Глава XXX, в которой сирены плывут в новый мир
31 января 2021 г. в 19:24
— Как, уже стало лучше? — спросила Адажио.
— Немного, — буркнула в ответ Ария Блейз, все еще морщась от боли.
— Соберись, — сказала Дэззл. — Нам надо нагнать этих девчонок. Как можно скорее. Я не собираюсь гоняться за ними целую вечность. Мы и так дали слишком большую фору.
Ария в очередной раз погладила забинтованную часть руки. Конечно, боль еще не прошла. Но, к большому счастью, не перелом, а всего-навсего ушиб, образовавшаяся гематома не оказалась чем-то серьезным. Так, большой синяк, не более того. Скоро он исчезнет.
— Нам нужна Сансет, — произнесла Адажио.
— И Соната, — добавила Блейз.
— Я все еще тешусь надеждой, что Соната одумается и вернется, — ответила сестра. — После стольких лет бросить нас, предать, нет, это чересчур даже для Сонаты.
— Я уже ни на что не надеюсь, — Ария откинулась на спинку и попыталась расслабиться, прикрыв глаза. Адажио ничего не сказала. — И ничему не удивляюсь.
Когда они покидали город Кантерлот Сити, в нем творилось настоящее безумие. Живые растения, дикие звери, разгуливающие прямо по проезжей части, полностью разрушая транспортное движение. Адажио потратила слишком много времени на то, чтобы выбраться из беспорядка. Девчонки из старшей школы, в свою очередь, времени попусту не теряли.
В машину вернулся Джуэл, неся три упаковки чизбургеров.
— Держите, — сказал он, сев в машину.
— Я просила купить нормальной еды, — закатила глаза Адажио Дэззл.
— По-моему, нормальная еда, — ответил парень. — Мне нравится.
— Не важно, — Адажио приняла упаковку, как и Ария. — Вы, люди, привыкли есть всякую гадость. Вас, людей, не беспокоит качество еды. Соната, возможно, была бы рада.
— Да, — кивнул Джуэл, раскрывая свой пакет и вдыхая запах свежеприготовленного бургера с сыром. — Соната проще относилась к вещам. Относится.
— Ешьте уже, — буркнула Дэззл. — Нам надо ехать скоро.
Они остановились у небольшой придорожной забегаловки, чтобы немного перекусить. Адажио часто жаловалась прежде на то, что им, сиренам, приходится питаться людской пищей, поскольку впитывать энергию из живых существ без своих медальонов они не в состоянии. Без медальонов нет и никакой магии.
Через десять минут двигатель красного автомобиль взревел, спугнув нескольких проходивших мимо людей. Собака, белый, как снег, лабрадор-ретривер, залаяла на машину. Адажио повернула голову.
— Вшивое животное, — проговорила она раздраженно, а затем, с помощью телекинеза, отбросила собаку на несколько метров в сторону. Та, заскулив, упала в кусты, а затем, поднявшись на лапы, поспешила скрыться.
После этого сирена ощутила головокружение. А к горлу подступила тошнота. Что это, почему? Может быть, всему виной бургеры, которые принес Джуэл? Скорее всего, банальное утомление. Дорога поможет. Надо ехать. К вечеру, самое позднее, силы Сансет Шиммер и Сонаты Даск будут у нее. И тогда жемчужина сотворит то, что пообещала Синч.
— Поехали отсюда.
— Они проезжали здесь пару часов назад, — сказала Адажио Дэззл. — Проклятие, мы не поспеваем. Надо поднажать.
Джуэл Стоун бросил еще один, последний взгляд на оставшийся позади городок Эвергрин. Достаточно милое местечко. Им даже повстречалась группа уличных музыкантов, игравших на традиционных инструментах. Все это навеяло определенные воспоминания. Когда-то он и его будущая невеста слушали уличных музыкантов, стоя на мосту. Закат окрашивал небо в темно-розовый, а под ними бурлила речка. То было, кажется, очень давно. Целое поколение тому назад, в каком-то другом, абсолютно точно, мире, не в этом.
— Да, вперед, — бросила безучастно Ария Блейз. Джуэлу казалось, что сестру Адажио уже мало интересует погоня. Возможно, она бы предпочла вернуться в уютную квартиру, вместо того, чтобы поднимать пыль на бесконечных шоссе, ведущих в никуда. И наблюдать за кустами и кактусами по обеим сторонам дороги, словно у всемогущих сил природы внезапно стало туго с фантазией и ничего больше они не сумели наколдовать.
Насколько велика эта страна? Ей когда-нибудь наступит конец?
