(Не)Бедненький больной

      Прошёл месяц, Антону исполнилось шестнадцать. Прошёл второй, третий, прошли новогодние праздники, а потом ещё немного, и наступила ранняя весна.       На окнах домов блестели яркие отметины лучей. Воздух был уже не морозный, а по-своему тёплый и пропитанный весенним запахом, светило приветливое солнце, снег начинал потихоньку подтаивать. Скоро везде будет мокро и грязно. Зато тепло.       До школьных каникул осталось всего ничего — каких-то жалких две недели и три дня. С оценками у Антона всё было отлично. Ну, собственно, этого и следовало ожидать, ведь парень ничем кроме учёбы не занимался, ушёл в неё с головой, сбежал к ней от реальности, в которой не осталось ничего хорошего…       А ведь осенью казалось, что всё налаживается, что теперь уж точно всё изменится. Ведь неспроста была вся эта непонятная дружба с Васей? Или спроста, и вся магия заключалась лишь в том, что кое-кто просто слишком наивен?       Антон ведь хотел позвонить. Правда хотел. Но вот упущение: номера ведь у него не было! И не узнаешь никак. Парень даже как-то думал заявиться в больницу и поискать мужчину там. Даже специально приехал и почти зашёл в здание, но то ли побоялся, то ли просто передумал, и в итоге уехал обратно ни с чем.       В конце концов, ему самому, вроде как, тоже никто не позвонил, может это что-то значит. А может и звонили, просто он по глупости не стал отвечать на вызов с незнакомого номера. В любом случае, сейчас уже не вспомнить.       Антон вообще старался выкинуть тот эпизод своей жизни из головы. Во-первых, вспоминать было попросту стыдно. Во-вторых, зачем лишний раз мучить себя мыслями о том, с кем быть вместе сто процентов невозможно. Об этом говорило всё: у них разница лет в 10 (или и того больше), наверняка абсолютно разные увлечения и мечты о будущем. Да и через пару лет они, скорее всего, окажутся в разных городах. Иными словами, чудес не бывает. Антон повторял это себе постоянно, как только случайно вспоминал «того самого» врача.       Но, сколько ни повторяй — сердцу не прикажешь, и в голове всплывали то Васина тёплая улыбка, то его заботливые руки, то какая-нибудь дурацкая милая фразочка из тех, которыми он постоянно сыпал, успокаивая. И глупое сердце, опьянённое весной, не хотело обращать внимания ни на кого другого.       В школе Антону сделалось невероятно скучно. Если он и раньше без должных усилий справлялся хорошо почти со всеми предметами, то теперь, когда он периодически занимался дополнительно, по всем предметам в четверти ему светили пятёрки.       Проблемы были разве что с физикой, но парень поставил её на первое место, и даже вместо музыкальной школы стал ходить к маминой подруге, чтоб та его немного подтянула.       В итоге сейчас, когда одноклассницу математичка мучила у доски, парню было до одури скучно. Он решил всё, что было задано на урок. Причём не только за себя, но и за соседа по парте.       Последним же уроком сегодня был классный час, который впихнули в расписание в начале этой четверти совершенно непонятно зачем. Но приходилось повиноваться. И замученный 10 «А» в полном составе вполз в кабинет и разлёгся на партах.       После звонка любимая классная руководительница уже в который раз объявила всем, что в следующем году их ждут выпускные экзамены, что пора уже определяться с предметами, пора начинать готовиться и всё в этом духе. Мало кто её слушал. Только краем уха следил за её речью и Антон. Но ему это было простительно, он уже частично определился с выбором. Например, понял, что не будет сдавать физику, зато уж точно придётся писать русский. Вот, с одним предметом определился, это уже успех.       В какой-то момент уже привычный уху бубнёж учительницы прервался, и она чуть громче, чтобы точно все услышали, сказала: — Ребята, послушайте внимательно! Ещё кое-что, о чём я совсем забыла вас предупредить.       От непривычно громкого голоса Антон даже отвлёкся от телефона, в котором залипал под партой, и взглянул на женщину. — Завтра вместо первых двух уроков вы идёте в больницу на медосмотр. Это обязательно. Для всех.       Парню показалось, что на последних словах она особенно выразительно посмотрела именно на него. Вполне возможно, что так оно и было, потому что кроме него никто не отлынивал от осмотров настолько стабильно. Но обычно Антон отделывался лишь выговором и клялся в следующий раз точно быть.       