Алфавит

Портал в Тор Гвалх’ка схлопывается за спиной Цири, и обжигающий холод тут же вонзает когти ей в лицо. Вьюга бесится и метёт снежной крупой в глаза, ноги тяжело увязают в сугробах и оскальзываются на льду. Она поднимает глаза и видит ослепительный Источник впереди. На мгновенье трусит – не сможет. Не подчинит. Подведёт. Геральта. Йеннифер. Трисс. Всех, кто в неё верил, кто страдал из-за неё. Ради неё. Для неё. А ещё – саму себя. Но так ей кажется лишь на мгновенье: она дочь не абы кого, а чародейки и ведьмака, а это что-то да значит! Цири злится на саму себя – глупая девчонка, дура! трусиха! нашла время сомневаться и жалеть себя! – и эта злость даёт ей силы двигаться дальше. Чем ближе она идёт, тем сильнее чувствует внутри себя отклик Старшей Крови. Источник переливается мёртвым светом, пульсирует, как огромное ледяное сердце, и Цири смыкает веки, вслушиваясь в собственные ощущения. Йеннифер, когда та ещё была для Ласточки «госпожой Йеннифер», учила её: магия – упорядоченный хаос. И любую энергию можно обуздать и подчинить. Цири открывает яблочно-зелёные глаза, такие яркие среди белого царства снега, и вдруг понимает, как именно ей упорядочить этот бушующий Хаос. Она делает шаг вперёд, прямо в Сердце Белого Хлада – будто шагает с обрыва в пропасть, и у неё от боли и одновременно восторга перехватывает дыхание. Сила падает на неё тяжёлой толщей, валит Ласточку с ног. Цири упирается ладонью в землю, сосредотачивается – и поднимается, протянув руки Силе навстречу. Энергия белым огнём скользит сквозь её широко расставленные руки, поначалу не даётся магии, игнорирует заклинания на Старшей речи, непокорная, необузданная, но Цири и не думает отступать. Она нащупывает внутри собственной Силы сердцевину. Аккуратно, контролируя направление, вплетает её невесомые нити в белые потоки, текущие вверх – и тогда только Хлад прислушивается. Недоверчиво тянется к маленьким ладоням. Наконец вступает во взаимодействие с внутренним Истоком ведьмачки. И Цири едва ли не стонет от прекрасного ощущения контроля: над собой и этим огромным, сбивающим с ног Потоком. Он слушается её, ластится к пальцам, как прирученный зверь, и Ласточка поднимает напряжённые руки вверх, направляя его так, как ей нужно. Как ей хочется. Она поддаётся Силе, сдаётся её напору и вместе с тем держит её в узде. Так противоречиво и так правильно одновременно. О, Йеннифер бы так гордилась ей сейчас, если бы только видела! Цирилла сама Исток, и Сила, чуя схожую энергию, отзывается ощутимым покалыванием во всём теле. Это больно, но вместе с тем… приносит своеобразное блаженство. Словно… в этом и был смысл. И ради этого мгновения она и жила. Словно это – её истинное Предназначение. Понимать, говорить об этом и чувствовать это – каждой косточкой, каждой жилой, каждой мышцей тела и каждым обострившимся чувством – это удивительно разные вещи. «Надо бы рассказать об этом Геральту, когда всё закончится, - на миг задумывается Цири, медленно кружась на месте. – Обязательно за кружкой горячего глинтвейна, в переполненной корчме и под песни Лютика» Она улыбается своим мыслям, а затем вновь возвращает всю концентрацию к подчинению Белого Хлада. Ей кажется, будто вместо рук у неё крылья Ласточки – и сейчас она полетит.