The Ties That Bind

Петлять в самом деле не пришлось. Ресторанчик смотрелся убого, но вроде бы было чисто, хотя Дазаю показалось, что Чуя имел в себе порыв взять и развернуться. Перед ними тут же возникла женщина, которая не удостоила их приветствием, а лишь немного угрюмо всмотрелась и просто отошла в сторону, словно бы пропуская вперед, мол, так и быть – проходите. Может, оно и к лучшему, что она отошла. Неприятная женщина.  – Пап, – Акира, глазея на нее, позвал Чую, собираясь что-то сказать ему, – папа, почему тетенька на Ам Няма похожа?  – А-тян, тихо, – Чуя, однако, прыснул, потому что и сам в голове допустил мысль о том, что тетка эта напомнила ему больную лягушку или иного нездорового земноводного; вариант сына звучал как-то мягче, милее, что ли. – Не надо о людях обидные вещи говорить.  – Но он прав, – спокойно произнес Дазай, не боясь, что кого-то заденет. А весь вид его говорил Чуе: оглядись!  Чуя уже и так заметил. Тут было два посетителя. Пожилой мужчина, чей вид был ничем не лучше, чем у продавца, встреченного ранее, с ним был молодой человек – выглядел он приличнее, но глаза у него какие-то были… Выражаясь языком Акиры, он тоже смахивал на Ам Няма, но до стадии больной лягушки еще не дошел. Повар, который методично строгал рыбу, и того не был краше. А еще неприятно стрелял на них глазами.  Сказать честно – что-то не хотелось тут обедать, да еще и кормить ребенка. Не говоря уже о том, что слишком уж пахло рыбой. Этот запах на улице рассеивался дуновениями, они уже и перестали замечать, а тут снова сгустился. Чуя придирчиво осмотрел стол, который, словно что-то подозревая, тут же перед ним протерла тетенька Ам Ням, и подумал о том, что грязь тут все же не разводили. И повар работал при форме. Суши, что он лепил, выглядели самыми обычными, и Чуя взял несколько тарелочек, но все равно испытывал сомнения. Дазай, понимая его, притянул к себе порцию – с омлетом; есть не спешил. Еще и неприятно было то, как таращились на них два других посетителя, которые спокойно себе вкушали суши, только вот не особо приятными действиями загружая их в рот и как будто заглатывая.   Вообще можно было бы просто встать и уйти, но неловко будет это смотреться. Чуя бы рискнул поесть, но сидеть и лопать самому, когда ребенок проголодался… И тетка эта смотрит. Вообще странное чувство: Чуя прежде не испытывал такой брезгливости к людям. Странное – даже мало сказать! В Портовой мафии он дело и с трупами имел, и с прочей гадостью, вращался среди самых конченых людей, и ничего – был спокоен, дурнота не имела тогда свойства откладываться на подкорке, он без последствий ее переваривал; грубо говоря: смывал с рук чужую кровь и шел, к примеру, вкушать дорогое вино. Или Мори мог отправиться с ним на ужин, который на самом деле предполагал разборки с врагами мафии, и вот положат они чуть ли не рядом с обеденным столом несколько человек, тех растащат – пожалуйста, сейчас будет подан шикарный ужин! Ужасало – но куда было деваться, вот и принял, научился. А тут – ну, люди не особо приятны на внешность, может, болели чем, но его воротило от них. А-тян стеснительно оглядывался. Наивного ребенка смущали эти странные взрослые, смех был реакцией, которая рождалась из незнания, как себя вести, хотя Акира послушался папу и просто вел себя тихо, но и надо сказать, что немножко они его пугали. Чем-то напоминали монстров из аниме, что ему один раз дал посмотреть онии-сан, пока папа не видит, ибо не для мелюзги сюжетец был. Монстры Акиру не напугали на самом деле, но он теперь просто сидел и думал, что люди вокруг – герои похожего аниме, что ему пока не дают смотреть. Увлеченный такой фантастической мыслью, он и не замечал, что ему так и не предложили ничего съесть. Да взрослые сами так и не решились.  Спасла случайность. В помещение внезапно ввалился молодой человек с ящиками, из-за чего тетенька Ам Ням, издав неприятный булькающий визг, подскочила и очень неразборчиво начала ругать парня, посмевшего сюда ввалиться.  – Да знаю я, знаю, Савано-сан, да у вас с той стороны не подойти, опять лужа огромная! – возмутился парень, – а мне вот делать нечего, кроме как продукты вам сюда возить, у меня и другие дела есть! Сейчас выгружу…  – Сколько раз тебе говорила! – возмущалась женщина, при этом слова она жевала отвратно, будто соплей наглоталась, о чем Дазай шепнул Чуе, тут же добавив, что это их шанс под шумок свалить.  Чуя оживленно закивал, подхватил сына, и они, пока парень пререкался с женщиной, вынырнули наружу с чувством, будто спаслись от какого-то чудовища. Через дорогу, в одном из тех странных каменных домов, был примечен продуктовый магазин, куда они шустро рванули, прикупив там бэнто – вчерашнее, но срок годности еще не вышел, разогревать не стали, ибо местный продавец тоже приязни не вызвал, но был какой-то совсем уж в себе и на них даже толком не смотрел, лишь пролепетал что-то о том, нужно ли подогреть карри, которое взял Дазай, при том что микроволновки стояли отдельно, и Дазай отмахнулся – сам разберется. Чуя набрал для Акиры онигири, которые тот сам попросил, распечатал один, завернутый в лист нори, и тут же на улице вручил; бэнто в машине ему отдаст. Они, немного даже повеселевшие оттого, что обед их все же устроился самым удобным для них образом, двинулись к машине. Чуя еще взял себе горячий кофейный напиток в магазине, понимая, что бурда будет какая-нибудь, но и он ему зашел – вскрыл сразу по пути и осушил половину. Дазай же глушил жасминовый холодный чай, купленный в автомате с напитками, что стоял рядом со входом полупустой.   