Немурэ

Эпоха Малого прилива, 37 по счету от Стабилизации, 4120г. Путь к сигналу занял практически полгода, потому как встречались области, куда лучше не отправлять корабли. Это и мусорные зоны разбитых миров, у которых взорвались звезды, но не переродились иным типом звезды, ни превратились в гравитационную воронку. И скопление гравитационных воронок. И странные скопления искривления пространственных векторов. В общем, много чего на пути было, а сигнал то слабел, то становился сильнее. Вот словно усилитель работает с перебоями или на пути встречается преграда, как маятник. Целую потухшую галактику нашли! По мере движения по ее краю, исследуя и проверяя на наличие жизни, Эласиль могла лишь сглатывать. Это были мертвые миры. Звезды, сжавшиеся до размера стационарной планеты земного типа, они парили в пустоте, и излучали неизвестный тип энергии. Как такое было возможно, неизвестно. Применил ли кто оружие, или это космическое явление, а может и вовсе временные законы нарушены, неизвестно. В общем, осмотрев лишь край Черной галактики, было принято решение внутрь не заходить. Есть такое выражение, которое пришло к ним с пакка Айдани Маише: «Не буди лихо, пока оно тихо». И Эласиль была согласна с ним. Этот мертвый мир внушал суеверный страх не только ей, но и всей команде сменщиков! Да что там, сам куратор и тот поежился от данных, которые ему были показаны. Замершая галактика, не вращаются планеты, не летят кометы, нет блеска звезд. Все мертво, и в тот же момент живо, но иначе, не так, по-другому. Нормальными словами не описать, но ощущения ужасные. Жутко и потусторонне, это если уж совсем вдаваться в подробности ощущений. Мертвая галактика, эдакий Некрополь целого мира, и при этом ОНО живо, но иначе, в другой форме. Бр-р-р… За Черной галактикой встретилась малая галактика, которую назвали Салат, из-за ее зеленого цвета. Казалось, что практически все звезды и туманности имеют зеленый спектр света. Вкрапления белых и желтых звезд, а также малое число красных и синих, с четким кольцом, как чаша, делало «Салат» необыкновенно красивой галактикой. И вот как раз за ней, перпендикулярно, расположилась соседка, раза в четыре больше. Они находились очень близко; казалось, пройдет немного времени, сплетется воедино два тела, создав мега-галактику, либо уничтожат друг друга. Вблизи Салата сигнал древнего маяка улавливался легко, без перерыва, словно наращивал силу и мощь. Настолько, что от буя пошла информация сразу в Систему. Как только это произошло, все корабли, что следовали, замерли. — Что случилось? — задала вопрос Эласиль. Проявился голубой таяк, который посмотрел в лицо немурэ, капитану исследований в среде галактического пространства. Что-то беззвучно решая, либо снимая блоки со слотов доступа, согласно уровню допуска Эласиль, аватара простояла в молчании две минуты. Немурэ этого не знала, но в данный момент догадка верна: Система расшифровывает архив, согласно которому капитан получит исчерпывающие данные. Как только этот процесс завершился, таяк вывел на экран данные на заре двух эпох: Стабилизации и Оттока. Эласиль, обожающая древние исторические данные, мгновенно прикипела взглядом к экрану, словно сваркой сшили две детали. Изучить сокращенные строчки пунктов, что и за чем следовало, без расширенных данных, времени много не отняло. Когда она дочитала до конца, изумленно округлила глаза. — Это один из маяков рядом с цепочкой буев у той самой планеты, да? — Да. — Ты можешь как-либо проверить, что с планетой? В каком она состоянии? Есть ли там цивилизация?! — Эласиль в возбуждении даже встала на свои виртуальные ноги. Спустя несколько минут голубой таяк ответил: — Планета обитаема, 100% вероятности. Раса развита, выход в космос есть. — Удивительно. Столько времени миновало. — Эласиль присела, затем заулыбалась. — Есть ли способ определить, какое вооружение на околоземной орбите, и в космосе? — Не фиксирую сигналы оружейных точек. — Проведи координатный путь. — Немурэ заулыбалась. — Пусть и не на самой планете, но я хочу там побывать лично. Таяк не стал спорить. Это решение принято разумным, не компьютеру с ним спорить. — Бери управление на себя, я отключаюсь. Эласиль вынырнула из виртуального пространства, тем самым показывая готовность покинуть