Немурэ

Первое, что он почувствовал вернувшись, это слабость. Вот когда больше нужного поспишь и встаешь вареный, разбитый, с гудящей головой, вот такими и были ощущения, вынырнувшего из погружения Богдана. По глазам резанул слабый источник света, заставляя застонать, поднять неподъемную руку и прикрыть ладонью веки. — Айдани! — рядом послышался встревоженный голос. В тот же момент с лежака, на котором так неудобно лежалось, быстро, но аккуратно, было поднято ослабленное тело. Широкая грудь показалась очень теплой, родной, своей. Непроизвольно из горла вышло урчание, а лицо само потерлось о какую-то часть тела. Было уютно, хорошо, да и слабость уходила, отпускал морок погружения. — Айдани, как ты себя чувствуешь? — обеспокоенный голос, слова заботы… как же это было приятно. — Угу. — Издал звук Богдан, чувствуя, как его усадили, всего трогают, проверяют. — Тише, тише, — улыбался он в ответ, — все хорошо. — Айдани, ты действительно хорошо себя чувствуешь? — Венму заставил его поднять голову и заглянул в глаза. — Все хорошо. Ты чего переполошился? — И ты еще спрашиваешь?! — возмутился Венму. — Ты… как на пьедестале… два дня… — Его начинало трясти, от переживаний. — Как ты так можешь? — шепотом продолжал Венму, едва проговаривая слова. — Я же… как на пьедестале, Айдани! Ты понимаешь? Два… дня… словно мертвый… Вот тут вся нега и слетела с Богдана Тихомирова. У его супруга лицо было посеревшее, легкие тени под глазами, его трясло, и пальцами он не просто держал, а вцепился мертвой хваткой. В глазах застыл страх, неконтролируемый ужас пережитого. Осознав всю ситуацию, насколько смог быстро, занял вертикальное положение сидя, прижал к себе дрожавшее тело. — Тише, медвежонок, тише. Все хорошо. — Венму действительно трясло от страха. Богдан не сразу осознал смысл ранее произнесенной фразы, но сейчас совесть начала грызть. Он был погружен двое суток! Из-за того, что было подключение, тело трогать нельзя. Это значит, его положили на пьедестал. И что Венму при этом чувствовал, лучше не пытаться понять — сойдешь с ума. — Тише, медвежонок, тише. — Начав его убаюкивать, мысленно давал установку симбионту — до пяти часов в сутки при погружении. Не больше. И желательно это делать тогда, когда Венму будет занят. Но и тогда, желательно иметь связь через модуль. А еще лучше проводить погружение в капсуле для операторов. Так Венму не будет его видеть, и не будет переживать. — Прости, прости меня, медвежонок. — Заставив супруга поднять голову, тяжело сглотнул. Венму плакал, не в силах сдержать эмоции. — Прости. — Это очень страшно, Богдан. — Венму поднял на него взгляд. — Ты представить не можешь, как это страшно вновь увидеть тебя таким. И ни живой, и не мертвый. — Как ты меня назвал? — робкая улыбка тронула губы. — Дураком я тебя назвал! — зарычал супруг. Но слово уже отзвучало в коридорах. На сердце растеклась патока, заливаемая биастовым топливом. Достаточно искры и полыхнет. В противовес тому, что чувствовал он, Венму до сих пор дрожал. Его еще било гормональным всплеском, были холодные руки, а хвост еле двигался. Ему тоже искры хватит, чтоб слететь в срыв. Для Венму увидеть Айдани на пьедестале, это верная дорога к сумасшествию. — Скажи еще. — Сжав пальцы на теле, которое дрожало, Садист поднимал голову и осматривал свои владения. — Скажи. — Богдан. — Выдохнул Венму, чувствуя, как его начинает поглощать нечто, что так цепляет во взгляде супруга. — Еще. — Богдан. — Выдохнул, все еще не чувствуя расслабления. — Открой рот. — Почти приказ, почти атака. Венму подчинился, глядя на него, при этом зрачки расширились, показывая, что это правильная тактика. Богдан поднес к его лицу руку, приставил ребро ладони ко рту, чуть просунув между зубами. — Кусай. Венму, как зачарованный, сжал челюсть. Глаза в глаза, не разрывая зрительного контакта, он просто выполнял приказ. Слово «сильнее» прозвучало три раза, после чего на язык попала теплая жидкость, которая моментально отрезвила. Разжав челюсть, выпуская ладонь из хватки, Венму почти опустил взгляд, но в тот же момент его жадно принялись целовать. Это смело с палубы все пылинки мысли. Поцелуи с кровью, специфично если