Они возвращались к машине мимо того несчастного ресторанчика, когда оттуда выходил парень, который, того не ведая, спас их, при этом они не думали, что как-то заинтересуют его.  – Туристы, что ль? Добрый день!  – И вам доброго дня, – отозвался Дазай чисто по инерции.  – Вы извините, просто я тут впервые, кажется, вижу неместных, – он с чего-то расхохотался, при этом в глаза невольно бросилось то, что он сам был довольно симпатичным, хоть и простецким на внешность. – Выбиваетесь.  – Вы тоже, – Дазай не мог не понять его намека на жителей городка, может, несколько невольного даже, но парень улыбался открыто – не спешил скрывать своих эмоций. – В смысле, я имею в виду, что живете не в этом поселении. Своеобразное местечко, не похоже на типичные деревни Аомори, можно сказать, очень уникальное для региона явление.  – И то верно! – парень активно закивал, покупаясь на любезность Дазая. – Только кто о том знает-то.  – Здесь никто не бывает?  – В глуши-то этой? Кому б тут быть.  – Сельская глушь – не самый интересный маршрут, – согласился Дазай. – Но вы, как я могу судить, по работе здесь?  – Я на катере иногда привожу продукты вот в это заведеньице, тут вечно проблемы с доставками, а мой папаша, бывший отсюда когда-то давно, подвязался выручать местных, тут недалеко такая же дыра – Карасава, он там живет, с тех пор как мать моя его пинком выставила прочь; мы сами-то с ней живем подальше отсюда, в Адзигасаве, но я отца навещаю периодически, да и работку он мне всегда какую-нибудь дает, а тут вообще слег на днях, спину надорвал, вот меня заслал, только я терпеть сюда не могу таскаться! Все, что угодно, но не сюда. Но я здесь!  – Мы слегка заплутали, – признался Дазай. – Ехали из Мисавы, а потом сбились. И даже не поняли, куда приехали, если честно.  – Ну, это все район Хигасидори, здесь ранее было поселение… Сиккари, кажется? но затем власти с какой-то дури все переделали, и теперь – ерунда какая-то. Местные зовут город Руруиэ, никто не знает, откуда это взялось, вроде как несколько лет назад даже, я точно не знаю, папаша все ворчал, что одурели тут все, обозвали себя черт пойми как, а ему все – Сиккари, а по мне все – дыра. Хотя раньше тут хуже было, сейчас вон шустро застроили домами, при гостинице, кстати, небольшой выставочный зал открыли, всякую ерунду, словно в музее, выложили, картинки вывешивают там же, не знаю уж чьи, я мазней не интересуюсь. Тут вообще все странные на самом деле какие-то. Знаете, папаша-то мой, я подозреваю, сам сюда уже и не рад таскаться. Напьется, всякую белиберду несет. Я ж смеюсь, говорю: тебе тут не нравится, а меня чего посылаешь? Сына не жаль? А он мне все – да с тебя-то чего… Кому ты нужен! А я: спасибо, папаша, вот уж спасибо! – парень уже ушел в дебри каких-то своих личных комедий с его папашей, при этом он поднял с земли велосипед, с которого стал сдирать веревки, коими, видимо, крепились коробки, что он доставил сюда.  – А что ваш отец говорит об этом месте? – спросил Дазай с участием.  – Ну, вы сейчас подумаете, что он больной какой или пьяница заядлый, просиживающий вечера в идзакая! – он, однако, рассмеялся. – Да ничего. Чушь всякую. Ему везде что-то мерещится. Он тогда тут панику поднял… Не заметили? В городе нет ни одного храма. Ни буддийского, ни синтоистского. Их чего-то взяли и снесли, хотя был тут один совсем старенький, почти раритет. Построили тут черт пойми что, вон там! – он махнул рукой куда-то в сторону, где виднелось лишь нечто каменное и грубое, громоздкое относительно даже других похожих построек. – Местная церковь или что, не знаю, я туда не хожу. Вы извините меня, у меня в катере еще там продукты остались, сейчас эта жаба Савано-сан ворчать будет, что я задерживаю ее, хотя чего я задерживаю? Она сама весь день сидит, сюда толком никто не ходит. Если вам интересно тут хоть что-то увидеть, зайдите в выставочный зал при гостинице! Там есть всякие любопытные вещицы и картинки. Украшения очень занятные, уж не знаю, где такие они достали, трясутся над ними только, при этом сами и то и дело ходят на них смотреть. И статуэтки там всякие, поделки местных ремесленников, типа нэцкэ, но уродливее! Ха! Извините, поеду, еще домой возвращаться, терпеть не могу по местным водам пробираться, но это удобнее всего.  – Последний вопрос! Как нам в Муцу отсюда выбраться? Мы не туда свернули…  – Да если бы я знал, но, может, лучше через город, как местные, у них уточните, прошу прощения, спешу.  – Спасибо, – лишь ответил ему Дазай. А потом перевел взгляд на Чую, который выглядел слегка сбитым с толку: он уловил некоторую суть диалога, но впервые в жизни слышал, чтобы Дазай говорил не на токийском диалекте. Дазай пусть и ощущался полжизни шутом и придурком, но всем своим видом выдавал в себе чисто городского юношу, а этот странный диалект внезапно изменил его облик на что-то такое деревенское и одновременно старинное. Чуя аж посмеялся, как вывернул Дазая Осаму, бывшего члена Портовой мафии, одного из самых опасных людей, что он знал, в своих мыслях.  – Твой земляк, я полагаю, – хмыкнул Чуя.  – Я подумал, что так он больше расположится ко мне, хотя он и без того болтлив. Если честно, я уже и подзабыл этот диалект. Не с кем особо на нем говорить, Одасаку немного понимал, да и то потому, что я переводил ему, – Дазай – может, Чуе просто показалось – с каким-то оттенком волнения говорил о том, что было частью его прошлого, словно потеря его несла для него что-то особое, но не особо ясно – хорошее или дурное. К тому же он быстро свернул эту тему, а принялся пересказывать Чуе моменты, которые тот упустил в силу специфики лексики и грамматики диалекта Цугару, похожего местами даже не на японский, а на что-то инородное.  – Смотри-ка, такая дыра, а со своими легендами, – подвел итог Дазай. – Знаешь, этакое таинственное местечко… Была такая тема: то ли игра, то ли что-то – про деревню, в которой совершались жестокие убийства, а еще какие-то приколы со временем… – Чуя не понимал, про что он, но Дазай просто сам с собой общался. – Сходим посмотреть, что там такое особенное в выставочном зале?  – Какой к черту зал выставочный, Дазай? Надо ехать уже.  – Слушай, мне стало любопытно. И Акира-кун меня поддержит.  Чуя с опаской глянул на сына. Он и без того предчувствовал, что будет двое против одного. Чуя, однако, не мог не заметить, что не с проста Дазай так оживился. Да и сам кое-что сообразил. Не хотелось тут торчать лишнее время, к тому же парень ничем им не помог, сам не знал дороги, а им ее теперь искать. Жаль, что в той карте, что купил Дазай не было никаких пометок, но тут он подумал: может, в гостинице, как нередко бывает, продаются сувениры и карты? Есть смысл зайти! Да и любопытство Дазая удовлетворить, тем более что он заразил им Акиру.  Они оставили покупки в машине и тут же оказались у самой типичной европейской гостиницы, мельком так еще раз оценив ее внешний облик. Ощущение нависающей непропорциональной глыбы, словно архитектор имел способности, но неправильно их использовал. Наверное, так и было задумано. Надпись на фасаде была проста: «Гостиница города Руруиэ». Ни о каком конкретном названии, не говоря уже об известных гостиничных сетях, речи не шло.  Внутри оказалось темно и привычно-противно пованивало рыбой, но они не особо обратили на то внимание, уже привыкая, да и что взять с прибрежной деревушки. За небольшой стойкой, заваленной потрепанными газетами, в полудреме сидела женщина. Вид ее был помоложе Савано-сан, но при этом в чертах имелось некое сходство, хотя ее Ам Нямом можно было назвать с натяжкой. Разве что глаза ее словно пустоту в себя втянули. Она встрепенулась, когда они вошли, никаких «добро пожаловать» не последовало, зато она включила средний режим подозрительности: так и повеяло нежеланием хоть как-то соприкасаться с потенциальными клиентами, несмотря на то, что нельзя было сказать, что гостиница была хоть кем-то заселена. Дазай вежливо извинился, пояснив, что номер им не нужен, но могут ли они осмотреть выставочный зал, на что им указали в сторону помещения за небольшим холлом, где обычно могли бы ожидать постояльцы, коих не наблюдалось ни души.  Поклонившись, Дазай и Чуя последовали в нужном направлении, при этом Чуе пришлось еще и дернуть за собой зазевавшегося, как всегда, Акиру.  Выставочный зал с экспонатами был совсем небольшой и едва ли мог похвастаться чем-то интересным. Честно говоря, Чуя наивно рассчитывал, что тут будет представлена история города, чем бы он раньше ни был, и они поймут, где конкретно находятся, но ничего такого даже близко не обнаружилось. Вместо этого одна из стен была завешана разного рода вырезками о всяких культах, приписываемых древним народам, речь шла не о японцах, и Чуя, не вглядевшись, сначала подумал, что говорится об айну, но это явно было что-то постороннее. Может, тут кто еще жил помимо айну, он понятия не имел, как и Дазай.  Любопытство вызвало обилие морских навигационных карт, все они были иностранными, а происхождение некоторых вообще было неясным, на каком языке они были составлены – большой вопрос. Что на них было отмечено – тоже не совсем было ясно. Какие-то отметки посреди вод. На одной из карт отчетливо угадывалась Антарктида, но метки на карте при этом никак не соотносились с типичными обозначениями. Экспонаты не были никак подписаны, но в итоге посетители не побрезгали лишними минутами поразглядывать. Чуя приподнял Акиру, чтобы тот тоже смог рассмотреть.  – Папа, это Япония?  – Похоже, но нет. Вокруг что-то другое. Остров какой-то, – Чуя подивился, конечно, на эти карты, только не совсем понимал, какой смысл был в том, чтобы их тут выставлять, может, хранились в местных городских архивах?   Акире быстро надоело рассматривать непонятные карты, и Чуя выпустил его, обратив взор на несколько картин, которые не просто разочаровали, а вызвали недоумение: кто додумался такое не просто выставлять, а рисовать? Автор пытался изобразить море, но был полный профан в том; Чуя тоже не был спецом, но это не мешало ему оценить сие искусство как полную дрянь. Далее даже разглядывать не стал. Решил оценить выставленные тут книги весьма древнего вида. Древнего, в смысле – очень уж старого. Они были совсем не японские, правда имелась табличка, на которой было подписано, что это старинные труды арабских алхимиков. Но это-то как могло соотноситься с захолустным городишкой?  – Может, у местных берегов когда-то потерпело крушение какое-нибудь иностранное судно, а это барахло, что с него спасли, да оно тут так и завалялось? – предположил Чуя сам себе под нос.  – Смотри, – Дазай прекрасно расслышал его бормотание, но ничего не сказал на то: у него была уже наготове новая загадка. – Уверен, это из той же серии.  Чуя приблизился к закрытой витрине, расположенной у занавешенного старой москитной сеткой окна, она подсвечивалась тускло изнутри, хотя и без того можно было бы хорошо разглядеть содержимое. Странного вида корона или, скорее, тиара. При всей ее грубости и множестве острых граней, из-за которых лишний раз не захочешь взять в руки, стоило отметить, что выполнена она была искусно и даже изящно, насколько это слово можно распространить на такую изломанного характера вещь. Высокие линии грубо выпирали, изгибы еще сильнее заламывались, из-за чего вообще было неясно, как ее можно нацепить на голову; изготовлена она была как будто из золота, но невозможно было не заметить присутствие иного рода металла, только сходу и не сообразишь, что же это такое; украшала поверхность тиары чеканка с изображениями непостижимого вида орнаментов и фантастичных созданий, такие если и существовали, то где-нибудь на дне океана, чтобы не пугать своим видом. Рядом с тиарой лежали два ожерелья, выполненные в схожем духе. Ощущение от них было, будто морские угри готовились обвить шею. Но – тоже почти что произведение искусства.  – Тиара очень похожа, – шепнул Чуя. – И кольцо! Словно то же самое!  Дазай кивнул. Бледные обычно щеки Осаму чуть зажглись румянцем. В нем очевидно бурлило любопытство, которое на самом деле не давало ему покоя еще со вчерашнего дня.  Дазай, всматриваясь в тиару и окружавшие ее предметы, вынул свой смартфон и принялся листать галерею с фотографиями. Там было несколько фоток озера, Чуя, обляпанный пирожным, которое ему, как всегда пришлось подъедать за Акирой, какие-то просто случайные кадры, и – вот! Нашлось то, с чем Дазай хотел сравнить то, что взбудоражило их своим внезапным явлением, учитывая обстоятельства, предшествующие тому.  Не идентично, хотя изначально показалось, что сходство стопроцентное почти что, но можно было сказать, что украшения, которые они тут узрели, как будто были из одной и той же коллекции.  – В музее не сказали, что у них есть где-то собратья, – хмыкнул Дазай, – но не могу не признать очевидного – это явно дело рук одного и того же мастера! Ну или группы мастеров, что трудятся в одном стиле или имели одного учителя.  Живьем смотрелось иначе. Вызывало какой-то внутренний трепет. Дазай и Чуя теперь понимали, почему в них, случайных посетителей, тогда вцепились яростно и отчаянно, с последней надеждой. Все дело было в том, что в Мисаве они задержались как раз по причине, что невольно предстала перед ними здесь, да только в таком облике, что и не знаешь, как это принимать.  От нечего делать и в попытке как-то разбавить собственный кругозор они решили посетить в Мисаве местный музей истории и фольклора. Да только вот не думали, что там влипнут в самую настоящую детективную историю, что и задержит их отправление, ибо пусть детективы и не дают никаких клятв, как врачи, но вляпываются в просьбы, на которые легко не откажешь, самым отменным образом.  Непосредственно в момент их появления в музее, уже стоял тихий переполох: из шепотков персонала посетители и услышали о том, что пропали несколько экспонатов неясной ценности, точнее было бы сказать, что они представляли собой эталон редкости; Дазай не собирался раскрывать окружающим себя, как профессиональную в делах нечистых личность, но любопытство все же победило, и он стал интересоваться, что же приключилось. Наинтересовался. На свою голову. Управляющий музея, Кобаяси-сан, был до нервной трясучки подавлен произошедшим, к Дазаю сначала отнесся враждебно, но когда тот все же ляпнул, что он детектив из Йокогамы, то отношение, как по звонкому до дрожи щелчку пальцев, переменилось, и господин управляющий во всех красках, местами даже чрезмерно сгущенных, рассказал, что беда эта с ними случилась даже не сегодня, а еще раньше. В музее хранился целый комплект странных украшений, происхождение которых не было установлено, ни одни ученый не взялся ответить, кто бы мог быть автором сих неповторимых творений, а попали они в музей года три-четыре назад, когда их нашли на побережье местные рыбаки. Сохранились прекрасного качества фотографии, на которых были с разных сторон запечатлены находки: тиара с высоченной передней частью – ее края так сильно загибались, что казалось, будто это чья-то худосочная когтистая лапа, превратившаяся в зловещий капкан, и, судя по всему, она также была из сплава золота с неизвестным металлом; два подобного же рода кольца грубой формы, разве что мудреные своей выделкой – ощущение было, словно это тонкие лапки какой-то твари морской пытаются стиснуть палец, а