Неизвестная тайна раскрыта сейчас,
Жизнь, данную нам, купили сначала, продали потом.
Как вестники войны, мы не контролируем (её).
В неизведанные океаны,
Корабль идет.
Ты проскользнула в свою квартиру с грязными (Т/Ц) волосами и дикими, измотанными глазами, вырывая дверь так, что тебе удалось напугать и Энни, и себя. Захлопнув за собой дверь, ты бросилась к своей спальне, едва успев сделать это, как бумаги в твоем рюкзаке рассыпались по полу. Пихнув дверь с тихим проклятием, ты встала на колени и дрожащими руками подняла промежуточные экзамены. О чем ты, черт возьми‚ думала? Что ты ожидала получить от того, чтобы поделиться собой, своей душой‚ с Леви Аккерманом, авторитетным лицом, которое с самого первого дня ничего не делал, кроме как пытаться проникнуть в твою кожу? — Глупо. — Выплюнула ты, теплые слезы навернулись на твои (Т/Ц) радужках. — Чертовски глупо. Бросив найденные бумаги на свой стол, ты оттолкнула выброшенный мешок с дороги и плюхнулась на край кровати. Твой макияж был неопрятным, и твои волосы были невероятно спутаны. Твое сердце колотилось, как стая диких лошадей, скачущих по гладкой местности, и всё, что тебе хотелось, это спать — спать вечно. Но ты не могла. Черт возьми, тебе повезет, проспать следующие несколько дней. Мало того, что у тебя накапливались школьные задания, тебя мучили воспоминания о том, что ты сделала всего час назад. Это было хорошо в начале и во время самого выступления, но потом все пошло не так. Он просил тебя сделать что-то невозможное. — Будь моей женщиной, (Т/И). Только моей. Конечно, тебе придется соблюдать несколько правил. Он потребовал, чтобы ты перестала разговаривать с друзьями. — Йегер. Арлерт. Кирштейн. Я не хочу, чтобы ты разговаривала ни с одним из них. И прежде чем ты смогла согласиться или не согласиться с каким-либо из его утверждений, он признался тебе в чем-то непостижимом. — Я влюбляюсь в тебя. Ты должна это знать. Я знаю, что ты чувствуешь то же самое. Нам придется хранить наши отношения в секрете в течение нескольких лет, пока ты не закончишь свою степень, но после этого мы сможем начать совместную жизнь. Что он ожидал от тебя в ответ на такую вещь? Что он вообще ожидал от тебя? Ты проявила слабость, доверилась ему в сексуальном плане, и, вероятно, именно поэтому он выбрал тебя как легкую добычу, готовую сделать для него всё и вся. Ты громко застонала в простыни. Как тебе удалось совершить такую ужасную ошибку? Ты знала, что за человек Леви. Он не оставил бы тебя в покое. Он скорее увидит, что тебя выгнали из университета, чем отпустит. Это была не любовь, как бы он ни хотел себя убедить. Ты могла видеть, темная необузданная одержимость. Это был его план всё это время, и тебе потребовалось слишком много времени, чтобы вообразить такую вещь. Он с самого начала выслеживал тебя как свою добычу. Он убедил тебя, что твои друзья и семья не хотят иметь с тобой ничего общего, чтобы вовлечь тебя в свои ужасающе нежные объятия. На самом деле в его заявлениях была доля правды. Энни определенно не была дружелюбна с тобой с момента взлома, а Жан действительно был полностью поглощен Хитч. Однако ты знала, что эти двое всё ещё заботятся о тебе. Энни глубоко насрать, несмотря на то, что она не желала этого показывать, а Жан старался проверять тебя, когда мог. Райнер был мертв, это был факт, которого нельзя было избежать, как бы ты ни хотела набрать его номер и поговорить с ним. Ты обвиняла в его смерти свои собственные действия какое-то время, и у тебя всё ещё были дни, когда твоя депрессия обрушивалась на тебя, но ты довольно хорошо примирилась с темным событием, насколько могла. Было больно думать, что он больше