Trois mois d'été

Это было очень глупо, но я упорно шёл по улице, разглядывая каждый дом в надежде увидеть эти светло-голубые ставни. И я увидел. От дома и дворика меня отделял только глухой деревянный забор с арочной калиткой. Я долго мялся у двери и всё тянулся к звонку, но каждый раз одёргивал руку. Джерарда ведь могло даже не быть дома, он мог быть занят или, в конце концов, просто не ждать сегодня гостей. Возможно, это было странно идти к нему сразу на следующий день после знакомства, но я ничего не мог с собой поделать. Меня тянуло к нему, мыслями и, чего уж, даже сердцем я не остался у ворот своего дома, а пошёл за ним. Я испугался, что буду слишком навязчивым или покажусь каким-то помешанным, но мама назвала это "предвкушением нового интересного знакомства", и это меня успокоило. Сделав пару вдохов, быстро нажимаю на звонок, чтобы не передумать. Раздаётся мягкая трель, и уже через пару минут калитка открывается. Джерард выглядывает и, увидев меня, широко улыбается, чуть наклоняя голову к правому плечу. На его щеках появляются лёгкие ямочки, в моём животе из своих коконов вырываются бабочки, мягко щекоча крыльями. - Привет, Фрэнк. Проходи. - он чуть отходит в сторону и пропускает меня. Быстро оглядываюсь по сторонам, смотрю на кусты пионов, зелёную траву, мощёную дорожку и небольшую террасу с плетёными креслами и небольшим круглым столиком под крышей дома, с которой свисал лимонник. У нас он не рос, бабушка всегда выдёргивала его, будто сорняк. - Пойдём. - едва касается моего локтя, кожа мгновенно покрывается мурашками, и я следую к креслу, осматривая Джерарда в этих свободных белых джинсовых шортах, наспех обрезанных чуть выше колена, чтобы подарить старым джинсам новую жизнь, его пляжная рубашка в широкую полоску, даже не заправленная, подчёркивала худобу его рук и чуть округлые плечи, что были слишком крупными, чтобы я мог спокойно сравнить их с женскими. Меня почему-то заинтересовала его обувь. Я был почти уверен, что видел точно такие же сандалии в музее, когда ездил с родителями в Грецию. - Я играл Диониса в школьной постановке, эти сандалии довольно удобные, и мне разрешили их забрать, там всё равно было ещё много таких. - сказал он, заметив мой пристальный взгляд. Я понимающе кивнул, но, как бы это не было банально, подумал, что ему стоило играть Аполлона. Видимо тот, кто раздавал роли, был слеп. Или я слишком помешан на том, какой он чертовски красивый. В руках он держал роман Стендаля "Пармская обитель", на столе, со стороны его кресла, стояла миска с каким-то печеньем и прозрачная кружка с чаем, запах лаванды и мелиссы я почувствовал тут же, как сел напротив. - Я тоже хотел прочитать её, но всё руки не доходили. Как тебе? - спрашиваю я, неловко ёрзая в кресле, Джерард смотрит на обложку и облокачивается о стол, пожимая плечами. - Хорошо, как и все его книги, я взялся читать её после того, как прочёл рецензию Бальзака, пока со всеми его словами согласен. А что ты у него читал? - "Арманс", учитель в моей старой школе считал, что для общего развития нам не помешает прочесть это, но больше мы к Стендалю не притрагивались. Я только недавно узнал, что он даже не входит в школьную программу. - Джерард тут же сел напротив меня, набирая в грудь побольше воздуха. Я явно завёл правильную тему, его глаза засияли так сильно, что, я уверен, они бы затмили все звёзды на небе. - И это просто удивительно, потому что он довольно хороший писатель. Мы вообще упускаем много хороших авторов из-за какой-то абсолютно непонятной мне системы отбора произведений для школьной программы. Именитые классики это, безусловно, прекрасно, но французская литература куда шире пары романов Гюго. - я неуверенно пожимаю плечами, мнусь под его непонимающим взглядом, а потом сдаюсь. - Я у него ничего не читал. Только "Отверженные" с Хью Джекманом смотрел. - он звонко смеётся, наклоняясь вперед и держится за живот. - Серьёзно? Фрэнк, да ты редкий человек. Француз не читавший Гюго, тебя надо в книгу исчезающих видов занести. Мне у него "Последний день приговорённого к смерти" нравится. Хочешь дам почитать? - киваю и провожаю его взглядом в дом. Пока всё идёт довольно неплохо, хорошо, что я зацепился за книгу, иначе не представляю, как бы завязывал диалог. Окно над столом открывается и я вздрагиваю от испуга. Джерард протягивает мне книгу и облокачивается на подоконник, выкрашенный в белый. - Довольно интересные рассуждения представлены, поделись обязательно впечатлениями, как прочтёшь, хорошо? - он вновь улыбается, я быстро киваю и сжимаю книгу пальцами, укладывая себе на колени, - Ты не очень по литературе, да? - спрашивает Джерард чуть усмехаясь, не пряча в выражении лица издёвки. - Так заметно? - многозначительно пожимает плечами, - Да, ты прав. Я больше по океанам, - заметив непонимающий взгляд, спешу дополнить: - Хочу стать океанологом. Изучать флору и фауну, там ведь куча всего неизведанного. - Звучит интересно, но я слишком боюсь воды. - тянется за своей кружкой и делает глоток остывшего чая. - Почему? - Ты сам назвал причину. - пожимает плечами и смотрит на облака. Я усмехаюсь. - Так может ты не воды боишься? - резко смотрит на меня и растягивает губы в улыбке. - Какой ты... - предложение повисает в воздухе неоконченным. Смотрит на меня долго и с интересом, легко постукивая по чашке подушечками пальцев. - Чай? - спрашивает он. - Зелёный. - Джерард вновь улыбается и, кажется, чуть закусывает губу, когда отворачивается к кухне.