Это из-за тебя — я верю в ангелов,
Но не в тех, что с крыльями,
Нет, не в тех, с нимбами,
А в тех, что приводят домой,
Когда собственный дом кажется чужим,
Я последую за твоим голосом, ты только кричи изо всех сил.
К тому времени, как Энни вошла в общежитие, злоумышленник уже давно ушел. Окно напротив твоей кровати было широко открыто, и позже ты обнаружешь, что некоторые из твоих личных вещей были украдены. Полиция прибыла, примерно, через десять минут после того, как ты повесила трубку, они потратили достаточно времени на осмотр дома на признаки взлома и проникновения. Защелка на окне выглядела так себе, но она не сломана. Замки на двери были заперты, а другие окона не былы взломаны. Ты настаивала на том, что он был в квартире с тобой, практически умоляла их поверить тебе, поскольку они смотрела на тебя печальными глазами и просили тебя подать заявление их детективу. Даже детектив усомнился в тебе, когда ты рассказала об ужасающей ситуации. Единственная причина, по которой ты не выглядела полным психом — это сообщения на компьютере. В отличие от прошлого раза, у психопата не было возможности удалить их. Когда ты прочитала их вместе с хорошим детективом, вы пришли к выводу, что он продолжал присылать, пока ты была вдали от экрана, съеживаясь от страха перед тем, кто присутствовал у тебя в квартире. ТЫ ЗДЕСЬ? ПОВЕРНИСЬ, СОПЛЯЧКА. МЫ ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛИ. ПРОДОЛЖЕШЬ ИГНОРИРОВАТЬ МЕНЯ, И ТЫ БУДЕШЬ НАКАЗАНА. Я, БЛЯТЬ, ТЕБЯ ПРЕДУПРЕДИЛ. — Соплячка? — Пробормотал детектив. — Это странный термин нежности. Ты кивнула, слишком поглощенная текстом, чтобы осмыслить то, что он сказал. Он предупредил тебя, чтобы ты продолжала смотреть на экран, и, сама того не зная, ты ослушалась его. Что бы случилось, если бы ты отвернулась от коридора? Набросился бы в нужный момент, когда ты была бы слишком поглощена перепиской, чтобы сосредоточиться на звуках, возникающих позади тебя? Что ещё хуже… Что, если бы в твоем общежитии не был сталкер? Что, если бы это был кто-то другой, может быть, обычный вор? Сама мысль заставила тебя поежиться. Невозможно представить себе, чтобы рядом с тобой находилось не один опасный человека. — О, Боже. — Прошептала ты, прикрывая дрожащие губы хрупкой дрожащей рукой. Ты почувствовала слабость, но отказалась терять сознание. Полиции всё ещё нужно заявление от тебя, и, если он всё ещё находится в этом районе, они могут поймать его, если ты и Энни дадите им достоверную информацию. Усевшись за кухонный стол, детектив вытащил из портфеля ручку и лист бумаги. Он поправил очки и взглянул на тебя со стоическим выражением лица. — Вы верите, что сообщения принадлежат тому же человеку, который утверждал, что убил мистера Райнера Брауна? — Да. — И вы верите, что он был с вами в квартире, когда отправлял вам эти сообщения? — Я не уверена. — Ты призналась. — Я думаю, что кто-то определенно был здесь. Это мог быть он или кто-то другой. То, что он писал в четырех последних сообщениях, говорит мне, что он не мог знать, что кто-то был в квартире со мной, или, может быть, он просто хотел, чтобы я сосредоточился на экране, чтобы он мог… Сделать… Что угодно. Мужчина кивнул, быстро написал и остановился, чтобы обдумать каждые несколько слов. — Итак, вы не видели его здесь, вы только слышали его? — Я только слышала его. — И, судя по словам мисс Леонхард, это был не её парень. — Верно. — У кого-нибудь ещё есть ключи от вашей комнаты в общежитии? Ты покачала головой. — Ни у кого, кроме домовладельца. — Есть ли шанс, что хозяин вошел сегодня вечером? — Никаких шансов. У него не было причин для этого. Он должен уведомить нас по крайней мере за 24 часа, если он должен был войти в нашу квартиру по какой-либо причине. Не только это, но он старый и пухлых. Я не представляю, что у него хватило бы выносливости, чтобы выбраться из квартиры так же быстро, как это сделал злоумышленник. Офицер промычал в ответ, записав ещё кое-что на своем листе. — Справедливо. Ты ждала, пока он закончит писать, прежде чем заговорить. — Я знаю, что похожа на суперпараноика, но я точно знаю, что в квартире кто-то был. — Мы вернемся к этому через минуту. — Сказал мужчина, проведя рукой по коротким черным волосам. — Во-первых, давайте поговорим о сообщениях. В наши дни очень легко взломать компьютер. Есть ли шанс, что вы дали другу свой IР-адрес и право управлять