Змеиные кольца

Альбус с легкой улыбкой наблюдал за танцующими парами. Взгляд зацепился за необычную пару, и директор слегка прищурился. Невысокий юноша танцевал с легко узнаваемым деканом Слизерина и, судя по тому, насколько органично они смотрелись, этот танец они уже репетировали. Ни единого лишнего движения, каждый жест и поворот завораживали, и в какой-то момент Альбусу показалось, что это две змеи свивают свои кольца в лишь им понятном танце. — Дамбледор, — грудной голос мадам Максим был тих, — мне казалось, что в школе запрещены отношения между студентом и профессором. — Так и есть, — директор повернулся к своей коллеге. — Может я ошибаюсь, и пара, что сейчас танцует рядом с моей чемпионкой просто много репетировали, но они больше похожи на тех, кто уже давно вместе. — Уважаемая мадам Максим, я вас уверяю, что профессор Кальцифер и, как я понимаю, молодой мистер Малфой, не состоят ни в каких отношениях, — Альбус ещё раз скользнул взглядом по сыну Слизерина, который легко закрутил юношу в очередном круге вальса, — просто именно профессор помогал своему факультету вспомнить уроки танцев, которые им преподавали ещё дома. — Вот как, — директор Шармбатона расслабилась, — простите мне мои подозрения, я не хотела оскорбить вас. — Что вы, — Альбус улыбнулся, — ваши волнения понятны, и раз мы смогли уладить это недоразумение, я приглашаю вас на танец. — С удовольствием соглашусь, Дамблдедор, — Олимпия приняла руку и через пару минут к студентам примкнули два директора, кружащиеся в неторопливом ритме вальса. Гарри подал Драко успокоительное и утешающе погладил по плечу. — Ты отлично справился со вторым туром, с чего сейчас с ума сходишь? — Я кое-что подслушал, — Малфой зябко повел плечами и отстранил от себя фиал с успокоительным, — Каркаров разговаривал с Краучем. — И? — Они обсуждали Турнир, и то, что кто-то не справился со своей задачей. Как я понял, не меня должен был выбрать кубок, а кого-то другого. — Ты понял кого? — Нет, — Драко покачал головой, — и ещё, Каркарова пугает метка, которая все больше темнеет, не так как раньше, когда она была просто темной, а именно наливается чернотой. — И он сказал это Краучу? — Поттер удивленно присвистнул, — который отправил его на корм дементорам, а затем по решению суда отпустил? Того пожирателя, который сдал Барти Крауча младшего суду, вынудив старшего отречься от сына и отправить того в Азкабан. — Я сам удивлен не меньше. Я бы привлек Уизли и Грейндежер подумать над этой задачей, но Рон сейчас с головой ушел в роман с болгарским чемпионом и в мозгах у него полная каша, а Гермиона вечно где-то пропадает. — Крестный дал ей доступ к библиотеке Цитадели, Арти помогает ей в каком-то проекте, — Поттер пожал плечами, — Кальцифер переживает, что ей 15 лет, а нашему смотрителю немного за 30, мало ли, что случится. — Не велика разница, — Драко отмахнулся, — хотя, если Грейнджер забеременеет от вашего Арти, вся ответственность ляжет на профессора, так как это произошло в его доме. — Вот поэтому, крестный уже несколько раз проводил с Арти беседы, впрочем, вернемся к такому ненормальному союзу, как Крауч и Каркаров. Может, нам оповестить твоего отца? — Ему я уже написал, буду ждать ответа, я не гриффиндорец, чтобы нырять с головой не проверив течение. — Вот и не переживай, как я понял, взрослые варятся в этом намного дольше, — Гарри вздохнул и уставился в окно, за которым бодро звенела капель. — Ты какой-то другой после Рождества, — Малфой нахмурился и ткнул друга в плечо, — что происходит? — Все в порядке, — Поттер тихо рассмеялся, — просто крестный показал мне белый храм, и я все никак не могу прийти в себя. — Храм? — Да, — Гарри грустно улыбнулся, — никогда не видел столь опасной красоты, - впрочем, надолго я там не задержался. Поттер перевел взгляд на собственную руку, на которой он, уже в этом мире, повторил небольшую татуировку. Пески времени, 13 лет там, и всего несколько часов этого мира. Место, которое нельзя забыть, и почему-то, нельзя ненавидеть. Нотт выгнулся, не сдерживая крика боли. Он ошибся, очень сильно ошибся, и теперь будет расплачиваться за это. Заклинание прекратило действие, и он осел на пол стонущей кучей. Проклятье, он надеялся, что дополнительные ритуалы позволят Милорду вернуться в добром здравии, но где-то просчитался. Тихий шелест мантии, и Марволо молча покинул кабинет, отправляясь в выделенные ему покои. Не прошло и нескольких минут, как камин вспыхнул и из огня шагнул Эджгер. Прошипев что-то явно нецензурное на парселтанге, Кальцифер опустился на колени и принялся накладывать одно заклятье за другим. — Чем ты думал, Майрус, — Эджгер влил несколько зелий, а затем влепил оплеуху, когда Нотт сел на ковре, — слизеринец, Мордред тебя подери! Мужчина заскрипел зубами, но промолчал. — Рассказывай, как в твою голову пришла мысль о том, чтобы