никогда не будет улыбаться, никогда больше не обнимет тебя, никогда больше не будет подшучивать над тобой, но он бы не хотел, чтобы ты винила во всем себя. Он был слишком храбрым и гордым человеком, чтобы винить кого-либо, кроме самого убийцу. Твои родители… Ты не сказала им о своей связи с Райнером и не упустила из виду, что женщина, которая «спорила» с убийцей Райнера, как описывала газета «Сина», была тобой. Но какое это имело значение? Твои родители никогда не были слишком вовлечены в твою жизнь, даже в раннем возрасте. Ты не нуждалась в большой поддержке с их стороны, и, конечно же, не нужно было, чтобы они беспокоились о твоем благополучии. Кроме того, по словам мистера Смита, чем меньше людей знали о твоих запутанных судебных процессах с убийцей, тем лучше. Боже, почему ты не смогла обратиться к разуму, когда он напал на тебя? Почему ты не оттолкнула его и не плюнула в ответ, не дала ему реальных возражений относительно твоей нынешней ситуации и того, что ты на самом деле чувствовала к его властному «я»? Может быть, ты хотела этого, хотя бы чуть-чуть… Но это была не та возможность, с которой ты хотела столкнуться прямо сейчас. Стук в дверь заставил тебя взвизгнуть, и первая мысль, которая пронеслась в твоей голове, была, что Леви погнался за тобой. Ты ушла очень поспешно, но не раньше, чем он прижал тебя к другой стене и заставил поцеловать его на прощание. Возможно, он решил прийти за тобой, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке, и до сих пор явно влюблена в него. Придется действовать быстро. — Эй, это я. — Голос Энни казался тебе чуждым после того, как ты так долго не разговаривала с ней. Похоже, ты можешь приберечь свои актерские способности на следующий раз. Ты спрыгнула с кровати и почти осторожно подошла к двери, как будто не могла убедить себя, что это действительно была твоя соседка по комнате. «Что, если это Энни и Леви. Я до сих пор не знаю, какая у них совместная история.» — Была твоя последняя мысль перед тем, как открыть дверь и встретиться лицом к лицу с озабоченным лицом Энни.***
Ты не хотела изливать свои чувства на блондинку. Ты не собиралась снова рассказывать о себе всё. Но… Всё просто вылилось из твоего рта, как будто слова, которые тебя мучали, были какой-то отвратительной жидкостью, а твои губы — сточной емкостью. Ты выпустила абсолютно всё, включая твои предыдущие стычки с таинственным профессором. Ты не ожидала, что твоя старая подруга расскажет тебе что-нибудь о своих отношениях с Аккерманом, ты испытала облегчение, когда она начала говорить тебе хотя бы минимум. Сидя на краю кровати, Энни беспокойно играла руками, что было нехарактерно для храброй женщины. Ты прижалась к стене большой пушистой подушкой, лицо покраснело от слез, а веки залиты упавшими слезами. У тебя были слабые глаза из-за боли в них, и ты была благодарна Энни за то, что она отбросила свое разочарование в тебе, в пользу поддержки и утешения. После того, как ты поступила, ты не заслужила её сочувствия. Ты уже извинилась в начале разговора, но постараешься сделать это снова после того, как всё это закончится. Ты наклонилась вперед с широко открытыми глазами и была очарована тем, что сказала твоя приятельница. Ты хотела подзадорить её, но понимала, что это только смутит её и уменьшит твои шансы когда-либо выяснить, что она скрывает. Ты проявила терпение, хотя и так себе. Миниатюрная женщина прикусила нижнюю губу и тихо вздохнула от временного поражения. Она не хотела смотреть тебе в глаза. — Я собираюсь сказать тебе то, о чем никогда не хотела говорить. — Пробормотала она чуть выше мышиного шепота. — Мне нужно, чтобы ты оставалась спокойной