попыталась заново отключиться на ощущения, но мешало неудобное положение и его ремень, который давил мне на живот.        Тихо рыкнув, я со всей силы выдернула руки из его хватки, резко отталкивая парня от себя, садясь на кровати. Офигевший Ивар, явно такого не ожидавший, в не понимании отстранился, усаживаясь справа от меня.       — Мальчики сверху, говоришь? Ты так хочешь доминировать или… — выдохнула я, снова садясь на него сверху.       Я пробежалась по его телу глазами, от чего я шумно сглотнула: накаченные руки, широкая спина, плечи — зрелище достаточно завораживающие. Не выдержав, я прошлась ладонью по прессу, закусив нижнюю губу. Ощущение крепких мышц и стальной кожи начинало сводить с ума.       — Или что? — он улыбнулся.       Не отрывая взгляда от его глаз, которыми он меня прожигал, я быстро расстегнула ремень.       — Сейчас узнаешь, — я улыбнулась уголком губ.       Развязно поцеловав его в губы, я перешла к шее, медленно опускаясь вниз, покусывая тело, оставляя влажную дорожку от поцелуев, при этом проводя пальцами по таким желанным и безумно красивым изгибам. Задержалась я лишь у живота, лизнув кубики пресса, тем самым вызывая его первый рваный стон.       Приподнявшись, я рывком опустила джинсы вниз вместе с бельем, целуя его в районе бедра, кидая оценивающий взгляд на достоинство.       — Ты уверен в своем желании быть сверху? — прошелестела я, проводя ладонью по возбужденному члену парня.       Вместо ответа рваный выдох. Кажется, Ивар, до этого хотевший не то доминировать, не то желающий просто меня взять здесь и сейчас, немного растерялся от перехватывания инициативы.       Пока он думал, что ответить или делал вид, что думает, я обхватила руками головку, обводя ее языком. Мне просто нравилось доводить его до определенной точки. Мне нравилось слушать его рваные выдохи и стоны, доводя до исступления, беря каждый раз все глубже. Я бы могла закончить все вот так вот, но я хотела с ним поиграть, поэтому, не доведя начатое до конца, я отстранилась, облизнув пересохшие губы.       — Не начинал бы спорить, я бы довела до конца, — усмехнулась я, наблюдая голодным взглядом за возбужденным Иваром. — А так…       — Лучше бы ты не начинала, дорогая моя.       С этими словами, он быстро перевернулся на кровати, подминая меня под себя. Шустро стащив с меня джинсы вместе с нижним бельем, он резко раздвинул мои ноги. Поглаживая тело, дойдя до бедер, сильно сжав их, Ивар удобно устроился между ними, кусая и целуя низ живота, невесомо поглаживая пальцами. Тело буквально горело, внутри все скручивалось от чувств, когда он опустился совсем низко, заставив меня шумно сглотнуть вязкую слюну.       Громкий стон раздался в комнате, когда я почувствовала, как его язык прошелся внизу. Выгнувшись в позвоночнике от ощущений, от которых меня буквально подбросило, я прикрыла глаза, понимая, что меня накрывает с головой.       Откинувшись на подушки, я глотала ртом воздух, пока Ивар выделывал языком что-то невообразимое, лаская изнутри. Я громко стонала, извивалась, произнося его имя, а когда к языку добавились еще и пальцы, которые умело надавливали и раззадоривали уже и без этого взбудораженную плоть, понимала что дохожу до точки. Он ловко сводил с ума своими настойчивыми действиями, заставляя меня прогибаться в позвоночнике. Я вся горела и молилась про себя, чтобы он не заканчивал.        Поняв, что еще чуть-чуть, и я кончу, он резко остановился, нависая надо мной. Ехидно глянув на меня не менее голодным взглядом, он прохрипел:       — Ну, и кто кого?       — Ивар, черт! — простонала я, закатывая глаза. Дыхание, до этого сбивчивое, возвращалось в норму. Внизу живота болезненно тянуло, от чего я заерзала под ним.       