Английский дуэт

Драко и Гермиона уснули под утро, когда тонкая полоска холодного света уже легла на брезентовый пол палатки. Простыни смяты, одеяло одним своим концом свесилось вниз, а подушки так и вовсе — валялись в дальнем углу гостиной. Гермиона лежала, положив голову на сгиб локтя Драко, подогнув под себя ноги и с наслаждением вдыхая его запах. Спутанные завитки каштановых волос разметались по подушке и груди Драко, щекоча его шею и заставляя ноздри трепетать, когда они улавливали сладкий запах ежевичного шампуня. Казалось, ничего не собиралось нарушать тишины раннего утра, но вдруг из дальней комнаты палатки донесся громовой звук. Будто бы взорвалась бомба. С оглушительным стуком упали несколько стульев, как если бы в кухню ворвалось большое дикое животные и в страхе заметалось бы, ненароком опрокидывая все вещи вокруг. Птицы снаружи, уже привыкшие к безмолвию брезентового домика, резко замолчали и перескочили на соседние деревья. Моментально, словно кто-то хлопнул ударными тарелками, Гермиона и Драко зашевелились, разлепили глаза и порывисто сели. — Что за черт?! — Хриплым ото сна голосом просипел Драко. С минуту они оглядывали гостиную, воскрешая в памяти все события минувшей ночи. Первым пришел в себя Малфой. Он застонал и повалился на спину, зарываясь руками в и так уже спутанные волосы. — Мерлинова борода… — Тихо прошептала Гермиона, уже начавшая жалеть, что вообще проснулась. Ни один из них не смел пошевелиться. Осознание медленными, но неумолимыми волнами накатывало на них. Стыд повис в воздухе мертвым облаком, а вкус вины, казалось, можно было прочувствовать на языке. У Гермионы свело желудок, а в глазах потемнело. В голове чугунным звоном отдавались слова: «Ты переспала с Малфоем. Он тебя не принуждал. Ты этого захотела сама. Сама, Гермиона, подумай что ты вообще сделала! Господи…». Она согнула ноги, обняла их руками и стала немного раскачиваться взад-вперед, напряженно думая и прикусывая губы. «Так, что было — то прошло, ничего уже не изменить, как бы сильно я не желала этого. Но все же, что мне делать? Ведь нельзя отрицать, что я не стала бы прыгать в койку к безразличному мне человеку, а значит, как бы нелепо это не звучало, Малфой для меня что-то значит. И прими это наконец, Гермиона! Иначе совсем запутаешься во лжи. Не представляю, как такое могло случиться, но он определенно меня не раздражает. Даже его порой жесткое обращение лишь обескураживает меня, не более. А следующие за этой враждебностью нежность и заинтересованность так и вовсе сбивают меня с толку!» Несмотря на такую честность и откровение с собой, Гермионе стало от этого только хуже. Не только стыд и чувство вины поглотили ее, теперь к ним добавилось отчаяние. Драко лежал неподвижно, все еще запустив пальцы в волосы и не открывая глаз. В нем боролись несколько противоречивых мыслей. Во-первых, он был готов прям сейчас встать и начать биться головой о стену, если бы не присутствие Грейнджер. И дело тут было отнюдь не в сексе с ней, а в том, что как бы он не пытался списать это на простое желание, он не мог не признать — ему не плевать на Гермиону. И это не то чтобы самый великолепный факт. А во-вторых, прогоняя в памяти все, что произошло между ними, Драко ловил себя на мысли, что ему приятно. Да, черт возьми, приятно! Ее губы, тело, заглушенные вздохи — все возбуждало лишь приятное покалывание где-то под ложечкой, а не отвращение и неприязнь. — Драко, я… мы… — Начала, запинаясь, Гермиона. — Грейнджер, лучше ничего сейчас не говори. Просто, хоть раз, отложи объяснения на потом. — Резко оборвал Драко, выпуская наконец свои светлые пряди и закрывая руками лицо. Гермиона отрывисто выдохнула и пододвинулась ближе к краю кровати. — Хорошо. Я пойду посмотрю, что там упало. — Проговорила она, очень вовремя вспомнив про причину их пробуждения. Гермиона спустила голые ступни на пол, достала из бисерной сумочки, бесцеремонно закинутой в угол, махровый халат и надела его. Подходя к маленькой кухне она еще издали заметила странное синеватое свечение, лужей растекавшееся по кафельному полу. Гермиона открыла скрипучую дверь и то, что она увидела повергло ее в молчаливое изумление. Окно открыто нараспашку, стол и стулья перевернуты, на полу разбросаны миски и кастрюли, а в раковине грудой валяются осколки немытой посуды. Гермиона удивлённо оглядывала весь этот беспорядок, открыв рот и осторожно обходя упавшую мебель. Изучив пол, она задрала наверх голову и вскрикнула, прижав ладони ко рту. На большом деревянном шкафу сидела какая-то сине-серебристая