ложе. Несанкционированное открытие крышки и развод стенок, как раскрытие бутона цветка фонарика, тут же привлекло внимание одного из немурэ, что работали в зале. Они следили за показаниями датчиков, переводили на модули задания, принимали отчетные карты. И вот тут такое! — Что случилось? — подскочив, осмотрев внешне вполне здорового оператора, немурэ был готов жать на тревожный маяк. — Все хорошо. Меняю место дислокации, согласно допуску капитана. — Отрапортовала Эласиль, после чего стремительно покинула залу, а затем и корпус. Согласно статусу, без промедления, была организована дорога до корабля, способного доставить до нужной точки координат. Спустя время, полет на взлетном, и преодоление части технической зоны, а затем посадка на борт космического корабля, — капитан Эласиль Мойсе отбыл в вакуум навстречу неизведанному и очень интересному. Выход за границу Дома, настройка и первое пробитие по координатам. Точно к тому месту, откуда остановившиеся корабли начали поиск сигнала древнего маяка. Затем очень осторожно было совершено еще три перехода капельным путем. Весь путь сейчас занял не более часа, а вот исследователям потребовались долгие месяцы. Крайней точкой оказалась окраина галактики, где располагался маяк. Сидя в кресле капитана, она рассматривала галактику. Красивую, на три ярко выраженных уса. За ней располагалась галактическая россыпь, которую за спиной не было видно. Там мертвые миры. Черная галактика не одна такая. Словно их выкачали, словно высушили, или подвергли регрессии, только мгновенной. Страшно, если честно. От слоя черных галактик эту красавицу отделяет пространство обитаемых галактик. Каждую из них они фиксировали, а Система насчитывала бонусы за открытие, но все равно только одна из них даст расовые квоты. Эласиль стала первооткрывателем древнего потерянного мира. За спиной уже разворачивали цепь маяков, чтоб Система могла распространять квантовую сеть, быть в курсе событий, и иметь представление о густоте заполнения простора вакуума живой материей, энергетическими точками и разумными расами. Спереди же манящий маяк и прокладываемый курс. Первый переход по капельному пути завершился в середине уса, недалеко от созвездия, в структуру которого входит нужная звезда. Древнее «Солнце». Оно еще существует, значит у него хватает топлива, значит и планеты не сильно изменились. А может уже и не являются такими, какие были зафиксированы на древних изображениях. Жаль, что маяк не фиксировал дату, потому как отделенный от Системы он просто не работал. А тут излучение одного из маяков задело поисковый аварийный щуп. Как с такого расстояния удалось это сделать, непонятно — расстояние очень большое, — но оно есть, оно определилось, оно было принято. Второй пробивной переход капельного пути был вблизи маяка. И не просто там, где-то в вакууме недалеко от звезды, а рядом с планетой газового типа, у которой наличествовало характерное красное пятно. Очень приметная метка. Этот космический объект был в данных, что передала Система из древнего архива. На карте пути тут же выстроились в цепь координаты буев. Эласиль, которая прекрасно понимала, сколько времени прошло, удивлялась уже в голос. — Как так? Миллионы лет прошли, а они не были уничтожены? Неужели ни один метеорит не врезался? Как так-то? Она просматривала данные о техническом и физическом состоянии каждого буя и поражалась. Заряд батареи у каждого буя показывал лишь незначительную трату своего объема. Щиты, которые развертывались лишь при аварийных ситуациях, как и предписывает сценарий, раскрылись и защищали буи. При выполнении аварийного сценария, защита выдержит во времени до десяти лет, если сила атаки не превысит стандартную силу атаки истребителя. При этом, чтоб такую ситуацию развить, надлежит выставить против щита не астероиды, а намеренную атаку. Но вблизи планеты, у которой мало вооружения, и Система не сообщила о наличии объемного флота, нападение на буй не предвиделось. Эласиль припомнила все, что ей было известно о защитной структуре щитов под конец эпохи Стабилизации и начале эпохи Оттока. Если сложить все данные, которыми она обладала, то выходит так, что автономное существование буя, вне зависимости от того, было оно атаковано или нет, не могло сохранять заряд больше, чем