Люминесценция

Алое пламя (PANTONE 18-1662) - глубокий, обжигающий красный цвет с оранжевыми искрами. Его насыщенность алыми всполохами заставляет почувствовать жаркое пламя. Сексуальность этого неудержимого и решительного цвета зашкаливает. 23 сентября. Амстердам. Ziggo Dome Кайло задумчиво наблюдал за девушкой, которая сидела на краю сцены и что-то искала в своем ноутбуке. Царящий вокруг монтажный хаос не касался её, и при этом Рей была частью этого неповторимого процесса подготовки света и звука, который верховенствовал здесь в третьем часу ночи. Собравшись на ночной монтаж впервые за весь тур, Кайло точно не ожидал здесь увидеть Рей. Она ушла из бара ещё в час ночи. Уставшая, зевающая, клюющая носом. Неужели всякий раз, прощаясь, девчонка тащилась на площадки, а не в номер? По крайней мере, это бы объяснило, отчего под конец всего лишь десятого дня тура она выглядела настолько измотанной, что пила энергетик литрами. Мужчина качнулся с носка на пятку. Он не ощущал вину за то, что часть её усталости была из-за него. Каждый вечер Кайло находил Рей в баре, безошибочно, как хищник, угадывая, где именно она будет, и язвительно удерживал возле себя. Странно, он измывался над ней на протяжении дня куда больше, чем над любым тур-менеджером, но у неё всегда в кармане джинс был припрятан для него дерзкий ответ или теплая улыбка - Рей ими умело жонглировала, и Кайло никогда точно не знал, что получит в ответ на ту или иную грубую, ироничную реплику. Рей не просто держала удар, не поддаваясь на провокации, она будто поддерживала эту странную игру. С одной лишь разницей. Рей не испытывала к нему того всепоглощающего раздражения, которое сама вызывала у мужчины. Её резкости всегда были ответной реакцией, в то время как он сам насмехался над ней со всей искренностью, потому что был максимально смущен тем, насколько ему нравится работать над схемами для “Валькирии” в её компании. Не потому, что девчонка влезала, нет, она не совала свой нос дальше пивного бокала, но за её рассказами как-то работалось по-новому. Словно он на эти пару часов возвращал себе то, что утратил. То ли глаза у неё по-особому горели, когда она видела результат, то ли она беседу умела поддержать, то ли… смотрела на него не так, как многие. Смотрела будто под шрам, пытаясь, сощурившись, рассмотреть душу. И Кайло злился, потому что рассматривать ей было особо нечего. Потому что знал: люди, которые не знают любви, слишком легко поддаются на такие вот глаза, и максимально не хотел себе этого давно забытого чувства, ведь ему хватало самообмана. Просто твердил себе часами, что использует её, использует её свет, её мысли, её чистую любовь к Вагнеру, чтобы вдохнуть нечто особенное в работу. Он воспринимал девчонку как сделку. Он ей - когда-то потом, когда будет желание - те три урока, выкупленные за ничтожный и самый потрясающий поцелуй, она же - свой свет для вдохновения. Арифметика была простой, жесткой и безэмоциональной. Пока Кайло размышлял, впитывая в себя позабытую суету монтажа, отмечал детали в поведении Рей, не свойственные тур-менеджерам. Она заботилась о команде. В часы, когда некому было наблюдать, когда райдер и тайминг не предусматривал перерывов, девушка управляла жизнью на площадке. Кайло не мог понять, что удивило его больше - то, что она устроила импровизированный очень ранний завтрак для местных техников, притянув дюжину коробок с пиццей, чтобы не затормаживать процесс монтажа, или что была неимоверно любезна даже с его рыцарями. Глядя, как она отдает Кардо его любимые рамен-бургеры, он вскинул бровь. Рыцари Рен, подражая Кайло, всегда поддергивали девчонку. Ощущая некую неприязнь своего босса, они как бы соревновались между собой на более сильную язвительность шутки, но вот девушка оказалась-то со своими 170 сантиметрами повыше их всех. Она не выглядела человеком, пытающимся заслужить расположение. Она была неимоверным профессионалом. Тем, у которых было сердце. Впервые наблюдая за тем, как Рей передвигается по сцене и указывает на слабые завесы, - как только заметила? - Кайло задумался - а что, если бы тогда, много лет назад, на его пути попался бы такой менеджер? Вот такой, который лично контролировал процесс монтажа, не давая никому схалтурить. Ведь присутствие