возродить его, да ещё и в более безумном состоянии чем Марволо был раньше? Ты хоть понимаешь, что натворил, или тебе придется разжевывать это как несмышленышу? — Я не рассчитывал, что все получится именно так. — Какая же ты тварь, Майрус, — Эджгер рывком поднялся, — я смог удерживать метку только потому, что мы с Марволо находимся в крайне дальнем родстве, и я являюсь главой рода Слизерин, но это его творение, понимаешь? Ты вернул себе тирана-хозяина, и будь я проклят, если позволю своей ученице остаться в твоем доме. Запомни, Нотт, ты не был женат второй раз, до того момента, как я буду исправлять твою ошибку, она перебирается в Цитадель и забывает о тебе. И твой сын тоже, ведь я не собираюсь позволять подростку нелепо сдохнуть только потому, что его отец полнейший кретин. Майрус открыл было рот, чтобы возразить, но Кальцифер уже рывком поднялся и стремительно удалился так же, как и прибыл, во всполохах зеленого пламени. Никогда не думал, что Нотт пойдет на это. Пришлось спешно писать письма и собирать аристократов в Цитадели, чтобы принести им неутешительные новости. Никто довольным не выглядел, Нотт в особенности, но о его роли в данной операции я промолчал, не желая, чтобы Майруса разорвали остальные. Домовики, по щелчку пальцев, выставили на стол кофры с зельями, которые мы варили всю ночь вместе с Барти, Дорой и Гарри. Релаксанты, кроветворные, костерост. Все то, что может спасти жизнь, если это принять вовремя. Артефактов у меня не было, и создавать их я никогда не умел, так что пришлось лишь примерно обрисовать какие могут потребоваться, вспоминая время охоты в песках. Аристократы в ответ затребовали заключить договор о том, что в случае опасности, я заберу их детей сюда в Цитадель, и возьму над ними частичную опеку. Честно говоря, на такое я не рассчитывал. Наследники родов, это самое ценное, что есть у аристократов, фактически, они отдают в мои руки огромную власть, ведь если все они погибнут до совершеннолетия своих отпрысков, я смогу сделать практически что угодно просто сломив детскую волю и навязав свою точку зрения. Договор мы составили по-военному быстро, прописав только самые основные пункты, которых в итоге набралось почти 40 для обеспечения безопасности рода и самих наследников, перед тем как аристократы покинули мой дом. Сразу после этого пришлось почти лететь в Хогвартс и поднимать заспанного директора с кровати, принося такую новость и ему. Альбус устало опустился в свое кресло, смотря как спешно собранный орден Феникса, получив информацию и задание, неторопливо расходится. — Нотт не мог провернуть это в одиночку, — когда дверь за Френком Лонгботтомом захлопнулась, Кальцифер неторопливо развернулся в кресле, — но никто из аристократов не стал бы ему помогать, всех их устраивает нынешнее положение, в котором не нужно постоянно бояться за себя и свою семью, а их идеи медленно но верно продвигаются и принимаются нужные им законы. — Ты считаешь, что ему помог кто-то со светлой стороны? — Дамблдор потер виски, чувствуя накатывающую головную боль. — Более чем уверен. В последнее время до меня доходили разрозненные сведения, обычно, в логическую цепочку их укладывал Люциус, ведь он политик и у него есть чутье, но сейчас нам лучше не афишировать наше близкое знакомство. — Но зачем? — Кому-то выгодна война, это всегда не только разорение и смерть, но и обогащение отдельных личностей. Дальние родственники, случайные бастарды, которые могут претендовать на наследство и родовое поместье, их даже могут использовать вслепую, чтобы забрать все то, что им будет причитаться после смерти главы рода и его наследников. Вы не молоды, Альбус, и должны и сами понимать, как это работает. За столетия люди только улучшили навыки войны, но цели все те же, деньги и власть. — Ты будешь сражаться с нами? — Я хорош в одиночку, возможно в тайном проникновении. Марволо уверен, что он единственный знает парселтанг и очень часто завязывает защиту именно на этом языке. Единственное условие, в случае моей гибели, вы не станете препятствовать Гарри. — Он ещё ребенок, — Дамблдор нахмурился, — ему только исполнилось 15 лет. — Нет, — Кальцифер сверкнул глазами, — больше нет. Если вы помните, я как-то рассказал вам откуда мои знания и навыки. Альбус отшатнулся в кресле, бледнея. — Ты… — Да. Гарри был в белом храме песков. Он уже старше своего возраста, так что не вздумайте выставлять его ребенком, мой крестник повзрослел на 13 лет. Может по сравнению с вами он сущее дитя, но и не подросток. — Это было слишком жестоко, он ещё ребенок, — Дамблдор покачал головой. — Но это поможет ему выжить, — заметил Кальцифер, — храм и его мастера дают очень многое, да и суждения у него уже не детские. Альбус тяжело вздохнул, оглаживая бороду, ему было жутко даже вспоминать рассказы зельевара о песках времени, и он не мог даже