честно. Но Богдан и Венму не замечали этого. Вскоре они оба шарили руками по телу друг друга, как слепцы в поиске выхода из лабиринта. Наигравшись, успокоив супруга, обнимая его, Богдан корректировал свое расписание. Для этого ему не требовался ни таяк, ни браслет на руке. Как только ключ-Кебеж начал работать, он способен связываться с Системой напрямую. Симбионт посылает информацию прямо в мозг, но при этом внести какие-либо поправки не погрузившись, Богдан не может. Но вот проставить пункты в расписании — да сколько хочешь! *** Богдан прибыл в гости с конкретной целью — поговорить в полностью изолированном месте, но лично, лицом к лицу. Можно было и виртуально встретиться, только не хотелось. В этом вопросе он желал сделать все, что надо, и так, как считает правильным. Единственное, что не получилось сделать, так это совершить путешествие на 100% самостоятельно. Система, показав протокол защиты ключ-Кебеж, наотрез отказалась выпускать его с территории личного кеет. По этой причине лично преобразовалось в управление клон-таяк. Когда взлетный совершил посадку, а аватара вышла, встречающий немурэ заулыбался. Это был Мадаи, посвежевший, расслабившийся, со светящимися глазами. Он еще не знает, что Богдан снял удавку, но вот поведение Аомы сказалось, причем разительно. В Мадаи проступили краски, исчезла затравленная обреченность. Он расслабился, потому как любимый немурэ перестал с силой давить в самое больное место: бедно сердце, что кровоточит. — Вижу, у тебя отличное настроение! — вместо приветствия, но все же традиционно проявив знак метки при встрече, Богдан широко улыбнулся. — Конечно, отличное. А что еще остается? — и многозначительно поиграл бровями. — Оу, как тут все интригующе. — Богдан поддержал игру, хитро сощурившись. — Ты один? Или? — Один. Или улетел. — Мадаи, вот как цвяточек аленькай, цвел и пах, приторно и сладко, но при этом не наигранно. — Ну что, пригласишь? Чайком побалуешь? — Проходи, гость дорогой. — Мадаи рассмеялся. Ему действительно стало как-то легче, когда Аома смягчил свой буйный нрав. Перестал психовать, в чем-то уступал, чем заставил Мадаи интересоваться, что же происходит и почему он так себя ведет. А за интересом и нервы перестали тянуть хвост, он больше не был натянутым проводом, готовым лопнуть от тяжести. Они прошли внутрь кеет, а по ранее поданному сигналу, дошли аж до изолированной комнаты, где ранее был рабочий кабинет, связанный с Логовом. Внутри, после активации хамелеон системы, пустое пространство превратилось в жилую комнату с предметами быта с Земли. Да, Мадаи смог сделать настройку хамелеон системы и моделировать не одежду, а предметы быта. При этом, в специальных спрятанных нишах, находились капсулы с пищевыми элементами. При активации хамелеон системы, блоки подключались и можно было варить кофе, наливать сливки, есть шоколад или курить настоящий табак. Богдан, заядлый курильщик в прошлом, всегда принюхивался к табаку, млея от запаха. Вот только курить не начал. Удивительно, но немурэ не имеют тягу к никотину, зато алкоголь может привести к привыканию. Хотя, культура и отсутствие пункта горячительных напитков, как часть традиций, дело делают прекрасно — алкоголиков, хронических, среди немурэ нет. Ну, тут еще и генетическое лечение помогает, так что вредные привычки влияют на представителей космической расы слабо. Вот и Богдан, ранее заядлый курильщик, ныне вспоминает о сигаретах, когда видит. Понюхав табак, улыбнулся понимающей улыбке родича. Что ни говори, а вспомнить былое было волнительно. И пока память играла в игры, родич активировал кофеварку, поставил чайник, добыл чашки, и расставил на столе закуски. К закускам предлагалась горилка, правда очищенная, как слеза. — Вот это я понимаю — гостеприимство! — Богдан прошел к столу, на котором красовались нехитрые блюда, градус и стояла пара стопок. — А то! — хитро улыбнулся Мадаи. Рассевшись, разлив по стопкам прозрачную жидкость, выпили, предварительно чокнувшись стеклянными боками тары. Звук, что был издан, на несколько минут погрузил обоих немурэ в воспоминания. Что ни говори, а традиции иного мира, тоже имеют место в их сердце и памяти. — Ух, как