вашим компьютером из другого источника? Ты моргнула. — Это… Шутка…? Он заерзал на стуле, со вздохом пожал плечами. — Может быть. Дело Брауна попало в газету. — Это чертовски плохо! — Прошипела ты, лицо скривилось от отвращения. — Кто бы это сделал?! Полицейский поднял руки, изображая имитацию капитуляции. — Эй, все, что я говорю — это то, что в мире много больных ублюдков. Это не в первый раз. Ты сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить гнев, который тек по твоим венам. Ты знала, что этот человек просто старался тщательно выполнять свою работу, но мысль о том, что детектив подозревает кого-то из твоих друзей, вызывает у тебя желание прыгнуть через стол и схватить его за шиворот рубашки в приступе неистовой ярости. Через несколько минут ты покачала головой. — Я не хочу говорить «да», но я также не хочу говорить «нет»…У вас нет способа проверить, откуда пришли сообщения? — Мы это уже сделали. История была удалена и компьютер был сброшен до заводских настроек. Твое лицо побледнело. Означает ли это, что все твои домашние задания тоже были стерты? Удаленные задания, безусловно, были наименьшей из твоих проблем, но ты не могла избавиться от эмоций, связанных со всеми этими часами кропотливой работой и обязательно придеться наверстать упущенное. Была ли цель этого человека сделать твою жизнь в десять раз труднее и в сто раз более напряженной? Ты раздражённо фыркнула, отворачиваясь от детектива, чтобы собраться с силами. Основная проблема заключалась в том, что убийца каким-то образом получил доступ к твоему компьютеру и сумел проникнуть в твою квартиру… Или это он проникнул? Судя по его последним яростным посланиям, можно было догадаться, что это не он взломал и вошел. Что, если бы их было двое, а если бы они оба погнались за тобой? Это объяснило бы, почему они были более чем способны планировать свои атаки и на тебя, и на Райнера; две головы лучше, чем одна. — Это видео… Избиения Райнера. — Пробормотала ты, изо всех сил пытаясь подавить тошноту, поднимавшуюся под животом. — Сколько людей? С трудом можно было составить правильное предложение. Когда ты пыталась понять ситуацию, в твоей голове быстро вращались колеса. К счастью, офицер, похоже, понял, о чем ты спрашивала. — Мы насчитали как минимум пять. На видео было замечено трое, но за кадром был слышен ещё один голос, и оператор, очевидно, тоже участвовал. Ты слабо кивнула. Пять человек, чтобы убить Райнера. Это означало, что тебя преследовало как минимум пять человек. Они работали в унисон, или они просто объединились однажды, чтобы победить общего врага? Ах, но, может быть, ты всё неправильно подумала. Может быть, пять человек на видео были друзьями или подчиненными сталкера, людьми, которых он привлек для выполнения своей грязной работы. Это звучало правдоподобно. Ты схватилася за голову слабой рукой и скривилася. Все эти мысли в такой ужасной ситуации забивали вам голову. — С вами всё в порядке, мисс (Т/Ф)? Может принести вам воды? — Спросил молодой человек напротив тебя с выражением озабоченности на лице. — Это было бы чудесно, спасибо. — Призналась ты, улыбаясь, когда мужчина поднялся и направился в коридор. Когда он исчез из поля зрения, снова появилась Энни. Её лицо было белее обычного, а щеки покраснели, как будто она плакала. Это было похоже на то, что блондинка плакала, поэтому ты почти не сразу отказалась от этой идеи в пользу того, чтобы пройти через комнату и заключить её в горячие, столь необходимые медвежьи объятия. Она таяла от твоего прикосновения, когда ты сдерживала испуганные слезы и энергично терла её по спине. Тебе нужно было увидеть знакомое лицо, особенно после всего, что произошло. В качестве дополнительного бонуса ты была вполне довольна тем, что с твоим другом всё в порядке. Она сказала тебе, что не увидела с убийцу, он ушел задолго до того, как она ворвалась в квартиру, но иррациональность затуманила твой разум, когда он угрожал безопасности близких тебе людей. Психопат угрожал причинить боль твоим друзьям, если ты не будешь играть по его правилам. Ты ничего не могла сделать, чтобы остановить его, точно так же, как ты была беспомощно, чтобы защитить Райнера. Для тебя это было очень напряженное время. Ты уткнулся головой в плечо Энни и всхлипнула. — Я так рада тебя видеть. Мне очень-очень жаль. — Не будь идиоткой. — Она усмехнулась. — Это не твоя вина. Мне