Рей было обосновано не желанием всем купить “Маргариту” - скорее, завтрак был бонусом, жестом доброй воли. На деле, она просто следила за процессом. Чтобы все работало. Все звучало. Все в нужный час не разочаровало зрителя. Чтобы ни на кого не свалилось пару тонн света, погребая разом будущее…. Мотнув головой, Кайло, не замеченный девчонкой, спустился в зал к своей зевающей и весьма удивленной команде. - Меня беспокоит этот зал, завес придется переделывать, - хмуро объяснил Кайло, - так, а что это расселись? Марш работать. - Так у нас… - Здесь не девчонка решает, а я. Быстро. - он махнул рукой и сел за пульт. Внезапно заметил, что Кардо не слышал его. Повернув голову, тот наблюдал за Рей. - Тебе нужно персонально повторить трижды? - А она хороша, правда, Кайло? - задумчиво спросил его заместитель. - Хороша в своем деле и… собой тоже. Ты просиживаешь с ней каждый вечер в пабе и странно, что не заметил. - Потому что мне плевать, вот и все. Кардо пожал плечами и направился на сцену, чтобы вблизи заняться приборами. Кайло удивленно покачал головой. У них что, повальная аллергия на эту Рей, или что? Чего они все вдруг сопливить по какой-то девчонке начали? Неожиданно мужчина замер. Рей, забравшаяся на рэк, чтобы поправить висящий кабель, выглядела не только вдруг потрясающе красивой в игре теней, но и ещё и той, которая вот-вот упадет. Он не пошевельнулся, подавляя порыв. Видел, как она тянется, и как опасно раскачивается чертов ящик. Но делать ничего не стал. Если детке хватало глупости работать за кулисами и становиться ногами на рэки, она должна была заплатить. Кайло отлично видел, как девчонка вскрикнула. Видел, как Кардо сделал рывок, но не успел. Видел, как она упала, словно ветром сдуло. Как подбирает колени и трясет головой, мол, “да все отлично, отлично”. Видел сбитые колени, закушенную губу, даже боль в глазах, которую девушка скрыла за наклоном головы и гривой непослушных кучерей. Но делать ничего не стал. Странно, девчонка единственная подошла к нему, когда он напоролся, как последний дурак, на тот штырь, но он не двигался. Потому что она ведь ничего не значила. Если Кардо считал, что она хороша, пускай бы и суетился, а ему… ему было плевать. Вот только сжатые кулаки кричали об обратном, но Кайло не обратил внимания. Он понимал же, что плевать ему, потому что он знал, что шанса у него не будет. Знал, что все равно чудовище никто не полюбит, стоило ли тогда дуть на сбитые коленки простой иллюзии? Стоило просто отвернуться, пока он не стал испытывать к ней привязанность, ведь… … черт побери, тоже считал, что она очень, просто очень хороша. От того, как она делала работу...до картавого “р”, которое он бы не отказался услышать при более расслабленных обстоятельствах, а не когда девчонка улыбалась, но была натянутой, как проклятая виолончельная струна в ожидании слишком жесткого пиццикато от неумелого исполнителя. Но если Рей была Брунгильдой, то во всей тетралогии едва ли его пропащая душа могла быть Зигфридом. Скорее, для него маестро определил бы роль Альбериха. И насмешливо насвистывая “Bangt euch noch nicht?”*, Кайло приступил за lighting memory. В конце концов, отвергнув всю любовь мира, он выковал свое “кольцо” из золота Рейна, как и было предсказано, стал повелителем того мира, который его и презрел. Какая ирония. Жаль, что в злобе он забыл, что счастлив никогда не будет. Кайло настолько был погружен в собственное проклятие, что даже не увидел - едва он оживил свет, Рей, сидящая на полу, вскинула голову и в изумлении смотрела на него, позабыв о боли. И ни капли профессионального любопытства в её глазах не было. Она смотрела не на художника по свету. Она смотрела на мужчину. С восхищением и тоской девушки, которая знала - вот этот-то ей точно никак не светит, даже если зажигает все вокруг себя. *- “Я вам смешон?” (ария Альбериха из оперы “Золото Рейна”). Итак, Альберих - персонаж противнейший и, как по мне, трагичный. Уродливый карлик (тут Кайло, наверное, воспринимает и свое лицо, и весь невысокий рост собственной души), который домогался любви трех русалок и был всеми тремя отвергнут. От них, однако, он узнал один секрет - тот, кто отринет любовь, скует кольцо из золота Рейна, которое русалки охраняли, станет властелином мира (привет, Толкин, да?))). Так и поступив, Альберих крадет золото, напевая как раз Bangt euch noch nicht? как издевку, и пророчество сбывается. Если интересно, что было дальше, - Google вам в помощь, этот кусок я описала, чтобы было яснее, почему Кайло ассоциирует себя именно с этим персонажем. *** Время после окончания саундчека и до начала концерта считается наименее суетливым для бэкстейджа. Артист обычно мирно курит или играет на небольшом, расстроенном пианино у себя в гримерке, перекидываясь со своим менеджером парочкой слов; музыканты громко хохочут, наполовину высунувшись в коридор; локальные организаторы занимаются распределением пригласительных и проверкой сканеров*, чтобы в торжественный час открытие дверей состоялось без сбоев. В этот необычно мирный для хаотичного мира концертов момент тур-менеджер всегда имел свои законные сорок минут на “вдох-выдох”. Первый раз за весь день. Потому что вроде все шло по плану. Именно в такой момент Кайло и натолкнулся на Рей. Он, покинувший площадку после ночного монтажа, только-только вернулся и, заметив сбегающую по лестнице девчонку, аж остановился. Она пила привычный эспрессо-тоник и весело щебетала со своим cheri по телефону, судя по обрывкам фраз, которые услышал Кайло. Его аж передернуло от отвращения - то ли от аромата розы, сироп которой девушка вливала в свой напиток, то ли от этого “тожееее скучаю”. Все это было так идеалистично, что хотелось поджечь. Кайло выдохнул и даже немного пожалел, что пришел на площадку настолько поздно. Детка-то сегодня, оказывается, всех радовала короткой юбкой да очередными подтяжками. Видимо, тоже задыхалась от плюс двадцать шесть и застывшего в ожидании грозы воздуха. У Кайло, например, от этой погоды целый день раскалывалась голова. Рей же боролась с жарой по-своему - просто укоротив свой стиль ровно до грани дозволенного. И грань эта выглядела настолько притягательно, что он, не успев сообразить, выставил руку, упираясь ею в стену, тем самым преграждая девушке проход. - Осторожней, валькирия, можно и упасть, - довольно жмурясь, почти любезно протянул Кайло. Рей резко остановилась. Протянув руку, нажала на наушник, заканчивая разговор на автоматическом “bisou”. Нахмурилась, будто желая сказать “какого хрена, Кайло?”. - Ты, как всегда, удивительно заботлив. - Надела такую короткую юбку, чтобы весь персонал, любуясь твоими стертыми коленками, гадал, кто имеет тебя между монтажом? - хмыкнул мужчина, опуская взгляд. Колени девчонки были сбиты после падения, и он не знал, зачем бросил настолько грубую фразу. Возможно, потому что это действительно так и выглядело. Или потому что это её треклятое “bisou” досталось не ему. Тому, второму, кто сидел в Лондоне, поди, не приходилось у неё ничего вытягивать обманом. Все обоюдно. Всё так, как у нормальных людей. Ему же осталось просто рычать. - Тебя это так беспокоит, да, Кайло? Она снова это делала. Возвращала в ответ не тот ответ. Щурила глаза. Дерзко улыбалась. Хотя он знал, видел, что зацепил её, что ей неловко. Но валькирия была валькирией. - Ты же так меня и провоцируешь, - он задумчиво посмотрел на надпись на её белой футболке, которая гласила “Люмос максима”. То, что другие бы восприняли за просто заклинание света из детской книжонки, Кайло читал как вызов… или как просьбу… или призыв? Чего она хотела, эта детка? Отчего порой в глазах - столько порока и страсти? Он видел, что Рей собирается ответить, но в одну секунду весь свет, горящий на площадке, потух, погружая мир вокруг в непроглядную с непривычки темноту. И даже сейчас, сквозь пелену нахлынувшей темноты, Кайло мог видеть, как девушка вмиг стала бледнее самого белого цвета в палитре Пантона. Она аж переливалась от паники. - Putain, - простонала Рей. - О, мне нравится, детка, продолжай. - Кайло, блядь, не смешно. Это же полный… твою мать… Мужчина, не ощущая и доли того отчаяния, что вмиг накрыло девушку, только философски пожал плечами. Потому что полным троеточием это могло быть только для неё. Вырубившийся свет перед началом концерта был действительно кошмаром номер один в списке дел любого промоутера. Хуже было лишь, если самолет с артистом не прилетал за час до старта. - Ты бы не мог мне помочь? - он услышал, что её голос обретает иную тональность. Которую