Хозяйка Пристани Лотоса

Осторожно выглянув из угла, женщина наблюдала за молодым учителем, который направлялся в библиотеку. На счастье Цзыюань вокруг никого не было, иначе слуги уже донесли бы главе ордена, что у его жены помутился рассудок. За время своего преследования Юй успела красочно представить в своей голове, как исказится лицо Фэнмяня, когда тот узнает, что его Госпожу потянуло на молодняк. У Цзыюань закралось подозрение, что прознай её муж об этом, то запретил бы приближаться к детям, а ещё лекцию устроил бы, сопровождающуюся восклицаниями: «Теперь я знаю, почему твоё отношение к детям так изменилось!» А Цинци, услышав о подобном происшествии, прилетела бы на крыльях любви, чтобы поддержать подругу и от души высказать главе ордена всё, что она думает и объяснить, как вредно воздержание, если он, конечно, не решил пополнить ряды евнухов. Женщина так сильно ушла в себя, что не заметила, как Цинцю исчез из поля зрения. Покинув своё убежище, Цзыюань посмотрела по сторонам, но не найдя объект слежки нервно вздохнула. Ей нужно быстрее понять, что происходит, а она, вместо того, чтобы хорошенько встряхнуть парня и узнать правду, прячется по углам, как мышь. Вот уже месяц проходит, а Юй безуспешно пытается найти зацепки, касающиеся учителя. Из своих наблюдений Цзыюань поняла лишь то, что Шэнь неисправимый чистюля и очень трепетно относится к своему внешнему виду. — Ну и на что я надеялась? Увидеть, как он пользуется рацией, отправляя сигнал в космос? Я уже успела запомнить распорядок дня этого отшельника. В принципе и запоминать там нечего: целыми днями ест и спит, а также читает. Как он ещё не умер со скуки? Я, пробыв здесь около трёх месяцев, хочу повеситься. Каждый день разбираю бумажки, принимаю гостей, строю из себя леди и, когда выдаётся свободная минутка, бегу к своим детишкам. Ни телевизора, ни интернета, одним словом — ничего — жизнь в мире заклинателей оказалась чертовски скучной, — Цзыюань достала из рукава книжку, где сделала пометку о неудачной слежке. Женщина задумывалась над тем, чтобы найти хороших мастеров и сотворить несколько игрушек, глядишь и бизнес развернётся. В моменты, когда тоска по прежней жизни особенно сильно накрывала Юй, та закрывала глаза и представляла, как в будущем будет купаться в золоте и разбрасываться монетами направо и налево. (Повелитель Ветров одобрил) Приближалось время обеда, так что Цзыюань направилась в сторону беседки. Период конца весны и начала лета выдался на удивление жарким, и едва ли у кого-то возникало желание сидеть в душной комнате. Идею перенести трапезу на свежий воздух дети радостно поддержали. Фэнмянь в последнее время был слишком занят, поэтому во время еды все свободно разговаривали, не испытывая напряжения из-за присутствия Главы ордена. Хотя правильнее сказать, что сейчас Цзян Чен мог спокойно есть, не вытягиваясь, как тетива стрелы, при каждом движении отца. Цзыюань часто задумывалась, как улучшить отношения между этими двумя. Пока Вей Ин общался с дядей на равных, Ваньинь глядел в пол, потолок, на лотосы, птиц, слуг, да на кого угодно, только не на отца. Юй заметила, что каждый раз, когда Фэнмянь хвалил Усяня и отечески трепал по голове, Цзян Чен бросал взгляды, где наравне с ревность плескалась непреодолимая грусть. Женщина понимала, почему в оригинальном сюжете Цзян Чен вырос холодным и нелюдимым человеком. Просто этому ребёнку не хватало любви и внимания, он считал себя лишним, чувствовал, что каждый раз остаётся в тени, становится невзрачным на фоне Вей Ина, который лишь одной улыбкой мог притянуть к себе всеобщее внимание и восхищение. И хотя теперь Ваньинь получал материнскую любовь, но ему всё равно не хватало внимания со стороны отца. Цзыюань уже начала составлять план, где она вырубит сначала мужа, потом сына, свяжет их, оставит наедине в какой-нибудь, Богом забытой земле, и пусть что хотят делают, но пока не решат все вопросы между собой — оттуда не возвращаются. Но видимо в этот день всем её планам было суждено рассыпаться в пух и прах, когда она увидела что творилось в беседке. Глава ордена сидел, что-то показывал в книге и параллельно объяснял, в то время как два мальчика по правую и левую сторону с увлечением слушали мужчину. Яньли сидела на напротив них и всё свое внимание посвятила вышивке. Наблюдая за этой мирной картиной, Цзыюань тяжело вздохнула. Ей безумно хотелось спасти этих людей. Прожив здесь недолгий срок, она уже успела привязаться к ним. Будто жизнь решила дать ей шанс, узнать, почувствовать, найти ответ на так долго волновавший её вопрос: «Что такое настоящая семья?» С каждым новым днём, прожитым в этом мире, Юй все лучше понимала, как