и позволила мне высказаться. Ты пообещала себе, что не ляпнешь ничего глупого в разгар её объяснений, и энергично кивнула. — Что ты знаешь о преступных группировках в этом районе? — Ты сглотнула, не любя, к чему это ведет. — Немного. Она напевала в ответ. — Ты знаешь что-нибудь об Аккерманах? Твоя нижняя губа дрожала. — Аккерман, о Леви…? Она мрачно кивнула. — Да. Хотя с тех пор, как он присоединился к школьному совету, он утверждал, что отказался от контактов с остальной частью своего отделения. — Отеделения? — Пробормотал ты, чувствуя себя более тошнотворной, чем раньше. — Как глава в мафии? — Да. — Но подожди, разве ты не сказала мне… Прежде чем ты успела даже выплюнуть свой ответ, Энни бросила на тебя взгляд, достаточно холодный, чтобы ты вздрогнула. Ах, точно ты должена была молчать. — … Акерманы какое-то время доминировали в этой области. Их возглавляет ублюдок по имени Кенни. Он — сила, с которой не стоит считаться, и всем нам пришлось усвоить это на горьком опыте. — Наконец она встретилась с тобой взглядом, её лицо было суровым, а голубые глаза пронзали тебя, как лазеры. — Я сама являюсь членом Титанов, ещё одного ордена, который конкурировал с Аккерманами с тех пор, как наш лидер, мой отец, был убит Кенни. Нельзя было не таращиться на внезапность новостей. Энни, в мафии…? И мистер Леонхарт… Тебе сказали, что его предполагаемое убийство было списано как несчастный случай, что он был пойман в яростном перестрелке между двумя бандитами. Узнав, что его смерть не была несчастным случаем, было по-настоящему шокирующе. Часть тебя чувствовала себя обманутой и подавленной, расстроенной из-за того, что твоя старая подруга не смогла доверить тебе эту информацию о своей семье. С другой стороны, ты понимала, почему она не хотела тебе сказать. Связь с мафией была опасна. Это не было чем-то, с чем можно было бы шутить или выставлять напоказ. Если бы она вовлекла тебя в свои дела, ты могла бы стать мишенью врага её капитула. Но подожди… Какова была актуальность этой информации? Что-то подсказывало тебе, что Энни хотела рассказать тебе не только о себе и Леви. На кончике её языка было что-то гораздо более зловещее. Энни оценила твою реакцию и подождала, пока ты успокоешься, прежде чем двигаться дальше. Ты не проявила к ней неуважения, снова заговорив, хотя сохранила несколько вопросов, чтобы задать ей позже. — Я не сказала тебе не только потому, что не доверяла, что ты не сохранишь мою тайну, но и потому, что не хотела подвергать тебя опасности. Для тебя достаточно опасно, что ты «садишься на борт» с членом мафии… — Она вздохнула с тоской. — Я действительно хотела тебе сказать… И ты знала, что она говорила правду. Выражение облегчения на её лице, то, как её тело расслабилось — всё это были явные признаки женщины, у которой в голове что-то тяжелое. — Ну, в любом случае… — Она довольно быстро собралась с мыслями. — сначала я подумала, что убийство Райнера — было нападением Титанов (так называется наша мафия), но это перестало иметь смысл, когда полиция заговорила со мной о твоем заявлении относительно сообщений, адресованных тебе в лаборатории. (Та комната где заменили и показывали избиение и смерть Райнера. Для тех, кто не понял.) Это ответило на один из твоих вопросов. Ты догадалась, что Райнер и Бертольд также были членами её мафии. — Я поняла, что тот, кто напал на Райнера, сделал это по той единственной причине, чтобы привлечь твое внимание. Они хотели тебя. Это стало ещё более разумным, когда Бертольд рассказал мне о том, как Райнер хотел с тобой встречаться. Твои щеки стали ярко-красными. Он действительно сказал это… Энни заметила твое покрасневшее лицо