птица с тусклыми, отливающими неярким светом, перьями. Это был патронус. Вот только чей? С виду птица была похожа на ястреба или орла. Острый клюв и строгие, надменные глаза, которыми патронус с высоты старинного серванта грозно уставился на Гермиону. — Ммм… Драко, подойди сюда! — Во все глаза глядя на птицу позвала она. Из спальни послышалось недовольное бормотание, звук выдвигаемого ящика и поспешные шаги. Увидев озадаченную Гермиону и основательно потрёпанную кухню Драко спросил:  — Какого черта здесь произошло? Гермиона молча указала на слабо светящегося ястреба, который при появлении Драко оглушительно каркнул, взмахнул крыльями и спланировал на круглый стол. — Да это же патронус Астории! Что он тут делает? — Воскликнул Драко. В этот момент птица раскрыла клюв и по всей комнате зазвучал отдававшийся эхом голос Астории Гринграсс. — Драко Люциус Малфой, ты круглый идиот! Неужели не понимаешь, как я волновалась?! От тебя не было вестей по крайней мере три недели! Мы все думали, что пора объявлять вас пропавшими без вести! Представляешь заголовки в пророке?! Да Поттер живьем бы нас зажарил! Мне кое-как удалось найти вас с помощью патронуса. Сейчас соберу Блейза и Дафну, и мы немедленно трансгрессируем к вам, чтобы первым делом дать тебе по неблагодарной роже! — Ястреб еще раз каркнул и, взмахнув крыльями, вылетел из открытого окна. — Сочувствую. Похоже, Астория настроена серьезно. — Нарушила затянувшуюся паузу Гермиона. В ответ на ее слова он лишь ухмыльнулся и начал поднимать разбросанные стулья. Движения Драко были какими-то небрежными, развязанными, как будто неудобные мысли о Гермионе не давили ему на плечи, не стучали в висках с каждым ударом сердца. — Не думаю, что ее хватит надолго. — Откидывая волосы со лба произнес Малфой. — Я знаю Тори с пяти лет, она всегда была вспыльчивой, если не сказать буйной, а манеры отсутствовали вовсе. Честно говоря, я всегда считал, что ей дорога в Гриффиндор, но, видимо, распределяющая шляпа откопала в ней качества для поступления в Слизерин. Снова повисло молчание, во время которого они вместе поднимали упавшие вещи. — Драко… ты думаешь… что нам не нужно, ну, об этом поговорить…? — Разглядывая свою правую руку спросила Гермиона. Периферическим зрением она видела, как Малфой сжал челюсти, вздохнул и собравшись с силами сказал:  — Астория будет минут через двадцать. Нужно подготовиться: достать книги и, если понадобиться немедленно уходить, то собрать вещи. И вышел из кухни. Гермиона досадливо стукнула ладонью по столу. Вот он, настоящий слизеринец, трусливо избегающий неудобной беседы! Если ему стыдно это упоминать, то так бы и сказал, но нет, Драко же обязательно нужно продемонстрировать характер и ироничность! Ладно, она своего добьется и они все обсудят, как бы Малфой не пытался вывернуться. Гермиона нахмурилась и решительно вышла из кухни, напоследок махнув палочкой, заставляя осколки в раковине вновь соединиться в чашки и стаканы. С появлением Астории, Дафны и Блейза их дальнейшие планы приобретут более отчетливые формы. Все-таки, во время пребывания в замке драконоводов они оказались полностью отделены от внешнего мира и даже понятия не имели как завершить миссию Малфоя. Поэтому, нужно ожидать любых новостей и быть готовыми даже к немедленной отправке. Драко в спальне разделял вещи на две кучки: те, которые им могут понадобиться в дальнейшем путешествие и те, которые можно передать совиной почтой в Лондон. Причем первая стопка была гораздо больше второй и когда Гермиона поинтересовалась, как пенка для волос пригодится в борьбе с драконом, он лишь неопределенно хмыкнул и повел плечами. Через полчаса после появления патронуса снаружи послышался громкий хлопок, как будто откупорили бутылку шампанского, и перед входом в палатку материализовались сестры Гринграсс и Блейз. Астория ворвалась внутрь, словно порыв ветра. Высокие ботинки с подошвой-трактор, черные походные штаны, топ, объёмная куртка ярко-желтого цвета и распущенные темные волосы только усиливали эффектность ее появления. Дафна чуть менее решительно следовала за сестрой, закинув за спину спортивный рюкзак. Ее оранжевый комбинезон и два светлых пучка по бокам головы дополняли ураган ворвавшихся красок. А завершал процессию Блейз в темном костюме и с как всегда спокойным выражением лица. Драко в этот момент доканчивал разбор вещей в спальне, и услышав звук трансгрессии, решил пока не высовываться. В ответ на это Гермиона лишь закатила глаза кверху и вышла к сестрам Гринграсс и Забини. — Ну и где тебя… а, это