он ещё не слышал. В нем прорезалась беспомощная робость. Кайло пожалел, что не может видеть её лицо. Наверное, на нем была такая мольба о помощи. Это бы доставило ему немного удовольствия. - Пожалуйста. Ты же знаешь, что делать. Помоги мне, - повторила Рей, нащупав его запястье и пронзив током. Все-таки у них была разная полярность. До боли разная. Но, наверное, если бы он погладил её пальцы в ответ, свет бы засиял во всем здании. - Скажи просто… люмос максима, - расхохотался мужчина. Оттолкнуть её подальше было защитной реакцией. Он был чудищем. Тем, кто питался темнотой и отчаянием, зачем ему было помогать. Вот Бен бы да, тот помог, Кайло же было чуждо сострадание, даже когда его так трогательно держали за руку, будто он был единственным спасением. Что ж до этого-то Рей не спешила просто так касаться его? Почему использовала телесную магию, как свой собственный “пряник” в этой игре. - я тебе что, Гарри Поттер? Извини, не прихватил волшебную палочку с собой, осталась в Нью-Йорке. О наличии шрама оба промолчали. В конце концов, не молния же на лбу. - Но...ты же световик. - Правильно. А ты тур-менеджер. Сечешь разницу? Иди и решай свои проблемы, время-то утекает. - А. Спасибо. Действительно. Рей сделала шаг назад и растворилась в темноте, ругая себя на чем свет стоит. Вот отчего она решила вдруг, что этот мужчина, которому не было дела даже до своей пропащей жизни, вдруг поможет ей? Ясно же, что её проблемы ему-то как раз доставят максимум удовольствия. Его темноту-то никакому свету не рассеять. Девушка, преодолевая поднимающуюся вокруг суету, набрала директора площадки. Подумала, что с ней такая история произошла впервые. Это ж нужно иметь в команде лучшего световика и, оставшись без единой искры, решать проблему самому. Хотя ей было не привыкать, но как же порой, в момент, когда накрывал почти панический ужас, хотелось побыть кем-то, за кого все сделают. Просто скажут “ты выдохни, а я все порешаю”. - По, ты что-то выяснил? - в несвойственной манере рявкнула Рей, наткнувшись на технического директора, который едва не ослепил её фонариком. Злясь, повторно набрала номер, игнорируя “абонент разговаривает”. - Нет, - прозвучал ответ от По, который протянул девушке фонарь. - Ладно тебе, сейчас все будет. - Или не будет, правда? - ничуть не успокоившись, огрызнулась Рей. - У нас тут не Библия, “да будет Свет” не работает. Алло, да. Мистер Янсен, что происходит? Ответ директора по площадке заставил девушку испытать еще одну волну паники. Обесточен был весь квартал, то есть проблема заключалась в подаче электричества как такового, а не в каких-то перегоревших предохранителях. Пока Рей заикалась о запасных генераторах, то увидела, как силуэт По покачал головой. Видимо, запасные генераторы тоже не работали. Естественно. Он же, наверное, их проверил. - Стараемся максимально оперативно решить. Не нервничайте. - У вас полчаса, иначе вы попадете на такие штрафы, мистер Янсен, что рады не будете, - своим воинственным тоном закончила Рей, отключаясь. В отличие от её голоса, душа не была настроена настолько храбро. Наступал момент, который она ненавидела. Когда от неё ничего не зависело. - Они сделают, все что могут, - повторила девушка По. - Будьте готовы запуститься в любой момент, ладно? Займись командой, хорошо? Я пойду приму гнев от Хакса и ко. Рей поднялась на этаж гримерок. Постучала к Эмилин, прихватив с собой парочку свечей, которые всегда на “тот случай, когда не нужно” она дописывала к списку закупок для любого промоутера. Та с привычным спокойствием кивнула, как и её менеджер. Как и Хакс, на которого девушка наткнулась в темноте, светя фонариком под ноги и не поднимая головы. Стоило Армитажу сказать “ждем”, Рей едва не взорвалась. Конечно. Свой-то гонорар он получит. Как и ублюдок Кайло. Как и По. Как Эмилин Холдо. Как и каждый музыкант. Как все, кто просто ничего не делал, пока она уже мысленно представляла убытки от отмены концерта, где 15 тысяч билетов были распроданы. Представляла лицо своего босса, который скажет, что она вообще поехала в тур не развлекаться, а контролировать все. Только захлопнув дверь в гримерку, Рей позволила на секунду обнять себя руками. Она устала. Ей было одиноко и страшно в этот момент. Весь мир утонул в