и чуть не ухмыльнулась. — Да, Райнер сказал Бертольду, что хочет встречаться с тобой… Хотя я не думаю, что ему когда-либо приходилось объявлять о своих чувствах к тебе. Его лицо, когда ты входила в комнату, выражало его чувства в такой жалкой манере, что это было больно даже для меня. Как ты этого не заметила?! И почему он так долго ждал, чтобы поговорить с тобой, потанцевать с тобой, чтобы выразить свои чувства? Ты думала, что он влюбился в Кристу! — Двигаясь дальше… Я не была уверена, почему они хотели тебя, из всех людей. — Ты подавила желание закатить глаза. — Но какой бы ни была причина, похоже, это не было связано с нами, пока я не заметила, как Ботт убегает из нашего общежития в ночь вторжения. Он не сказал тебе о долге, который он должен Кенни, не так ли? Даже не сказал Жану. Я предполагаю, что Кенни подстроил его к проникновению в нашу квартиру, думая, что это взбесит меня, или тебя, или нас обоих, учитывая, что убийца на свободе. Голубые глаза блондинки сузились. — Не пойми меня неправильно, (Т/И), но убийца на свободе. Ты ненавидела то, к чему все это шло. Ты не была глупой женщиной. Все эти разговоры о диком убийце, мафии, преследовании, анонимных связях и Леви медленно складывались в твоей голове. Но какие доказательства у неё были, и можно ли им доверять? Казалось, что люди, которых ты считала не совсем невиновными, но достаточно хорошими, были наоборот. Энни облизнула свои тонкие губы языком, и ты обнаружила, что затаила дыхание. — И Кенни воспользовался тем фактом, что его племянник убивает во имя извращенной привязанности, чтобы предпринять тонкие шаги в отношении нашей организации. — Ты не имеешь в виду, что… — Но ты остановилась на этом, прикрыв свой открытый рот дрожащей рукой. Больше никаких разъяснений тебе не потребовалось. Тебе не нужно было, чтобы она объясняла это тебе. Твоим преследователем и убийцей Райнера Брауна был ни кто иной, как Леви Аккерман, человек, с которым ты только что переспала. Тем не менее, тебе нужны доказательства. Хотя большая часть твоего разума приняла это, из глубины твоего желудка начала выходить тень сомнения. Это правда…? Должно быть, не так ли…?***
— Не издевайся надо мной, (Т/И). Ты выглядишь многообещающей. Я не хочу делать тебе выговор.***
— Я-я живу в общежитии Стохес. Он застонал, что было похоже на разочарование, хотя ты не совсем понимала почему. — Это долгая прогулка. — Пробормотал он.***
Ты вошла в класс без стука, уверенная, что профессор Аккерман, должно быть, уже успел вернуться в свой кабинет, чтобы сделать бог знает что. К твоему большому огорчению, он стоял в центре комнаты с горстью рубашки Марко в одной руке и ножом для коробок в другой. Неужели он хотел в тот день порезать Марко…?***
Профессору, похоже, понравился твой ответ, потому что его улыбка только росла. — Не думаю, что ты была такой смелой с этим сталкером.***
— Думаю, что кто-то достаточно силен, чтобы победить Брауна. — Он задумался, глядя прямо на тебя. — Всё ради твоей безопастности, (Т/И).***
— Я не знаю, кто он, — Прошептала ты, и в твоем писклявом голосе был намек на подавленный гнев. — но я никогда не полюблю такого зверя, как он. Взгляд Леви был ледяным. — Отдохни, (Т/И). Ты в истерике. — Он почти усмехнулся. — И следи за собой. Не позволяй зверю вроде него показать тебе, насколько остры его когти.***
— Ты не подавала заявление о сексуальных домогательствах. — Заметил он. — Во всяком случае, ты не могла бы быть непослушной идиоткой.***
Его губы осторожно прижались к твоим. — Хорошая девочка.***
Лежа на тебе с полуприкрытыми серебряными глазами, полными похоти, он наклонился, чтобы кусать и посасывать твою шею. — Моя, — Прорычал он. — вся чертовски моя. Я не позволю никому другому завладеть тобой.***
