Исправительная Школа ЮЭЙ

      Как только за учителями закрылась дверь, Изуку предвкушающие осклабилась, еще раз обвела взглядом девушек, расположенных на кроватях, а потом смачно потянулась, хрустнув костями. Она хитро стрельнула глазами в молчаливых соседок и отправилась разбирать желтый чемодан. — Ты так и будешь молчать или может представишься? — сердито спросила Момо, поднимаясь с нижней левой койки. Она выверенным движением поправила лямку от шелковой сорочки, разгладила складки на подоле и пристально уставилась в спину наглой девчонке. — Вообще-то это некультурно и грубо, по отношению к нам.       Изуку открыла шкаф, большая часть которого уже была наполнена, удручающе заглянула внутрь и обеспокоенно покачала вихрастой головой. Несколько прядок игриво упали на лицо, создавая романтичные тени, отчего ее вздернутый нос стал еще острее, а глаза — больше. Она звонко цокнула языком, тяжко вздохнула и повернулась к девушкам. — Все-таки придется знакомиться, — недовольно протянула Мидория. — Меня зовут Изуку и с этого дня вы подчиняетесь моим правилам, поэтому скомпоновали свои манатки и закрыли варежки, у меня голова трещит.       Если Тоору никак на это не отреагировала, все так же печально повесив голову и пристально разглядывая свои острые мальчишечьи коленки, то Момо буквально задохнулась от вопиющей наглости своей новой соседки. Ее глаза были готовы выпасть из орбит, ярость клокотала в груди. Она, не сдерживая гневного возгласа, бросилась на Мидорию.       Изуку продирал смех, она так давно искренне не смеялась! Девушка ловко уворачивалась от экспрессивных потуг, едко комментируя каждый неудачный выпад. И если Яойорозу почти через пять минут выдохлась, то Мидория могла еще поскакать в том же духе. — Ну, удостоверилась, что я сильнее и проворнее тебя? — задорно вопросила зеленоволосая, делая удачную подсечку и повалив своего оппонента на пол. — Теперь, когда мы пришли к данному выводу, я повторю: скомпоновали свои вещички.       Тоору молчаливо встала, даже не посмотрев в их сторону. Она представляла собой худого подростка с жидкими, грязными темными волосами и прехорошеньким сероватым лицом. Асуи же медленно растянула губы в улыбке, которая обезобразила ее. Так она стала еще больше походить на лягушку. — Ах, ты детдомовская шлюх… — Момо очень хотела чувствовать себя победителем, раз опустилась до личностей, но Мидория приструнила ее, хорошенько дав под ребра кулаком. — Итак, раз мы уверились в том, что я не скуплюсь на грубую силу и ненавижу болтливых, то давайте так: Тоору, проводи меня до здешней библиотеки, а вы, Тсую, займитесь шкафом и моими вещами, — Изуку говорила это громко и четко, а после отряхнула платье, выходя из комнаты. За ней неясной тенью метнулась Хагакурэ.       Асуи улыбалась, безумно и мерзко, пока помогала подняться Момо с ледяного пола. Брюнетко надсадно хрипела, смешно вращала глазами и пыталась отдышаться. Как ее, Момо Яойорозу, так легко уделала эта соплячка? Но, без особых пререканий, она вместе с Тсуи пошла разбирать вещи новой лидерши, ведь понимала, так будет проще. Чуть позже вернулась заплаканная, вечно раздражающая, слабачка-Тоору. Они стали разбирать противный желтый чемодан новенькой в молчании.       Мидория была взбешена, ведь никто и никогда не смеет оскорблять ее, итак в детстве натерпелась. Руки девушки мелко дрожали от гнева, и дабы унять дрожь она сжала-разжала ладонь. Вздулись синие нитки вен. Она глубоко вздохнула, посчитала до десяти и выдохнула, чуть прикрыв глаза. Только после этого Изуку позволила себе повернуться к затихшей около стены Тоору и спокойно ей улыбнуться.        В коридоре были широкие окна, которые наполняли их светом, не оставляя места для тьмы. Солнце уже клонилось к закату. Большое желто-оранжевое яблоко было далеким, не дарующим тепло. Изуку внимательнее рассмотрела Хагакурэ и заметила цепочку синяков, ведущих от левой щеки за ворот школьной формы. Ну, и оценила ее запах: ваниль и персик; в комнате же большинство запахов смешались, превратившись в какофонию, от чего ее чувствительный носик разболелся. — Кто избил тебя, Тоору? — Изуку обеспокоенно впилась взглядом в ее фигурку, ища в ней подтверждение собственных мыслей.       