Через некоторое время пришлось произвести экстренную остановку. На дорогу, каким-то образом, свалился электрический столб, который перегородил ее поперек, словно баррикада. Довольно неплотное движение замерло. Автомобилисты стояли, ругались, дожидались, пока подъедет кран, который уберет препятствие с пути. Впрочем, у сирены другие планы. Ждать она, понятное дело, приезда крана не собиралась. Увидев, что творится впереди, не раздумывая вышла из машины и зашагала к столбу. Джуэл знал, что будет.
Адажио совершенно не беспокоили окружающие взгляды. Не волновало то, что прочие могли видеть. Сирена подняла повалившийся столб и откинула его далеко в сторону, словно то был прут какой, не весящий ничего. Под пристальными, ошарашенными взглядами прочих водителей, слушая их шокированные голоса, перешептывания, Дэззл вернулась в машину. Движение возобновилось. Теперь ему ничто более не мешало. Сирена надавила на газ, снова. Затем, чтобы спустя, примерно, четверть часа съехать на обочину и затормозить. Машина затряслась из-за чересчур резкого нажатия на педаль. Песок и мелкие камешки вылетели из-под шин, подняв облачко пыли. Адажио откинулась на спинку, положив обе ладони на лицо.
— В чем дело? — забеспокоилась Ария. — Адажио, ты в порядке?
— Не знаю, — ответила золотоволосая. — Я не знаю, что происходит. Нам нужно… нужно догнать «Рейнбумс». Нам нужно достать их. Они все еще далеко от нас.
— Хочешь, я поведу? — спросил парень.
— Не надо, — покачала головой сирена. — Я справлюсь. Мне уже лучше.
И Джуэл, и Ария могли бы подвергнуть данное высказывание сомнению, однако не решились.
— Надо догнать «Рейнбумс».
Перед тем, как поехать, Дэззл достала жемчужину из кармана. Подержала в руках, будто наслаждаясь приятным ощущением от прикосновения. Такой маленький, прямо-таки незначительный объект, вещичка, помещающаяся в кармане, но, при этом, столь могущественная.
По пути Адажио включила тяжелую метал-музыку, выкрутив громкость почти до максимума. Ария попросила выключить или, по крайней мере, сделать тише, но Дэззл не послушала.
Роскошная трирема несется по синим водам под красно-белыми вздувшимися парусами, весело, свободно, отважно, лихо. На борту находится экипаж из восьми человек, пятеро парней и трое девушек. Все они, одетые в шелковые белоснежные наряды, громко разговаривают, смеются. То неслось древнее пиратское судно, ограбившее один из островных портов не так давно. Трирема плыла прямиком по направлению к вздымающимся над морской поверхностью скалам.
— Отличное настроение! — произнесла одна из пиратов, стараясь перекрыть голосом шум воды и ветра, отвечая, по-видимому, на вопрос. — Ушли с целым состоянием.
— Нам повезло, Мелания, — сказал парень-пират несколько нервно. — Если бы нас схватили, то наверняка четвертовали бы.
— Не схватили, — девушка-пират, названная именем Мелания, оперлась локтями о фальшборт судна. — И не схватят. Нас им точно не взять.
— Можешь не сомневаться, Стефан, — подошел третий. — Перед тобою самая опасная и самая бесстрашная пиратка в этих водах. С ней нам ничто не угрожает. Удача под парусами!
— Удача под парусами! — вторила девушка, глядя в сторону скал.
— Удача под… — Стефан напряг слух
— В чем дело? — спросил третий пират.
— Вы не слышите пение?
— Пение? Я ничего… погодите…
Все прислушались. Разговоры на триреме временно прекратились. Теперь в слух превратился каждый из восьми членов пиратской банды. Они внимательно слушали, наконец, сумели различить что-то. Какое-то пение, манящее, чарующее.
Мелания встала на носу.
— Это со стороны скал, — проговорила она. — Зоя — к штурвалу. Плывем прямо туда.
Никто не возразил. Всем им хотелось увидеть источник пения. Кто же может петь такими красивыми голосами? Такими нежными и такими привлекательными.
Зое даже не пришлось менять курса — судно и так мчалось в ту сторону.
Чем ближе, тем громче, голоса обретали все более отчетливую форму. Музыка без слов.
С каждой минутой каждому на борту хотелось как можно скорее увидеть обладательниц голосов. Трирема мчалась по морской глади, разрезаемой волнами, под четырьмя красно-белыми парусами.
Когда трирема оказалась под самыми скалами, Стефан велел убрать паруса. Он не мог насытиться пением. Ему казалось, что эти голоса разговаривают не с ним, но с его сердцем. Словно проникают вовнутрь, касаются самых глубинных струн души. И так чувствовал себя каждый. Каждому и каждой казалось, что эта музыка звучит лишь для них.