Когда воспоминания с самого начала семестра обрушиваются на тебя, как стремительный разрушительный ураган, ты сжимаешь голову в агонии. Мало того, что поток мыслей и связанных с ними эмоций вызвал у тебя головную боль, но и твоя собственная глупость. Почему ты не исследовала его поведение? Почему ты не заметила красных флажков глубоко укоренившейся навязчивой идеи? Это было просто: ты была слишком близка к этому, чтобы осознать, слишком близка к нему, чтобы осознать. Больше не было смысла отрицать это, в какой-то момент у тебя были чувства к своему руководителю. Он поймал тебя в своей порочной, хорошо спланированной сети лжи и ложной поддержки. Он был мастером манипуляции, и теперь, когда ты знала, что он монстр, ты не ожидала от него меньшего. — Энни… — Прошептала ты хриплым голосом. Маленькая женщина замолчала, как только поняла, что что-то было ещё. Она слишком хорошо знала это выражение крайнего ужаса на твоем лице, у неё было то же лицо, когда ей сказали, что её отца убили. — Что такое? — Спросила она. Ты сглотнула, не желая произносить слова, которые петлями висели у тебя на языке. — Леви убил Райнера… Ради меня…? — Я так думаю, да. — Он убил кого-нибудь ещё… Ради меня…? — Нет, но это только вопрос времени. — У тебя есть доказательства? Женщина кивнула, подождала, пока ты успокоешься, и продолжила взорывать тебя ещё немного. — Леви по-прежнему является активным членом своей мафии. Мы знаем это, потому что у нас есть крот. — Как, шпион? — Поинтересовалась ты, немного знакомая с таким странным термином из-за многих лет просмотра фильмов о шпионах и мафии. — Да. — Она ответила. — Они ещё не обнаружили его, и мы планируем вытащить его в ближайшие несколько дней. Мы не можем потерять ещё одного. За время, проведенное с Аккерманами, наш крот неоднократно видел, как Кенни и Леви взаимодействовали друг с другом. Он даже наткнулся на Леви, помогая Кенни проложить подходящий маршрут побега для ограбления. Несмотря на то, что Леви пообещал, что больше не будет связываться с мафией и не вмешиваться в её дела, чтобы получить свое нынешнее положение в Sina U, он делает наоборот. — Есть ли у него степень по биологии? — Ты спросила, задаваясь вопросом, зашел ли этот человек так далеко, чтобы обмануть свой путь в систему. Энни покачала головой. — Нет, но у него есть степень по кинезиологии, и её проверили на предмет подделки. По какой-то причине он решил пойти в школу, когда был моложе, чтобы изучать кинезиологию. Ты пожала плечами, начиная выходить из шока. — Может быть, это было до мафии, и он намеревался жить честной жизнью? Твоя подруга усмехнулась. — Он был связан с мафией с восьми лет. Кенни — его законный опекун. Он обязательно научил его торговле в юном возрасте. Тебе было противно, что взрослый мужчина рискует жизнью своего ребенка в пользу расширения своего нелегального бизнеса. Почему из всех опекунов система могла выбрать для Леви его дядю? Может быть, если бы он не был связан с мафией в таком молодом возрасте, он оказался бы другим. Но даже при том, что ты испытывала к нему укол грусти, у тебя не было времени зацикливаться на «а что, если». — Хорошо, но почему он выдает себя за учителя? Если он такой крутой говнюк, то разве он не должен постоянно находиться с ними? Твоя давняя подруга чуть не ухмыльнулась твоему грубому вопросу. — Это то, что мы пытаемся выяснить. До того, как наш крот узнал о его взаимодействии с Кенни, я подумала, что он просто хотел начать всё сначала. Теперь я думаю, что Эрвин Смит может иметь к этому какое-то отношение. Ты подавила желание