темноте, и ей было аж тошно от всего, а опереться было не на кого. В эту секунду, восстанавливая дыханием спокойствие, девушка ощутила, что тур начинает давить усталостью. Мало ей эмоционального прессинга от Кайло Рена, так ещё и трабблы на каждой площадке начинали откровенно доставать. Она не помнила, спала ли больше пяти часов за эти десять дней. “Я же не железная, проклятие”, - мысленно чертыхаясь, думала девушка. Подсвечивая телефоном, порылась в сумочке. Достала таблетки и наткнулась пальцами на тяжелую свечку в стекле, которую купила во время вчерашней одинокой прогулки по Амстердаму. Спасаясь от жары, она очутилась в какой-то лавке и, унюхав давно забытый аромат осеннего мёда, красных яблок и корицы, чуть не разрыдалась, прижимая к себе свечку. Видимо, была настолько измотана своими персональными демонами, что воспоминания, ранее бывшие полными света и тепла, причиняли боль, когда смотрели на неё такими пустыми и злыми глазами. Щелкнув зажигалкой, девушка раздобыла себе немного света. Не выдержав, швырнула молчащий телефон в стенку, когда дверь с тихим, жутковатым скрипом неизбежности, открылась. - Оу, полегче, детка. От насмешливого голоса Кайло захотелось завыть, но Рей сдержалась. Никак не отреагировав, она невесело потрясла почти пустой упаковкой лекарств. Она же только в Ливерпуле покупала новую. - Ты знаешь, мне только что звонили из Рима, и там есть проблемы со светом, извини за каламбур. - голос мужчины звучал непривычно по-деловому. Как в тот день в Дублине, когда он устроил ей выволочку за световые схемы. - Какого хрена, спрашивается, ты ничего мне не сказала? - Кайло… - ушам своим не поверила Рей. Неужели сейчас был лучший момент тыкать её носом в ошибки? Серьезно? - Нет, правда, что ты о себе думаешь? Ты не просто должна, ты обязана сообщать о таких вещах, и… - Arrête!* - не выдержав, гаркнула Рей, впервые срывая черту между сдержанностью и "задолбал". - Блядь, как ты достал меня, гребанный нарцисс. Ты серьезно думаешь, что мне сейчас до Рима и до твоих ебанных лампочек, да? У меня тут проблема глобальнее, если ты не заметил. Или тебе нравится доставать именно сейчас? Это особый вид удовольствия, Кайло? Мужчина склонил голову. Он отлично видел силуэт Рей. Тот её особый свет помогал ему отделять девушку от накрывшего мрака. Её крик - такой, на грани отчаяния - остановил его язвительность. Кайло сделал шаг, чтобы рассмотреть её лицо. Она думала, темнота надежно скрывает, но он-то видел. Её дар, её люминесценция играла против девчонки и высвечивали страх в больших глазах. Она была как персонаж из некогда любимой книжки Брэдбери. Из той, где было что-то про надвигающуюся беду и про людей, одни из которых, поймав молнию, начинали светиться в темноте, а другие же гасли. - Да нет у тебя проблем, - неожиданно спокойно буркнул он, не сводя с неё пристального взгляда, чтобы не упустить ничего. - посмотрел я на запасные генераторы, они вытянут весь концерт без проблем. Отправил Кардо подключить их нормально, а то все сделано на честном слове. Будет тебе люмос максима минут через пятнадцать, даже открытие дверей не задержим. Рей закинула в рот две бело-зеленые таблетки и едва не поперхнулась, автоматически запивая все энергетиком. Ощущая вкус кокоса, таурина и сорока миллиграмм флуоксетина, она подумала, что у неё, видимо, случилось замыкание серотонина, что повлияло на слух. Он помог ей? Просто пошел и все сделал? - Кайло, спасибо. Спасибо большое, - вздохнула Рей, которая меньше всего ждала вот это вот плечо. Больше всего жаждала и, все же, меньше всего ожидала. А он взял и помог, и даже не собирался требовать ничего взамен. Кажется, ему не нужно было ни её “спасибо”, ни жалкого поцелуя, а жаль. Сейчас, когда она была настолько в стрессе, ей хотелось согреться о кого-то, но Рей, преодолевая желание, трусливо ждала, что он назначит цену, которая потом станет для неё оправданием. Она вела себя совсем не как валькирия. Была обычным человеком, жаждущим греха всей душой и боящимся его в ту же минуту. - Мне было скучно, в конце концов, раз я проснулся ради концерта, будет весьма глупо, если его отменят, да и.. ты что, спятила? - рявкнул на неё Кайло, вдруг выдергивая таблетки, когда Рей свою порцию уже проглотила, - может, тебе ещё