***
Мы уже легли в постель, когда котик стал поглаживать мои плечи. Я положил нижние руки на его спину и стал поглаживать темный мех, который был таким мягким. Хаск наклоняется ко мне и целует в щеку, после и касается языком моего носика. Ох, как это приятно. Какой же он котик. Прямо нежный котик, который будет мурчать мне ухо. А если не будет, то я попрошу его. - ты мне нравишься. Ты очень приятный. И вкусно пахнешь, - ласково говорит он. - а ты такой мягкий и теплый. - я буду нежен с тобой. - спасибо. Он целует меня в щеку и сжимает мою грудку, касаюсь языком шеи. Я стону и после позволяю котику расстегнуть мой пиджак. Ах, как же он вкусно пахнет. Или может быть он выпускает феромоны? - ты голый под ним? Мне казалось, что ты всегда носишь лифчик... Хотя... Ах, как мягко. Он кладет руки на грудку и закрывается пальцами в нее. - ах, как хорошо. Я готов спать на этом. - люблю, когда на моих грудях спят - я не чувствую сисек у тебя. - я так называю пушок. Хаск... А можно мне растяжку? - конечно. Я без нее не ебусь. Не люблю причинять боль омеге. - спасибо. Ты выпускаешь феромоны? - немного. Чтобы тебе было приятнее. - ты дурманишь меня. Он обнимает меня и начинает целовать шею. Ах, какие же это приятные поцелуи. Я так рад, что именно он мой альфа. Такой прекрасный котик, что я готов его ласкать. И мне так приятно, что он своим хвостом ласкает мою ножку. Я ласково обнимаю его и прижимаю к себе и принимаю все поцелуи от любимого. - хочу тебя... Хаск, ты такой, Ай! Он кладе руку на мой пах и чуть сжимает его. - у тебя такие ножки прекрасные. Может тебе снять сапожки? - я никогда не снимаю их. - даже спишь в них? - сплю я в носочках. А носочки я не взял. Поэтому я не сниму обувь. - но я не люблю, когда спят в обуви. - мне не нравятся мои ноги. Не хочу его показывать их тебе. - я же твой муж почти что. С хуя ли ты не хочешь показывать? - не готов еще. - ладно, не буду давить на тебя. Он задирает мою юбочку и спускает трусики. - странно, что ты не носишь стринги. - стринги только на выступлениях. В жизни удобные трусики. Мои трусики уже падают на кровать и альфа кладет руку на мой член. - как ты вкусно пахнешь. Люблю тебя. Он целует головку моего члена и после ласково облизывает его. - ты же альфа. Зачем ты делаешь минет? - знаешь, а я люблю минеты. Но Аластор не любит это. - нет, я не готов. - не готов к минету? Ты же самая похотливая проститутка ада. - не привык я к этому. Мне никогда не платили такой нежностью. Никогда не доставляли первому удовольствие. - значит я буду первым. Он обхватывает ротиком мой член. Я ахаю и после кладу руки на его голову, пока котик делает мне минет. Черт, это же так приятно. Это так не привычно. Мне никто так не ублажал. Никто не делал такого минета. После пинета Хаск целует меня в губы и после отвешивает сильный шлепок по заднице. Стон вырывается из моей груди. А дым окутывает меня словно густое дурманящие облако. Оно похоже на то, каким меня окутывает Валентино. Но оно сильно отличается. Дым боса такой тяжелый, он способен превращаться в разные формы, имеет приторный сладкий вкус и дурманит так, что я отключаюсь. А вот дым Хаска такой легкий, желтый, как и его глаза и очень приятный. Он обволакивает меня и согревает. И не дурманит. Я в сознании и могу сказать о том, что мне не приятно. Но пока все так шикарно. Котик целует мое тело и разминает меня перед сексом, делая это так ловко и нежно, что я даже удивляюсь этому. Он с Аласторм таким приемам натренировался? - ах, ты такой хороший... Хаск... Люблю тебя. Этот секс был самым нежным в моей жизни. Я просто стонал от удовольствия и принимал все ласки котика, который так ласкал мое тело. Поцелуи, касания и проникновение в самые интимные части моего тела. Он сжимал меня своими сильными руками и обвивал ногу своим хвостом. Проникал в мою дырочку и массировал