жаль, что я не смогла его поймать. Ты отступила, закатывая глаза от её стереотипной реакции. — Я как бы рада, что ты этого не сделала. Дело не в том, что я не верю в твои способности, а в том, что этот ублюдок сумасшедший. — А когда кто-то сошел с ума, невозможно предсказать его следующий шаг. — Детектив закончил, снова войдя в комнату с таблетками и стаканом воды. Ты села с Энни и ещё полчаса общались с этим человеком. Несмотря на то, что ты выпила немного ибупрофена и воды, твоя головная боль не уменьшилась. Когда он, наконец, ушел, часы достигли часа ночи, а у тебя уже было около двадцати пропущенных звонков от друзей, которые слышали о вторжении. Попрощавшись с добрым офицером, ты побрела в туалет, чтобы приготовиться ко сну. Ты прогнозировала, что сегодня ночью не будешь спать, но самое меньшее, что ты могла сделать — это попробовать. После того, как ты сняла макияж, отшелушивала лицо и почистила зубы, ты присоединилась к своему измученному соседу по комнате на диване. По телевизору крутилась романтическая комедия, но Энни не выглядела так, словно обращала на неё внимание. Плюхнувшись на подушку рядом с ней, ты положила голову на одно из её опущенных плеч и с глубоко вздохнула. Тонкая рука Энни взяла тебя под голову и притянула к себе ещё сильнее. Не часто ты видела свою подругу такой измученной. Это напугало тебя. На протяжении всего этого испытания она говорила тебе, что чувствует себя хорошо, но правда ли это? Она была чем-то взволнована и это что-то было плохим для тебя. Она волновалась за твое благополучие, а также за благополучие остальных твоих друзей, но в её пустом взгляде было больше, чем беспокойство. Она солгала тебе. О чем, ты не знала, но будь ты проклята, если оставишь это в покое. — Всё нормально? — Сонно спросила ты. В своей подходящей ночной рубашке, которая состояла из атласной блузки на пуговицах и штанов, она кивнула. — Просто устала. — Иди спать. Пожалуйста. — Призвала ты, садясь. — Тебе не нужно оставаться со мной. Ты достаточно пострадала ради меня. Она просто посмотрела на тебя. — Кто сказал, что я не сплю ради тебя? Ты не думала, о том, как инцидент повлиял на неё отдельно от тебя. Незнакомец ворвался в общежитие, которое она делила с тобой, подвергнув опасности и тебя, и её. Кроме того, она, вероятно, думала о безопасности Бертольда. Вернется ли убийца сегодня вечером? Будет ли он нацелен на кого-то другого, чтобы наказать тебя? Было много причин, почему блондинка теряла сон, несмотря на физическое и психическое истощение. — Ты права, — Прошептала ты. — Прости. Было больше тишины, слёз, разговоров о будущих страхах и о том, как вы двое нервничали, между объятиями и успокаивающими словами. Как бы ты ни ненавидела то, что вовлекла кого-то ещё в свою смертельную драму, втайне ты была довольна тем, что тебе не приходилось иметь дело с этим в одиночку. В моменты тишины ты проверяла пропущенные звонки и сообщения, хмурясь от того, насколько напуганы за тебя некоторые из твоих друзей.(1) Пропущенный звонок от: Жан Кирштейн🐎
Жан Криштейн: Чувиха, ответь на гребаный телефон.(2) Пропущенный звонок от: Жан Кирштейн🐎
Жан Криштейн: Ты, блять, серьезно?!(3) Пропущенный звонок от: Жан Кирштейн🐎
Ваш почтовый ящик полон
(4) Пропущенный звонок от: Жан Кирштейн🐎
Жан Криштейн: Тебе труднее перезвонить, чем получить пятерку от Аккермана. Напиши мне.(2) Новых пропущенных звонка от: Жан Кирштейн🐎
Жан Кирштейн: Я волнуюсь. Мы все переживаем. Небольшая часть твоего разума была удовлетворена тем, что Жан сумел оторваться от Хитча на достаточно долгое время, чтобы побеспокоиться о тебе во время твоего бедственного положения. С той ночи в клубе ты почти ничего не слышала от лошадки.(1) Пропущенный звонок от: Эрен Йегер
Эрен Йегер: Ты в порядке??? Микаса Аккерман: Ты звонила в службу 911? Армин Манбун Арлерт: Почему возле твоей квартиры стоят машины скорой помощи?(1) Пропущенный звонок от: Армин Манбун Арлерт
Эрен Йегер: Черт возьми, ты в порядке? Эрен Йегер: Мы только что посмотрели новости WTF? Тебе нужно будет отправить им быстрое сообщение, информирующее о твоей безопасности, когда ты прочитала все пропущенные сообщения. Ты не знала, что случилось с Эреном, когда он подумал, что одному из его друзей грозит опасность. Бертольд Гувер: Энни не отвечает на звонок. Вы обе в порядке?(2) Пропущенных звонка от: Бертольд Гувер