шприц сюда притащить, идиотка? Он покрутил таблетки. Секрет успеха был понятен и банален. Как и все, она сидела на сильнодействующих то ли успокоительных, то ли модных антидепрессантах. И от большого ума запивала их энергетиками, создавая замкнутый круг. Стимулируя и успокаивая себя одновременно. - Иди сними стресс как все люди. Напейся в хлам. Потрахайся там с кем-то. Это тебе зачем? - он покачал головой, бросив таблетки на столик. Выбрасывать не стал - это было её личное дело. Но что ж так злило-то его? - Решила сдохнуть до тридцати, да? И что, думаешь, твой прах развеют со словами "она спасла концерт"? Да всем плевать на твой вклад. И на тебя плевать. Тут главное деньги. Он был очень близко, и свет проезжающих машин бросал на Рей неравномерные отблески. Девчонка была слабой в эту минуту, очень слабой. Пыталась держать все под контролем, но огромная махина вырывалась. Это не конём управлять в бурю. Шоу-бизнес был целым табуном из бешеных, необъезженных вороных, которых под контроль не возьмешь. - Что ты так напрягаешься все время? Крошка, это лишь работа. - он хмыкнул, заправляя падающие волосы Рей за ухо. Непроизвольно. Проклятая темнота забирала слишком много, а ему хотелось видеть её лицо. Сейчас или постоянно, не важно. - Окей, уволят тебя, на улице же не останешься, так? Расслабься уже наконец. Сгоришь, а никто и не оценит. Уж поверь. Кайло горько улыбнулся, убирая руку, поскольку девушка вздрогнула. Вспомнил, что в её возрасте, в свои прекрасные двадцать пять, он тоже горел, переживал, а потом уже стало все равно. Да и сейчас было все равно, будет концерт или нет. Ему было не важно - сидеть за пультом или напиваться в баре, но… она, все же, попросила о помощи. То робкое прикосновение таки достигло мозга. “Ради тебя” - вспомнил Кайло ту невольную фразу, что бросил ей сквозь дождь в ночи. Фраза переросла в действие. Он снова что-то делал ради неё, и это было неожиданно приятно. Он забыл, когда делал что-то ради кого-то, и вдруг Кайло насторожился. Знал, что тянут за собой вот эти вот “ради тебя”, знал и не хотел стать чьим-то ручным чудищем. Не хотел глядеть на неё жадно и потерянно в ожидании чего-то. Нагляделся с момента, когда обрел шрам, условный срок и муки совести вместо радости творчества. Правила выживания Кайло уже усвоил, и первым было убивать любой проблеск на надежду, что вот тебя, такого, могут принять. Но… Девушка так странно посмотрела на него сквозь темноту, и он увидел, как та слабость, что он нашел в ее глазах пару минут назад, уходит, растворяется, а сама девушка начинает разгораться, будто его присутствие раздувало внутри неё пламя. Алое. Страстное. Грешное. - С тобой расслабиться очень сложно, - она сказала совсем тихо, будто сама себе, но Кайло знал - да нет же, эти слова не просто для него. Для них. Как повод для того, чтобы поджечь тут все к чертям. - Давай… - начал мужчина и замолчал. Рей резко выпрямилась, напряженно вслушиваясь. Она уже знала, что он скажет, и была готова внять совету, которого так ждала. - Так давай мы это исправим, детка. "Давай поделим твое пламя на двоих, глупая, дай ему свободу. Дай его мне" Кто к кому потянулся первым после этих слов, было не ясно. Фраза упала между ними, прозвучав выстрелом, командой к старту, и их тела соприкоснулись сквозь темноту и разделяющую их вечную грубость. Руки девушки легли ему на шею, его - ей на талию. Они будто возвращались к тому моменту, когда разорвали поцелуй, и “продолжим?” наконец обретало форму, но в этот момент никто не торговался и не ставил условия. Её губы были горячими, его - нетерпеливыми. Настолько, что не хотелось отвлекаться на вдох, ведь времени, пока темнота будет дарить возможность, было не много. Кайло, втягивая воздух носом, вдруг сообразил, что пахнет здесь как в его прошлом. Он не мог понять, правда ли гримерка пропахла этими ассоциациями, или поцелуй Рей пробуждал смутные воспоминания? Яблоки. Мёд. Корица. Приближающаяся осень. Летние ярмарки с дядей Люком. Бесконечное количество ярмарок. Счастливое время, когда это слово не отдавало дикой болью и отчаянием. Время, когда он был человеком. А вдруг и она - из прошлого? Вдруг все совпадения - не совпадения? Та дурацкая кола и этот запах, который появился ниоткуда, словно принесенный