представить, что Кальцифер посмеет отправить туда Гарри. — К тому же, — продолжил Эджгер, — так как в песках присутствуют разумные существа с самых разнообразных миров, в которые магам никогда не попасть, начинаешь мыслить шире, познавая логику и нравы тех же высоких эльфов, гномов и даже высших драконов, которые приходят туда учиться. — Понимаю, но неужели нет другого выбора? — Пески дают годы за пару часов, да, потом все навыки, что были там, приходится возрождать здесь, но когда разум знает что делать, телу будет уже проще. Дамблдор вновь вздохнул и покачал головой. Он не слишком одобрял подобное, но на пороге войны дети должны уметь себя защитить. Рон тихо ненавидел нового преподавателя защиты. После уроков профессора Эджгера на третьем курсе, и профессора Грюма на четвертом, переписывание учебника было издевательством. Вот только, что слизеринец Малфой, что равенкловец Поттер вдвоем нашипели на него, сказав закрыть рот и не высовываться. Как оказалось, очень правильно сделали. Когда после первого же матча по квиддичу его рыжие близнецы потеряли возможность играть за команду Гриффиндора, а затем посыпались многочисленные декреты, Уизли затих ещё больше, стараясь даже не смотреть в сторону Амбридж. Розовая жаба ходила по школе с видом победительницы, засовывала нос во все классы и проверяла педагогов. Больше всего она цеплялась к Хагриду, стрекозе из башни, о которой Рон знал только понаслышке, и декану Слизерина. Чем ей не угодил профессор Эджгер было совершенно не ясно, но Амбридж постоянно пыталась вывести беловолосого мужчину из себя. Судя по тому, как полыхали лиловые глаза, вполне успешно, впрочем, как уже смог понять Уизли, игрой на публику и притворством профессор Эджгер занимался постоянно. Тяжело вздохнув, Рон поежился и закутался плотнее в мантию. Их, наконец, отпустили в Хогсмид. Ряды сильно поредели, многие оставались в замке на отработки, но Уизли повезло, вероятно то, что он помалкивал и вел себя как клопкопух под метлой, его спасло. — Здравствуй, солнце, — голос Виктора пустил дрожь по телу подростка, заставляя повернуться к Краму. — Привет, — Рон несмело улыбнулся, а затем сделал шаг и обнял ловца, крепко прижимаясь к нему. Виктор усмехнулся и обнял его в ответ, частично закрывая собственной тяжелой мантией подбитой мехом. Сразу стало невыносимо тепло, даже жарко, но Рон и не думал отстраняться. С болгарином так было всегда, и рыжик грелся рядом с человеком, в которого влюбился. Амбридж спешила в подземелья. Внутри она кипела от злости и от этого её кокетливая улыбка больше походила на оскал. Эджгер был скользким как змея на гербе факультета, над которым он главенствовал. Выполнить приказ начальства никак не получалось, на проклятого Кальцифера не находилось компромата. Цокот каблуков отдавался эхом под сводами подземелий, заставляя чуть морщиться, а затем и вовсе бросить заглушающие чары на ноги. Уже приближаясь к личным покоям декана она притормозила, услышал чуть ломающийся голос главы своей инспекционной дружины. … нечестно! — Слизеринцы не бывают честными, Дракон, — голос Эджгера был каким-то другим, непривычно мягким и теплым. — Я знаю вас с детства, вы никогда мне не врали, почему сейчас, зная ответ на мой вопрос, не желаете отвечать? — Всему свое время, Драко, сейчас слишком опасно, и тебе это прекрасно известно. — Может Лорд и возродился, но вы же хорошо его знали, вы можете… — Не могу, — резко оборвал Кальцифер, — то, что вернулось в подлунный мир безумно, он даже не помнит меня, не смотря на все то, что происходило. Амбридж шокировано заморгала. Быть не может, в её окружении крутится маленький шпион, доносящий все своему декану, и кто, Малфой! — Кальцифер, — голос молодого слизеринца был просящим, — Скорпиус совсем маленький, и вы знаете, что отец сделал его наследником рода. Моей матери плевать на мальчика, отца заботит только работа и как угодить Лорду чтобы не получить очередное заклятье боли, до брата есть дело только мне. — Люциус не такой, он притворяется, дабы выжил и ты, и Скорпиус. Драко, у твоего отца нет никого дороже вас. — Тогда почему он не говорит мне имя того человека, — в голоса слизеринца звякнула подступающая истерика, — прошло уже почти три года. Едва слышный шорох, и разговор замолк. Амбридж сделала несколько бесшумных шагов и выглянула из-за угла. Мужчина обнимал подростка, позволяя уткнуться в собственное плечо и поглаживал по спине. Громкое шипение заставило женщину крупно вздрогнуть и рывком обернуться. От ужаса у неё пропал голос, перед ней, во всей своей ужасающей красе нависал василиск. В следующий миг, огромная пасть распахнулась, демонстрируя черное горло и секунду спустя Амбридж осознала, что эта чернота уже вокруг неё, но даже тогда она не смогла закричать. Лишь когда её собственные кости затрещали, она издала сиплый визг и потеряла сознание.