ты, Гермиона. Привет! — Резко сменила тон Астория. — Привет, Грейнджер. — Почти дружелюбно поздоровалась Дафна и чуть нахмурившись пожала ей руку. Блейз ограничился лишь кивком и приподнятым уголком рта, давая понять, что два года после войны его принципов не изменили. Затянулось неловкое молчание, во время которого Дафна бесцветным, меланхоличным взглядом оглядывала обстановку волшебной палатки, Астория шумно сетовала на безалаберность Драко, а Блейз угрюмо стоял в стороне, наблюдая за действиями двух своих спутниц. Гермиона в нерешительности сидела на памятном диване и думала, когда же наконец Малфой соизволит спуститься, потому что она совершенно не представляла, как завести разговор с этими людьми. Ответ на ее вопрос не заставил себя ждать. Через пару минут на лестнице послышались шаги и в гостиной показался Драко в коричневых брюках, свитере с нашивкой фирмы и уложенными молочно-белыми волосами. Все взгляды присутствующих мигом обратились к нему. — Ну здравствуй, засранец ты этакий! — Поприветствовала его Астория и выпрямилась, скрестив руки на груди и гневно вздернув голову. — Будешь оправдываться или признаешь наконец, что вел себя как полный эгоист и придурок? — Нет, разумеется, как полный придурок я себя не вел. Но и оправдываться не буду. Знаешь ли Тори, писать тебе отчёты было довольно затруднительно, особенно если учесть, что мы с Грейнджер были в полной изоляции, в плену у нашей банды драконоводов. — Манерно растягивая слова проговорил Драко. Эффект от его заявления был именно такой, какого он и добивался. Астория убрала с лица надменность и теперь оно выражало лишь скептическую заинтересованность. Дафна отвела взгляд от вешалки для пальто и теперь неотрывно глядела на Драко. Блейз все также стоял в углу комнаты, только теперь вся его натура излучала не угрюмость, а сосредоточенность. — Что за… какой такой плен? — Нахмурившись переспросила Астория. Драко вздохнул, потянулся к стоявшей на столе бутылке виски, откупорил ее и глотнул прямо из горлышка, явно испытывая терпение своих слушателей. Он не спеша вытер рот салфеткой, откашлялся и только тогда начал рассказ. Драко поведал все, что с ними приключилось от трансгрессии из казино Астории, первых днях пребывания в замке драконоводов, до прибытия в неизвестный им лес и палатке, которую Гермиона прихватила в волшебной сумочке. Он умолчал лишь о прошедшей ночи с Гермионой и паре «случайных» поцелуев. Все слушали его с неослабевающим вниманием. Даже Астория на несколько минут забыла о своем гневе. — Так значит, они знали, куда вы трансгрессируете и перехватили? –Напряженно думая спросил Блейз. — Получается да. — Ответила ему Гермиона, впервые раскрыв рот во время этой встречи. — Ахереть… — вымолвила Астория, водя пальцем по коралловым губам и чуть покачивая головой. — И вы абсолютно точно не можете сказать где находятся их резиденция? Мерлин милостивый, мы пытались обнаружить этот замок целых три месяца и тут, когда нам подворачивается такая возможность… — Возможность? — Внезапно перебил ее Драко. — Ты называешь попадание в плен возможностью?! Шансом?! Может, ты немного забылась, но мы с Грейнджер не подопытные кролики, которым предоставили возможность узнать где находится искомая морковка! — Драко, я не это имела в виду, я лишь хотела сказать… это ужасно обидно, что вы не смогли раздобыть нужную информацию, вот и все. — Смутившись, начала оправдываться Астория, но от этого Драко разозлился еще больше. — Обидно?! Да ты хоть представляешь себе этот ужас, когда за спиной — преследователи, готовые в любой момент наслать на тебя аваду, а впереди — целая куча огромных огнедышащих драконов?! Все присутствующие с недоумением наблюдали за внезапно разгоревшейся ссорой. — Нет, конечно, я не принижаю ваши приключения, а говорю… — Тори, мне кажется, лучше оставь разочарование при себе, сейчас не это главное. — Тихо подала голос ранее молчавшая Дафна. Все замолчали и устремились на нее. Сестра негодующе сжала зубы и, взмахнув длинными волосами, села за кухонный стол и раздраженно уставилась в стену перед собой. — Та-а-а-к, — снова начала Астория. — Если предыдущая тема закрыта, думаю, нужно обсудить дальнейшие планы. — Да, это было бы намного лучше. — Скрипя зубами прошипел Драко. Видя, что атмосфера накаляется, Гермиона встала с дивана и подошла вплотную к Драко. Она видела, как еле заметно пульсирует голубенькая жилка на его шее, как губы кривятся в презрительном гневе. И его волнение передалось ей. Мерлин, она волновалась за Драко. Гермиона почувствовала себя в его