Парень притянул меня ближе, впиваясь в мои губы страстно и резко. Поцелуй вышел настолько глубоким и долгим, что начинала кружиться голова от нехватки воздуха в легких. Помогая себе рукой, он одним резким движением заполнил меня всей длиной, вырывая из груди хриплый стон, с которым я начала снова дышать.       — Нежнее быть не думал? — пытаясь отдышаться, спросила я, но Ивар снова толкнулся в меня настолько резко, что я выгнулась в спине, срываясь на еще один несдержанный, полный удовольствия стон.       Контролировать себя я больше не могла. Внутри все полыхало от новых ощущений, потому что он знал, что мне нужно и умело пользовался этим. Поэтому я сама поддалась вперед, насаживаясь глубже. Боль, превратившись в приятный заряд, прошлась вдоль тела, заставив вздрогнуть. Парень рвано выдохнул, прикрывая на секунду глаза.       — А тебе точно сейчас нежность нужна?       Я не смогла ответить на этот вопрос. Только больно укусила его за мочку уха, показывая, что я не хочу останавливаться, прерываясь на разговоры. Ощущать его внутри себя — одно, но мне нужны были действия. Все внутри не горело, а уже практически полыхало, заставляя меня сгорать и натягиваться, как струна на гитаре.       Схватив меня за горло, парень толкнулся еще сильнее, заставляя застонать еще громче. Ноги предательски задрожали, передавая импульсами дрожь вверх. Я обхватила его талию ногами и прогнулась в пояснице, давая войти еще глубже, еще больше и сильнее, насколько это было возможно, требуя продолжения и не снижения темпа, потому что каждое движение было практически остервенелым, быстро набирающим обороты.       Перед глазами откровенно плыло от томного, тягучего удовольствия. Я плавилась под его прикосновениями, под поцелуями, сгорала дотла, чувствуя, как он двигается во мне, как горячая плоть растягивает мышцы, как сладкое напряжение скручивает все внутренности. Я стонала и извивалась, пропадая в эмоциях.        Продлить этот момент хотелось нестерпимо. Я цеплялась за плечи Ивара, в беспамятстве шептала его имя вперемешку с просьбами, снова пробовала двигаться сама, лишь бы получить больше.       Изменив угол проникновения, стимулируя клитор, Ивар умело не снижал темп, давая мне насладиться происходящим в полной мере, пока я срывала голос и тонула в сладких ощущениях, отдающих болью в затылке. Перед глазами плыло. Я теряла связь с реальностью, постепенно сгорая дотла, чувствуя, как он интенсивно двигается во мне.       Я лихорадочно блуждала руками по его телу, оставляя красные полосы от ногтей. Я стонала и извивалась, понимая, до какого пика я дохожу. Я старалась оттянуть момент, как и сам Ивар, который был подобен мне: он тонул во всех ощущениях, теряясь в эмоциях, которые давали нам понять, что сейчас мы единое целое.       Мир исчез, растворился в накатившем удовольствии, когда тело прошибло оргазмом. Был только Ивар, его сильное тело, его заботливые руки и удовольствие, которое он делил напополам со мной. Теперь я могла лишь хватать ртом воздух и пытаться вернуть телу чувствительность, а себе самой — желание двигаться.       Сладко застонав, я откинулась на подушку, тяжело дыша. Парень обнял меня, зарываясь носом мне шею. Его тело, как и мое, дрожало от перенапряжения. Хотелось максимально долго продлить эту приятную слабость вплоть до покалывания на кончиках пальцев.        В абсолютной тишине мы пролежали около пяти минут, слушая равномерное дыхание каждого.       Ивар, приподнявшись на локтях, навис надо мной.       — Ты чего? — я удивленно посмотрела на него.       — Именно про это я и говорил в прошлый раз. Это ты не сможешь забыть.       Вместо ответа я рассмеялась, качая головой.       — Ты неисправим.       — Знаю, — он самодовольно улыбнулся, накрывая нас одеялом.