Хагакурэ же была в смятении. Почему эта девушка такая…сильная и смелая, хоть она и омега? Откуда в ней столько энергии и магнетизма? Она слышала ужасающую историю, в которую попала Изуку, и не понимала, почему это не сломило ее. И почему Мидория так обеспокоенно смотрит на нее? — Я…- голос Тоору изменил ей, дрогнул, и тогда бастион, тщательно сдерживаемый до этого момента, пал. Она расплакалась, размазывая крупные слезы по впалым щекам. — Не только Мому срывает на мне свою злость за то, что отец впихнул ее сюда на перевоспитание, но и некоторые наши будущие одноклассники. Я… — когда она громко всхлипнула, Изуку подошла к ней, взяв за руку, заглядывая ей в лицо. — Я всегда была стеснительной и слабой, я не могу дать сдачи.       Тоору плакала громко, не сдерживаясь. Мидория стояла оглушенная. После приюта, в котором каждый ребенок знал, что он сам за себя, Изуку ясно уяснила — в реальной жизни все так же. Только в детдоме она была главной заводилой, и сейчас ей было тревожно, что не все пройдет так гладко, как хотелось бы. Еще ее раздражала эта непосредственность и наивность, в каком месте выросла Хагакурэ, раз не понимает таких простых вещей? Ей казалось, что каждый осведомлен о ждущих его тягостях. — Я разберусь, — сказала Мидория спокойно, даже холодно, отойдя на несколько шагов, — вы теперь в троем под моей ответственностью. Вы мой тыл, а я ваш щит. Никто к тебе больше не прикоснется, пока им не разрешу я. Кончай ныть, никто не говорил тебе, что омегам всегда приходится тяжелее в жизни? Иди в комнату и передай это девочкам, да сходи умойся, так ты выглядишь не так мило. Библиотеку найду сама.       Когда зеленоволосая ушла, Тоору все еще была оглушена и многого не осознавала. Наконец, ей больше не будет так больно! Наконец, хоть кто-то оградит ее от этого ужасного мира! После того, как она убила свою успешную младшую сестру, родители отвернулись от нее, погребенные под горем и отчаянием. Никто больше не брал весь удар на себя, и Хагакурэ, взяв под белые рученьки, загребли сначала в местный СИЗО, а потом, слава Всевышнему, кто-то походатайствовал за нее, и дал отсрочку, шанс на спасение — Исправительная Школа ЮЭЙ.       Изуку развернулась на каблучках и быстрым шагом пересекла коридор, входя в паутину похожих. Хоть и была девушка здесь всего раз, ей удалось не заплутать. Вскоре она оказалась перед бронированной дверью — входом в восточное крыло. Таким образом, Исправительную школу можно было разделить на несколько частей: северная, где находились классные комнаты, бассейн и спортивный зал; восточная с жилыми комнатами и удобствами для девушек и преподавательниц с разделением на гендер; южная, где находилась администрация, столовая и библиотека; западная с комнатами для мужчин тоже с отдельными блоками. Мидория немного имела представление об устройстве этого здания, поэтому шла спокойно, почти не смотрев по сторонам.       И, конечно, когда она рассматривала фреску над входной дверью в главном холле, запнулась об скатанный ковер. У нее забавно округлились глаза, она приглушенно взвизгнула и полетела прямо на блондинистого парня с выбритыми висками и, скорее всего, затылком. Он поднимался, разговаривая с компанией парней примерно одного возраста. Они столкнулись, и Мидория почувствовала характерный запах альфы: гарь и древесина. Сама девушка пахла озоном и чем-то неопределенно сладким — эту нотку никто не мог разгадать.       Парень, конечно, поймал ее и попытался удержать равновесие, чтоб не свалиться с крутого лестничного пролета прямо к ногам сварливой уборщицы. Он недовольно рыкнул, нахмурил аккуратные светлые брови, осматривая этакий подарочек, упавший ему прямо в руки. — Это что за пташка? — недовольно буркнул парень, нос ему забил ее приятный, неназойливый, не такой как у большинства омег, запах, но вот беспокойные вихри лезли прямо в глаза, жутко раздражая. — А, это та девчонка, которая «слишком умная, чтоб водиться с парнями», — пискляво передразнил он ее, крепче прижав девушку к себе, когда та стала беспокойно вертеться, чуть не свалившись второй раз.       