Бертольд Гувер: Пожалуйста, скажи мне, что с ней всё в порядке.(3) Пропущенный звонок от: Бертольд Гувер
Бертольд Гувер: Она все, что у меня есть. Ты проглотила душераздирающие рыдания, читая тексты высокого человека. Он действительно заботился о своей девушке, и после того, как он потерял друга детства из-за психопата, она была единственным светом, оставшимся в его мрачном существовании. Энни уже отправила ему сообщение, чтобы сообщить, что с ней все в порядке, но ты также почувствовала желание отправить ему собственное сообщение. (Т/И) (Т/Ф): Привет, Берт. Извини за поздний ответ. Тебе не о чем беспокоиться — мы обе в порядке. Мне жаль идиота, который пытается убить Энни. Всё хорошо. Она отдыхает :) Ты не была уверена, что принесут пользу несколько напечатанных слов, но Бертольд был добрым, нежной душой, заслуживающей доброты и утешения. Он был рядом с тобой во времена твоей нужды, несмотря на то, что он почти не мог удержать голову над волнами горя. По крайней мере, ты могла бы успокоить его нервы. Через несколько секунд ты получила ответное сообщение. Каким-то образом ты знала, что он ещё не спит. Бертольд Гувер: Оставайтесь в безопасности. — Кто тебе написал? — Спросила Энни, не убирая с экрана свои лазурные глаза. — Жан, группа Эрена и Бертольд. — Ты ответила, послав короткое успокаивающее сообщение остальным сторонам. Женщина с золотыми волосами кивнула. — Я рада, что Жан наконец оторвался от этой банши*, чтобы взглянуть на то, что было прямо перед ним. Ты чуть не подавилася слюной. — П-подожди, ч-что?! Я имею в виду, отстой, что он был так занят в последнее время, но… — Чего тебе терять, (Т/Ф)? Просто признай это. — Признайся в чем?! Здесь буквально не в чем признаваться! Хитрая Леонхарт ухмыльнулася. — Сексуальное напряжение между вами безумно. Ты всё отрицала. Ты никогда не видела Жана больше, чем друга, хотя ты знала, что в какие-то моменты он смотрел на тебя не как на подругу. Если бы он не был влюблен в тебя, ему, безусловно, понравилось бы то, что ты «играла» в свидания. Ты никогда не обсуждала это с ним, но в конце концов он перестал так пристально смотреть. Возможно, это произошло потому, что ты начала встречаться с Томасом Вагнером на первом году учебы. Хотя отношения были недолговечными, враждебность Жана существовала намного раньше. По сей день ты всё ещё слышишь слегка враждебный и ревнивый тон, когда он высмеивает твои предыдущие отношения. Ты прочистила горло, отогнав нелепые мысли, которые решили затуманить твой разум. — Я не знаю, что он чувствует, но ты знаешь, что чувствую я. Жан для меня друг. Можно было поклясться, что ты слышал, как Энни сдержала сердечный хохот, прикрывая свои тонкие губы рукой. — Я думала тебе нраваться саркастические парни. На этот раз настала твоя очередь смеяться. — Ладно, во-первых, ничего себе. Во-вторых, нельзя просто «включить зажигание». Мне нравятся те, кто мне нравится. Парням не обязательно быть саркастичными, они также должны быть добрыми, сильными, привлекательными и умными. — Вот как. — Ледяная королева ответила. Она знала, что в течение последних нескольких лет ты была одинокой, время от времени поддерживаешь романы, но никогда не посвящаешь себя чему-то слишком серьезному. Ты надула щеки в притворном раздражении. — Ага, а пока мне никто не нужен. — Ты уверена? — Пытливые глаза Энни заставили тебя захотеть узнать, что, черт возьми, творится в её голове. В её тоне был намек на что-то коварное, на какую-то основную проблему, которую она не вынесет на поверхность, пока не будет готова. Ты в замешательстве склонила голову набок, когда вас двоих охватила тишина. — Да…? Но ты бы не позволила ей так легко сорваться с крючка. В эту запутанную игру могли играть двое. — Ты подумала о Леви? Может быть, это было из-за того, как ты произнесла его имя с такой фамильярностью, или, возможно, из-за того, что ты вообще произнесла его имя, но глаза Энни слегка расширились, и её лицо потемнело. Она отвернулась от тебя, и в комнате нарастало напряжение. — Какого черта ты подумала, что я имею в виду его? Она могла спрятаться за фасадом друга-защитника и всё. Ты знала, что она волновалась не просто из-за слухов, ходящих вокруг, и ты даже не упомянула, что в тот день в классе он пытался вывести тебя из себя. — Давай, чувиха. — Ты застонал. — Я не дура. Я знаю, что что-то произошло между вами двумя, так что же это было? Она не сказала