Немурэ

Богдан выдохнул. Все главы Больших Домов каждый день проводят на виртуальной площадке, ведут обсуждение, расчеты и уравновешивают работу империата. Согласно плану, по которому было выведено более ста семидесяти сценариев, глобализация константы привлекла внимание соседей. Сейчас урегулирование споров подошло к концу. За полтора года вся масса Малых Домов была сведена в слиянии. Кто-то объединился, и им хватило очков престижа для поднятия уровня, а кто-то был вынужден добавлять к себе еще один или два Дома. Таким образом, число внутреннего ядра сейчас очень мало, а сила константы зашкаливает на фоне соседей. Прикрыв глаза, он выдохнул. Глобальный сценарий выполнен на треть. Осталось только закрепить пару пустяковых договоров и все, можно убирать в архив, распаковывать новый файл. Напряжение давало о себе знать, так что он порыкивал, фыркал или темнел глазами. Возможно, его сейчас воспринимают как капризного пакка, но никак не тора, ведущего боевого координатора константы. А ведь ему нельзя раскисать, у него на плечах вся эта затея с объединением. Они уже очень хорошо привлекли внимание, как нулевого счета, так и третьей стороны. После всех данных, что были собраны со всех Домов, которые десятки и сотни тысяч лет существуют, Богдан был уверен на сто процентов, что третья сторона есть, и это не их длань. И согласно этому… — Так, все, хватит на сегодня. — Резко встал с кушетки, на которой в последние месяцы просто живет, перемежая с походами до ванной, и направился в сторону выхода из кабинета. Сейчас он сильно напряжен, необходимо выпустить пар. Под руку попался Венму, шагающий расслабленной походкой в сторону трапезной. Подхватив его под руку, Богдан произнес: — Я хочу расслабиться. Идем. Венму, который слышал в словах особые ноты, без вопросов сменил направление в сторону комнаты. В их личное пространство. Фаворитки, которых сейчас уже двенадцать, вход на территорию спален супругов не имеют. По этой причине в этой части личного кеет ветви используются только двумя немурэ: Венму и Айдани. За время, с прибытия новых фавориток, на свет появилось четыре последыша, но женского начала. Венму, который составил договор с фаворитками, указал в нем пункт: один последыш. Родится женское начало, второго зачатия не будет, равно как и при появлении мужского начала. Так что из двенадцати фавориток на данный момент к телу Венму имеют доступ только пять. Три немурэ отяжелели, четверо уже привели к звездам последышей. Пятерка сейчас ждет удачных дней для зачатия. В любом случае все фаворитки будут оплодотворены, потому как это условие договора. Даже если одна из уже отяжелевших приведет к звездам последыша мужского начала, Венму от своего слова не откажется. При этом всем, особенно насыщенной сексуальной жизни, наследник Аталь не выглядел довольным. Он хмурился, хоть его дела, которые были отданы в руки, идут хорошо. Все равно Венму был какой-то угрюмый. К тому же, из-за усталости, Богдан выражений не выбирал, и чаще всего начинал заводить скандал. Ссоры выливались в кулачные поединки, после которых оба выдыхали с облегчением. Вот только все равно медведя что-то тревожило. Может тому виной усталость, может еще что, Богдан не спрашивал. Пока. Они прошли по коридору, вошли в игровую, оставаясь совершенно одни. Сомат, как и координатор, не входил внутрь, если Богдану не требовалась посторонняя рука, чтоб сдержаться. Это, обычно, происходило тогда, когда Венму управлял клоном, а игры приобретали травма опасный характер: для клона и психики супругов. Да, для обоих супругов, ведь Богдан, когда отойдет от сделанного, осознаёт размер катастрофы. Так что сейчас таяк в комнате не нужны, потому как хочется просто расслабиться — вытянуть провода и размотать их из получившегося клубка. Закрывшаяся дверь отсекла двух разумных от внешнего мира, превращая одного в доминирующего, а второго в подчиняющегося. Богдан, который занимал верхнюю позицию, до сих пор не мог бы сказать, правильно ли он ведет сессию, как оно на самом деле на Земле происходит. Да и можно ли назвать творимое в комнате экшен-сессией СМ. В принципе, он лишь один раз попытался подумать об этом, затем плюнул, и больше голову лишними мыслями не забивал. Сейчас, пройдя вглубь комнаты, а размеры ее впечатляли, как и разнообразие игровых приспособлений, осмотрелся изучающим взглядом. Выбрать действительно было из