ветром? Могла она быть хорошим днем его жизни? Кайло не знал, но был уверен, что Рей могла стать хорошим моментом сейчас, в настоящем. Он не мог взять себе всего, но момент… что ж, право на момент было даже у него, особенно, когда было привычно темно, и не нужно ничего говорить. Рей, забравшись на столик и столкнув пару бутылок с энергетиком, выдохнула. Таурина ей хватало. Ей бы громоотвод не помешал, да, но она забыла его вместе со здравым смыслом, видимо, в Лондоне. Девушка знала, что вот так нельзя. Нельзя так сильно притягивать его за толстовку к себе. Нельзя так бездумно обнимать его ногами, подпуская ещё ближе, будто пытаясь отогреть. Но… она так устала, она заслужила на эту передышку, ведь заслужила же! Заслужила хотя бы мгновение, которое - Рей знала - обернется бедой. Поцелуи осенью всегда заканчивались бедой. Но… целовать Кайло, когда тот был не пьян, не под кайфом, было чем-то сродни переходу тонкой черты, которая проваливала её в прошлое. Забыться и прошептать “Бен” было так просто, и этот контроль над собой был единственным, что её сейчас держало. Ощущая, как пальцы Кайло забираются ей под юбку, она отстранилась и задышала чаще. В одну секунду тьма стала ещё темнее, и мир перестал существовать. Только ощущение скользнувших пальцев по бедрам, которые слегка царапали, да прохладных губ, которые целовали шею, оставляя следы, - Рей чувствовала это. Нарочно отмечая там, где будет максимально заметно. Это злило и… вызывало мурашки удовольствия. Её никто не отмечал. Даже… даже Бен. Вздрогнув от накатившего удовольствия ещё раз, девушка сжала колени сильнее, чтобы он был ближе. Как же ей хотелось большего. Намного большего. Сквозь горечь от осознания очевидного падения она все равно желала большего. Как бы Кайло ее ни целовал, как бы её ногти беспомощно ни царапали спину сквозь ткань толстовки, это было все равно что тушить небоскреб с детского ведерка. Если ей придется платить муками совести, так пускай хоть сгорит до конца. Чтобы за раз расплатиться за всё. Если стыдиться затем, так хоть знать, что свою темную волну, свой мрачный кайф она испила до дна. “Знала бы ты, как охренительно хорошо сейчас, детка, хорошо с тобой... и ты...как же ты все-таки хороша”, - отстраненно подумал Кайло, сжимая её грудь сквозь тонкую ткань футболки и наслаждаясь тем, как она отзывается. Привычно грубый, привычно порывистый, да только непривычно соображающий. Девушка томно дышала Кайло прямо в ухо, заглушая весь мир, спасая его в эту секунду от одиночества. Целуя и глядя в её ошалевшие от жадности глаза, он подумал - на краю сознания, - что не нужно так с ней, лучше остановиться, пока кто-то из них не перешел черту. Трахнуть кого-то в гримерке по-быстрому было делом привычным, но сквозь дикое желание трахнуть именно её и именно сейчас Кайло нехотя понимал - с ней не стоит. Она-то...она-то ему нравилась. Он даже запомнил, как её зовут. И цвет глаз. И знал, что был не Зигфридом, чтобы её целовать. Но девчонка не отталкивала, наоборот. Прикасаясь губами к губам, она шептала “еще”, позабыв о своем "arrête", подталкивая его на большее, будто их обоих ни капли не волновало, что двери гримерки даже на ключ не закрыты. - Ты знаешь, что нужно делать, - вдруг прошептала Рей осипшим голосом, поглаживая его по той щеке, где был шрам. Так нежно. В контраст всему этому безумию. Он накрыл её ладонь своей, чтобы не вздумала отпустить. - Просто загадай желание, Кайло и... продли свою демо-версию. Девушка, ощущая, что теряет контроль, просто снова трусливо перекладывала все на сделку, чтобы груз вины потом не раздавил её, но Кайло услышал другое. Позволивший себе забыть обо всем на свете и даже обмануться, вернулся с размаху на землю, в Амстердам, в душную гримерку, где пахло прошлым. Сам находясь среди худшего из грехов, он рассеивал туман. Что? Что она сказала? Серьезно? Собралась трахаться с ним, просто чтобы он был паинькой? Кайло ощутил… разочарование там, где его не должно было быть, ведь Рей просто вернула ему, так невовремя, его же слова. Мужчина привык платить за секс выпивкой, деньгами, пригласительными, условиями договора, но не сейчас. Не когда он вдруг на долю секунды решил, что девчонка просто так хочет его. Но она, оказывается, имела свою цену. Чудище