ни слова, но ты не из тех, кто сдавался. — Был ли он твоим другом? Ничего. — Спарринг-партнер? Её плечи напряглись. Становилось теплее. — Он… Унизил тебя на одном из своих занятий? Никакой реакции. — Он сделал тебе предложение? Её золотые брови дернулись. — Был ли он… Он был твоим любовником…? Она поднялась с дивана и быстрой рукой выключила телевизор. Когда она повернулась к тебе лицом, она кипела. Ты знала, что ей не нравится, когда другие вмешиваются в её личную жизнь, но она даже не сказала тебе, когда ты ценила её и Бертольда. Что она скрывала? А ещё лучше, кого она защищала? — Заткнись. — Она зарычала. — Ты не понимаешь, о чем говоришь. Глупцы должны беречь свои слова. Ты не могла вспомнить, когда в последний раз она называла тебя дурой, возможно, ещё в старшей школе, когда ты с Жаном случайно натянули ей штаны на уроке физкультуры. Она потом не разговаривала с тобой несколько недель. Что она теперь будет делать? Не то чтобы она могла просто уйти, она жила с тобой. — Может быть, я бы поняла, о чем говорю, если бы ты раскрыла мне подробности своей жизни? — Надменно возразила ты, пытаясь вызвать её эмоции. — Я думала, что мы друзья. — Ты действительно говоришь эту мне эту речь? — Недоверчиво спросила она, и в её глазах была заметна злоба. — В последний раз, когда ты решила держать всё при себе, ты убила Райнера. Как-будто она ударила тебя по лицу. Приходилось повторять её слова снова и снова, глядя ей мертвыми глазами. На её лице не было раскаяния, только холодный взгляд. Она имела в виду каждое слово. Она считала тебя той движущей силой, которая убила сильного человека, опасность общества, отброс университетского городка. В её глазах это был не убийца, которого выпустили и убил кого-то из близких ей и Бертольду, это была ты. Как-будто ты не винила себя. Слезы угрожали скатиться с твоих глаз с (Т/Ц) радужкой, когда ты отвернулась от невысокой женщины. Губы дрожали, ты даже не могла придумать, что сказать. Невозможно было искупить свои ошибки. Возможно, если бы ты рассказала ей о своем жарком вечере с Райнером и о том, что он не ответил тебе, она могла бы его спасти. Возможно, его нашли бы раньше, а возможно, убийца не стал бы играть с тобой в эту тревожную игру. Ты бы никому не причинила проблем, и никто бы не стал тратить свое время, беспокоясь о тебе прямо сейчас, если бы только ты не скрыла последствия клубной ночи. Ты даже не заметила, что она ворвалась в свою комнату, поглощенная твоими саморазрушительными мыслями. На диване ты провела остаток ночи, раскачиваясь взад и вперед, пока ты переигрывала слайды о смерти Райнера Брауна. Время от времени воспоминания о лучших временах пронизывали твое черное облако отчаяния, но эти проблески позитива угасали так же быстро, как и появлялись.***
Энни плюхнулась на кровать, провела руками по своим грязным золотистым локонам и опустила голову от стыда. На неё было не похоже плакать, особенно когда дело касалось чувств других, но когда дело касалось тебя, она не могла с собой ничего поделать. Ты была её лучшим другом, и она ненавидела тебя в таком виде. Она не хотела сказать такую ужасную вещь, но она только что сказала это. Её охватил гнев, и стресс от потери Райнера и борьбы с трауром Бертольда тяжело давил на её спину. Если бы она могла повернуть время вспять и сказать себе успокоиться, прежде чем эти слова вырвутся из её горла, она бы сделала это в одно мгновение. Ты этого не заслужила. Но как она должна была показать, что сожалеет? Она чувствовала себя в ловушке. Если бы она извинилась там, тогда была большая вероятность, что ты поверила бы, что тебе не о чем сожалеть, и полностью отвергла бы свои любопытные выходки. Нет, она пока не могла извиниться, пока всё не пошло на убыль, и она могла доверять себе, чтобы не усугубить ситуацию. В конце концов, она заговорит с тобой, но не сейчас. С придыханием она легла на кровать и закрыла глаза. Было так много дел и даже больше, о которых нужно было подумать. Ты не могла бы даже начать понимать, что происходит на самом деле. Это будет ничего плохого, чтобы объяснить вещи в данный момент. Это был большой секрет, и ты пока не была готова его услышать. Блондинка перекатилась на бок, открыла телефон. Светодиод на передней панели мигал синим, указывая на то, что Бертольд либо звонил, либо писал текстовое сообщение.(2) Два пропущенных звонка от: Бертольд Гувер.
