I will follow you into the dark/Я буду следовать за тобой во тьме

В последующие дни Эндрю не вставал с постели, пока не убеждался, что Нейл тоже готов к утреннему пробуждению клеток. Миньярд боялся отпускать Нейла? Возможно, он больше боялся того, что тот будет думать о том, что он его отпустил. Хотя их обещания не нарушаются, и эти годы ЧЕГО-ТО не могут быть разрушены, верно? Слишком много мыслей. Пора признать, что им просто хорошо в объятиях. Голова к голове, отросшие волосы, слегка примятые и разбросанные по подушке, пересекаясь, спутываясь и накладывая светлое на тёмное - огонь и мёд. Большое солнечное пятно на лицах, и кошки, лежащие на животах хозяев, греясь и согревая. Нейл по утрам всегда любовался на своего парня с ТАКИМ взглядом, за который получал ворчливое "опять пялишься" и улыбался, продолжая смотреть прямо в глаза. Лёд и золото. Теперь Эндрю мог пялиться сам, находя в этом неистовое наслаждение. Попробовать найти то, что обычно находил Нейл. Разноразмерные квадраты света на стенах, мурчание под носом, простыни, впитавшие в себя запах Дома. Это всё яркое, персиковое и банановое, с проблесками бледного мятного и небесно-голубого. И всё-таки трагично, Джостен, принёсший краски в жизнь Эндрю, сейчас не видит их сам. Этот идиот делает зарядку. Спасибо хоть, что не уходит на пробежку. Он плавно сгибается и разгибается во все стороны, которые может, в метре от всё ещё лежащего и внимательно наблюдающего Эндрю. Стройное, но уже не такое по-подростковому угловатое тело. Оно отображается мягкими волнами. Заманчиво ложащиеся складки, когда Джостен растягивается в выпаде на одну ногу. Острые коленки, а потом бёдра, оох уж эти бёдра, и спина с выпирающими позвонками, и сильные руки, плечи... Кости у Нейла иногда хрустят. Старость не в радость, всё-таки. Если бы Эндрю хотел продолжать заниматься спортом, он бы тоже присоединился к оркестру, но это лишь ещё одна причина этого не делать. Когда бывший экси-игрок размялся, блондин уже в показном нетерпении шёл на кухню. - Пошли завтракать, наркоман. *** [POV Neil] - Какао от твоих проблем? - От твоих. Опять кошмары? Добавим в какао виски. Какао я, как понимаешь, уже сделал. Минуту спустя Нейлу в руки просунули чашку, притягивающую к себе нотами шоколада, корицы и больше всего - алкоголя в воздухе. Парень сжал нагревающуюся стеклянную кружку в руках и медленно потягивал сладко-горькую жидкость. На пустой живот это определённо оказывало странное влияние. Нейл отчётливо чувствовал, как в стенки его желудка вливается горячий напиток. Он невольно сжимал и разжимал чашку в ладонях, запотевшую и ставшую скользкой, чтобы справиться с неприятными (или наоборот?) ощущениями. Пока Эндрю наконец не выхватил её, уже пустую, боясь, что Нейл её уронит. И станет ещё более нервным. Рядом с руками Нейла раздался стук тарелки, поставленной на стол, и грубое "давай ешь". Джостен понимал, что в прошлые приёмы пищи некудышно справлялся и бросал всё в какой-то момент, не желая и представлять, как дерьмово выглядит со стороны. От лекарств немел язык, а после таких дрянных мыслей и вовсе тошнило. Какой же ты жалкий. Нейл был не совсем в порядке, но всё же. Он не любил казаться несчастным. И также понял, что пытаясь держаться прямо, уступал пьедестал слабости в себе ещё больше... - ...Ну что, покормишь меня с ложечки? - Я считал, ты в состоянии поесть... Ты сам говорил так недавно, даже с этими недо-попытками, сейчас то что?, - неуверенно и не сразу, но резко (знак беспокойства) были произнесены слова Эндрю. - Ну типа... романтика? Время взаимной ненависти...