теле. Каково это? Восемнадцать лет жить в аристократической семье с идеальным воспитанием, слушать, как отец каждый день внушает тебе презрение к магглорожденным, и в один прекрасный миг все перевернулось с ног наголову? Его отлучают от магии, он Вынужден просить помощи у нее, ненавистной грязнокровки, и потом… все эти поцелуи, ощущение, что их что-то связывает, а теперь и ночь с ней? Интересно, что он чувствует? Гермиона и сама не заметила, как рука потянулась к предплечью Драко и тихонько сжала его, успокаивая. Она почувствовала, как он вздрогнул и насторожился, прислушиваясь к ощущениям, вызванными этим прикосновением. Странное чувство теплоты и умиротворение лекарством разнеслось по разгоряченному телу Драко. Под маленькой ладонью Гермионы его мышцы расслабились, а раздражение поутихло. Он позволил себе обронить мимолетный взгляд на девушку. Всего взгляд, чтобы вновь ощутить прилив теплоты и нежности, непонятно откуда взявшиеся в холодном слизеринце. Черт. До него наконец медленно начало доходить, хотя на подозрения возникли еще давно, что Гермиона — это… это что-то особенное. Его Гермиона. Не Пэнси, ни прежние его пассии. Гермиона — что-то иное, новое, неизведанное и прекрасное, как бы странно это не звучало в отношении гриффиндорки. И это волнующее чувство одновременно опьяняло и пугало его своей силой. Драко отвлекся от витания в облаках и поднял голову. Первое что он увидел, и что не доставило ему совершенно никакой радости, был проницательный взгляд Блейза, который устремился прямо на предплечье Малфоя, где все еще лежала теплая ладонь Гермионы. Драко закусил язык, мысленно чертыхаясь и ругая наблюдательность друга. «Ну ничего. Пусть смотрит, если хочет. Все равно рано или поздно он узнает о нас с Гермионой. А у меня нет никакого желание самолично просвещать Блейза на эту тему.» — Подумал Малфой и перевел взгляд с Забини на Дафну, задумчиво наматывавшую на палец серебристый локон. — По данным наших разведчиков, — заговорила Астория, — следующие нападение драконоводов запланировано в центре Лондона, прямо в Вестминстерский дворец! Судя по всему, это решающая битва. Они собрали все свои силы и теперь по крайней мере двадцать огнедышащих существ нападут на нас, не говоря о сотне сильнейших волшебников. И еще, как бы пугающе это ни звучало, налет будет совершен завтра, около шести вечера. — Астория многозначительно замолчала. — Завтра?! Уже завтра?! — В ужасе вскрикнула Гермиона. — И… что же нам делать? — Именно этот вопрос мы все хотели бы задать вам с Драко, ведь министерство выдало миссию ему, а не нам. — Сказал Блейз, сделав излишний акцент на «вам с Драко», чем вызвал недоуменное смятение в лице Гермионы. — Все, что мы можем сказать, учитывая полную изолированность в том проклятом замке, это то, что там есть милая поляна с кучей чудесных огнедышащих дракончиков длиной метров двадцать! — Выпалил Драко. Он и сам не до конца понимал, почему злился. То ли оттого, что на кону стояло его пребывание в волшебном мире, то ли от бездействия и спокойствия окружающих, когда его собственное нутро кипело подобно лаве вулкана, то ли еще от чего. Но так или иначе он был зол. Очень зол. И сдерживался уже из последних сил, чтобы не перевернуть всю гостиную вместе с гребаным спокойствием своих гостей. — В нашем распоряжении всего тридцать человек. — Вступила Дафна, видя, что терпения сестры надолго не хватает. — Это старые друзья и знакомые, которые откликнулись на призыв о помощи. Но с таким отрядом нам и одного дракона не победить, не говоря уже и о полусотне. Все замолчали, уткнувшись взглядом в пол и обдумывая ситуацию. Драко мог поклясться, что слышит, как крутятся винты, гайки и шестеренки в голове Грейнджер и он надеялся, что эта умственная машина что-нибудь, да придумает. — Точно! –Подтверждая надежды Драко воскликнула Гермиона. — Гарри! Я могу написать ему, а в распоряжении главы мракоборцев человек двести, не меньше! — Ты думаешь, Поттер станет помогать нам? — В упор смотря на Гермиону спросила Дафна. — В школе он не то чтобы очень жаждал взаимодействовать с нами. Гермиона на минуту прикусила губу. Пожалуй, в словах Дафны был смысл. Гарри и Рон обязательно начнут прохаживаться насчет бывших слизеринцев, ну, а те, уж конечно, в долгу не останутся. Есть надежда на Джинни… наверное, с ее стороны можно ждать оперативных и логических действий. — Нет, я думаю, все будет хорошо, они должны понять. — Медленно и не слишком уверенно протянула Гермиона. — Отлично, тогда напиши им, пожалуйста. — Просияв улыбкой попросила