Бертольд Гувер: Я не могу спать. Ты встала? Энни быстро набрала ответ, сообщив мужчине, что она действительно проснулась, но может писать только на время. Она не хотела рисковать, если ты подслушаешь разговор. Бертольд Гувер: Кто ворвался в общежитие? Я знаю, ты видела. Был ли это кто-нибудь из наших знакомых, или это действительно был преследователь (Т/И)? Энни Леонхардт: Это был не сталкер. Я тебе завтра расскажу лично. А пока закрой дверь и окна. Я думаю, они могут нацелиться на нас. Бертольд Гувер: Аккерман? Энни Леонхардт: Я плохо его рассмотрела. Ей не хотелось думать, что Аккерманы имеют к этому какое-либо отношение, но эта идея получила широкую поддержку. Во-первых, скряга-профессор Леви Аккерман знал, где она живет и с кем связана. Иногда она ловила его на том, что он смотрит на неё через зал, когда она тренируется, изучая каждый её удар, каждый прыжок, её дух. Честно говоря, она не удивится, если он наконец сделает свой ход. Слухи были правдой, хотя студенты никогда не знали ничего лучше. Леви Аккерман был членом семьи Аккерман, мафиозного отделения, которое проживало на Сине и вокруг неё. Первоначально эти ублюдки были из Франции, но с тех пор они переехали из места своего происхождения, чтобы продолжить бизнес в другом месте. Их участники были злодеями высочайшего качества, и их поддерживали другие ужасные преступники, включая восходящих политиков. Они не были известны широкой публике. На самом деле, она была бы удивлена, если бы о них узнали правоохранительные органы. Это были хитрые, скользкие люди, которые уклонялись от полицейских и, когда того требовали обстоятельства, умоляли свои политические связи добиться иммунитета от закона. Их лидер, Кенни Аккерман, был, как говорили другие, очень убедительным человеком, которому можно было сойти с рук практически всё, размахивая пистолетом. Она встречалась с этим мужчиной только однажды, и это была лишь короткая бессловесная встреча. Её отец вел с ним дела, что-то о производстве сверхмощного кроссовера штамма кокаина и кислоты, который заставлял пользователя чувствовать себя каким-то свирепым существом, стоящим на несколько метров над городами и способным делать все, что им заблагорассудится. Г-н Леонхарт был вовлечен в торговлю наркотиками в течение многих лет, хотя ему всегда было трудно найти дистрибьюторов, которым он мог бы доверять. Вот почему он обратился к семье Аккерманов. До них было трудно добраться, и они стояли на пути закона, предполагая, что они смогут уклоняться от полиции лучше, чем обычные уличные бандиты, которых он нанял. Отец Энни был одним из лидеров Титанов, мафиозной группировки, которая зародилась в Восточной Европе и со временем мигрировала в другие районы мира. Как и у большинства лидеров, у него были враги, но его худшей ошибкой было слишком большое доверие к Аккерманам. Никто не знал, кто нанес удар по бедному седеющему мужчине. Это могла быть совершенно другая группа, к которой Титаны не были связаны. Однако у Энни и Райнера всегда было скрытое подозрение, что это сделала семья Аккерман. Кенни, должно быть, был свидетелем того, сколько денег собирали наркотики, и хотел получить полную долю. В тот же день, когда Леонхарда бросили на землю с огнестрельным ранением в середине лба, высокий хитрый человек направил большую часть своих источников на то, чтобы взять на себя производство наркотиков. Титаны, создававшие и распространявшие наркотики, были поражены быстрее, чем мухи, а тех, кого не убили, «убедили» работать под бдительным присмотром семьи Аккерман. Даже если Аккерманы не были причастны к гибели её отца — хотя она была почти полностью уверена, что это были они — она никогда не простит им кражу её наследия. И теперь ей пришлось столкнуться с возможностью того, что один из них ворвется в её спальню. Хотели ли они навсегда покончить с семьей Леонхардов? Неужели именно они убили Райнера? Означает ли это, что твой сталкер был членом семьи Аккерман…? Энни схватилась за голову и поморщилась. Нет, сейчас она спешила с выводами. Она даже не знала, был ли взломанный человек членом печально известной банды преступников. Всё, что она знала, это то, что они боролись за Титанов в течение многих лет после смерти ее отца, и что у них были два могущественных человека на передовой в сопровождении армии киллеров. В его нынешнем виде Титаны всё ещё оплакивали потерю одного из своих главных членов, Райнера Брауна. Они не были в полном составе. Если кто-то решит атаковать, он, скорее всего окажется в их власти. Конечно, это было очень удобное время для нападения… Но она пока отложит свои подозрения. Завтра ей придется встретиться с Бертольдом, чтобы обсудить последние события. Черт, в зависимости от вердикта, вынесенного между ними двумя, ей, возможно, придется провести конференц-связь со всеми активными Титанами, включая их нынешнего лидера. Это был бы нервный и сложный вызов, но Энни, возможно, просто нужно было трубить в боевой рог. Она проворчала непристойно себе под нос и тяжело вздохнула. Глядя в окно, она поклялась, что останется в живых достаточно долго, чтобы защитить близких, даже если для этого потребуется раскрыть её мафиозные связи с тобой. Она не позволила бы никому закончить так же, как её отец. Она предпочла бы умереть.***