также похожего вида браслеты, коих насчитывалось восемь штук. Как сообщил Кобаяси-сан, еще две недели назад случился один странный инцидент с витриной, где хранились украшения: ничего не пропало, но утром вблизи были замечены какие-то странные влажные следы, при этом похожие обнаружились и в других местах, будто то там, то здесь разлили воду, это показалось странным, но ни с чем связать не удалось, решили, что это сотрудники, отвечающие за уборку, нагрешили, так сказать. И забыли. А тут внезапно взломанная витрина. И снова странные следы, причем даже не воды, а чего-то более склизкого. Тут же вспомнили про предыдущий инцидент. Стали просматривать камеры, да только это оказалось без толку. Витрина находилась в таком месте, что попадал в кадр лишь ее край, да и то с той стороны, где находились другие экспонаты; посторонние лица также не были нигде замечены, ничего!  Приехала полиция, но вот уже второй день – и никаких зацепок! Уличные камеры работали, но в поле их видимости не попал никто, кто бы мог сойти за подозреваемого; были проведены допросы сотрудников; на следующий день, то есть когда явились уже Дазай с Чуей, прошли дополнительные допросы, но, судя по всему, помощи они не сулили. Сотрудники музея уже сами взялись осматривать свои владения, но так и не могли взять в толк, куда испарились экспонаты, о ценности которых они задумались повторно и теперь уже с особой тоской.  Конечно, Дазаю поступила просьба попробовать разобраться, но он честно сказал, что задерживаться на намерен (и вообще – он не настолько, по его собственному мнению, благороден, чтобы работать за «спасибо»!), но он все же решил осмотреть место преступления; проверил все выходы из музея, окрестности; некоторое время потоптался на канализационном люке и заметил, что по классике жанра преступник мог бы вполне нырнуть в него, тем более что в поле зрения камер это место не попадало, но Чуя и Кобаяси-сан, который бродил с ними, лишь посмеялись с такого предположения, понимая его очевидность и в то же время невероятность; Дазай потратил больше всего времени на то, чтобы проглядеть записи с камер, что продолжали мучить полицейские. Смотрел молча, из-за чего Кобаяси-сан весь извелся рядом с ним, повторяя: «смотрите, смотрите, никого! Точно призраки!». Дазай на это лишь нахмурился, серьезно заметив, что у призраков не бывает теней. Прозвучало сначала непонятно, но он попросил взглянуть внимательнее. Тени. Там мелькали тени, которые можно было принять за какие-то случайные движения света с улицы, но, как потом пояснял Дазай Чуе, который занялся своими делами – водил Акиру ужинать – тени двигались не каким-то случайным образом, однако Дазай был в смятении: он не мог сказать точно, что это люди или человек. Что-то двигалось по определенной траектории в нескольких местах, избегая при этом попадания в кадр, намеренно избегая, но что это двигалось? По мнению Дазая, беда в том, что камер было слишком мало, легко от них скрыться. Он на то и намекнул господину управляющему, на что тот насупился – он явно ожидал от Дазая решения проблемы, а не критику в свой адрес.  Дазай, чтобы так уж очевидно сразу не удирать от Кобаяси-сана, который ему был не особо приятен, поговорил с другими сотрудниками музея, из чего пришел к любопытному для него мнению о том, что все как-то двояко отнеслись к пропаже: украшения эти были необычные, но веяло от них чем-то будто бы нехорошим. Одна из сотрудниц оказалась женой рыбака, который был среди тех, кто принес находку. Муж ее тоже говорил, что изначально они насторожились, обнаружив нечто как будто зловещее на берегу среди вороха водорослей. Было ощущение, что это принесло из пучины морской, а оттуда едва ли что-то хорошее может принести; чисто из-за необычности находки и собственного любопытства все же решили разобраться с нежданными дарами моря, но разобраться толком не вышло, и вот они лежали тут под стеклом, удивляя и смущая. Создавалось довольно очевидное впечатление, что всем не особо-то и жаль было этот подозрительный экспонат.   И теперь нечто подобное Дазай и Чуя увидели воочию!  Конечно, первым делом возникла мысль – украденное! Но, если приглядеться, то можно было заметить, что тиара имеет отличия по своей форме, узоры на ней были расположены иначе; кольцо же было, видимо, точно таким же, но это еще ничего не обозначало. При этом в музее никто не обмолвился о том, что где-то тут рядом есть еще подобные вещицы, да выставленные без надлежащего присмотра.  Как уже очевидно, дело раскрыть за раз не было возможности, пришлось бы приложить куда больше усилий, да и не обещал детектив из Йокогамы, находящийся в редком отпуске, ничего, им и так пришлось провести в Мисаве лишнюю ночь, так как Дазай еще задержался в местном полицейском отделении, где его куда искреннее поблагодарили за лишние зацепки, однако, тоже намекнув на безвозмездный труд, точнее помощь, но Дазай даже не думал нервировать свою совесть решениями: он намерен был уехать, и Чуя был того же мнения, а тут вот, оказывается, их поджидал такой сюрприз!  – Как думаешь, стоит ли сообщить в музей и полиции о том, что мы тут нашли? – Чуя слегка пихнул Дазая в бок, а тот еще с минуту молчал, разглядывая украшения.  – Быть может. К тому же, мы все равно сейчас ведь едем обратно, да?  Чуя нахмурился. Он как-то и забыл: они же здесь застряли, и им в самом деле надо уже драть когти прочь, вернуться в Мисаву, а там потом снова разобраться, как же добраться до Муцу или вообще переиграть весь маршрут. Он огляделся – Акира изучал маленькую витринку, до которой ему приходилось тянуться на носках. Там лежали непонятного рода обломки. Чуя подошел ближе, обнаружив неизвестного происхождения черные камни зеленоватого оттенка. Материал его озадачил, когда он всмотрелся внимательнее. Схож с тем, что они видели снаружи на домах, но немножко отличается. Никогда не видел подобной породы, а он вроде бы вполне себе разбирался в разного рода минералах, впрочем, все же не на уровне профессионального геолога, однако на вопрос Акиры о том, что же это такое, мог лишь пожать плечами.  – Папа, они еще и мерцают.  И правда. Под определенным углом радужно поблескивали. Может, там были какие-нибудь блестящие вкрапления, типа слюды. Чуя оглянулся на витрину с украшениями, от которой все еще не отлип Дазай, и весь неприятно передернулся.  – Осаму, идем уже, – негромко позвал он.  Дазай мгновенно среагировал на звук своего имени и, кивнув, поспешил за ними, уже уходящими прочь. Они независимо друг от друга подумали о том, что потраченные на осмотр тридцать минут того не стоили, однако наличие предметов, которые фигурировали в краже из музея, не могло не насторожить и не озадачить. По-хорошему так, по-честному, Дазай, конечно, мог бы заморочиться, разобраться, но ему и самому было неуютно здесь, не говоря уже о том, что он был не на работе, а работы ему по горло хватало и дома.  – Вы разве не будете брать комнату?  Голос позади раздался слишком внезапно – ничего не предвещало, не говоря уже о том, что прозвучал он с редчайшей мерзостью, на которую только могут быть способны человеческие голосовые связки, что задумываешься, а человеческие ли они? Чуя это все мельком так прокрутил в голове за доли секунд, заметив, что Акира слегка испугался такого внимания к ним.  – Простите, но мы и не собирались здесь останавливаться, нам дальше надо двигаться, – Дазай учтиво поклонился, при этом тоже не был в восторге от того, как пристально стала в них вглядываться женщина за стойкой ресепшена, однако на его ответ она лишь равнодушно пожала плечами и будто бы забыла о них, взявшись за газетку.  – Папа, пойдем отсюда, – шепотом позвал Акира, недоверчиво глядя на постороннего человека и боясь, что его могут услышать; Чуя кивнул и крепче сжал его руку, придержав дверь, пока Акира выходил наружу.  Они втроем спешно добрались до машины, заметив, что людей на улице стало побольше, они все толкались здесь; Чуя даже насторожился в какой-то момент – он пристегивался и замер с ремнем в руке, стрельнув глазами в разные стороны. Поймал взгляд Дазая – они ведь подумали об одном и том же.  – Не любят здесь чужаков, – хмыкнул Дазай, чтобы как-то оправдать их волнение.  – Хрень полная, – пробормотал Чуя и завел двигатель.  Расслабился он немного, когда они проехали мимо комбини, который посещали перед въездом в город. Эта часть поездки определенно будет самым сложно характеризуемым впечатлением из всего. Недружелюбный и странный город.  – Папа, а мы покушаем? – напомнил ему про купленную еду Акира.  – Проедем развилку и покушаем, – Чуе очень не хотелось останавливаться сейчас и здесь. – Там рядом с тобой онигири еще лежит, возьми его, А-тян. Сам откроешь?  Мальчик повозился и уже через минуту довольно жевал онигири, держа его двумя руками.   – Утром я схожу в музей, переговорю с Кобаяси, вдруг ему важно будет узнать о том, что мы увидели в этом Руруиэ. Не уверен, что наличие этих украшений в гостинице несет в себе что-то преступное, скорее всего это находки из одной коллекции, просто о второй ее части не раструбили повсюду. Вопрос, конечно, в том, кто их решил спереть из музея Мисавы. Ценность их под вопросом, так как материалы едва ли подходят под драгоценности, разве что редкость и, вероятно, древность, но и это под большим вопросом. Продать? Кому нужны вещи непонятной стоимости и о которых особо никто не ведает? Если только сам хозяин объявился.  – Но что мешало бы хозяину честно прийти и сказать: моё, я идиот, посеял – отдайте обратно или за деньги, ну или в рабство возьмите.  – Да что угодно. Вдруг это нечистый на руку человек. У всех у нас есть причины лишний раз не светить своей персоной, тебе ли не знать, Чуя.  – Я сейчас ни от кого не скрываюсь и закон не нарушаю.  – Но прошлое свое бережешь ото всех.  – Можно подумать, твое прошлое, Дазай, лучше моего! – Чуя недовольно стрельнул на него глазами, не понимая этих намеков.  – Так вот, может, и у предполагаемого хозяина драгоценностей что-то не так в жизни, что он решил их спереть. Это я все так, болтаю. Если честно, не хочется связываться. Навигатор так и глючит?  Чуя только сейчас про него вспомнил. Проверил – ну да, еще не отпустило, но развилок тут пока не предвиделось, еще чуть-чуть и они должны доехать до места, где потерялись, но там тоже просто – они возвращаются, а путь до Мисавы несложен.  