вспомнится. — Мадаи поежился. — И что вспомнилось? — закусывая, похрустывая соленым огурцом, Богдан кайфовал. Вот все было в этом овоще идеально: плотность, структура, вкус, запах. — Я на Земле несколько раз алкоголиком был. — Мадаи качнул головой. — Как напьюсь, как засну, а на утро голова ясная, а тело как холодец. Жуткое состояние, если честно. — На губах заиграла грустная улыбка. — В те года отчаяние брало верх. В первый раз семью потерял, во второй ребенка хоронил, в третий просто не справился с маятником памяти. Всякое было. — Ну, тогда помянем прошлое. — Богдан взял графинчик, разлил по рюмкам его содержимое. — Помянем. — Кивнул Мадаи, беря стопку, чуть прикрыв глаза, поднес к губам. Закусив, Богдан приступил к разговору, ради которого прибыл. — В общем так. Я уже некоторое время работаю ключом. Сам видишь, через клон пришел. — Вижу. — Мадаи сдержал волнение, которое грозило выбить люки к вакууму. — Первым делом протокол в твоем отношении изменил. Ты больше не особо опасный элемент. Эй, ты чего? — Богдан изумился тому, что произошло на его глазах. По щекам Мадаи потекли слезы. Это было облегчение. Да, Мадаи мужик, причем с большой буквы. Он решительный, умный, целеустремленный, но из-за бьющей под дых памяти, постепенно сдающий в эмоциональном плане. Сейчас, спустя столько лет, первый пункт выполнен. Система больше не будет видеть в нем врага, она будет ему помогать искать выход из сложившейся ситуации. — «Спасибо тебе, Богдан». — Прошептал Немурэ, пытаясь удержать рвущуюся наружу радость, сметающую все бастионы отчаяния. — Это только начало, родич. — Богдан положил руку ему на плечо. — Это только начало финальной стадии. Соберись, еще куча дел. — Да, ты прав. — Подышав глубоко, беря под контроль свои разбушевавшиеся эмоции, но не в силах контролировать слезы счастья, Мадаи быстро пришел к разумности и готовности слушать. — Система сообщила, что точка доступа готова. — Меньшего и ожидать не следовало. — Немурэ качнул головой, согласный со своими словами. — Как ты понимаешь, сейчас она тестирует систему призыва воронки. Сначала с безопасным алгоритмом. Как только это будет проверено, можно выдвигаться. — Наконец-то. — Мадаи, я понимаю, что ты хочешь все сделать как можно быстрее. — Богдан покачивал стопку, надавливая пальцем на краешек, ставя на угол основания. — Но, я бы хотел кое-что прояснить. — Что именно ты хочешь спросить? — перекрестив руки, уложив на край стола, Мадаи перенес вес тела на локти, внимательно глядя в лицо родича. Богдан посидел, несколько секунд, раздумывая, после чего заговорил: — Я так понимаю, что риск для тебя, не вернуться, стоит 50/50. И это в лучшем случае. — Мадаи кивнул, но не стал говорить вслух. — Мы с тобой договорились, что никто не узнает, кто такой Немурэ. Медейн дал добро, Венму будет молчать, я тоже не стану открывать рот. Мекхик, как и те, кто знает тебя из немурэ Логова — прекрасно знают о наказании за распространение. В общем, никто не узнает. — Богдан смотрел в лицо родичу. — И Саамиран тоже, так? Некоторое время он не отвечал. Думал. Богдан не торопил, ведь это не простой вопрос. И дело тут не в том, что тайну узнает кто-то еще. Нет, немурэ умеют хранить секреты, и это будет честью, а не рычагом управления. Просто для Мадаи вопрос стоит в другом ключе, и гораздо более глубоко затрагивает его суть. Молча, показав на графин, родич попросил обновить. Богдан не отказал, разлил по стопкам градусы в прозрачной жидкости, поддержал выпив и закусив. Спустя еще несколько минут молчавший и думающий Немурэ дал ответ: — Саамиран ничего не узнает. — Ты ведь понимаешь, что в случае вторых пятидесяти процентов, он потеряет последыша. Причем, — Богдан чуть склонил голову набок, — мгновенно, и возможно, без доказательств смерти. Ты можешь просто раствориться в пространстве, когда будет открыта воронка душ под правильными слотами доступа. — Я не хочу, чтобы моя нынешняя семья ждала дни, часы и минуты того, когда меня возможно не станет. — Мадаи покачал головой. — Ожидание смерти родного немурэ, это такая боль, какой ты себе и представить не можешь. Богдан не мог не согласиться. Ему, и хвала за это всем существующим