На одной из скал возникла фигура — прекрасная женская фигура с золотыми волосами и пурпурными глазами. Настолько волшебная и чарующая, что, казалось, попросту не может существовать. Она предстала пред ними, как иллюзия, мираж, прекрасное сновидение. Она и две другие. Фиолетовые и нежно-голубые с синими прядями волосы — другие девушки встали по правую и левую руку от первой. Они пели, наполняя сердца невероятными эмоциями и ощущениями.
— Какие прекрасные, — зачарованно, не моргая, прошептала Мелания. — Они прекрасны.
И хоть девушка-пират говорила тихо, Стефан ее услышал. И ему не понравились услышанные слова. Ему казалось это жутко несправедливым. Восхитительные нимфы поют для него. Они смотрят на него, не отводя взглядов. На него, ни на кого-то другого.
— Я бы отдал все обладательницам этих голосов, — подал голос еще один пират, высокий и лысый, со шрамом на щеке.
— Не торопись! — послышался голос Зои, бросившей штурвал. — Они — мои.
— С чего вдруг? — процедил сквозь зубы Стефан. — Эти прекрасные создания поют для меня.
Троица пела, не переставая. Голоса не затихали. Медальоны на груди засияли. Трое наблюдали за происходящим внизу, на триреме, впитывая, поглощая, смакую негативную энергию, что шла от людей.
— Для тебя?! — Мелания рассмеялась, похлопав себя по поясу, на котором висела шпага. — Да кто ты вообще такой, а? Потрепанный жизнью пират без дома и без семьи.
— Ты пожалеешь о сказанном, — прошипел, как ядовитая змея, Стефан.
В следующее мгновение пират бросился на свою партнершу, сбив ту с ног. Вдвоем они повалились на палубу. Мелания оказалась гораздо проворнее и первой вцепилась в горло своему противнику.
— Нет, это ты пожалеешь!
Пиратка принялась душить пирата, лицо Стефана уже начало синеть, мужчина забил по доскам руками, но не мог вырваться из тисков. Внезапно, Зоя вмешалась, фактически спасла Стефана от удушения. Тот с трудом поднялся, тяжело кашляя и водя кругом безумным, ничего не понимающим взглядом. Пение не прекращалось. Пение только усиливалось, становилось громче. А поглощаемой негативной энергии больше.
Товарищи, которые не так давно все вместе, работая сообща, вырвались из лап солдат и спаслись, прихватив с собой огромные богатства, теперь готовы были вскрыть друг другу глотки, не думая ни о чем. Их разум помутился, а глаза, став безумными, не видели вообще ничего. Сердца становились все более серыми и сухими.
Троица на скале пиршествовала. Такого улова хватит им на долго. Такая пища насытит их на многие ночи вперед. До тех пор, пока в сеть не попадут новые жертвы.
Позже люди скажут, что моряки пропали без вести, потому что сирены пожрали их, разодрав на части. Правды, естественно, не знал никто. Никто из авторов легенд никогда не видел сирен живьем. Но люди любят сочинять красивые истории.
Адажио вышла из машины. Отошла от автомобиля, не отпуская жемчуг.
— Не нравится мне все это, — буркнула Ария Блейз, поглаживая тугую повязку на руке. — Адажио сама не своя. Она так увлечена погоней, что не может думать ни о чем другом.
— Я поговорю с ней, — ответил Джуэл Стоун. — Тебе не будет скучно?
— Я все равно собиралась поспать. Так что, иди.
Парень направился к Адажио. Сирена остановилась в паре десятков метров от дороги у камня, напоминающего формой кресло.
Сирена сложила руки на груди.
— Адажио? — аккуратно произнес Джуэл, словно боясь потревожить, разбудить, хоть сирена и не спала, отнюдь.
Золотоволосая повернула голову.
— Что тебе?
— Я подумал, может, тебе нужна компания?
— Составь компанию Арии.
— Ария собирается поспать, — ответил парень. — Слушай, как ты себя чувствуешь? Я… начинаю…
— Что?!
Нечто неуловимое сверкнуло в пурпурного оттенка глазах сирены. Но это что-то отнюдь не злое, даже напротив. Это придало Джуэлу дополнительной уверенности в себе. Хотя говорить напрямую с Адажио всегда задача не из простых. Многие наверняка видят в Дэззл лишь манипулятивность, помешательство на силе и власти. Даже собственные сестры, особенно Ария Блейз. За то время, что парень провел вместе с дэззлингами, он все пытался раскопать нечто еще внутри каждой из них. С Арией и, особенно, Сонатой Даск это не так трудно. Адажио — другое дело. Истинная природа Адажио — настоящая загадка природы. Закрытая книга.