Дафна. Гермиона поднялась с дивана и вышла из палатки чтобы наколдовать говорящего патронуса и отправить его к друзьям. Как только за ней закрылась дверь, Астория наклонилась к сестре и что-то горячо зашептала, активно жестикулируя, а Блейз оставил свой угол и подсел к Драко на диван, явно желая переговорить. — Что ж, теперь, когда наша птичка вылетела из гнезда, скажи, что у вас с ней за брачные игры? — Лукаво улыбаясь вкрадчиво спросил Блейз. — Ничего серьезного. Просто… просто развлечение. — Отмахнулся Малфой и почувствовал, как внутри поднимается волна отвращения к самому себе. Ага, как же, будет он тут развлекаться, когда мысли о ней засели в голове, как у себя дома, а совесть и гордость грызут его наперебой вот уже две недели. Это ж надо было так влипнуть… — Ну-ну, голубки, развлекайтесь, — Хитро усмехнулся Забини, давая понять, что ему прекрасно известна вся значимость таких отношений. — Только не заиграйся, а то мне придется быть крёстным папочкой для вашего вундеркинда. Драко лишь ухмыльнулся с присущим только ему выражением и пнул Блейза в бок, довольно сильно, чтобы тот прекратил расспросы. На губах Малфоя все еще играла улыбка, однако сам он глубоко погрузился в мечты. «Интересно, а как в действительность будет выглядеть ребенок Грейнджер? Наверное, такой же занудный, назойливый, безбашенный, умный, потрясающий и… Стоп. Какой нахрен потрясающий? Только если с отцом ему повезет.» — Драко мысленно выругался, но продолжал фантазировать на эту тему. Он уже представлял себе веснушчатого мальчугана с игривыми каштановыми кудряшками, бегущему в рубашке и комбинезончике по зеленому парку с воздушным змеем в руках. А на заднем плане возвышался старинный замок с множеством башенок и переходов, как например, французский Малфой-Мэнор… Что?! Причем тут вообще Малфой-Мэнор? Он, наверное, совсем с катушек съехал, раз представляет ребенка Грейнджер в его, Драко, родовом поместье! В этот момент в палатку вошла Гермиона. — Я отправила патронуса с нашими координатами Рону, Гарри и Джинни, они обещали скоро приехать. — Сообщила она, проходя под пытливыми взглядами Малфоя и Забини на свое место в стареньком кресле. Следующие полчаса компания обсуждала план действия на завтрашний день и роль каждого в предстоящей битве. Проблема заключалась в том, что драконоводы, скорее всего, будут нападать с воздуха и нанести им урон с земли — крайне сложно. Подумав, Драко предложил отправить отряд из тридцати-сорока авроров караулить небо на метлах, снабженных дезиллюминационными чарами. Невидимые враги отвлекут внимание животных с их наездниками, те замешкаются и тогда остальные мракоборцы начнут атаковать снизу. Еще нужно было предпринять меры по устранению магглов с места сражения, не хватало еще десятка полицейских машин, воя сирен и вертолетов. Этим пообещала заняться Дафна. — Моя подруга когда-то встречалась с заместителем главы отдела по нарушению международного статута о секретности, я с ней свяжусь и она обезвредит нам центр Лондона в два счета. — Отлично, тогда остается только дождаться Уизли и шрамированого. — С издевкой проговорил Блейз. Возмущенно-презрительная тирада Гермионы в адрес Блейза потонула во внезапно налетевшем титаническом порыве ветра, от которого брезентовые стены палатки захлопали и затрепетали, подобно тоненьким занавескам. Астория, поправляя растрепанные волосы, вскрикнула и кинулась подбирать разлетевшиеся по комнате листочки с подробным описанием предстоящих военных действий. Поднялась суматоха. Драко громко и неприлично выругался, нечаянно стукнув локтем Блейза, который как раз в этот момент выпрямился чтобы поставить упавшие чашки на стол. Блейз ойкнул, чашки повалились из его рук и снова разбились. Когда, спустя тонны ругани и недоуменных вскриков, внезапный ураган поутих и все, громко дыша, поднялись на ноги, снаружи раздался громкий женский голос: — Очень гостеприимно с твоей стороны, Гермиона, но может, все-таки, впустишь внутрь? — Джинни! — Громко воскликнула Грейнджер и выбежала из палатки чтобы обнять подругу. Вслед за ней появились Драко и Астория, решившие переступить через себя и взглянуть в глаза «святым спасителям мира». То, что они увидели на улице, заставило Драко снова непристойно высказаться, а Асторию, в который раз за этот день, вытаращить глаза и удивленно произнести: — Мерзляки Козлорогие, как… откуда?! Перед изумлёнными слизеринцами и Гермионой стояли, выстроившись в ряд, три черных, скелетоподобных крылатых лошади с не менее изумленными наездниками. По лицам Гарри, Рона и Джинни было