чего. Это вам и разные плети, что высекают искры из корпуса. И разного рода бандажи, что держат покрепче, чем ловушки для ядра звезды. И, даже, особые приборы, подающие мелкие разряды тока, заставляющие плясать так, словно стоишь босиком на оголенных проводах! А станки? Мм-м, вкуснотища для глаз. Венму, который прибыл сюда для того, чтобы стать массой для лепки, или холстом для нанесения мазков, просто ждал выбора своего старшего. Чаще всего выбирает именно медведь. Чаще всего ему страсть как хочется получить из рук Айдани, и он рыщет игрушку глазами, по степени своего голода. А бывает так, что именно Айдани надо, и это он выбирает на каком станке, или какой игрушкой совершать художественную роспись по предоставленному телу. Богдан, который осматривал голодным взглядом помещение, обдумывал, чем будет разогревать это любимое тело. Затем искал взглядом то, что станет росписью. И где, предположительно, закончится игра. Приметив все маяки, выстроил логичную цепочку следования, затем развернулся. За то время, что они вместе, и используют комнату, каждый из них узнал, что нравится больше всего. Боль, как таковую, Венму не любил. Да, из-за адреналина и входа тела в состояние сродни аффекту, он возбуждался. Это просто реакция немурэ. Причем, такая реакция куда более бурная, чем у другой расы, а все из-за того, что они предрасположены к срыву. Но нет, Венму не любил именно чистую боль. Если бы ему было надо только это, то и сомат подошел бы — стегать по телу плетью для чистой боли, может и бездушная кукла. Венму любил руки, что дают ему. Он любил эти руки, жаждал слышать, как тяжелеет дыхание, как расширяются зрачки его супруга. Он желал быть игрушкой для этих рук, потому что вкупе с тем, что он может вынести физически, приходит возбуждение и наслаждение. Когда его нежат, поощряют, подбадривают эти руки, когда на ухо шепчут особые слова, он готов вынести любую боль. Лишь бы его повелитель был рядом и давал, проверял, поддерживал и требовал довериться, отдаться на все проценты. Богдан, который перестал искать в себе черты садиста или доминанта, просто принял себя нового. Он понимал, что иногда хочется располосовать именно эту задницу и спину. Либо понаставить зажимов по груди, члену и яйцам. Или кусать эту упругую кожу шеи и плеч, заставляя медведя в этот момент ласкать самого себя. Порой он хочет бить его до потери сознания, но при этом понимает, что навредить ни в коем случае не желает. Поэтому, для таких экшн сессий просит медведя использовать клон-таяк. С клоном они попробовали порезы, проколы, шрамирование. Но только с клоном! Да что там, они над роботом издевались вместе: испанский сапожок, стул ведьм, разного рода подвешивание, ограничители с шипами и прочие ужасы пыток средневековья, которые без анестезии и последующей штопки не провести. Так как Венму при этом не был в своем теле, то уровень боли снижен более чем на половину, а вот психологическое давление вволю отражалось на нем. Постепенно они пришли к выводу, что с экспериментами надо завязывать. Богдан заметил, что есть приспособления, хоть и через клон-таяк опробованные, которые действительно пугают медведя. И этот испуг не легкий, он гасит то, что Богдану нравится — медведь принимает, но не получает ничего, кроме удушения страхом. Некоторые предметы, или сценарии, вызывают у него стойкое ощущение тошноты. Постепенно, с каждым посещением комнаты, набор игрушек, станков и прочих приспособлений сформировался в клубок обоюдного интереса. Исчезли опасные предметы, иглы, крюки, но добавились грузики, разновидности плеток и кляпов, станки и одежда. — Сними только верх и обувь. Венму подчинился быстро, деактивируя часть одежды на теле. Оголив торс, лишившись туфель, увидел то, что грело его сердце — глаза Айдани загорелись. И этот разумный, достаточно опасный, уверенный в своих силах представитель космической расы, пакка по титулу, тора по званию, здесь и сейчас, как всегда, был в восторге от увиденного. И сделал в точности то же самое, что и всегда: подошел, пальцами впиваясь, размял грудные мышцы, бицепсы, живот, спину и ягодицы. Вжался со спины, обнял руками, млея от того, что это тело принадлежит ему, и что бы он ни сделал, оно выдержит все, отдавая то, что так хочется получить. Венму такое отношение к своему телу всегда заводило. Его мяли, как игрушку, баловались, покручивая соски, трогали везде, где