один век. Даже, если в щит ни разу не влетел не то, что мелкий метеорит, но и просто пылевая частица, способная пробить металлический корпус толщиной в семь миллиметров, он все равно не мог сохраниться до сегодняшнего времени. Единственным объяснением такому феномену можно было приписать появление рядом с буем расы, чьи технологические возможности либо равнялись, либо превосходили, развитие космической расы с геном немурэ и неми. Система тоже не могла дать ответ. Как и полагается, в случае обнаружения любой технологической вещи, рукотворной, и принадлежащей развитой цивилизации, она тут же запустила свои квантовые щупальца и начала считывать информацию. Каждый буй передал пакеты данных. Согласно им, после того, как корабль с немурэ Хаал Вайнам, пролетел сначала в одну сторону, а затем вернулся назад, тем же путем, спустя несколько дней связь с Системой оборвалась. Затем миновало еще примерно два месяца по мере времени космической расы, то есть прошло сто сорок восемь дней, и связь между крайним буем и Системой восстановилась в аварийном режиме. Временной разрыв в данных показывал, что ни одна из оставленных точек координат не способна сообщить причину, по которой вместо фиксации пространства вокруг, в течение работы батареи, записи данных не существует. Словно для каждого буя прошло именно два месяца, а не тридцать шесть эпох! К странностям прибавлялось еще и то, что за такой промежуток времени, все звезды, ранее зафиксированные, находились на своих местах. Согласно времени, они должны были сместиться, но стояли на своих прежних координатах. — Фиксирую боевые действия. — Вдруг сообщил Система, стоя подле Эласиль в образе голубого таяк. Эпоха Зеленых созвездий, 13159г. Аома методично избивал тренировочный снаряд кулаками. Бил его, пинал, и рычал, выпуская напряжение. Его опять выгнали, вот просто так. А ведь надавил он на Мадаи, надавил так, что тот показа — пробивает защиту, летят секции обшивки. Ну, ничего, этот пугливый немурэ будет стоять с Аомой на одной палубе. Будет! — Р-р-ры- а! — выдал на последнем ударе, выдыхая. Уперев кулаки в перчатках в плотный снаряд, прикрыл глаза. Мадаи почти сдался, почти принял. Нет, он чего-то сильно боится, если уж столь жестко отбрасывает от себя. И сомат не может пробиться к сомат Мадаи, чтоб прояснить некоторые моменты. Если бы были данные, уже на ухо нашептали, показали, вот как правильно к нему подойти. Нет, даже там люки задраены. Ну да ничего, ничего. Еще немного и он пролезет через пробоину, пролезет. Недаром же вселенная наградила упертым характером, терпением и не дюжим умом. — И ты опять мутузишь бедный снаряд. — Родич, что друг по разуму, усмехнулся, видя перед собой взмыленного Аому. — Что такое, Мадаи вновь погнал прочь? — Если видно, зачем озвучивать? — рыкнул Аома. — Ну, так, для констатации факта, не более. — Родич подошел, взял перчатки. — Спарринг? — Давай. — А уже выпустил жажду убивать? Она нагулялась? — Да. — Хорошо, давай, поиграем, мелкий. Дальше они просто вступили в противостояние кулаков, ног и стратегии боя. Ничего больше не существовало, и это очень хорошо очищает разум, успокаивает. Под конец спарринга Аома полностью успокоился. Он знал, куда ударит в следующий раз, и так, чтоб Мадаи потерял рулевое управление. — Пришел в себя? — родич вытирал полотенцем шею. — Более-менее. — Аома кивнул головой. — Знаешь, я все никак не могу понять, зачем ты столько сил тратишь на него? Он ведь всеми своими конечностями, включая хвост, пытается от тебя отделаться. Ему твоя палуба не интересна. — Люблю я его, и не собираюсь никому отдавать. Понимаешь? — и посмотрел так, что слов в ответ не прозвучало, только обозначенный кивок, как вектор — понимаю, родич, понимаю. Если бы не врожденное чувство упорства, он бы давно сдался. Отстрадал бы, да и попытался найти замену. Но сдаться, опустить руки, выпуская штурвал и довериться инерции — это не его стиль. Аома не умел сдаваться. И Мадаи, который как бы отталкивает, льнет к нему, стоит только чуть надавить. Вот если бы этого последнего пункта не было, наследник Среднего Дома Тойе давно бы бросил координатный коридор, что ведет к немурэ, от чьего существования сердце бьет пульсаром. — Он будет моим, будет. — Едва слышно и очень упрямо проговорил немурэ.