понятно — Гермиона ничего про компанию, с которой она путешествует, не говорила. — Какого… хера, Гермиона, у меня галлюцинации или рядом с тобой действительно стоят пара вонючих слизняков? — Открыв рот произнес Рон и спешился со своего фестрала. — И тебе добрый день, Уизли, как дела в «Пушки Педдл», тебя еще не выперли из команды? Странно, я то думал ты и месяца не продержишься. — Не замедлил высказать свое отношение к Рону Драко. В ответ на это Гермиона послала Малфою раздраженный взгляд и закатила глаза. Время идет, а мальчики не меняются. Рон закусил губу и угрожающе сжал кулаки. — Почему бы тебе, кусок крысиного дерьма, не засунуть… — Угрожающе начал Рон, но его наставления Малфою были прерваны словами Гарри. — Рон, подожди с обменом вежливостями, еще будет время. Гермиона, что здесь происходит и зачем такая срочная помощь? — Стараясь говорить ровно, произнес Гарри, а Гермиона мысленно поблагодарила друга за внезапный прилив благоразумия. Что ж, они все равно узнают. Сейчас самое время сказать правду. Голую, ничем не приукрашенную и не сглаженную правду. О настоящей цели путешествия, о драконоводах и о Малфое. Мальчики и Джинни были с ней на протяжении семи лет учебы, были и два года после ее окончания, так что они, как никто, имеют право знать все. Да, она расскажет им. Пусть сделают с ней что хотят, а если этого окажется недостаточно, совесть Гермионы домучает ее окончательно. Девушка оглянулась назад и поймала на себя ледяной взгляд прозрачно-хрустальных глаз. Драко еле заметно кивнул и одними губами шепнул: — Я своим расскажу. — И чуть заметно улыбнулась, отчего у Гермионы на миг захватило дыхание. — Думаю, нам нужно прогуляться и осмотреть окрестности. Природа здесь чудесная, не правда ли? — Нарочито жизнерадостно обратилась Гермиона к Гарри, Рону и Джинни. — Фестралов можно не привязывать, они не убегут. Пошли? Рон последний раз послал Драко угрожающий взгляд и поплелся вслед за друзьями. Все его нутро чувствовало — разговор будет не из легких. Да еще и присутствие этого хорька… ничего не понятно. (Трек — Roi (Bilal Hassani)) В прохладном свежем воздухе, рассказ Гермионы струился, как облако тумана от болота, он мягко вылетал из ее губ и оседал полупрозрачными хлопьями в головах Поттера и двух Уизли. Она чувствовала, как тиски, сдавившие ее сердце, наконец ослабевают и с громким стуком падают в бездну. Гермиона действительно рассказала все: о том, как, соскучившись по приключениям, она согласилась помочь Малфою, как на следующий же день они поехали в казино Астории Гринграсс, первый их поцелуй… как они трансгрессировали в Корнуэлл и попали в плен к нашумевшей за последнее время банде нелегальных драконоводов. Второй поцелуй… уже более страстный и пугающий. Она рассказала, как им едва удалось сбежать из замка врагов на их же драконе и углядела улыбку на лице Гарри, вспомнившего их собственный побег таким же образом два года назад. И самое сложное. Гермиона поведала о том, как Драко спас ее от гриндилоу и о прошедшей ночи, она рассказала, ничего не утаивая. Девушка чувствовала, как негодование кипит в мозгу друзей и знала, что заслужила их гнев в полной мере. Когда рассказ кончился, Гермиона титаническим усилием заставила себя поднять глаза и прекратить разглядывать землю под ногами. У Рона веснушки слились с цветом лица, а мускулистые руки теребили волшебную палочку и из нее то и дело вырывался столп искр. Гермиона с виноватым выражением на лице положила свою маленькую ладонь на запястья Рона, как бы успокаивая. Он лишь встрепенулся, но руку не убрал. Джинни наоборот была бледна как мел, а на лице ясно читалось неверие в подобный оксюморон. Гермиона с состраданием посмотрела на подругу. Насколько же высока она была в ее глазах, если теперь пришлось так долго и так низко падать…? Единственной неожиданностью была реакция Гарри. Он молчал, мышцы лица расслаблены, а глаза выражали глубокую пустоту. Неужели все так плохо? Мерлин, как же она жалко выглядит в его взгляде… Гермиона не знала, что скрывается за болотной пеленой глаз Гарри. Она не знала и не догадывалась, что подозрения поселились в голове ее друга уже давно. Она также не знала, что через день после ее отъезда из своего коттеджа в пригороде Лондона, Гарри зашел к ней в гости и обнаружил письмо от Драко, где тот сообщал, что скоро приедет за Гермионой. Ей было невдомек, что Поттер спрашивал у заместителя Гермионы, в какую командировку та отправилась и она не видела, как побледнел Гарри, услышав, что никакой командировки нет и в помине. Прошло еще