могло ее поиметь только ради чертовой работы? Той, из-за которой она закидывалась таблетками и энергетиками. Той, которая заставляла её принимать наркотики, судя по парочке новых синяков. Той, которая её не стоила. Кайло не успел ничего ответить, как вспыхнул свет. Остатки иллюзий ещё кружили вокруг них, они ещё были сплетены руками, ногами и губами, но… все пропало за секунду до того, как генераторы заработали. - Свои желания я приберегу для более толковых вещей, не буду идиотом. - резко и все же нехотя отстраняясь, рассмеялся Кайло. Смех вышел злым и невеселым. - Мне все равно плевать, тебя поиметь или кого-то ещё, так лучше я распоряжусь своим... джинном из лампы умнее. Девушка тяжело дышала и, скрестив ноги, прижала ладонь к груди, словно там все болело. Видимо, поперхнулась своим же пламенем. Или... он сделал больно? А Кайло, как дурак, пялился только на ладонь. Ту, которой она так ласково гладила его, будто принимая. Как, оказывается, просто поддаться на такие жесты. Как, оказывается, ему ещё хотелось даже на уровне рефлексов вот такого тепла, которого он был лишен. Но момент прошел, и поцелуи отдавали дешевым расчетом. Лицемерная, амбициозная девчонка, которая заставила ту, позабытую арию Альберхта звучать в голове у Кайло в разы сильнее. das Licht lösch ich euch aus...so verfluch'ich Liebe... ** Все так. Ему просто нужно ковать свое золото дальше, не думая о чем-то ещё. С чего он вдруг вообще все это затеял. Эти рыцарские поступки и… разве настоящее творится в гримерке на быструю руку? - Тебе правда нужно говорить все это? - ошарашенно и зло спросила Рей, поднимая глаза. Почему он так разъярен? Хотела спрыгнуть и подойти, но Кайло сделал резкий жест, будто отдавая команду. - Сиди уже, - рявкнул он, а потом вдруг улыбнулся. Подошел поближе. Снова зацепился пальцем за её подтяжку и немного потянул Рей на себя, зло улыбаясь. - Ну точно, вот оно. Давай попробуем ещё раз. Сидеть, валькирия. - повторил он с медлительностью хозяина, дрессирующего свою непослушную собаку. - Ах, вот оно - мое первое желание. Просто сиди здесь, на своем месте, как и положено. И ни слова, ни звука. Боже, вот теперь можно и кончить. Когда ты такая молчаливая. Делай так почаще. Это же кайф. Вот так ты очень хороша. Ну, не нужно так сверкать глазками. Хотела, чтобы я загадал желание, - я и загадал. Это было так зло. Так унизительно. Так мстительно. Будто желание её присмирить, указать на место было важнее секса. Будто лишь это имело значение. Развернувшись, Кайло ушел, хлопнув дверью так, что Рей вздрогнула. Прозвучало как удар. Девушка откинула голову, ударившись затылком о зеркало. Ей-таки нужно купить громоотвод. И побольше свечей, а лучше - фонарик, чтобы не подпускать к себе темноту, лишающую её разума. И совесть новую, да, потому что она никак не могла обьяснить, что с ней происходило, когда этот мужчина был рядом. Девушка посмотрела на дрожащие руки. Ощущала себя обнаженной, потому что прикрыть свое добровольное падение ей было нечем. Все случилось не из-за спора. Все случилось из-за жажды. Рей посмотрела на свое отражение в другом зеркале, напротив. Растрепанные волосы и... горящие глаза. Какие же горящие. Конечно, от грубости, что ей бросил Кайло, они затухнут, но тело ещё поддерживало это пламя в ней. "Что дальше, Рей? - невесело подумала она, спрыгивая со стола. - Что? Куда ты катишься, глупая? Прекрати все это. Вообще все прекрати, иначе тебе конец. Везде. Стоит ли ломать свою стабильность ради... ради человека, которому не важно кого трахать?" * Прекрати (фр.) **Ваш свет погаснет навек....я люблю шлю проклятие (нем.) Ария в голове Кайло звучит отрывками, не полностью, самые, видимо, его "любимые" фразы *** В общем, дорогие читатели, многие грустили, что до вторника далеко, и мы подумали - черт, а ведь вы правы. До вторника далеко, и нам самим не терпится узнать, что дальше. А дальше... ну дальше... все мы знали, что они, если и столкнутся, то ничего хорошего не выйдет. Одна боль и копания, а поговорить - это не про этих ребят, это же не оперу обсуждать. Потому готовимся грустить, думаю, в ближайшее время они не будут гореть желанием общаться. Каждый закроется в себе, а значит, скорее всего, будут только делать больнее, огрызаясь и выбрасывая когти.