Они замолчали. Чуя включил негромко музыку со смартфона после вялой попытки поймать радио, которое могло бы сейчас немного развеселить их густую от волнений атмосферу; Акира глядел в окно, немного елозил – засиделся сегодня за весь день, но придется потерпеть.  Однако первым не вытерпел Дазай.  – Чуя-кун, может, я ошибаюсь, но не кажется ли тебе, что мы уже давно должны были проехать ту развилку?  Чуя тихо выругался.  Черт!  Именно о том он думал уже минут пятнадцать в нарастающем беспокойстве, а что ответить Дазаю – понятия не имел! Но очевидно же, что он не мог просто так случайно заплутать на прямой дороге.  – Не лезь ко мне с очевидными вещами, – лишь процедил он зачем-то грубо, на что Дазай состроил недовольную мину, но потом подался вперед.  – О, кажется, вон все же поворот!  Энтузиазма в его голосе правда не особо наблюдалось. Да и Чуя сам того не испытал. Решил, что это он просто себе сочиняет, но до последнего не хотел верить. До ужаса не хотелось тормозить, но он вынужден был это сделать.  – Быть такого не может! – он почти это выкрикнул! Сдержался лишь потому, что не хотел своим возмущением и даже страхом взволновать Акиру, который вытянулся посмотреть, чего они встали.  А тут и правда изумишься и испугаешься! Они оказались у развилки – и яркое до боли чувство посетило: они так уже стояли у этой развилки. Когда в первый раз подъехали, двигаясь от Мисавы! Сто процентов! Они будто бы где-то дали крюк и снова подъехали к месту, что изначально их запутало!  – Ну, это почти забавно.  – Да ни хрена! – взорвался-таки Чуя, ударив по рулю! – Что за черт?!   – Здесь два варианта: едем назад, откуда мы как будто сейчас ехали, ну или свернем в другую сторону. Выбор невелик.  – Это ненормально! Сразу ощутил – херня тут какая-то творится! И навигатор, мать его!  – Полагаешь, тут какая-то аномалия? – Дазай был обеспокоен, но в нем, лишний раз раздражая Чую, в такие моменты нервозности, как правило пробуждалось искреннее любопытство, которое, может, и берегло его от лишних переживаний. Чуя не мог не замечать также какой-то особой сексуальности в нем таком: собранном и в то же время мнимо беспечном – это напоминало годы в мафии, когда они выходили на дело и Дазай мог валять дурака, но на самом деле был готов в любой момент разобраться со сложными обстоятельствами. Так что сейчас Чуе и оставалось надеяться, что Осаму переключился именно в такой режим, признаки все вроде бы были на месте.  – Если ты можешь дать конкретное объяснение ситуации, то прошу!  – Ах, Чуя, я умен, но порой некоторые загадки меня лишь смущают! Чего гадать! Поехали в какую-нибудь сторону, а там посмотрим! Чего бояться-то? Ты же со мной!  Накахара с полнейшим негодованием глянул на этого ухмыляющегося придурка. Боже, если бы он не знал его повадок, то точно бы убил его за дурость, но решил повременить. К тому же Дазай прав: чего стоять – надо куда-то ехать. Акира все больше ерзал в своем кресле, словно подбирался все ближе к мигу, когда даже его ангельское терпение испарится, впрочем, Чуя мог понять: у самого уже зад был квадратный, пусть они до этого и размялись немного, но волнение куда сильнее заставляло напрягать мышцы. Чуя скептически отнесся к своим мыслям о том, почему напрягается задница и вообще это что-то из эротического уже, ляпни он сейчас что-то такое вслух, так Дазая прорвет и он задолбает своими пошлыми намеками, а этого допустить нельзя, ибо Чуя еще там у озера, воодушевленный утренним душем, мельком зачем-то подумал о том, что не прочь, чтобы его жестко отымели и…   Да к чертям! О чем он думает?!  – Не нервничай так, – хмыкнул Дазай, когда машина сорвалась с места в другую, пока что неизведанную ими сторону; Чуя ничего не сказал – злился на реакции своего тела, лишь глянул в зеркало на Акиру, который недовольно уже посматривал на своего папу.  – Потерпи еще немного, А-тян, скоро приедем.  – Папа, ты заблудился?  – Как ты подметил-то! Да, А-тян, мы немного заплутали. Странная тут дорога.  – Наверное, она волшебная. Как в сказке.  Чуя улыбнулся ему, но про себя подумал, что не хотел бы в самом деле, чтобы дорога была волшебной: это точно ничего хорошего не сулит.  Темнело очень быстро. Все молчали, Чуя пристально вглядывался перед собой, ожидая увидеть впереди блеск дорожного знака, который мог бы подсказать ему, куда они движутся, но перед глазами мелькали лишь какие-то блики, что создавали фары. Он косился на навигатор, но тот по-прежнему показывал, что они движутся по слегка виляющей дороге, окруженной лесом… Похожей на ту, что прежде привела их в странный город.  – Да сука! – Чуя это выпалил, не подумав прикусить язык: так он был ошарашен. Машина затормозила, но Чуя затем сдал чуть назад и глянул на Дазая. – Не говори мне, что мы его проехали…  – Обманывать тебя не буду. Это тот же комбини, который мы прежде встретили, – Дазай смотрел на магазинчик в зеркало заднего вида. Внутри тускло горел свет, никакого желания туда войти вновь не возникало. – И предположений о том, как мы снова здесь оказались, тоже не выскажу, потому что одно из них будет оскорбительное для тебя, а второе – ну, не особо веселое и лишь подчеркнет факт того, что мы во что-то влипли. Снова развернемся назад?  – И что? Опять ехать до развилки? С ней что-то не так!  – Ага. Вспоминаются всякие страшные истории! Про поворот не туда! А за одним из них ждет женщина с красными когтями! Увидишь ее и свернешь не туда, прямо в обрыв! Я смотрел эту серию! Или еще хуже! Слышал про женщину с улыбкой от уха до уха?..  – Дазай!  – Что? – он рассмеялся, не совсем беззаботно, с волнением, но точно не был в состоянии паники. – Ты разве не знаешь такие истории? Основаны на реальности! – Чуя глядел на него и не верил, что Дазай это на полном серьезе несет сейчас и никак не уймется, еще и ржать смеет. – Может, и мы на что-то такое нарвались, чего только в мире нет! Даже мы с тобой – тому подтверждение.  – Мне сейчас не до твоего тупого веселья! Что делать будем? Я не хочу снова ехать в этот Руруиэ или как он там, – Чуя старался говорить спокойно и дать понять Дазаю, что страх его вызван лишь тем, что на заднем сиденье сидел его маленький сын, и что случись – Чуя, конечно, сможет его защитить, но не хотелось бы до такого вообще доходить.  – Тогда едем назад.  Когда они проезжали мимо комбини, то оба посмотрели на вход и переглянулись: в дверях четко разглядели силуэт, скорее всего, продавца. Он следил за ними, смотрел, но не вышел. Ничего такого, но сделалось совсем как-то жутко.  – Если бы мы попали в какую-то аномалию, вроде пространства Рандо-сана или книги Рампо, то это сразу было бы очевидно: но моей способности тут не на что реагировать, как видишь, так что это нечто не связанное с эсперами.  – Это нисколько не утешает, – Чуя позволил себе увеличить скорость, при этом то дело поглядывал на Акиру, которому тоже это уже все не нравилось, он видел, что родитель нервничает, да и сам устал просто-напросто.  Скорость Чуя сбавил в момент, когда они вновь оказались у развилки, и тут он решил двигаться, ориентируюсь чисто по сторонам света – у компаса пока что, как казалось, мозги не отшибло: навигатор вроде не путался в определении сторон света, и они отправились на юг, полагая, что теперь-то не должны запутаться в простеньких развилках и выехать к Мисаве. Акира, к маленькой радости Чуи, все же задремал; они с Дазаем молчали.  Ни слова не сказали, когда приметили вдалеке свет, затормозив еще до того, как достигли его источник.  – Давай разнесем его на хрен! – Чуя всеми фибрами души ненавидел уже этот ебаный комбини, который превратился в некую дурную отметку на трассе! – Мы снова! Снова приехали туда же! Прекрасно! Поступим по-другому! – Чуя внезапно покинул салон.  Дазай едва успел за ним выскочить, как тот взмыл в небо, активировав способность. Осаму осталось лишь следить за мерцающим источником света, что исходил от тела Чуи, и тут ему стало совсем уже жутко, когда красное сияние померкло, словно его поглотил туман или что-то похожее. Дазай не склонен был к панике, пусть ему уже было несмешно и тетки с улыбкой от уха до уха буквально мерещились в потемках; он первым делом глянул, как там Акира – ребенок спал в не очень удобной позе, и Дазай попытался пристроить его так, чтобы не дать мышцам затечь, при этом он краем глаза следил за тем, что происходило вблизи комбини: был уверен, что за ними оттуда следят, но никто конкретно не показался.   К облегчению Дазая, он вскоре разглядел красное сияние – Чуя возвращался. Он аккуратно приземлился рядом, нахмуренный и совершенно озадаченный.  – Ни черта не видать. Все как будто туманом заволокло. Лишь проглядываются огоньки Руруиэ. Ощущение, что мы в самом деле выбираем каждый раз верный маршрут, но по какой-то причине сбиваемся. По правую сторону от нас, как и полагается, море, но это, честно говоря – то еще зрелище.  – В смысле?  – Странное свечение исходит от воды. Как будто фосфор или что-то подобное слабо светится. Очень плохая видимость, я даже не сразу сюда смог вернуться. И чем выше поднимаешься, тем хуже видно. Как будто пары над смердящим химикатами заводом, только воняет гнилью.  Дазай это молча выслушал. Все посматривал в сторону комбини – никаких признаков жизни, но нутром чуял, что за ними оттуда следят. Можно, конечно, смеха ради и просто из бешенства натравить на этот комбини Чую, а тот и сам рад будет, но кто знает, чем это окажется чревато, пока что с ними ничего критичного не случилось, они лишь заблудились при странных обстоятельствах и в странном месте.   – Похоже, что нам придется вернуться в этот город, Чуя. Не на дороге же ночевать, а мы вряд ли сейчас куда-то легко выберемся, если даже твоя попытка осмотреться нам не помогла. Остановимся в той гостинице, а я на месте попытаюсь разобраться, в чем дело, пока ты присмотришь за Акирой.  – А за тобой кто присмотрит? – хмыкнул Чуя, оглянувшись на него из салона машины – он проверял, как там ребенок, при том что и так было очевидно, что тот крепко заснул.  – Я не настолько беспомощен, как ты порой думаешь, просто когда ты рядом, я расслабляюсь, зачем тратить лишние силы, если рядом Чуя!  – Идиот клинический… Ладно. Поехали. Торчать тут нет смысла, блуждать – тоже. Может, в городе безопаснее. Но я не уверен.  Когда они проезжали мимо комбини, то увидели, что продавец (или же кто-то похожий на него) стоял на улице и определенно следил за ними. Чуя видел в зеркало, что тот не двигался с места – провожал их взглядом, а там уж они отъехали совсем далеко.