стонать. Неудивительно, что мистер Смит был причастен к незаконной деятельности. Большинство богатых людей так и поступают. Вероятно, это была ещё одна причина, по которой он отговаривал тебя связываться с властями. Если бы кто-нибудь из них шпионил за кампусом и его личной жизнью, его карьера была бы разрушена. — Сукин сын. — Ты ворчала. — Да, я знаю, ты, должно быть, очень зла, услышав это. — Энни согласилась. Ты также сообщила ей о своей встрече с директором школы, в том числе о её последствиях с Леви. — Это не то, о чем я не думала. — Ты призналась. — Просто… Отстой, что это подтверждено. Мистер Смит казался хорошим парнем. Энни устроилась на твоей кровати. Она перекинула распущенную прядь светлых волос через плечо и вздохнула. — Хороший парень, у которого больная жена. В желудке снова закипела тошнота. — Ты не имеешь в виду… Они его шантажировали?! — Это всего лишь теория, и я бы не сказала «шантажировали». Он мог пойти к Аккерманам за ссудой. Многие люди склонны делать это. Эта глава известна своими ограблениями и имеет довольно много денег. Однако именно так они добиваются расположения высокопоставленных чиновников. Такие люди, как Эрвин Смит, богаты, но быть богатым не обязательно означает, что ты хорошо распоряжаешься деньгами или можете оплачивать медицинские счета. В этом Энни была права. Г-н Смит мог унаследовать свои деньги, а медицинское страхование в этой стране было близко к нулю. Многим людям приходится вкладывать свои сбережения и брать ссуды, чтобы расплатиться с ними. Такой человек, как Эрвин, возможно, не захотел бы смущения пойти в банк, чтобы взять ссуду. Таким образом, он обратился к мафии, где не осталось бы бумажных следов. К сожалению, как ты знаешь из фильмов, одна большая услуга мафии гарантирует множество мелких услуг со стороны. — Черт… — Пробормотал ты. — Это ужасно. — Миниатюрная дама пожала плечами. — Ага. Твои (Т/Ц) глаза смотрели в её ярко-синие. Не обращая внимания на её ответ, ты задала большой вопрос, который был у тебя в голове с самого начала этой беседы: — Это единственное доказательство того, что Леви — убийца? Твоя соседка по комнате недоверчиво посмотрела на тебя, прежде чем покачала головой. Ты наверняка заметила презрение к твоему недоверию на её бледном лице. Как бы ты ни доверяла ей, тебе нужна была абсолютная, беспристрастная правда, и что, учитывая всё дело об убийстве её отца, совершенное семьей Аккерманов, ты не была уверена, что получишь её. Ты должна была оценить её историю, выяснить, что было правдой, а что нет. Было легко сфабриковать истории, основанные на отвращении к организации, но способна ли Энни на это? — Конечно нет. — Она прошипела, нахмурив брови. Гнев. Эта тема доставляла ей такое же неудобство, как и вам? — Начнем с того, что в видео убийства Райнера было задействовано несколько человек. Лиц не было видно, но как мог убийца собрать столько людей, готовых держать язык за зубами? — Группировка мафии. — Ты ответила. — Но откуда мы знаем, что это был Леви, а не Кенни? Райнер был членом твоей организации. — Насколько нам известно, это мог быть Кенни… Если бы этот убийца не стал известен тебе в этой лаборатории с помощью телефона Райнера. И чем пахла эта лаборатория, когда прибыли власти, (Т/И)? Ты пожала плечами. Какого черта это имело значение? Энни поморщилась. — Средство для чистки цитрусовых. То же, что Леви использует для уборки своего офиса. Оно отличительное. Бертольд просмотрел все необходимое для уборки в близлежащих зданиях и не смог найти уборщика с таким же запахом. Ты пристально смотрела на свою соседку по комнате. Как такую херню она поняла? Ты понимала концепцию преследования, но