Богам, не довелось узнать, каково это, видеть угасание жизни в теле родного и любимого человека, и не иметь возможности хоть что-то сделать. Нет, такое в его жизни не случалось. Ни будучи человеком, не в жизни немурэ. — Хорошо, я тебя услышал. — Он не собирался отговаривать или уговаривать, ведь прекрасно осознавал, насколько Мадаи прав. Он же не так просто решение принял, и не бравируя, а потому что испытывал подобное. И за столь долгое время, не единожды, что было страшнее всего. Только представить то, что один раз пережил, и вновь пережить, а затем еще и еще раз… это слишком больно. И от подобной участи он хочет оградить свою семью. Не бравирует, не ждет похвалы, а просто хочет защитить их. Быстрая потеря, всяко лучше томительного и болезненного ожидания, когда время все же придет. Они сменили тему, потому как все основные моменты были озвучены. Система тестирует открытие воронки душ, настраивает правильные параметры. Пока она не проверит правильность и временной разрыв, не даст немурэ и близко подойти к точке доступа. Также Богдан уточнил то, что его волновало. О том, что говорить и как реагировать, они уже моделировали. Сценарии разработаны, подготовлены, а также выявлены недочеты. Просто Богдану хотелось знать, будет ли Мадаи посвящать семью, или не будет. И это желание появилось не так давно, вот когда Лейф умер. Ранее подобных мыслей в голове не водилось, потому никто и не спросил. Венму, принявший положение координат, молчал, потому как это была тайна, а остальные ничего не знали. — Скажи, — Богдан, который немного захмелел, так как клон-таяк имитировал все процессы жизнедеятельности тела, улыбнулся пошленько, — когда все сработает, Аому как, оттолкнешь окончательно, или хвостом хвост опутаешь? — А тебе-то что? — возмутился Мадаи, который хмелел по-настоящему. — Ну, он хороший друг Венму. К тому же, наследник Дома. В какой-то момент займет место главы. — И еще поиграл бровями, мол такой парень на деревне, а ты ушами хлопаешь! — И что с того? — Мадаи встрепенулся, грудь выпятил. — Я — офицер Большого Дома Аталь-Кебеж! — Пфе, — махнул рукой Богдан. — Офицер или законный супруг главы Дома, вещи разные. И даже не спорь. — Оттопырив указательный палец, погрозил им. — Аомка на тебе литры слюны извел, ревности всем встречным-поперечным на голову наложил, и что? Я офицер Большого Дома! — передразнил его, уперев руки в бока. — Такой пацан, а ты нос воротишь! — Да не ворочу я нос! — возмутился, чуть покраснев щеками, но при этом стараясь выглядеть грозно, Мадаи выглядел умилительно. — А что тогда делаешь? Углы он тебе уже все пометил, патрубки чистит регулярно, к умным советам прислушивается. — Это к каким таким советам прислушивается? — вкрадчиво спросил Мадаи, сощурившись, как кошак. — К умным. — Подчеркнул Богдан. — Ты весь светишься, значит он прислушивается. — Та-ак, — Мадаи сжал кулаки, нахмурился. — Расслабь лицевые мышцы. Айдани посоветовал Венму, чтобы тот посоветовал Аоме, не быть глупым и просто дать тебе пространство для маневров. Мадаи, который уже с пьяной головы хотел ругаться, вдруг сдулся. Даже кулаки расслабились. Эффект от совета был, причем не понравиться он не мог. Аома стал ласковее, деликатнее, перестал психовать на пустом месте и давить, словно запертый люк — его спасение. — Спасибо тебе, Богдан. — Второй раз за вечер поблагодарил родича. От всего сердца. — Да всегда пожалуйста. — Разливая по рюмкам градусы, улыбнулся. — Чего не сделаешь, чтоб в семье все было гладко. — И то верно. — Улыбнулся Мадаи. — Насколько я знаю, у вас все прекрасно. — Угу. — Надеюсь, ты правильное решение примешь. Мне без разницы, когда ты решишься отправиться к координатам. Хоть сейчас, хоть через двадцать-тридцать лет. Я сделал все, что было можно. Дальше сам. Хорошо? — Хорошо. — Мадаи кивнул, соглашаясь. Выпили. Закусили. — Если попрошу поддержки, пойдете со мной? — и поднял взгляд, внутри которого дрожала неуверенность, надежда на что-то эдакое. — Я пойду. Правда, через клон-таяк. Иначе меня за пределы кеет не отпустят. Система предупредила, просчитав такой вариант развития событий. — Мне и этого будет достаточно. — Улыбнулся Мадаи, повеселев.