ее, а после дразнил поцелуями. И даже переворачивал на спину, иногда одаривая шлепками. Он знает, что я мазохист и мне нравятся такие приемы. Но в тоже время он не бил меня. Даже следов не оставил после себя. И он очень хорошо меня растянул. Мне было так приятно. Его орган большой, но Хаск так хорошо обращался с ним, что я чувствовал только наслаждение. Наслаждение от объятий и от поцелуев. Кажется, что мы пол ночи так провели в оргазмах ласках и после просто уснули. Уснули в объятиях друг друга. Точнее, альфа сразу засопел, а я еще долго обнимал его, положив голову на мохнатую грудь котика, не веря, что мой альфа рядом со мной.***
Валентино выдыхает мне в лицо этот мерзкий красный дым, который исходит от его сигареты. Я морщу нос и после пару раз кашляю, за что опять получаю порцию дыма, которая уже ловко проникает в меня. Это дурманящие тепло разливается по венам и я падаю в руки боса. Теперь он властен надо мной. Теперь я его омега. Его игрушка и его куколка. - мистер Валентино... - шепчу я с упоением смотря на босса. - тебе хорошо живется в отеле? - не скрывая улыбки говорит он. - да, мистер Валентино, - я прижимаюсь к его груди и кручу попкой. - а как Аластор там? Чем он занимается? Неужели искуплением? - он помогает Чарли и развлекает посетилей. - а как тебе этот альфа? Он сексуален? Или я лучше? - он не альфа, босс... Он омега. Мой истинный омега. А еще у меня альфа есть. Это Хаск, и он так отъебал меня вчера ночью. - так вот что значит... Его тоже ебет Хаск? - да... Они ебуться. И я ебусь. Ах, какой он такой сексуальный омега. - ясно... Значит Аластор омега... Энджел, детка, а задери ка юбочку, ты в трусиках? Сними их, они тебе не нужны. - ах, я сяду на член босса? - да, ты сядешь, детка. Я как послушный мальчик снимаю белье и после задираю юбку, дабы сесть на член босса без растяжки, что будет чуть больновато. Но мне похуй. Я хочу босса. Потому как он самый страстный мужчина.***
Захожу я в отель и поправляю свой пиджак, застёгивая одну пуговицу. Иначе Хаск опять будет ругать меня, что я в ветреный день хожу с голой грудкой. Заботится он обо мне так. Не хочет, чтобы я простыл. Потому как болеть в аду совершенно не самое лучшее удовольствие. А вот котик будет ругать меня, если я опять решил заболеть. Ведь ему придется со мной сидеть и поить чаем. А от этого котик будет злиться. Он так сказал. Хотя я бы с радостью полежал в постельке и попил чаек из рук альфы. Хотелось бы принимать ухаживания Хаска. Может и стоило бы заболеть. Я иду к барной стойке, где как всегда пьет альфа и недовольно фырчит на все происходящее. Ох опять недоволен. Опять его кто-то заебал. Или просто опять сам от себя заебался. - Энджел, ты что натворил? - начинает кричать Хаск, как только я подхожу к стойке. - что случилось Хаск? - я не понимаю его. - ты спизданул на весь ад, что Аластор омега! - ревет он. - я ничего не говорил, - ошарашенно говорю я. - ты еблан? Ты совсем еблан? - орет кот и бросает на пол бутылку. Я подхожу к альфе и пытаюсь положить руку на его мохнатое плече и пригладить взъерошенный мех. Но альфа со всей силы ударил меня по лицу, да так, что из моего носика пошла кровь. Это было так неожиданно. Разве котик может так бить меня? Он же только вчера читал стихи о любви и ласкал мое тело! - сволочь! Ты совсем ебанулся!!! - кричит он на меня. Он включает телек. Я смотрю на экран. А кровь из носика все течет и мне приходится снять перчатку и вытирать ее, пока на экране показывается сегодняшний эфир. - любуйся собой, сука! На экране я нахожусь в объятиях Валентино и говорю о том, что радио демон омега. Твою мать... Что это? Меня опять опоил босс? Твою мать, что я наделал. У меня просто земля уходит из под ног от осознания, что я натворил. - черт возьми... я не помню это... Он опять одурманил меня. Я не виноват. - так это ты не по своей