использовать чистящие средства для преследования, которые могли или не могли быть связаны с убийцей? Это было многовато. — Ладно, правда, но убийца, использующий того же очистителя, что и Леви, не делает его автоматически главным подозреваемым. Кроме того, разве он не помог тебе и Бертольду открыть дверь лаборатории, в которой я была заперта вместе с убийцей? — Ты оспаривала. Женщина поджала губы, прежде чем ответить, как будто тщательно выбирая, что она хотела сказать дальше. Ты приняла это к сведению. Пока что её аргументы были для тебя недостаточно убедительными. — Потому что он хотел, чтобы мы подумали, что он не имеет никакого отношения к ситуации. Он должен был знать, что будет выглядеть как подозреваемый. Вероятно, у него был один из своих лакеев, управляющих проектором, а он отправлял тебе сообщения на своем телефоне поблизости. — Она ответила. — Что он вообще делал в тот день в коридоре? Его офис находится далеко от этого здания, и он не ведет там никаких занятий. Однако, немного покопавшись, Бертольд обнаружил, что у него есть главный ключ ко всем научным зданиям. Включая это. — Эта часть аргумента имела больше смысла. Ты позволила ей продолжить, не перебивая. — Властное поведение по отношению к тебе, то, как и он, и убийца назвали вас соплячкой, похоть, хитрое отношение — разве ты не понимаешь? Леви Аккерман — убийца. Будем надеяться, что это место не прослушивалось во время вторжения Марко. Я проверила, но ничего не нашла. Тем не менее… Мы должны продолжать быть осторожными. Ты склонила голову набок, немного сбитая с толку последней частью. — Ты думаешь, Марко прослушивал мою комнату? Например, камерами и прочим? Энни кивнула. — Каковы планы на будущее? По правде говоря, ты уже была готова к тому, что задумала твоя подруга. Её вместе с твоими собственными доказательствами было достаточно, чтобы убедить тебя, что твой начальник оказался более зловещим человеком, чем ты думала. Но что нужно сделать, чтобы остановить его теперь, когда он почувствовал тебя на вкус, теперь, когда ты так глупо отдалась ему в течение дня? Ты была разочарована отсутствием здравого смысла. Если бы ты просто придерживалась своего оружия и избегала его, ты бы не попала в его ловушку так быстро. С другой стороны, если бы ты не решила переспать с ним, не отказаться хоть немного от того, что он предлагал, тебе и Энни, возможно, потребовалось бы ещё больше времени, чтобы соединить точки. Сколько ещё он убил бы? Что бы он в конце концов сделал с тобой? В разгар твоей внутренней паники Энни воспользовалась возможностью, чтобы присесть перед тобой, взяв твои руки в свои в нехарактерном проявлении привязанности и отчаяния. Глубоко вглядываясь в твои глаза, она показала тебе срочность, которую так старалась скрыть. — Я собираюсь кое-что предложить тебе, и я бы хотела, чтобы ты согласилась. — Она сказала. — За всё, что он сделал с нами, за все, что Кенни сделал с нами, и за все, что они оба сделают, я хочу убить Леви Аккермана… Но мне понадобится твоя помощь. — Твои глаза были широкими, как блюдца.— Он ослабляет бдительность вокруг тебя, по крайней мере, в некоторой степени. Он думает, что любит тебя. Он думает, что ты любишь его в ответ. Мы можем использовать это. — Подожди, подожди, подожди. Почему мы должны… — Нет другого выбора, (Т/И). Он слишком силен. При всем своем влиянии, он обязательно вернется с удвоенной силой, если мы не прикончим его. Она была права, хотя тебе не хотелось в этом признаваться. Несмотря на то, что он убил кого-то важного для тебя и, вероятно, убьет ещё больше, чтобы достичь своей конечной цели, ты не могла вынести мысли о причинении вреда другому