минут пять, когда Джинни наконец нашла в себе силы открыть рот и высказать все, что было у нее на уме. — Гермиона… сказать, что я в изумлении — ничего не сказать. Но… мне сложно представить ситуацию, в которой ты, Гермиона Грейнджер, действовала бы без серьезных оснований! Всегда, черт возьми, всегда твои слова и поступки подкреплялись мощным фундаментом доказательств и разумных выводов! Но сейчас я не знаю, что напридумывали твои мозги, раз ты пошла на такое. А значит… значит мозги тут не при чем. Дело в чувствах. В сердце. И, как бы ни был странен такой сердечный выбор, я доверяю ему так же, как если бы дело касалось бы формулы по трансфигурации или состава зелья. — Выпалила Джинни на одном дыхании. Гермиона не верила своим ушам. Джинни, маленькая бомбочка, способная поднять на уши весь Хогвартс по случаю и без, Джинни Уизли выслушала ее и мало того — она поняла и приняла ее. Боже, что сделалось с людьми за эти три недели… — Но имей в виду, Гермиона, — вдруг резко продолжила младшая Уизли, отчего в животе у Грейнджер вновь заворочался страх, — если я, не дай Мерлин узнаю, что тебе с ним плохо, то сяду в Азкабана на пожизненное за использование непростительного! — Малфой еще не говорил мне ничего, что обязывало бы его хорошо со мной обращаться. — Немного грустно улыбнулась Гермиона. — Ой, да за этим дело не станет. — Отмахнулась Джинни. — Пассии Малфоя никогда не задерживаются в его сердце дольше одной — двух ночей, а с тобой он возится уже две недели и это какой-никакой показатель. Гермиона решила не отвечать на это высказывание. Позволить себе мечтать о нем, как о человеке, который делится с ней всем своим теплом и любовью, было непозволительно самонадеянно. Слишком отчетливо появлялась в воображении самодовольно-презрительная ухмылочка, которой он обязательно наградит ее, если девушка даст волю этим фантазиям. Мысли Гермионы прервал тихий кашель Рона и она подняла на него широко раскрытые глаза, ожидая, наконец, бурного и неостановимого потока проклятий. — В общем… — неуклюже начал Рон, — я согласен с Джинни. Никогда я не понимал твоей логики, поэтому, как всегда, понадеюсь на ее правильность, Гермиона. Уж и в жизни бы не подумал, что ты… ты и, ну, и он, короче, ты и Малфой можете быть вместе, но раз уж без этого никак…придется мне принять вас такими. Не устраивать же скандал, как на третьем курсе из-за Коросты, верно? — Неуверенно закончил он. — Рон… — Начала было со слезами на глазах Гермиона, но Уизли ее перебил. — Но ты это… имей в виду, я этого хорька по-прежнему, гм, недолюбливаю. И все равно не понимаю, что ты в нем нашла, он же такой… такой… говнюк, мягко говоря! Если ждешь, что я полезу поздравлять вас с обретением второй половинки, — Рон скривился, а Гермиона недовольно фыркнула, — то на многое не рассчитывай. Будь моя воля, ты бы и близко к этому сопляку не подходила, но тебя ведь не переспоришь, правда? Так что знай, с кем бы ты не встречалась, мы, ну это, по-прежнему друзья. — Добавил сконфуженный Рон. Гермиона чувствовала, как внутри медленно расцветает сухая, мертвая пустыня. Рон… милый Рон, скольких усилий стоили ему эти слова и сколько они значат для нее! В это время Гермиона почувствовала на своих плечах руки Рона и Джинни, тепло обнимающие ее. И от этой пары сплетенных рук по спине девушки заструилось спокойствие. Обжигающее и тягучее, словно смола. В который раз она убеждалась, что уж с чем-чем, а с друзьями ей несказанно повезло. Повезло так, как никогда не везло ни в чем. Самую лучшую часть жизни она провела с Гарри, Роном и Джинни, и только с ними согласна жить дальше. Но при этом у нее не укладывалось в голове. Почему. Она же заслужила ведра помоев, как минимум за молчание и скрытность. Так почему, почему же они так легко ее прощают, не услышав даже извинений?! Так не может быть. Что-то не так… — Гарри, а ты что скажешь? — Улыбаясь спросила Джинни у хранившего упорное молчание Поттера. Гарри вздохнул, собрался с мыслями и заговорил: — Что скажу я? Если ты, Гермиона, встречаешься с бывшим пожирателем смерти, то мне, пожалуй, нечего больше добавить! — Выпалил он под изумленные взгляды друзей. — Гермиона не стала бы встречаться с человеком, если бы не была полностью в нем уверена, — Ответила Джинни, с удивлением и осуждением взирая на парня. — тем более Малфоя оправдали. — Ах оправдали?! Суд признал его невиновным, но в душе он по-прежнему продажная тварь, которая переползет на другую сторону как только представится случай! — Повышал голос Гарри. Гермиона стояла, опустив голову, вгрызаясь