-…беспокоиться, — докончил Стоун.
— Не стоит, — довольно спокойно и без лишней импульсивности отреагировала сирена. — Со мной все хорошо.
— И поэтому ты держишь жемчужину в руках?
Дэззл, казалось, только после слов парня поняла, что, действительно, сжала белый жемчуг в ладони и не выпускала. Сирена быстро вернула предмет во внутренний карман.
— Все хорошо, — повторила она. Убедить Адажио пыталась не Джуэла. Убедить пыталась саму себя.
— Как думаешь, — произнес парень после короткого молчания. — Соната вернется к нам?
— Плевать на Сонату, — соврала Адажио, отвернув голову от Джуэла.
— Ты скучаешь по ней. Я тоже скучаю.
Резко, как гепард, сирена повернулась всем телом. От такой неожиданности парень даже отшатнулся.
— Разумеется! — Дэззл почти перешла на крик. — Она моя сестра. Пусть и не самая сообразительная, порой ужасно раздражающая, но, все же, она моя кровь. Частица меня в ней. И частица Сонаты во мне. Ты знаешь, как мы родились? Каким образом явились на свет тысячи лет тому назад, в совершенно другом мире?
Джуэл лишь покачал головой, несколько ошарашенной столь неожиданно обрушившейся, будто град, тирадой.
— И не нужно. Знаешь, я видела тот поцелуй.
— Поцелуй? — Джуэл попробовал разыграть непонимающего. Хотя все, разумеется, понимал прекрасно.
— Я видела вас двоих на кухне. Я знаю, ты чувствуешь что-то по отношению к Сонате. Как вы это, люди, называете? Влюбленность? Не уверена, у сирен нет подобных чувств.
Парень испытал дежавю. Соната говорила абсолютно то же самое в ту ночь.
— Так что, не пытайся…
— У меня нет чувств к Сонате. Каких-либо, кроме дружеских, разумеется.
Здесь бывший вор не соврал от слова совсем. К Сонате он всегда испытывал чувства теплые, дружеские. Порой казалось, что они знают друг друга очень давно. Как старые школьные знакомые, повстречавшиеся однажды, может быть, не солнечным днем, но погожей ночью.
— Это хорошо. Не будешь разочарован, по крайней мере.
Джуэл ощутил острую несправедливость. По отношению к собственной персоне. Почему с ним так поступают? Отвергают, еще, по сути, ни о чем не зная. Парню захотелось сорвать, наконец, вуаль. И предстать настоящим перед Адажио. Начать говорить то, что у него действительно на уме. И во всем признаться. Хотя бы ради того, чтобы поглядеть, что же Дэззл будет делать с такой информацией. Как на нее отреагирует. Но не хватило решимости.
— Пойдем, — сказала сирена. — Продолжим путь.
— Тебе надо поспать.
— Обойдусь. Вперед. Те девчонки не остановились на ночь. Они едут. Но ничего, я чувствую, мы приближаемся. Надеюсь, до рассвета закончим погоню. Меня она порядком утомила, не знаю, как тебя.
— Меня тоже.
Адажио зашагала к машине, в которой Ария Блейз уже заснула. Ей много времени на это не потребовалось. Джуэл не был уверен, что сумеет уснуть достаточно быстро.
— Меня тоже… — повторил он шепотом.
Внезапно, в голове раздался голос:
«Как это мило. Ты чуть не признался в любви».
Голос Миднайт Спаркл.
— Что? — произнес парень тихо. — Откуда ты… ах да, ты же у меня внутри… сидишь.
«Думаю, ты понимаешь, почему я так помешана на том, чтобы разделить с Твайлайт тело. И как можно скорее».
— Не понимаю.
«Поймешь. Не беда. А теперь, иди».
— Джуэл!
— Сейчас, Адажио.
Голос Миднайт Спаркл затих. Парень выдохнул, затем зашагал в сторону дороги.
Ночь красивая. Ночь таинственная и прекрасная, ночь, сияющая тысячами огней. Ночь, сверкающая серебристыми переливами Млечного Пути. Ночь, словно сошедшая с полотна художника, проиллюстрировавшего собственную богатую фантазию. Жаль, что они не могли сполна насладиться ею. Почувствовать, насколько им повезло, ведь они могут смотреть в небо и считать звезды. Но Адажио не до звезд. Сирена, сцепив зубы, поняла, что не сможет больше везти. Джуэл, который до того порывался помочь и заменить, спал. Две бессонные ночи не выдержала даже Дэззл. Но дело не только в этом. Адажио чувствовала, будто жемчужина тяжелеет. Она как будто высасывает из нее жизненную энергию. Но избавиться от вещицы сирена не могла. Да и не желала. Чувствовала комфорт, осознавая, что жемчужина здесь, при ней, в грудном кармане. Отсюда вещица уж точно никуда не подевается. Уж точно не пропадет. Здесь она в безопасности.