человеку. Это навредит тебе. Кровь, кишки, борьба — всё это было слишком сложно даже вообразить. Тебя начало сильно трясти. Твоя невысокая подруга осторожно сжала твои руки — символ утешения и уверенности. — Я не прошу тебя убить его (Т/И). Я бы никогда не поставила тебя в такую ситуацию. Во-первых у тебя нет опыта убийств. Ты усмехнулась и отдернула руки от женщины. — Ради бога, Энни! Подумай, о чем ты меня спрашиваешь! Я буквально молодая женщина, которая никогда не видела, чтобы кто-нибудь умирал! Автокатастрофы вызывают у меня головокружение! Больницы и их странный медицинский запах ужасают меня! Я бы хотела это сделать для тебя, но я не могу! Ты должна это понять! К сожалению, этого не произошло. — Ты должна сделать это для меня… Для нас. Если мы не остановим его, ты не станешь его последней жертвой. Ты определенно не была его первой жертвой. Он психопат. Его невозможно вылечить, остановить его. Мы должны убить его. Тебе не нужно трогать его, просто должна помочь нам подставить его. — Её голубые глаза впились в твои. — Пожалуйста, (Т/И). Мы не сможем сделать это без тебя. Тем не менее, ты покачала головой. Тем не менее, ты не могла смотреть в лицо реальности своей нынешней ситуации. Таким образом, Энни пришлось играть жестко. — А как насчет жизней твоих друзей? — Спросила она. — А как насчет Эрена, Армина и Жана? По крайней мере, Бертольд и я знаем, с чем мы сталкиваемся. Мы были обучены этому. Но они? Они не будут знать, что делать. Особенно Армин. Рядом с Райнером, он всегда следил за тобой. Леви рано или поздно заметит, и он будет жестоко убит. Он не может защищаться, как Райнер. Только представь. Ты не хотела представлять. Ты никогда не захочишь снова столкнуться со смертью друга или любовника. Если ты участвуешь в этой, так сказать, охоте на ведьм для Леви, будет ли это гарантировать безопасность твоих друзей? — А что насчет Кенни…? — Прошептала ты. — Если мы убьем Леви, он нанесет ответный удар. Мы все ещё будем в опасности. Энни покачала головой. — Нет, Бертольд и я будем в опасности. С тобой всё будет хорошо. То, как мы всё устроим, будет выглядеть как атака со стороны нашего мафиозного отделения. Он не будет знать о твоей причастности, а это именно то, что мы хотим. Ты чувствовала, как слезы текли по уголкам твоих глаз. Ты также не хотела подвергать опасности Энни и Бертольда. Это была сложная ситуация. Но это звучало так, будто Энни хотела подвергнуться опасности, по крайней мере, если это означало отомстить за своего отца. Вот о чем это было, ты не была дурой. Блондинка заботилась о тебе и о твоем тяжелом положении, но возвращение долга Аккерманам было в первую очередь её приоритетом. Ты не винила её за это, но было трудно увидеть предвзятость, которой она тебя ослепила. Неужели не было другого пути? Ты смочила губы языком. Если бы ты сделала это, ты хотя бы частично понесла ответственность за убийство человека. Конечно, этот человек был виновен в убийстве, уголовном преступлении и воровстве, но он все ещё оставался человеком. Однако если ты откажешься от этого и откажешься от участия в плане Титанов, ты, вероятно, потеряешь двух друзей и многих других из-за убийства, вызванного страстью. Выбор был ясен: убить одного и спасти десятки или пощадить одного и потерять десятки, а также себя. — Ах, бля. — Ты простонала, схватившись за голову дрожащей рукой и надломленной улыбкой. — Я знаю, что ты права, но я не хочу этого делать. Блондинка встала и властно положила руку на твое опущенное плечо. — Но надо. Ты посмотрела на неё и медленно кивнула, закрывая глаза и позволяя слезе скатиться по твоей щеке. — Да. — Ты ответила напряженным голосом. — Я знаю.