Собственно, и сейчас он появляться в больнице не планировал. С его «любовью» ко врачам добросовестно проходить медосмотры было нереально. В самом крайнем случае можно было воспользоваться успокоительными. Антон делал так пару раз перед приёмами у стоматолога, но вряд ли действие препаратов сможет продержаться 2-3 часа, а примерно столько ему завтра пришлось бы торчать в больнице. Да ну нафиг, не хочет он себя мучить, просто снова сочинит байку про больной живот или попросту скажет, что проспал.       До конца урока оставались считанные минуты, и учительница сжалилась над десятиклассниками, отпустив их пораньше. — Антоша Черноглазов, а ты задержись пожалуйста, — опомнилась она, — и Сонечка тоже. Подойдите ко мне.       Парень не заподозрил ничего неладного, косяков за ним в последнее время вроде не водилось, а за Сонечкой и подавно. Она была старостой класса и превосходно играла роль хорошей девочки. А о том, что она дерётся лучше многих мальчишек и матерится как сапожник в школе никому знать не обязательно.       Тем не менее, Антон знал. Им вообще приходилось сравнительно часто общаться, потому что их связывали узы отличников: олимпиады и соревнования, на которые иногда даже приходилось ездить в другие города. А подобные поездки на самом деле очень сплочают. Поэтому ребята знали друг друга немного лучше, чем все остальные. — Антон. Ты парень хороший, у меня к тебе обычно никаких претензий не бывает, — начала Лидия Павловна, — НО… за последние лет 5 ты ни разу не появлялся ни на одном медосмотре. У тебя вечно какие-то отговорки. А наша новая медсестра этим крайне недовольна, и попросила меня разобраться и принять меры.       Вот тут парень и понял, что всё-таки добегался. Но надежда умирает последней! Надо было выкручиваться, и Антон пошёл в наступление: — Лидия Павловна, да у меня правда каждый раз случайно как-то выходит. Вы что, думаете, что я вру? — Нет, что ты, я тебе верю, — как-то подозрительно улыбнулась женщина. — Каждый может, например, проспать или простыть, что в этом такого? — Продолжал оправдываться парень. — Да-да. Я уже поняла, — остановила его учительница, — поэтому хочу попросить Сонечку, чтобы она проследила за тем, чтобы ты не проспал завтра и прошёл всех врачей. Соня, тебе же не трудно? — Не трудно, Лидия Павловна. Я о нём позабочусь, — улыбнулась девушка.       Она знала про маленький секрет своего одноклассника. Как-то раз, перед очередной олимпиадой, чтобы разрядить обстановку, они рассказывали друг другу разные дурацкие истории из своей жизни. И Антон поделился с ней тем, как лежал в больнице осенью. Разумеется, слегка преукрашенно и без излишних подробностей, но суть была ясна. Девушка тогда посмеялась над неудачным побегом, но в итоге лишь пожала плечами, сказав, что у каждого свои страхи, и что он вовсе не упал в её глазах. — Спасибо, милая. Вот возьми ещё направления на анализы, завтра утром всем раздашь. А то я забыла как всегда. — Хорошо. — До свидания, ребята.       Антон и Соня попрощались с женщиной и пошли в раздевалку. Как только они вышли из кабинета, парень не сдержался и попросил: — Слушай, а может ты меня как-нибудь прикроешь, а?       Но, увы и ах, его улыбка девушку не проняла: — Никаких прикрытий. Если ты завтра не явишься, то подставишь меня, — отрезала она. — Ну Сонь, ну чего ты такая серьёзная? Тебе меня совсем не жалко? — Совсем. Потому что в этом нет ничего страшного. Не убьёт же тебя там никто в конце концов! — Злюка ты, — надулся Антон, всё же пропуская подругу вперёд себя в раздевалку. — И вовсе нет. Со страхами надо бороться. Поверь, тебе самому станет легче, — пыталась убедить его девушка, попутно снимая туфли и переобуваясь в ботинки. Но парень её совершенно не понимал и пытался дальше давить на жалость: — О да, мне станет гораздо легче, когда я там в обморок брякнусь. — Не драматизируй.       Антон надел Сонину шапку, обмотался её же шарфом, поднял вверх указательный палец и, передразнивая, повторил её фразу писклявым голосом. — Дурак ты! — девушка со смехом сняла с него шапку и шарф и надела их на себя. А потом заговорщическим шёпотом, играя бровями сказала: — А что, если там будет тот самый самый-лучший-и-прекрасный-заботливый-врач? — Блин! Чёрт! Нет, тогда я точно в окно сигану, — замахал руками парень, — или от стыда сгорю на месте. Короче, хоть убей, я к нему не пойду. — Пойдёшь, как миленький, — прощебетала одноклассница, застёгивая куртку. — Ну-ну, бегу и падаю, — саркастично произнёс парень и закрыл уши шапкой. — До завтра! И только попробуй не придти, зараза. Я знаю, где ты живёшь, — пригрозила Соня. — Угу, до завтра, — без особой радости в голосе попрощался Антон.       Просто поразительное невезение: это ж надо было вот так попасть… «Лишь бы дома были успокоительные» — думалось парню. Очень не хотелось впадать в панику и закатывать истерику на глазах у одноклассников.