ногтями себе в ладони и кусая губы. Вот оно. Такие заслуженные и такие ужасные слова, которые долго маячили на задворках ее сознания и все же Гермиона упорно их игнорировала. — Гарри, он изменился, правда. Малфою больше не важно мое происхождение. Хватит жить прошлым, война прошла, многие осознали свои ошибки, волшебники больше не разделяются на чистокровных и магглорожденных. — Тихо, но настойчиво сказала Гермиона. — Я не верю в то, что Малфой, мать вашу, изменил своим принципам и исправился! Да даже если он больше не кичится своей кровью, то его характер вряд ли поменялся! Могу поспорить, он до сих пор всего лишь самовлюбленный трусливый хорек! — Нет. то есть да, но не совсем. Я не делаю из него идеального человека, конечно, иногда это еще та заноза в заднице, но я… меня не отталкивает это. Он умный, интересный, решительный и даже заботливый… когда думает, что я не вижу. Он спас меня от драконоводов и гриндилоу. Черт, Гарри, он мне нравится, разве этого мало? — Нравится?! Нет, Гермиона, если это и любовь, в чем я сильно сомневаюсь, то ничего хорошего она не принесет! А по отношению к нам это чистой воды предательство! Ты своим поступком попросту перечеркнула гребаные восемь лет дружбы! — С искаженным от ярости лицом в исступлении кричал Гарри. — Гарри, опомнись, это не стоит того… — Попыталась остановить его Джинни. — И ты туда же? Да пожалуйста, братайтесь со слизеринцами, ты Рон можешь ещё с Паркинсон замутить для полноты картины, вообще шикарно будет! А с меня хватит! — Гарри смерил всех троих презрительным взглядом и вдруг начал медленными шагами отходить назад, как-то странно покачивая головой, будто в неверии. — Гарри, куда ты идешь? Вернись немедленно, гиппогриф тебя задери! –Вскричала Джинни, но Поттер все ускорялся. Вот он уже за сотню метров, а теперь кидает прощальный взгляд, взмахивает палочкой и растворяется в разгоряченном ссорой воздухе. — Он что… он ушел?.. — Дрожащим голосом спросила Джинни. — Кажется да. Мерлин, что на него нашло? — Ответил потрясенный Рон. — Это все из-за меня… — Медленно прошептала Гермиона. — Я… я должна пойти и отыскать его… Годрик, какая же я дура! Конечно же он обиделся, это ведь… боже, он меня не простит… — Не говори ерунды! Гарри скоро одумается, а пока пусть придет в себя и поймет, что вел себя как круглый идиот. — Рон нерешительно обнял Гермиону за плечи и начал поглаживать подрагивающую спину. — Да, Гермиона, ты же знаешь его. Сначала скажет что-нибудь, а потом сам себе места не находит. И даже не смей винить себя в этом! У Гарри просто слишком твердые моральные принципы, их двумя годами мирной жизни не сломаешь. Дай ему время все обдумать, ладно? Гермиона с трудом проглотила стоявший в горле комок и слабо кивнула. На самом деле, проблема была не только в уходе Гарри, гораздо бóльшую роль сыграли его слова. «Перечеркнула восемь лет дружбы», «Предала…», все это заползло в душу Гермионы и теперь терзало девушку изнутри. Она боялась, что это может оказаться правдой. Что она действительно предательница. Что Малфой действительно помешает их дружбе. Вопрос выбора. Либо они, либо он. Неужели дело примет именно такой оборот и ей предстоит выбрать между Гарри, Роном и Джинни, и Драко? Тогда каков же будет ее вердикт? Гермиона не знала ответ. Также она не имела ни малейшего представления о том, что делать, как вернуть Гарри и попытаться поговорить с ним. Бесспорно, она виновата перед ним в том, что держала все это в тайне целых три недели, но ни в чем больше Гарри не имеет права ее упрекать. — Пойдем обратно, уже темно, да и твой Драко уже заждался. — Вывела Гермиону из раздумий Джинни и, приобняв подругу за плечи, повела ее к палатке. Что бы Гермиона не думала, ссора с Гарри все равно давила на нее, и от этого на сердце было еще тяжелее, чем пару часов назад до приезда друзей. Гермиона помнила как с трудом доковыляла до брезентового входа в палатку, под изумленные взгляды слизеринцев ввалилась внутрь, помнила, как Джинни сконфуженно рассказывала взволнованной Астории про ситуацию с Гарри, помнила сжатые челюсти Малфоя и хмурый исподлобья взгляд Блейза. Драко же тоже все рассказал друзьям, а она и забыла. Мерлин, она в таком дерьме… Гермиона помнила, как заплетающимся языком говорила всем собравшимся, что лучше пойдет спать пораньше, помнила лестницу, спальню, теплое одеяло и… сон ли это? Чей-то голос, шепчущий «спокойной ночи, Гермиона» и руки, крепко обнимающие ее. Джинни? Нет, слишком твердые, сильные руки. Рон? Нет, голос был не его. Тогда может… а черт с ним. Наверное сон.