- пытался оправдаться Нейл. - Хм. Я, знаешь ли, заметил, что ты мало ешь и пытаешься пропускать лекарства, от меня не скроешься... - наконец признался в своем знании Эндрю. Он видел всё, но не сказал, не хотел давить на Нейла и понимал, что не имеет права, да и ему всё равно на приём таблеток парня. Понимал, что Джостен сильный и может сам решать за себя. -Ты представляешь, что сейчас я смогу запихать тебе каши по самые гланды? - А лучше б запихал что-то другое, - пробубнил под нос Нейл. - М? - Давай, накажи меня. То есть накорми... *** Незаметно, но во время учёбы 20 лет назад, лисы научили Нейла не стесняться иногда побыть маленьким ребёнком. Сейчас он, нахально улыбаясь вокруг ложки в руке Миньярда, поглощал кашу. У него не было матери, но Мэтт, Дэн, Ники и даже Эндрю удачно её заменяли. У него была семья. Поначалу Эндрю медленно и осторожно клал ложки с пищей в приоткрытый рот Нейла, а тот долго мял её языком, ощущая холодный металл и ароматные тёплые зёрна, напитавшиеся молоком. Это было необычно. Как когда раскусываешь ягоду, в рот брызкает сок и... Теперь всё, что он ел, для Нейла было мощными взрывами. Салютом. Реакция организма на отсутствие одного чувства - усиление остальных. Потом Эндрю начал жаловаться, что ему тоже нужно поесть, пока еда не остыла. Он стал тыкать ложкой в ещё жующий рот Нейла, наслаждающегося с видом самодовольного кота. Кот, который весь испачкан в молоке. Эндрю пришлось собирать ложкой еду, размазанную вокруг рта идиота, соскабливать зерна каши с щетины и отправлять на место. *** [POV Andrew] Вся его жизнь состояла из анализа, решения головоломок. И самой сложной задачкой за всё время оказался Нейл. Почему, когда его, слепого, приходится кормить с ложки, как надоедливого ребёнка... Эндрю видит только его глаза, невидящие, но неведомым чудом сохранившие вид упрямого бойца, что разрубит на куски, дай ты ему повод. Видит дрожащие ресницы, рыжие пряди, спадающие на лоб, румянец и ямочки над испачканными губами. И каким образом, думая об этом, в голове всплывает... дорогое. он мне дорог. и... семья. ? *** Несколько минут они сидели друг напротив друга, в гудящей тишине комнаты, нарушаемой лишь вдохами и выдохами, касающимися лиц. Эндрю забыл о завтраке, загипнотизированный. Он отставил тарелку и встал перед Нейлом, который откинулся на спинку дивана при его приближении и, уже по привычке, слегка раздвинул ноги. Как будто это было инстинктом. Миньярд предположил, что это так. Эндрю встал между ними, чтобы обхватить лицо Нейла руками и поцеловать. Чумазый рот, щеки, подбородок, шею, ниже, ниже и ниже... Сердце Нейла замерло от прикосновений. Незабытое, давно ненужное "да?" и "да", используемое лишь в некоторых случаях неуверенности. Когда руки Эндрю скользнули к бедрам, Нейл еще больше раздвинул их, резко вдыхая, как никогда прежде чувствуя прикосновения и ничего, кроме них. [Time ain't nothin but time (время, ничего кроме времени) It's a verse with no rhyme,(как стих без рифмы) And it all comes down to you.( и всё сводится к тебе) ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Love Ain't Nothing But A Four Letter Word by Bon Jovi] Спустя несколько мгновений руки блондина просунулись под пижамную майку, а его губы заскользили по покрытой шрамами груди Нейла, коротко целуя их и облизывая. Моментом позже они лежали вдвоём, теснясь на диване, двигаясь навстречу и добавляя силу трению, переплетая ноги и пальцы обнаженных рук, переплетая вновь и вновь свои жизни крепчайшими нитями. Эндрю оказался в знакомой колыбели бедер с мягкими темными волосками, и Нейл приподнял их так, чтобы Эндрю стянул вниз трусы и шорты. В связи с последними обстоятельствами, Нейл большую часть времени будто находился в лишенной света тесной комнате... Неясно, куда двигаться, и где есть шанс напороться на нож. Но рядом с Эндрю он ощущал волны света и уверенность во всем. В комнате загорались свечи. И с каждым словом и каждым покусыванием, засасыванием, поглаживанием их становилось больше. [- вспышка света в каждом слове. Bon Jovi - Halleluja.] Нейл зажмурился, скручивая пальцы в волосах блондина. Не торопясь язык Эндрю скользил вверх по члену, губы опускались по всей длине. Снова это. Неописуемый контраст легких волн на обжигающем пятки песке. Проветриваемая прохладная комната и жаркий рот Эндрю. Нейл издал стон, абсурдно громкий для этого тихого утра в квартире. Миньярд показывал руками и губами то, о чем раньше не хотел и думать, пока его психолог не помогла ему. Показывал, что Нейл дорог.