воле это сделал? - да... Я не хотел... Я не хотел, правда, - смотрю на Хаска в слезах. Альфа снова ударяет меня по щеке. Но на этот раз не так сильно. Черт, как это же обидно. Меня еще и мой альфа бьет теперь. - Аластор в ярости из-за тебя. Я отправил его в спальню, чтобы он отель не разнес. - зачем ты опять меня ударил? - зол я. На тебя зол. Следил бы за тем, что ты наркоту не жрал, от которой твой язык становится развязный. В следующий раз я вырву его тебе, если еще раз спизданешь лишнего. - прости... Прости, Хаск. Я не хотел, - я обнимаю его. - у Аластора прощенья проси. А теперь съебись. Я не в настроении. Он мне мозг сожрал весь. - пойдем вместе к нему. Поговорим, - плачу я . - у тебя быстра регенерация? - да. - отлично. Буду готов помочь тебе если вдруг он тебя выпотрошит. - Хаск, я не хотел. - весь ад знает теперь об Аласторе... Все, съебись. Я хочу напиться. Или я тебе снова врежу. Я за себя не отвечаю, когда злой. Я прикрываю лицо руками, чтобы прикрыть свое заплаканное личико и бегу к Аластору. Я должен ему все объяснить. И может быть, я могу ему помочь решить проблему. Ведь это по моей вине о нем все узнали. И может быть я могу что-то сделать ради восстановления его репутации? Или хотя бы выпрошу прощение. Он же меня наверное ненавидит теперь. Черт, как же плохо от своего проступка. Как же стыдно. Я готов на коленях умолять его. Готов даже душу ему отдать. Подбегаю к большой двери и стучусь в нее, слыша, как оттуда доносятся хрипения и помехи. Он в ярости. И надо быть осторожнее, чтобы он не порвал меня на куски. - Аластор, открой, я должен поговорить! И извиниться - стучусь я в дверь и надеюсь, что мне откроют и не сразу убьют. Дверь резко открывается из-за чего я едва не падают. От туда валит густой красный дым и в нос ударяет запах крови и серы. Я боязливо захожу в спальню и тут же замираю от страха. Посреди комнаты стоит Аластор, похожий скорее на корягу, ведь его руки такие длинные, а пальцы так неестественно согнуты, что я готов предложить о переломах. И сам рост его стал больше, а вместо глаз два бездонных черных круга из которых идет кровь. И кровью залит весь пол, а в углу лежит трупик оленя. Кажется, я отвлек его от трапезы. И возможно радио демон сейчас в еще большем бешенстве. - ты... - хрипит он, наклоняя голову вправо. - Ты не сохранил мой секрет! Из-за тебя я теперь опозорен! - я был околдован! Я не мог контролировать себя. Валентино одураманил меня. Он резко поднимает руку и вот уже его холодная рука сжимает мое тонкое горло. Кажется, если он надавит сильнее, то просто сломает или лишит меня головы. Я от страха дрожу и губами говорю ему отпустить. Да, этот демон в бешенстве. Но я не заслуживаю смерти от его рук. Да, я потом оживу, но потеряю часть своих сил, которые и без того малы. И это так мерзко. Снова оживать. Я уже оживал пару раз и это отвратительно. Все тело ломит, а разум возвращает постепенно. - как я теперь буду оверлородом? Где это видано, чтобы омега был сильнейшим демоном ада? Ты сука, все испортил! Я тебе кишку выпущу, язык вырву, дрянь такая, как ты мог! Он швыряет меня в стену. Это было очень больно. Я издаю стон и прикрываю руками свою голову. Вся спина теперь болит, а подняться и вовсе невозможно от боли. Хочется чтобы он просто прекратил это поэтому я складываю нижние руки вместе и умоляю его: - я не хотел... Я правда не хотел. Прости! Мне стыдно. Я исправлю все. - ты, дряной кусок шлюшьечего дерьма! - прости... - плачу я. Он идет ко мне, громко цокая каблуками. От страха у меня сжимается внутри. Он меня придушит? Или на куски порвет. А может ведь и съесть. Он же канибал, ему ничего не стоит скушать другого демона. А если он заживо будет меня есть? - тебе язык стоит оторвать? Я его вырву и съем! Чтобы ты и слова больше не сказал! - прости. Демон снова берет меня за шею и поднимает