Леви Аккерман прижал руку к своему бледному лбу в глубоком необузданном разочаровании и сделал большой глоток виски. Он не мог вспомнить время, когда был настолько зол. За последние несколько дней ничего не шло по плану. Женщина, которая зажгла лесной пожар в его сердце, отвергла его в пользу этого ублюдка Кирштайна, или, возможно, это был неандерталец Браун. Кого бы он ни вообразил, это не изменило его чувств, он всё ещё пылал опасными мыслями. Как ты смеешь сидеть в таверне Гекаты с Кирштайном, по старинке разговаривая с ним за бокалом напитка? Как ты посмела с Брауном в «Gretel's Greed», дразнить его своим телом, к которому только он мог прикоснуться? А теперь, что это за фигня с твоим проклятой соседкой по комнате? Было ясно, что кто-то преследовал её за связь с Титанами, но тебе удалось попасть в середину. Это прервало его время с тобой, и поэтому было непростительно. Он приводил тебя в ужас от своих сообщений, когда ты прилипала к экрану, читая их в абсолютном ужасе. Затем один шум и твое внимание было переключено на другого хищника, очень похожего на испуганного кролика. — Чертово дерьмо… — Пробормотал он, наливая себе ещё один стакан виски. Из кухни он рассеянно наблюдал, как одна из его любовниц ходит в одних трусиках. Обычно он был бы в восторге от этого зрелища, но с тех пор, как ты подняла свою красивую, отвратительно идеальную голову, он видел только несовершенные недостатки других женщин. Покатывая лед в стакане, он изо всех сил поправлял галстук и поправлял рубашку. В любовных отношениях между ним и женщиной не хватало искры. Одно время он нашел её великолепной. Он даже подумал о том, чтобы сделать её своей, ценив её прикосновение большую часть своей жалкой жизни. Увы, она выполнила свою задачу и теперь превратилась в скучную жемчужину. От неё придется избавиться. Он не мог позволить ей просто уйти. Та женщина, которой она была, определенно не воспримет отказ. Казалось, она влюбилась в него. Она может угрожать, что расскажет всем, или того хуже. Другого выбора не было. — Дорогая, — Позвал её Леви болезненно-сладким голосом, нехарактерным для него. Он вынул из кармана нож и отложил спиртное. Она оживилась, услышав как он её зовет, с широкой улыбкой на лице подбежала к своему возлюбленному по совместительству. Усаживаясь к нему на колени, она не возражала против того, что в его руке было острое оружие. Было много раз, когда он звал её после кровавой драки, так что она привыкла к жестокому характеру своего партнера. — Да, Леви? — Она мурлыкала, обвивая своими длинными тонкими руками его шею. Она, наверное, думала, что ему нужен ещё один раунд в постели, бедняжка. — Что бы ты сказала, если бы я сказал тебе, что ты выполнила свою задачу и больше не нужна? — Спросил он, не сводя глаз с клинка. Одна из его рук скользнула по её обнаженной спине — жест, который она сочла любящим. Она в замешательстве склонила голову набок, посмеиваясь над его вопросом, как с нелепой болтовней. — Я бы сказала, что рада тому, что удовлетворила тебя. — Она хихикнула, подыгрывая тому, что, по её мнению, было не более чем глупой игрой. Он промычал в ответ, потратив несколько минут на то, чтобы проработать то, что он хотел сказать в своей голове. — Это так? — Хрипло спросил он, и его тон был резким. Она медленно кивнула. В мгновение ока его нож с божественной силой вонзился ей в грудь, почти без усилий пронзив её сердце. Она ему не нужна, он не нуждался ни в одной из шлюх. Пока он заставлял тебя прикасаться, целовать, лелеять и сдерживать, он будет счастливым человеком. Он крутил лезвие взад и вперед, пока женщина на нем кричала в агонии, задыхаясь от собственной крови и слюны, когда она пыталась отодвинуться от своего бывшего любовника. В конце концов ты придешь, он знал. Ты не сможешь долго сопротивляться ему. Трагедия свела бы вас двоих вместе, и вы были бы неразлучны. Однако, если ты останешься упрямой и глупой, у него не было бы выбора, кроме как обрушить на тебя свой гнев — и ты бы об этом пожалела. Оттолкнув даму от себя, он стоически наблюдал, как она с тихим ворчанием ударилась о землю, и жизнь медленно ускользнула из её медовых глаз. Она произнесла слово «почему» в последние несколько мгновений сознания, но Леви не смог заставить себя пошутить над таким глупым вопросом. Она должна была знать, что однажды он