Тяжёлый день

      Несколько дней перед объявлением камбэка. Парни снова на стрессе, ведь проверка в очередной раз не одобрила их трек. — Когда это закончится? — протяжно сказал Хёнджин и откинулся на кресло студии звукозаписи. — Ощущение, что кбс нас просто недолюбливает…       Хван работал над своим сольным треком без помощи остальных мемберов уже долгое время и поэтому разговоры с самим собой вошли в привычку. В телефона фотографии только из этой комнаты, а иногда из студии мьюкора. Никакого разнообразия в целом. Вечное напряжение и давление со стороны компании. Иногда так часто хочется просто поболтать со стэй, делясь своими переживаниями, но никто не даст тебе такой возможности. Хотя позади всегда есть семь мемберов, которые готовы поддержать в любой момент. Вот и сейчас понадобилась эта поддержка. «Сынмин, можешь подняться ко мне? Есть просьба.» — Хенджин печатает довольно быстро, иногда даже слишком. Но не быстрее чем Сынмин, ведь уже через пару секунд послышалось уведомление от какаотолка, в котором был лишь небольшой стикер означающее «ок». — Ты из телефона вообще не вылазишь, я не пойму?       В ожидании младшего Хван вновь открыл камеру на телефоне и приблизился к зеркалу. Надутые губы, нахмуренные брови, но напряженный взгляд. Типичный Хенджин сказал бы кто-то, но не в этот раз. Блондин долго смотрел на себя, иногда переводя взгляд на такие мелочи, как кулон или торчащий волос. В итоге он снова сел на кресло, но не как обычно. В этот раз энергетики была другая. Тело немного спущено вниз по спинке кресла, а бёдра неприлично сильно разведены. Настолько, что было видно стояк. — Хенджин, это Сынмин, — за дверью послышался знакомый голос, что так успокаивал и помогал во многие моменты. Парень дёрнул за ручку и переступил порог, а Хван в свою очередь не поменял положение и продолжал сидеть настолько… открыто? — Что-то случилось, хён? — Оу, да, — Хенджин смотрел в глаза Сынмину, который пытался делать тоже самое, но чёрные облегающие джинсы слишком сильно отвлекали внимание младшего. — Последние дни очень напряжённые, думаю ты знаешь. Я никак не могу расслабиться и отвлечься от всего этого. Хотел тебя попросить… — взгляд блондина на мгновение невольно опустился вниз. — Не мог бы ты мне отсосать? Просто днём я видел одно видео и парень мне на нём напомнил тебя, я до сих пор не могу отойти, блин, — Хёнджин невольно простонал и закрыл лицо рукой, пытаясь сфокусироваться на мыслях. — Я приму твой отказ. — Я не откажу, — с серьёзным лицом произнёс Сынмин, но было видно, как его уши покраснели, а тело невольно смутилось. Ким немного поджал губы и отвёл взгляд в сторону, будто набираясь сил сказать что-то. — Только могу ли я сделать немного другое, Джинни? — Да… — уже Хван смутился. Ведь он ожидал, что ему откажут и никак не ждал, что Ким сможет взять инициативу в свои руки. — Закрой глаза, — Хёнджин послушно выполнил просьбу и отвёл руки за кресло, чтобы дать полную свободу действий младшему. Было слышно шаги и то, как Сынмин подошёл к двери, чтобы закрыть её на ключ. Изнутри. Теперь это полностью их игра и Ким уже начал говорить шёптан. — Только меньше слов, хён.       Даже сквозь воздух чувствовалась неловкость Сынмина и то, как ему тяжело начинать что-либо. Каждый шорох со стороны Хвана заставлял второго чувствовать себя некомфортно и постоянно проверять, точно ли закрыты у него глаза.       Весь процесс начался, когда Хенджин выгнулся в спине от неожиданных прикосновений. Он чувствовал руки Сынмина сквозь джинсы. Пальцы осторожно прикоснулись к бугорку, но уже вызвали такую бурю эмоций у блондина. В то время Сынмин лишь нежно гладил член. Ким пытался нащупать всю длину, заставляя Хвана возбуждаться ещё сильнее. Он замечал, как тот кусает губы и сжимает руки, стараясь не запустить их в волосы младшего.       Каждая секунда была всё невыносимее, ведь Сынмин начинал стимулировать сквозь джинсы. Он понимал, как можно непроизвольно мучить своего хёна и заставлять его впускать ноющие стоны. Но пик достиг Хенджина именно тогда, когда тот почувствовал язык. Темноволосый начал водить языком от головки проводя к самому концу. Хван уже не мог усидеть на месте и всё время выгибался, стараясь не помогать ему руками. Сынмин решил пустить руки в другое дело. Пока язык продолжал водить по чёрной ткани, пальцы решили залезть под футболку. Он достал края верха из-под джинс и пустил руки на тело. Они нагло гуляли по прессу парня, задевая самые эрогенные зоны, о которых давно рассказывал Хёнджин Киму. Подушки пальцев проводили по кубикам, стараясь задеть каждый миллиметр кожи, чтобы придать максимальное удовольствие процессу.       