Пока никто не видел, Адажио достала предмет вновь. И обнаружила, что жемчуг засиял. Слабым, красноватым свечением. В голове зашептались голоса. Дэззл все еще не разбирала слов. Все еще не могла понять, о чем они говорят. Но слушала. И слушала внимательно. Хоть они, голоса, и зазвучали в голове и не слушать их попросту невозможно.
Сирена закрыла глаза, стараясь заснуть. Погрузилась не в сон, но в воспоминание. Настолько древнее, что покрылось плотным слоем вековой пыли.
Рыцари. Тяжело вооруженные, в блестящей серебристой броне, с мечами и со щитами. Некоторые дома до сих пор пылают огнем, вокруг разбросаны тела уже погибших. Те же, кто все еще стояли на ногах, продолжали бессмысленную, беспощадную, бесконечную битву. Тяжелые щиты ударялись о латы, мечи били шлемы, сбивая их, обнажая мало что соображающие, пышущие безумием лица, желающие лишь одного — сражаться, драться. И драться отнюдь не на жизнь. Драться до тех самых пор, пока все не полягут, один за другим. Выстоит, быть может, всего один из них. И он будет смотреть на поле боя, когда-то бывшее мирной и спокойной деревенькой. Когда пение прекратится, когда чары спадут, когда придет час проснуться от лихорадки, насланной пением.
Три фигуры, облаченные в туники, стояли на устланной соломой крыше деревянного здания, этакой ратуши, пели, наблюдали. Очередное поле взошло урожаем. Их продвижение на север пока что идет вполне удачно. Здесь очень много мест, пригодных для того, чтобы кормиться. Тем более, им очень даже повезло, поскольку отряд тяжеловооруженных разбойников, которых зовут рыцарями, а некоторые даже гордятся ими, проходил мимо деревни, где троица сирен остановилась на короткий отдых.
Песня подходила к концу, поскольку живых, все еще стоящих на ногах воинов, оставалось все меньше и меньше.
— А мне, знаешь, жаль ту таверну, — сказала Соната Даск.
Они шли по тропе в лесу, слушая голоса самых разных птиц. Смеркалось.
— Да, — кивнула Ария Блейз. — Пища, которую готовят люди, не так уж и плоха.
— Жаль, у хозяйки больше не будет ни одного посетителя.
Таверну, в которой побывала троица, спалили дотла рыцари. Она сгорела очень быстро.
— Не понимаю, как вы можете наслаждаться такой пищей, — буркнула Адажио Дэззл.
— Попробуй, — сказала Соната Даск.
— Нет, спасибо.
Золотоволосая не собиралась скрывать явного и неприкрытого сарказма в голосе.
Лесная тропа подходила к концу. Впереди ждет новое людское поселение.
— Адажио…
Джуэл не на шутку испугался, поутру увидев Дэззл. Вены на голове как будто бы набухли. Красивое и привлекательное, хоть и часто недовольное лицо золотоволосой преобразилось, изменилось, но отнюдь не в лучшую сторону. Неужели такое поразительное изменение произошло всего за одну ночь? Как такое вообще возможно? Неужели это все… это может быть только жемчужина. Только она могла так повлиять. Парень и сам, время от времени, ощущает неприятные чувства. А еще ведь Миднайт Спаркл говорила, что чувствует нечто очень сильное и опасное.
— Мы отстали, — проскрежетала зубами Дэззл. — Они далеко. Но не так далеко, как могли бы быть. Мы их нагоним.
— Адажио, ты выглядишь неважно.
— И что? — резко повернула голову сирена.
— И… ничего.
В очередной раз не хватило решимости.
Адажио ничто не волновало. Только лишь преследование. Это все более и более начинает беспокоить. Джуэл и сам неистово желал отомстить девушкам из Кантерлот Хай за то, как те обрушили его будущее на него же, придавив беспомощно к земле. Он сам имел зуб не меньший, чем у дэззлингов, а то и больший. Но Адажио плохо, это очевидно. Парень очень хотел бы помочь.
Арии Блейз, напротив, уже лучше. Рука не болела, больше чесалась, ощущение не из приятных, но всяко лучше, чем боль. Сестра Адажио скучала по нормальной пище и, гораздо сильнее, по теплому душу. Разумеется, в пустыне ни о каком душе речь и быть не может.