измученное тело. Я смотрю в его глаза и снова умолю простить. Но жуткая боль пронзает мое тело. Он проткнул меня чем-то острым. И кажется, что это что-то до сих пор во мне. Ах, если бы он не держал меня за шею, я бы увидел это. - ай... Аластор! - я тебе ненавижу! Ты испортил мне все! Почти сто лет я нарабатывал себе репутацию. А ты одним словом все разрушил! - прости... Больно. Отпусти. Он резко поднимает острие вверх и разрезает мне живот. Кажется это был нож... Я плачу от боли и прижимаю рану руками, чтобы не вывалились мои внутренности. Ведь их потом придется собирать и внутрь запихивать. Ах, как это больно. Я чуть не вою от боли и по щекам текут слезы. - Аластор! Не смей его потрошить! - слышу я знакомый и такой желанный голос Хаска. - Хаск... Почему ты не следил за ним? Почему ты дал ему возможность сказать о моей тайне? - его околдовал этот урод! Энджел не виноват. Отпусти паука. Аластор хватает и его и так же поднимает за горло. Теперь мы оба висим в почти беспощном виде. Только у меня еще брюхо вспорото и я изтекаю кровью. А Хаск просто смотрит на Ала и недовольно шипит: - сделаешь что-то со мной - я тебя накажу. - убью... Я убью Энджела! - клоун, вместо того, чтобы вспарывать омеге брюхо, лучше бы подумал, как доказать свою силу. - я и тебе брюхо вскрою! Твои кишки намотаю тебе на шею и буду душить тебя! - вскроешь - запру в спальне и буду кормить плохим мясом. - закрой пасть, старый кошак! - ты в своей комнате, еблан! Мы договорились, что ты омега. А я альфа. И я приказываю тебе отпустить меня и Энджела! И меня. Иначе я разберусь с тобой, как альфа с омегой! Я лично нагну тебя и отшлепаю за такое поведение! - тебя отпущу, но Энджела нет. Он отпускает альфу и тот быстро отвешивает омеге пощечину, злобно рыча на него: - я что сказал? Отпусти его или я тебе задницу надеру. Меня отпускают. После слов Хаска Аластор уже не шипит в мою сторону. И хотя бы не душит. Хотя боль все равно есть. Ведь мне вспороли брюхо. А котик же кладе руку на плече оленя. - для начала, тебе надо принять это. Отрицать бесполезно. Против тебя там уже и Вокс пиздит. И поэтому надо придумать, как отомстить. Доказывать, что ты омега не стоит. - это позор! Я омега! Все это знают! - слышу всхлипы радио демона. - но все знают, что ты очень сильный демон! Ты пол ада перерезал. Ты один из сильнейших. И это разве может тебя сломать? Разве ты сдашься? Хаск уже подходит ко мне и обнимает, прижимая к себе. Я издаю стон и прижимаю себя руками посильнее, ибо рана, что сделал Аластор слишком большая. - ты должен помочь Энджелу... Ты ему брюхо вспорол. - он не сохранил мой секрет! - старик, заткни хлебало. Ты ему живот вспорол. Помоги ему немедленно. - и пальцем не трону. Хаск рычит и отпустив меня поднимается на ноги. Еще секунда и кот уже мотает за рога радио демона, пытаясь его поставить на колени, из-за чего омега громко кричит. - ладно, ладно, - спустя минуту говорит олень. Кот отпускает его и снова садится возле меня, положив голову на свои колени Он поглаживает мои волосы пальцами и вытирает мои слезки, кончиком своего хвоста. Аластор же подходит ближе проводит рукой по моей ране. Я чувствую жжение и затем вижу, как крестообразный шов сшивает мой живот. Странно, я даже иглы не вижу и не чувствую чего-то лишнего. - нитки изчезнут, когда рана заживет, - Аластор щелкает пальцами и шов стягивается. А Хаск в это время ласкает меня и так любяще приобнимает: - я буду заботится о тебе, Энджел. Пока животик твой не станет прежним. И пока боль не пройдет. Аластор, а тебе надо успокоиться и не пытаться сейчас что-то делать. Вокс и Валентион сейчас сильны и злы. Они считают тебя слабым. А значит, надо их обхитрить и надрать жопу. - я не буду выходить из спальни. Я такой позор не вынесу. - я буду у Энджела. Приходи, если станет плохо. Но вызывать меня не смей. Я его