Эдем
16 сентября 2020 г. в 12:10
Дафна сидела на кровати Мефодия и смотрела на его лицо. Щёки златокрылого уже порозовели, но всё остальное оставалось синевато-бледноватым. Волосы кое-как отмыли, но некоторые волоски всё также оставались цвета крови.
Гераклид решил дать Буслаеву время прийти в себя и поговорить с хранителем, по этому в сам госпиталь пока никого не пускали, хотя за его дверьми собралось, по меньшей мере, сто стражей самых разных званий.
— Меф, спасибо тебе... Глупышка, как же тебя так угораздило... Теперь на Геральта будешь похож, весь в шрамах... — шептала страж, гладя Буслаева по груди.
И правда, всё тело златокрылого теперь было в шрамах, некоторые из которых до сих пор немного кровоточили. Спата, которую Мефодий не выпустил даже не имея крови, была вся в зазубринах, убрать которые теперь было практически невозможно. Нагрудник был похож на лист латуни, в который стреляли из пулемёта. Даже на флейте появилось пару отметин!
Делать было нечего, златокрылый приходить в сознание не спешил и тихонько посапывал, лёжа на спине под тонкой простынкой. Дафна решила подойти к окну.
«Эх, до сих пор спину ломит... Пойти что-ли какую-нибудь ягоду съесть обезболивающую? Хотя не поможет, раны-то нету, да и эти расспрашивать начнут... Не, посижу на подоконнике» — думала страж, пока шла к оконной раме.
Стены, надо отдать должное строителям, ну или кто здесь всё строил, были толстые. Зачем - непонятно, в Эдеме, как обычно - днём 26, ночью 18 градусов, как по расписанию. Наверное, чтобы такие, как страж №13066, не чувствовали дискомфорта при любовании на бабочек.
Прислонившись спиной к прохладной стене, боль немного утихла, а полёт бабочек забирал все мысли из головы.
Сзади щёлкнула дверь и вошёл Гераклид. Одет он был в белую мантию, смотря на которую хотелось зажмуриться, на столько она была отбелена.
— Дафна, я смотрю ты уже ходишь. Отлично. У тебя травма не настолько сильная, как у Мефодия. Извини, что придётся тебя огорчить, но при использовании граната Крови, страж на сто Эдемских лет утрачивает очень многие способности. Летать он сможет, истинное зрение также останется при нём, но, по моим прогнозам, спата, нагрудник, флейта и магические способности на время утратятся. Он будет немного сильнее обычного человека, но на этом всё, — Гераклид смотрел в пол, — Извини, что так получилось, но большего я сделать не могу, — он развёл руками.
— Ничего страшного, главное, что мы живы. Спасибо вам огромное! Не вините себя в том, чего не можете, — ответила Дафна, немного улыбнувшись. Чувствовала она себя пока не важно и на свою обычную улыбку, заставляющую всех улыбнуться в ответ, у неё не было сил.
— Тогда всё отлично. Летать я тебе пока не советую, спина может ещё сильнее разболеться. Лучше давай-ка ложись к Мефодию, он как раз приоткрыл глаза, — сказал Гераклид и, кивнув, вышел из комнаты.
Дафна, подлетев с подоконника, словно под ней сработала пружина, кинулась к Буслаеву.
— Меф, ты как? Как себя чувствуешь? Голова не кружится? — выдала она скороговоркой, подбегая к кровати. На что получила слабенькое "хи-хи" златокрылого.
— Даже тут он меня сожрать хочет... — протянул он и снова хи-хикнул.
— Кто? — Дафна опешила. В её голове на секунду промелькнула мысль, что по голове златокрылому тоже попали и у него помутился рассудок, но, заметив шевеление простыни, она тоже не сдержала смешок.
Откинув одеяло, она увидела, как Депресняк жуёт большой палец на ноге Буслаева.