Тяжелое дыхание Хёнджина и вечное движения не позволяли Сынмину настолько затягивать процесс. Руки перестали касаться кожи, а язык отстранился, как и всё тело. Какое-то время не было никаких звуков со стороны Сынмина, из-за чего Джинни заметно напрягся, но продолжал сидеть с зарытыми глазами. — Хенджин, — тихий шёпот был напротив. Это не было неловким, лишь подогревало атмосферу и заставляло Хвана поджимать губы, стараясь не сорваться. — Ничегоо не говори. Просто спусти джинсы и боксёры, спасибо.       Если Хенджин может только слышать и чувствовать, то Сынмин может и видеть. И он видит с какой скоростью Хван старается выполнить просьбу. А так же видит, что ткани становится всё меньше и меньше, а желания больше. Как-то незаметно одно небольшое желание Хенджина перешло в одно большое Кима.       Вот блондин без боксёров и стоящий член уже ничего не сможет спрятать. Хван слышит шаги. Они не громкие, но Сынмин специально старается дать понять, что он рядом.       Хенджин чувствует учащённое, но теплое дыхание младшего. Не успевает пройти мгновенье, как тёплые пальцы начинают проводить по линии лица и спускаться вниз. Они нежно проводят по каждой ключице, заостряя особое внимание. Касание кубиков пресса доставляет удовольствие не только Хвану, но его стоны слышно лучше всего. — Я всегда хотел посидеть на этих бёдрах, — прошептал Сынмин на ухо. Руки обхватили шею старшего, а он же почувствовал, как чужие губы начинают касаться его. Они сплетаются в поцелуе. Только вот здесь уже Хёнджин показывает себя. Он продолжает сидеть с закрытыми глазами, но его руки начинают вольно ходить по телу Сынмина. С бёдер перебираясь под футболку и трогая живот, захватывая пальцами талию. Джинни не даёт темноволосому схватить воздух, прикусывая его губы и стараясь пробиться языком в дёсна.       Пока руки старшего блудно гуляют, Сынмин трется членом об член Хенджина, никак не переходя ко следующему. Они оба пульсируют, оба хотят этого, но только один боится. Младший продолжает получать удовольствие от каждого действия блондина, начиная с засосов и заканчивая каждым прикосновением. Шея уже не казалось таким безопасным местом, ведь её заполнили чужие губы. Чужие самые сладкие губы, поцеловать которые хотелось не один раз. Хёнджин старается делать незаметные легкие засосы, но когда Ким начинает стонать, то тот перестаёт видеть границы и делает их яркими, лишь бы ещё послушать голос парня. — Ты боишься? — тяжело дыша спросил Хван после долгого поцелуя. Его пальцы остановились на ключицах, которые очень ярко выделялись на хрупком теле Сынмина. — Доверишься мне? — Ким поджал губы, но кивнул. У него было одно желание — не покидать эти бёдра до конца жизни. Он пододвинулся ближе, тем самым еще сильнее соприкасаясь с телом хёна. Длинные пальцы впились в плечи, а голова опустилась вниз, в страхе зажмуривая глаза. Громкие стоны стали разрывать студию и забывать о том, что кто-то может быть рядом. Постепенное проникновение заставляло царапать спину Хвана и прикусывать его плечо. Тот же с немного дрожащими руками придерживал Сынмина за ягодицы и обжигающим дыханием шептал ему на ухо. Каждое движение внутри младшего заставляло его стонать и выгибаться в спине, что очень сильно нравилось Хенджину.       Блондин начал вновь водить руками по телу Сынмина, наслаждаясь каждым сантиметром. Его губы перебегали с губ на шею, а иногда оставляли укусы на ухе. Это была особенная зона для Сынмина, которая заставляла его наслаждаться больше всего. Ким не убирал руки с пресса и с бёдер. Он хотел исследовать каждый сантиметр и ничто не должно было его остановить, даже Хёнджин, мешающий своими поцелуями каждому действию. Иногда пальцы Сынмина невольно заползали в волосы блондина, перебирая их и восхищаясь запахом. — Господи… — простонал Ким, когда увидел входящий звонок от Феликса. — Да… Я на студии с Хёенджином… А! М-мы… Я помогаю ему с вокалом, всё хорошо. Поздно?.. Да, думаВХю мы скоро вернёмся в о-общежитие… — Хёнджин не давал Сынмину нормально поговорить, он специально касался его эрогенных зон или входил глубже. — Я просто зеваю, мы устали. Да. ах… скоро будем, не переживай… — Сынминни, — протяжно выдал Хван, когда тот закончил разговор. — Мне кажется, что они не заметят, если мы придем чуть позже…