Адажио уже собиралась крутить ключ зажигания, как к машине, совершенно неожиданно, подкрался койот. Небольшой, рыжий, напоминающий волка, по сути, волком и являющийся. Точнее, представителем семейства псовых. Сирена не думала пугаться. Койот не думал нападать. Забавным и странным представилось бы зрелище со стороны. Тем, кто мог бы стать невольным свидетелем. Но таковых не нашлось. Ни одного.
Адажио приоткрыла дверцу. Прикоснулась к койоту. Джуэл ожидал, что сирена прогонит зверя. Но, к его немалому удивлению, Дэззл принялась поглаживать койота. Поглаживать и слушать. Слышать и понимать. Сирена сама удивилась этому. Казалось, и койот ее понимает.
То был разговор без слов. Ария и Джуэл лишь завороженно, с интересом наблюдали. Прошло не так много времени, прежде, чем Адажио отпустила зверя и тот поспешил умчаться обратно, туда, откуда он пришел.
— Так вот, в чем заключается эта способность, — проговорила сирена. — Интересно.
С этими словами, они продолжили свой долгий и утомительный путь.
Адажио не думала сбавлять скорости, когда потребовали остановить машину. Адажио проигнорировала свистки, проигнорировала и взвизгнувшую сирену. Не собиралась останавливаться, хотела проскочить сквозь вставший на пути городишко как можно скорее. Но не тут то было. Ей пришлось нажать на тормоз. Она была вынуждена, поскольку выезд из городка перегородили две другие полицейские машины.
Из одной из машин вышла высокая светловолосая женщина-офицер, подошла к автомобилю дэззлингов. Жестом велела опустить стекло. Адажио не стала противиться, хоть и не горела желанием делать как велят.
Увидев лицо сирены, офицер полиции вздрогнула.
— Превышение скорости, — произнесла она быстро, почти скороговоркой, стараясь делать вид, что не обращает внимания ни на набухшие вены, ни на сузившиеся зрачки, практически стреляющие огненными зарядами. — И сопротивление полиции. Боюсь, что вам придется проехать с нами до участка. Вам всем.
Офицер изучила и спутников Адажио. Они, по крайней мере на первый взгляд, выглядят вполне нормально. Хоть Джуэл и был весьма взволнован, если не сказать, напуган. С полицией у него не самые лучшие взаимоотношения.
— Неужели? — спросила Дэззл, а в ее голосе послышалась усмешка, что не ускользнуло от офицера. Та нахмурилась. — Проехать? С вами? Скорее сквозь вас.
На несколько секунд повисло напряженное молчание.
— Выйдите из машины! — затребовала офицер. — Это приказ!
— Уйдите с дороги, — спокойно ответила Адажио.
Полицейская вскипела, как чайник. Джуэл напряженно сглотнул.
— В последний раз предупреждаю. Все из машины! Живо! Все трое!
— Вы, я смотрю, туго соображаете, — теперь беситься начала сирена. — Прочь с пути. Я не хочу вам вредить. Я тороплюсь. Пожалуйста, уходите. И никто не пострадает. Я обещаю.
Полицейская покачала головой.
— Взять их! — офицер дала сигнал остальным действовать.
— Вот недоумки, — вздохнула сирена.
Адажио подняла в воздух обе машины, что загородили дорогу. Отбросила их вместе с кричащими полицейскими в сторону, совершенно не думая о том, пострадали те или нет. Ее это не волнует. Она предупреждала, чтобы убирались с дороги. Но ее проигнорировали.
Следом Дэззл убрала и машину, которая ехала позади. Все происходило на глазах свидетелей — жителей города Эспен, столпившихся вокруг. Простые люди разбегались в ужасе. Начался тотальный беспорядок.
После всего, сирена сама вышла из машины, взглянула в карие глаза представительницы закона. В них был страх. Но и решимость. А также отпечаток многих лет на службе. Полицейская попыталась вытащить пистолет из кобуры как можно быстрее, сделав, при этом, один шаг назад. Но успела лишь положить ладонь на пояс — застыла на месте, как обледенела. Фиолетовая магия сковала как цепями, заключила в плотную оболочку, кокон, внутри которого невозможно пошевелить ни единой частью тела.
— Я же просила убраться с дороги, — ледяным голосом проговорила Адажио.
Сирена сжала пальцы в кулак. Магический кокон сжался сильнее.
Вот теперь в глазах офицера настоящий, ничем не прикрытый ужас.
— Перестань!
Дэззл повернула голову. Из красного автомобиля с языками пламени выскочила Ария.
— Что?
— Давай уже просто уедем отсюда! — сказала Блейз. — Не нужно никому больше вредить.