избавится от неё, хочет он того или нет. Жизнь человека в мафии была тяжелой, и у него было много врагов. Он не мог позволить себе иметь багаж, даже если этот багаж был любовью или похотью. Он прищелкнул языком, когда заметил, что на его штанах было несколько капель крови. Ему придется их сжечь. Кровь была антисанитарной, и он не был уверен, сможет ли он заставить себя снова надеть это изделие, даже если оно будет вычищено до клочков. Встав с дивана, он внезапно почувствовал отвращение к себе. Ему нужно принять душ, может, даже в ванну потом. Смыть дневную грязь было лишь одним шагом к тому, чтобы стать по-настоящему чистым. Следующим шагом было нанесение на его тело слоя мыла, чтобы никакие микробы не проникли через его кожу. Его мобильный телефон весело зазвонил из заднего кармана, когда он сдернул с себя рубашку и майку. Ворча, чистый урод вытащил устройство и открыл его. Это был один из его самых компетентных компаньонов, который, надеюсь, принес хорошие новости. Поднеся сотовый к уху, он поздоровался со своим приспешником. — Как поживаете, мистер Аккерман? — Небрежно спросил человек на другой линии. Леви закатил глаза, совершенно ненавидя любезности. — Просто переходи к делу, Эрд. — Это был один из наших. Его слова заставили мощную черноту замерзнуть, серебряные глаза широко раскрылись, а лицо исказилось в крайнем недоумении. Нет, этого не могло быть. Конечно, Эрд ошибался. — Этого не могло быть. Каждое действие, каждое движение, каждое гребаное дыхание — это я — Леви зарычал. Эрд автоматически почувствовал необходимость защищаться. После многих лет тесного сотрудничества с Леви Аккерманом он научился бороться с его невероятно вспыльчивым характером. — Я знаю, и я не сомневаюсь в тебе, но я сам с ним разговаривал. Он не предатель и не дезертировал. Ему приказали ворваться и войти в общежитие. — Кто он, черт возьми? — Леви сплюнул, руки дрожали от безудержной ярости. Эрд знал, что лучше не пытаться защитить бедного мальчика. — Марко Ботт, новый новобранец. Ну конечно. Ботта забрали в семью Аккерманов, чтобы искупить ошибки своего отца. Его отца поймали на краже ингредиентов мощного галлюциногена, которые они ему поручили создать. Прежде чем Кенни успел застрелить этого человека и его родственников, Марко пригнулся к его ногам, настаивая на том, что он сделает все, о чем Кенни попросит его, в обмен на жизнь своей семьи. Он был властолюбивым волком, и могучий Аккерман повиновался, планируя использовать молодого Ботта по своему усмотрению. Маленький ублюдок понятия не имел, во что он ввязался, и его затруднительное положение ухудшилось, когда Леви поймал его пристальным, тоскующим взглядом. Издав глубокий мрачный смешок, лидер мафии с волосами цвета воронова крыла покачал головой взад и вперед. — Кенни приказал вторжение. — Прошипел он. — Он сделал это, чтобы поиметь меня. Дядя молодого человека знал о болезненной одержимости Леви с тобой. Он заметил, что он проводит больше времени вдали от своих документов, предпочитая следовать за тобой, отслеживая каждое твое движение. Он любил издеваться над ним, он больной человек, которым он был. Он любил заставлять его чувствовать себя неуверенно, заставлять его следить за собой, заставлять нервничать, потому что Кенни любил напоминать своему драгоценному племяннику, что в любой момент он может вырвать у него свое счастье, утопить ту маленькую жизнь, которую он оставил в этом тревожном мире. Вцепившись ногтями в ладони, Леви злобно ухмыльнулся. Он не имел выражения здорового человека. — Хорошая работа. — Прошептал он Эрду в трубку телефона. Вскоре положив трубку, он принялся за работу, отправив своему любимому дяде милое текстовое сообщение. Леви Аккерман: К черту мой бизнес, и ты пожалеешь об этом. Ответ был почти мгновенным. Кенни Аккерман: Не дерзай, маленькое дерьмо. Леви закатил глаза. Конечно, речь шла о контроле. Кенни беспокоился, что, если он не примет меры, чтобы подавить его, держать его в узде, он поднимет восстание. Как всегда параноик. К несчастью для Кенни, он не осознавал, что наступление на тереторрию Леви будет иметь последствия. Леви был очень собственническим человеком и обладал доминирующим характером. Если ему откажут в чем-то, чего он хочет, ад вырвется наружу. В настоящее время выходки Кенни переключили твое внимание с него на другое. Это было непростительно. Встав с дивана, Леви послал лидеру своего мафиозного отделения быстрое угрожающее сообщение. Леви Аккерман: Снова отвлечешь внимание моей женщины от меня, и я покажу тебе истинное значение сожаления. Хрустя костяшками пальцев и швыряя телефон за собой, профессор повседневно направился к своей ванной за чистящими средствами. Кровь некогда прекрасной Петры Рал наверняка оставит большое пятно на ковре, если он не очистит его как можно скорее.