хотели, эти шаловливые руки любимого супруга. Со временем супруг перестал обделять вниманием его гениталии, что разнообразило игры, сделав их ярче для медведя. Что стоило только одно касание и ограничение взрывной волны оргазма! Можно сказать, что Айдани получил игрушку, и не может поверить, что она принадлежит ему — нужно потрогать, помять, куснуть, дабы убедиться в реальности происходящего. Когда приветствие полуголого тела пройдет, начнется подготовка к игре. Богдан, который обожал это чувство, когда под руками чуть напрягается, а затем расслабляется груда мышц, выдохнул. И пусть его замершее тело не ощущает возбуждения ниже пояса, выше него, в мозгах, оно есть. Оду благодарности симбионту! И палубой вам по башке, если скажете, что это извращение!!! Он получал кайф видя, трогая, заставляя тело петь для себя. Во всем этом отсутствовал лишь элемент полноценного секса, но и без него, Богдан это осознал не так давно, комната стала супружеским ложе. Не традиционным, но супружеским. Богдан знал одно — сколько бы Венму ни трахал баб, может и мужики когда-нибудь появятся, но изменить он будет не в силах. Их супружеская верность вписалась и расписалась внутри комнаты, оставив след в душе и на сердце. Сверкая глазами, отступив на шаг назад, кивнул головой пройти в сторону зоны с ограничителями. Это были разного рода путы, колодки, петли, сетки, клетки. И выбор первого шага в сессии говорил о многом. Это касалось того, чего именно сейчас желает ведущий: проверить выдержку или выносливость. Выдержка всегда заводит, заставляет Венму терпеть и затем просить дать кончить. Чаще всего ему одевают ограничитель на гениталии, блокируя и вынуждая держаться, ждать, когда разрешение будет дано. Выносливость же подразумевает приход боли. Чем дольше Венму может терпеть удары плетью, стеком или розгами, тем ласковее эти места оглаживают руки, что дают ему моральное удовлетворение. До того, как Богдан перестал выискивать в себе черты садиста или доминанта, он такие отношения мысленно называл ненормальными. И это было тем самым раздражающим фактором до формирования срыва. Его мучило воспитание земного общества и то, что делалось для супруга, как вещи несовместимые. Для него лично. Но в то же время он не мог отдалиться от Венму. Попав в ловушку гравитационной воронки ситуации, не зная, как выразить это в словах, и при этом не желая прекращать, постепенно довел себя до первого срыва, а потом и до частой серии. Итогом стал разговор с супругом. Венму добился того, чтобы с ним поговорили, без утайки. Богдан рассказал то, как его память жителя иной цивилизации была воспитана, какие моральные табу стояли, и что даже в прошествии времени он загонял себя тем, что желал понять: правильно или неправильно. Ну, а постоянный стресс, напряжение, давление и думы еще и о Доме, как оказалось, дали треснуть корпусу, выпуская дикий адреналин. Венму же выслушал, дал дельный совет одной лишь фразой, который действительно помог: «А не все ли равно, как ты делишь со мной постель?» Богдан переосмыслил все, что было между ними, примерил на бесполое существование, и вот уже больше года как срыва у него не было. Зато Венму что-то загонялся. Надо его расслабить, так, чтоб наорался, разревелся, выпуская напряженную волну, выдыхая расслабленно и довольно! В данный момент Венму определил правильно, чего хочет Айдани. Это была особая большая клетка. Та самая, которая имеет практически сплошной металлический пол. Этакая сеть, созданная лентами металла с округлыми краями, чтобы не травмироваться при использовании. И его будут тут ласково пытать. Да, именно пытать, потому что боль тоже будет присутствовать, но не такая, при которой идет проверка на выносливость. Этакая ломка, когда гордого кота, как нашкодившего котенка, будут тыкать в свое собственного говнецо. Ну, игры с выделениями, кроме семени, ни Венму, ни Айдани не посчитали приемлемыми. У них у обоих скривились лица, когда просматривали возможные варианты игр. Система, — и где только откопала? — предоставила широченный выбор из базы данных того, как и чем можно проводить игровые наказания. Урина и кал присутствовали в данном списке, но сразу же были отброшены супругами в один голос, и одно движение руки! Спелись, сплясались, проводами обмотавшись и зажав в руке гранату, смотрели в одну сторону. Вот как, теперь, морально и эмоционально, они близки друг другу.