— О, я еще никому не навредила, — спокойно проговорила Адажио, как будто и вовсе не обращая внимание на то, что происходит вокруг. Полицейские машины упали на землю, люди пострадали, паника и крики. Мирный и тихий городок вдруг превратился в потревоженный муравейник.
Горло полицейской сдавили магические пальцы. Воздух просачивался легкие с трудом. Адажио и этого не слышит, казалось.
— Просто уедем, — повторила Ария. — И как можно скорее.
— Ты становишься мягкой, как наша сестрица, — фыркнула золотоволосая. — Так и быть. У нас не много времени.
Офицер полиции тут же упала на дорогу, схватившись за горло. Первые порции воздуха буквально обожгли легкие. Сестры-сирены возвратились в автомобиль. Джуэл старался не видеть и не слышать того, что вокруг них. Так гораздо проще. К счастью, они покинули Эспен скоро, не задерживаясь. Джуэл хотел мести девчонкам из Кантерлот Хай за то, что те сломали ему жизнь. Но не хотел вредить посторонним людям. Адажио пугала. И не только его. Единственное, что по-прежнему держит его в одной с Дэззл машине — чувства к ней. Парень мог признаться, хотя бы самому себе. Хотя бы с самим собою он мог быть до конца открыт и честен.
— Адажио, ты не в порядке! — Ария решилась. — Взгляни хотя бы на себя. Жемчужина влияет на тебя дурно. Ты разве этого не чувствуешь?
— Я готова. Я согласна, — как-то неопределенно проговорила золотоволосая, будто ответила не сестре, а кому-то еще. — Разве ты не жаждешь того же, что и я?
— Конечно, я хочу этого не меньше, чем ты хочешь этого… Но… Адажио, я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Что-нибудь нехорошее.
Дэззл ничего не ответила.
— Сонаты нет с нами, — голос Арии переменился. Он стал более… грустным, опечаленным. Блейз редко демонстрирует свои истинные эмоции.
— Сонаты нет с нами.
— Я хочу, чтобы мы вновь воссоединились и были все вместе. Снова.
— Думаешь я этого не хочу? Я хочу того же. Я хочу, чтобы дэззлинги вернулись. Еще сильнее, чем прежде. Я хочу…
Внезапно, Адажио схватилась за лицо. На мгновение мысль пронзила голову. Что я делаю? Ради чего? Зачем? Неужели я готова пойти на риск… и все ради чего? Чего ради? Но, увы, эту мысль довольно скоро, почти сразу, как возникла, заглушили голоса, шепчущие слова на непонятном языке.
— Я желаю нам только лучшего, — договорила золотоволосая, хотя собиралась сказать совсем другое. Похоже, Арию ответ вполне удовлетворил. По крайней мере, на продолжении беседы та не настаивала и не собиралась настаивать.
Той ночью они решили вновь не продолжать путь. Тем более, что Рейнбумс тоже остановились, где-то не очень далеко, по словам Адажио Дэззл.
День выдался насыщенный. Под конец они проехались по мосту, на который их активно пытались не пустить какие-то люди в формах рабочих, но Адажио все равно. К тому же, девчонки из Кантерлот Хай, судя по всему, проехали той же самой дорогой, пересекли тот же самый мост, но только с опережением в несколько часов. В любом случае, той ночью Адажио, Ария и Джуэл отдыхали.
Буквально все, кто был на корабле, прильнули к фальшборту, с упоением наблюдая за тем, как судно плывет мимо омываемого изумрудными океанскими водами, покрытого бушующей зеленью берега острова. Десятки голосов, женских, мужских, детских, восхищенных, более сдержанных, делящихся впечатлениями.
Люди на борту корабля «Виктория» не знакомы друг с другом. Они не родились в одном и том же месте, многие не говорят на одном языке, они не делят интересов и предпочтений, вкусов и привычек. Но, тем не менее, кое-что объединяло их всех. Каждого на этом корабле. А именно — общий энтузиазм. И стремление к чему-то новому. Желание начать совершенно новую жизнь, там, за водами океана, лежит новая для них для всех суша, страна, в которой они никогда не были. Несколько десятков вдохновленных людей разного пола и возраста. А среди них и три сирены, которых звали Адажио Дэззл, Ария Блейз и Соната. Они также, как и люди, торопились в новый мир. И тоже были возбуждены.
— Только представьте, — говорила Адажио, золотоволосая сирена, самая главная и старшая в группе. — Целая новая страна. Много новых возможностей для нас.
