***
На незаправленной кровати лежали три укороченные юкаты разных цветов с незамысловатым цветочным узором: розовая, голубая и зелёная. Окинув их безразличным взглядом, я примерила розовую юкату и заглянула в зеркало. Моё лицо исказилось от увиденного: слишком коротко, стоило мне слегка наклониться, и любой желающий мог разглядеть моё белье. — Ну что? — послышался голос Сасори. Это он притащил ко мне этот ужас, а теперь ожидал за дверью. — Я не буду это носить, — строго ответила я, рассматривая голые коленки в отражении зеркала. Дверь в комнату неожиданно распахнулась. Акасуна зашёл, окинув меня оценивающим взглядом. «Почему каждый из этих двоих всегда так бесцеремонно заходит в мою комнату?» — подумала я, недовольно сжав зубы. — Нормально. Пойдешь в этом, — холодно сказал он, присаживаясь на стул. — А может мне сразу голой пойти? — я бросила на него угрюмый взгляд. — Нет, так сразу будет неинтересно, — на его лице промелькнула ухмылка. — Подойди. Без особого желания, подошла к нему. Сасори встал и усадил меня на своё место. Оказавшись напротив, он одарил меня многозначительным взглядом, смотря сверху вниз. Неожиданно, его правая рука приблизилась к моему лицу. Я почувствовала прикосновение его холодных пальцев и слегка поежилась. Он приподнял моё лицо за подбородок так, что я смогла рассмотреть его серо-карие глаза. — Я сам тебя накрашу, — холодно произнес он и перевел взгляд на столик у кровати, где были разбросаны свитки, книги и косметика. — Ну и беспорядок у тебя. Наконец, он отошел от меня, и я облегченно вздохнула, поправляя низ юкаты. — У тебя вообще есть помады не красного оттенка? — произнес Сасори, рассматривая мою коллекцию помад. Я отрицательно помотала головой. Он легко коснулся до своих волос и вопросительно на меня посмотрел. «Да, и волосы мне ваши с первой встречи понравились» — подумала я, но озвучивать не стала. Сасори принялся колдовать над моим лицом. Все его движения были очень легкими и аккуратными, но меня не покидало ощущение, что он может в любой момент сделать из меня одну из своих марионеток. Мне пришлось вытащить пирсинг из носа, так как оказалось, что мужчине такое может не понравиться, пф. Честно, мне хотелось плюнуть ему и все остальным мужчинам прямо в лицо. — Ты понимаешь, что не сможешь использовать шаринган? — произнес он, дотрагиваясь мягкой кисточкой до моих щек. — Да. Если воспользуюсь, то потом он сможет рассказать об этом людям, которым мы его доставляем, и тогда заказать могут меня, — шепотом ответила я. «И какой смысл было тренировать глаза все эти годы, если я могу воспользоваться ими раз в тысячу лет?» — спрашивала я себя. — Верно, — он убрал прядь волос с моего лица. — Ты умная девочка, Мирай. Мне стало не по себе от его слов. Все-таки в Сасори было что-то жуткое. — Эм, а что мне делать, если он зайдет слишком далеко? — наконец, спросила то, что беспокоило меня больше всего. — Ты должна выполнить миссию любой ценой. Мы должны похитить его живым. — Так и знала, что вы так скажите, Сасори-сама, — я заставила себя улыбнуться уголками губ. Он только ухмыльнулся и крохотной кисточкой провел по моим губам. — Кстати, а как зовут этого мужика? — спросила, когда он закончил. — Хаято, — он отстранился от моего лица. — Смотри, — указал мне на зеркало. Теперь я стала больше похожа на фарфоровую куклу, чем на себя. Тон лица остался таким же бледным, но теперь на щеках был легкий румянец, что придавало лицу здоровый вид. Никаких стрелок, только еле заметные коричневые тени на глазах. Губы не темно-бордовые, как я люблю, а бледно-малиновые. — Мда, — буркнула я. Акасуна лишь усмехнулся, глядя на моё недовольное лицо. — Может мне стоит отрезать зеленую прядь волос для того, чтобы добиться максимальной натуральности? — он демонстративно взял ножницы со стола. Я запротестовала, прикрыв голову руками. — Твоя левая рука, — в его голосе прозвучало еле заметное удивление. — Кажется, эти шрамы не от тренировок. Я резко притянула руку к груди. Рукава юкаты были слишком короткие для того, чтобы скрыть следы от порезов. — Нужно их скрыть, — почти шепотом произнесла я. — Тебе нравится делать себе больно? — равнодушно спросил он. — Нет, просто это помогает не чувствовать другую боль. По лицу Сасори пробежала тень, он молча развернулся и покинул мою комнату. Я застыла, не понимая, что с ним произошло.***