не оставлю. Вызовешь - задницу надеру. Хаск укладывает меня на кровать и ласково целует в щеку. Ах, как же я благодарен ему за заботу. Он сам донес меня до постели и теперь будет сидеть рядом и помогать встать на ноги. - болит? - заботливо спрашивает он. - да. - может мне тебя переодеть? - эм да... Пижамка в комоде. Ох, Нагги, подними его сюда Хаск кладет свинку рядом и уходит за моей одеждой. А поросенок пока хрюкает и трется носиком о мою ручку. Ах, какой он милый. Какой ласковый мой питомец. - тебе в чем удобнее? Тут только какие-то трусы лежат и лифики. - принеси мне розовую пижамку с шортиками. - я думал это трусы. Хаск кладет пижамку рядом со мной и после берет мою ногу, пытаясь расстегнуть сапог. Я одергиваю от него лапку и недовольно шиплю. - я тебя раздену. - сапоги не снимай. - ты и в кровати с ними спишь? - иногда да. - Энджел, может ты снимешь их сейчас? Или ты настолько не любишь свои ноги, что и мне не хочешь их показвать? - они отвратительны. - я сейчас узнаю. Он расстегивает молнию. Наггетс утыкается мордочкой в мой пушок и отклячивает попку, прижав к себе хвостик. Я же с ужасом жду реакцию моего парня. Он снимает сапог, потом чулок и вот уже моя голая ножка лежит на его руке. - красивая лапка. Мягкая и приятная. Я люблю мягкие лапки. - тебе правда нравится? - да, это охуенная ножка. Я думаю, что тебе стоит принести носки, потому что лапки могут мерзнуть. Но перед этим я помассирую их. - Хаск целует мою пяточку и после снимает второй сапог. Я улыбаюсь. Кот не испугался моих ног и не назвал их уродливыми. А вот массаж ног мне никто не делал. Я всегда скрывал лапки и даже трахался в обуви. И сейчас у меня будет первый массаж ног в жизни. Аластор появился неожиданно в спальне. Он просто телепортировался, когда котик целовал мой пальчик и ласкал икры. И увидев это радио демон замер. А Хаск поднял голову и недовольно посмотрел на него. - мне всегда нравились ножки, а ты считал массаж ног мерзким. Чего так уставился? - извращенец. - кто бы говорил, улыбающийся клоун. За чем пришел? Опять решил ебаниной заняться? - прощенья попросить хотел... Энджел, прошу меня простить. Я был в ярости и не контролировал себя. Хаск, ты тоже прости. - заебись. - я прощаю тебя, - тихо говорю я. - Хаск, еще я бы хотел попросить тебя... Можно я останусть здесь? Мне плохо одному. Я хочу быть с тобой. - ты останешься со мной и Энджелом. Мы, блять, какая никакая семья. И должны принять это. - я принимаю это. И раз уж ты мой альфа... Можно я побуду омегой? - чего ты задумал опять, ебучий клоун? Аластор подходит к коту и садится на постель, склонив голову вниз: - ласки. Хочу ласки. - ладно, я тебя приласкаю. Кот обнимает его и целует в щеку, от чего радио демон покрывается краской и начинает шипеть. И шипит он громко. - чего опять? - приятно. Как же это приятно. - естественно. А ты всегда этого сторонился. - прости, что я с тобой так обращался, Хаск. - да мне пох, как ты со мной обращался. Только Энджела не обижай больше. Я не хочу, чтобы мои омеги ссорились и вредили друг другу. Мы провели эту ночь вместе. Я и Аластор лежали в постели, а Хаск расположился на полу возле нас, охраняя наш сон. Живот мой все еще болел. Все же такой разрез был ужасный. Но радует, что он заживет за пару дней. И радует, что теперь у нас точно семья. Что альфа заботится о нас, его омегах. А Аластор теперь не ставит себя выше Хаска и тем более меня. Радует, что олень смог унять свою нарциссичную натуру. Ведь я тоже мечтаю о нормальной семье, где омега и альфа не грызуться из-за другого омеги. Ведь я помню, как Аластор на меня реагировал. Называл шлюхой, поливал грязью и говорил, что мне не место в их с Хаском идиллии. Ах, как он ревновал нас, хоть и лишь рычал и выговорил гадости. Но зато сейчас он держит руку на моем пушке и улыбается во сне. Ах, какой милый олень...