— О, да, — Соната Даск раскинула руки в стороны, наслаждаясь прохладным океанским бризом, по примеру детишек рядом. — Новый Свет, мы идем. Ну, точнее, плывем к тебе! Может быть, в конце концов, людской мир не так уж и плох, как нам казалось.
Дэззл фыркнула в ответ, но не могла не наслаждаться тоже. Наслаждаться солнечными лучами, их нежным теплом, ветром, брызгами соленых вод, видом живописного острова, даже голосами других людей.
Из воды вынырнул дельфин, проделавший трюк, как в цирковом номере, чем вызвал восторг у плывших на корабле «Виктория». Судно, что несло троих сирен из старого, загрязненного промышленными трубами и смогом в небе мира в чистый и пока не до конца освоенный. Открытый для новых возможностей. Неограниченный никакими стенами или граница. Только лишь водами Мирового океана.
Вскоре остров остался далеко за кармой. Впереди — целый новый мир.
— С ней что-то произошло! С ней что-то случилось! Она… она…
Это началось перед самым рассветом. Адажио и Ария, они обе почувствовали это. Ощутили на себе. Это пробралось под кожу, задело за живое, тронуло самые чувствительные нервы, которые только есть. Не просто тронуло, но укололо иглой. Иглой, что впилась, как осиное жало, ввинчиваясь, как болт.
— Она… — Дэззл обмякла. Джуэл перепугался не на шутку. Попытался обратиться к Арии Блейз за помощью. Но с той случилось тоже самое. Ужас. Жестокий страх сковал юношу. Это почувствовала даже Миднайт Спаркл, пробудившаяся от своей обычной дремы.
Джуэл не знал, что ему делать. Здесь, непонятно где, далеко до любого более-менее приличного города.
«Усаживайся за руль, — посоветовала Миднайт Спаркл. — И езжай».
— Куда езжать-то?
«Отыщи Твайлайт Спаркл. Отыщи ее».
Сирены одновременно лишились сознания. Из ноздри Арии потекла кровь. При виде крови парню стало дурно. Нет, крови, самой по себе, он не боялся. Но разве она могла быть хорошим знаком?
В небе, к тому же, разыгралась серьезная буря. Облака скручивалась в торнадо, а ветер поднимал пыль наз землей.
Прежде, чем Джуэл решил перейти к действиям, а именно, попытаться как-то привести девушек в чувства, хотя бы плеснуть водой в лицо, обе они очнулись. Сами. Открыли глаза. Ария смахнула кровь из-под носа. Сжала ладонями виски. Адажио выглядела опустошенной. Ее будто вывернули наизнанку, вытрясли все, что находилось внутри, а потом бросили прямо на землю.
— Я испугался, — сказал Джуэл Стоун. — Испугался за вас. С вами все в порядке?
— Ее нет, — бесчувственно и глухо произнесла Адажио. — Больше нет.
Сирена звучала так, как будто по голове огрели чем-то очень тяжелым и теперь она говорит, даже не слыша собственного голоса.
— Кого нет?
— Сонаты… Сонаты больше нет.
— В каком смысле, больше нет?
Впервые Джуэл увидел в глазах золотоволосой сирены слезы. Поначалу не мог в это поверить. Подумал, быть может, иллюзия или мираж, но слезы реальные. Настолько же реальные, как и все вокруг. Машина, дорога, небо, валуны и кактусы.
Джуэл никогда прежде не видел Адажио Дэззл плачущей.
Ария не произнесла ни слова.
— Это все те девчонки, — прошептала золотоволосая. — Это все «Рейнбумс». Они с ней что-то сделали. Это их вина. Они убили Сонату. Они использовали ее, а потом избавились! Наглые, лживые девчонки.
Адажио говорила, не повышая голоса, но внутри нее бушевал и грохотал сотней громов и блестел тысячью молний океанский шторм. Шторм, с которым никому бы не хотелось встретиться лично. Шторм, через который не пройти невредимым и целым. Шторм, который разобьет вдребезги любое судно, даже самое крепкое в мире.
— Я узнаю, что они сделали с Сонатой. А потом сделаю то же самое и с ними.
Слова не прозвучали бы настолько зловеще, не будь они сказаны ледяным голосом.
— Я схвачу каждую из них, я заставлю говорить. Я заставлю говорить, а потом кричать. Они пожалеют о том, что сделали с нашей сестрой.
Время спать закончилось. Джуэлу захотелось выбежать из машины, дать сиренам решать их дела и не вмешиваться. Но потом он понял. Осознал. Он всей душой против того, чтобы вредить ни в чем неповинным людям. Но на то, как мучаются и страдают девушки из школы Кантерлот Хай, он бы посмотрел с радостью.
— Они пожалеют о том, что сделали, — повторила Адажио Дэззл.