Солнце уже село, и прохладный вечер начинал превращаться в ночь. Я, закутанная в белый плащ, молча стояла рядом с Сасори и Дейдарой, которые были совсем не похожи на себя из-за техники превращения. Из открытых дверей онсэн падал свет, в окнах горели яркие огни. — Мирай, напоминаю, что нам он нужен живым, — прервал наше молчание хриплый голос кукловода. — Знаю, — прошипела я, сжав кулак. — А по твоему выражению лица так не скажешь, хм, — с ухмылкой на лице сказал Тсукури. У меня появилось огромное желание стукнуть его, но я сдержалась. Наконец, из здания вышла молодая девушка лет двадцати в светло-голубом кимоно с узорами лепестков сакуры и пригласила нас зайти. Мы зашли в небольшой коридор, откуда, свернули в просторную комнату. В центре стоял небольшой диванчик бежевого цвета, а на нем сидела женщина с непроницаемым лицом в алом кимоно с золотыми узорами на рукавах и черным поясом. Её волосы собраны в пучок, что придавало лицу еще большей строгости. Заметив нас, её холодный взгляд сразу же пробежался по мне. Она встала и строго произнесла: — Пойдем. Я посмотрю на тебя, — она быстрым шагом удалилась в другую комнату, и я поспешила за ней. Мы оказались в крохотном помещении, где ничего не было, кроме множества свечей, расставленных по периметру комнаты. — Меня зовут Сэцуко, я хозяйка этого места. — произнесла она, расстегивая мой плащ. — Ты хорошенькая, но этого мало. Я смутилась, а она уже приступила развязывать пояс юкаты. Юката распахнулась, теперь Сэцуко внимательно рассматривала молодое обнаженное тело. Я подавила в себе желание прикрыться. Сложно было оставаться равнодушной в такой ситуации. «Выполнить миссию любой ценой», — крутилось в голове. Она ловким движением расстегнула мой бюстгальтер, обнажая небольшую грудь. Я заметно вздрогнула. На ее лице ни один мускул не дрогнул, ей было все равно, что я сейчас чувствую. Для неё я просто товар. Казалось, что ничего не скроется от её внимательных глаз, но загримированные шрамы она так и не заметила. — Ты девственница, — произнесла она, когда закончила осмотр. — Одевайся. Когда мы вернулись к нукенинам, Сэцуко вытащила небольшой листок и ручку из рукава кимоно, она что-то написала и показала листок Сасори. — Такая цена за её невинность вас устроит? — Вполне, — ответил он. — Юко, отведи её, — обратилась хозяйка онсэн к одной из девушек, что безмолвно стояли в комнате. Девушка с миловидными чертами лица и длинными коричневыми волосами, собранными в высокий хвост, бесшумно подошла ко мне и осторожно взяла за руку. Она была одета в фиолетовое кимоно с ярко-желтыми цветами, что делало ее похожей на цветочную нимфу. Она приветливо мне улыбнулась. — Не бойся, — обратилась она ко мне, уводя куда-то из комнаты. Перед уходом я бросила быстрый взгляд на лица нукенинов, которые с равнодушными лицами получали деньги из рук хозяйки.***
— У нас новенькая! — воскликнула Юко, двигая сёдзи в сторону, — Зовут Мирай. Мы зашли в огромную комнату оформленную в традиционном стиле: стены в кремовых тонах, на которых висят картины с пейзажами величественных долин, пол устлан татами. Стоило мне зайти, как девушки сразу же оторвались от своих дел и окружили меня. Каждая из них была молода и прекрасна, но смотрели они на меня с глубокой печалью. — Сколько тебе лет? — обратилась ко мне незнакомая девушка в серой юкате, сидя на татами. — Через два дня будет шестнадцать, — промолвила я. — Крепись, — на её лице появилась скорбная улыбка. Неожиданно до меня дошло, почему они так на меня смотрят. Эти девушки попали сюда так же, как и я. Их просто продали, словно товар в магазине, и в этом месте продолжали сдавать в аренду. Только я точно знала, что скоро покину это место, а они — нет. Когда знакомство было окончено, Юко расстелила мне футон, дала ночную одежду и присела рядом. — Знаю, тебе сейчас паршиво, но я обязана рассказать тебе правила этого места. Я молча кивнула, переодеваясь в хлопковую пижаму. — В основном мы просто составляем компанию в купальне богатым мужчинам, но ты, наверное, понимаешь. — она замялась и обняла себя на плечи. — Иногда они хотят воспользоваться твоим телом, даже против твоей воли. Официально — это под запретом, но есть те, для кого законы не писаны. Я кивнула. Сказать мне было нечего. Слушать это было, как ножом полоснуть по сердцу. За что жизнь так наказала этих девушек? Почему они должны все это терпеть? — Если ты будешь хорошо работать и накопишь определенную сумму, то тебя отпустят, — с надеждой в голосе проговорила она. — Мне осталось выплатить двести тысяч рё. Думаю, что через три года смогу выплатить. «Но это же не такая огромная сумма, чтобы зарабатывать ее так долго» — промелькнуло у меня в голове. Я с силой стиснула зубы и взглянула на красивое, но удрученное лицо Юко. — Главное пережить первые разы. потом будет легче, — произнесла она с фальшивой улыбкой на лице. — Не бойся плакать сегодня, мы все понимаем твои чувства. Девушка приблизилась ко мне и крепко обняла. От неожиданности я замерла. Меня никто никогда не обнимал, кроме Шина и Шисуи. Она не отпускала, и я все же решилась обнять её в ответ. Юко была теплой и мягкой; от ее волос исходил сладковатый запах сирени. Ночью я тихо плакала. Мне хотелось спасти этих девушек, защитить от этого ужасно мира, убить всех, кто посмел обидеть их. Но я понимала, что это никак нельзя будет осуществить.