сильно она боится потерять этих людей. Вэй Ин, до этого тихо сидевший и внимательно слушавший дядю, заметил одинокую фигуру в стороне и, вскочив со стула, радостно побежал к женщине. — Тётушка! Тётушка! А дядя Цзян посетил утреннюю тренировку и сейчас объясняет нам какие ошибки были в наших техниках, — мальчик так ярко жестикулировал и прыгал вокруг Юй, что та готова была поклясться: этот ребёнок чуть из собственных штанов не выпрыгивал. — А-Сянь, тише, давай сядем и ты мне все расскажешь, — нежно потрепав мальчика по голове, более холодным голосом добавила, — Доброе утро, Глава Цзян. Вы почтили нас своим присутствием. Вблизи были замечены красные облака? — поинтересовалась Цзыюань, пока мужчина с недоумением обдумывал её вопрос. — Нет, моя Госпожа. Я не слышал ни о каких красных облаках. — Неужели? А я думала Вас можно вытащить из кабинета только под предлогом намечающегося красного снега в начале лета. — Я правда старался как можно быстрее разобрать дела, чтобы после уделить моей семье больше внимания. Цзыюань собиралась съязвить что-то похожее на: «Неужели Вы вспомнили, что у вас есть семья?», но подоспели слуги с едой, так что она решила в этот раз сыграть роль примерной жены и не устраивать сцен. Только Глава ордена собирался разрешить всем начать трапезу, как подбежал слуга с документами, которые, как он уверял, не потерпят задержки. Вэй Ин не стал ждать и накинулся на свою порцию, Яньли позволила себе лишь немного отпить воды, а Цзян Чен вовсе не притронулся к еде, ожидая отца. Не удостоив вниманием расставленные блюда, Цзыюань переводила пристальный взгляд со слуги на мужа. И когда её терпение уже подошло к концу, Фэнмянь повернулся, так что на его лице можно было увидеть смиренное ожидание. В последнее время он то и дело слышал упрёки от этой женщины в свою сторону. Раньше она хотя бы иногда игнорировала его, поэтому можно было тихо посидеть в кругу семьи. Сейчас же его критиковали после каждого сделанного вдоха. И вот разобравшись со всеми делами, он надеялся наконец-то избежать упреков жены, но видимо удача была не на его стороне. Ему ничего не оставалось, как подготовиться выслушать эту шумную женщину. — Может нам уйти, Глава Цзян? — Цзыюань отчетливо разглядела в глазах мужчины покорность, что взбесило её ещё больше. Почему он просто не мог разозлиться? Может она хотела от души поругаться с ним, но всё сводилось к разговору со стеной. — Я просто заметила, что у вас тут неотложные дела, а мы мешаем, так что может нам лучше уйти в другое место? Вэй Ин отложил палочки, почувствовав намечающуюся бурю. Яньли переглянулась с Цзян Ченом, не решаясь вмешиваться в разговор. — Если Глава вдруг захотел продемонстрировать свою занятость, то он может быть уверен в том, что мы не сомневаемся в его загруженности. Поэтому не умоляем снизойти к нам и откушать один, чёртов раз, в неделю, — слуга, принесший бумаги уже пожалел о том, что отказался от предпринимательской деятельности; сейчас бы плавал на корабле, торгуя заморскими тканями, а не вот это всё. Фэнмянь тяжело вздохнул, но всё-таки отослал слугу, пообещав разобраться позже и принялся за блюда. — Так лучше, моя Госпожа? — как бы между прочим уточнил Глава Цзян. -Сносно, — холодно бросила Юй, больше не обращая на него внимания. После завтрака дети решили поиграть рядом с беседкой у воды, а взрослые остались за столом допивать чай. Цзыюань надеялась провести эти вынужденно выделенные минуты в тишине, но у её мужа были другие планы. Он аккуратно вытащил шкатулку и поставил её перед Юй. Та слегка подула на горячий напиток, а после обратилась к мужчине напротив: — Фэнмянь, если это опять шпилька, то, клянусь правилами ордена Гу Су, я её воткну тебе в голову. Поэтому у тебя два варианта: забрать эту безделицу или написать предсмертную записку. Мужчина ничего не ответил, только окинул жену тяжёлым нечитаемым взглядом. Цзыюань в свою очередь не собиралась принимать подачки, как какая-то псина. Подумаешь сердце этого мужчины не принадлежит ей. Ничего, на нём свет клином не сошёлся, в конце-то концов! Не намереваясь продолжать разговор, Цзыюань встала из-за стола и направилась к выходу, но что-то заставило её остановиться. Юй вспомнила оригинальную сцену, где эти двое также поссорились, но в отличие от предыдущих моментов та ссора стала для них последней. Поэтому сейчас она старалась побороть свою гордость, и в итоге вернулась к столу и под вопросительный взгляд мужа, схватила шкатулку: — Теперь ты мне больше ничего не должен. Побеспокойся лучше о своём будущем наследнике, — Цзыюань быстро покинула беседку, не заметив Цзян Чена, который стал свидетелем очередной ссоры своих родителей.