Мидория кое-как пришла в себя, все-таки такая дезориентация. Но когда увидела к кому попала в руки, стала медленно выпутываться, пристально рассматривая лицо блондина, подметив и шрам, и мелкие морщинки, и синяки под глазами. Она, наконец, полностью освободилась и отошла от него на шаг, то есть на одну ступень выше, поравнявшись ростом с ним. Изуку состроила высокомерную мордочку и ехидно улыбнулась: — Следил за мной, блонди? — ее голос звонко разрушил воцарившуюся тишину после слов парня, теперь точно все обратили внимание на эту странную парочку. Девчушка поправила платье, разгладив складки, выверенным движением откинула волосы со лба и уставилась на него своими огромными зелеными глазищами. — А как же я мог пропустить приезд столь знаменитой особы? — его голос был пропитан ядом. — Будешь у нас теперь Деку — бесполезная приютская девчонка, которая не смогла закончить…        Он сам оборвал свою речь, понимая, что выдает свою осведомленность и интерес, и пристально осмотрел фигурку, да, все-таки эта Мидория не обделена внешними данными, как и длинным языком. На лице блондина появилась похабная ухмылочка, обнажившая белые клыки. Его приятели сразу просекли, что задумал их босс, и обступили девушку со всех сторон.        Мидория же была спокойна и собрана для рывка. Она медленно собрала вихрастые волосы резинкой в высокий хвостик и встала в боевую стойку. После чего совершенно серьезно сказала: — Нападай, блонди, проверим, кто из нас бесполезный, — Изуку умела постоять за себя, приютская жизнь научила и не такому, да и годы дзюдо не прошли даром, но сейчас была в смятении, противников много, справится ли она? Хотя что такого ужасного они могли сделать ей, чтоб она сломалась и не смогла бы гордо вскинуть голову? Ничего, она переносила и не такое.       Парня очень взбесило это женское обращение, нахмурившись и осклабившись, он сделал хитрый проверочный выпад в сторону девчонки, которая с удивительной легкостью его отклонила. — Это все, на что ты способен, блонди? Я думала, ты будешь попроворнее, хотя с твоими габаритами… — удручающе протянула Мидория и оглядела оппонента с ног до головы.       Кроме блондинистых, на вид сухих волос, парень имел заостренные, грубые черты лица, ярко-оранжевые глаза, крепкую, хорошо сложенную, подтянутую фигуру. На нем была черная футболка, обтягивающая накаченный торс, и приспущенные черные спортивные штаны. Все эти детали сложились в общую картину — типичный хулиган и бунтарь. Но он считал ниже собственного достоинства вот так покалечить эту девчонку, обычно девушки получали от него вред немного другого характера, да и немного покоробило ее упорство и смелость на грани глупости. Ей было сложно просто извиниться? К чему этот цирк, разве она не понимает, что против нее четверо накаченных парней, превосходящих ее раз в десять физической силой? Он лишь оглядел ее еще раз, после кивнул товарищам, и они стали подниматься дальше, возобновив прерванный разговор. — Сбегаешь, блонди, или мне лучше называть тебя Каччаном, а, Кацуки Бакуго? — конечно, Мидория знала популярного, самого молодого в Японии, наркоторговца. Хорошо же он поднял денег на школьниках, которые пытались стать крутыми. Только девушка не понимала, почему этот парень сам сдался властям и прихватил с собой в тюрягу дружков? Если бы она была бы на его месте, то каталась, как сыр в масле, не зная слов «бедность», «нужда» и «опасность». Хотя наркобизнес нельзя назвать безопасным.       Не дожидаясь ответа, девушка сбежала с лестницы, звонко стуча каблучками об светлый мрамор. Быстро содрала черную резинку с волос, нахмурилась, ей уже порядком надоели эти непоседливые вихры. Обстричь что ли?       Она встала напротив одной из дверей, которая вела, судя по всему, в столовую. Ее живот согласно заурчал, подтверждая, что в него уже давно не поступала еда. Мидория ухмыльнулась, ведь все это напоминало ее приютскую жизнь, где вот так же пахло домашней выпечкой и жаренной рыбой. Хотя в детдоме были ужасные поварихи, постоянно таскали ее за уши, когда та пробиралась на кухню, чтоб урвать кусок себе и своей банде.       Воспоминания о детстве не заняли много времени, Изуку отворила тяжелые двухстворчатые двери, по ушам сразу ударило неразборчивым шумом толпы. Был ужин.       Столовая представляла собой большое помещение с витражными черно-белыми окнами, с лепниной и барельефом на стенах, с расписанным потолком, на который, впрочем, она не обратила должного внимания. Ее больше привлекли молодые люди, сидящие за круглыми четырехместными столами. К многим были придвинуты еще стулья. Конечно, первыми она заметила шумную небольшую группу ровесников. Они весело смялись, громко разговаривали и шутили, переглядываясь между собой. Такие компании раздражали Мидорию. Далее ей стало видно и одиночек, сразу обративших на нее внимание, и другие, более тихие группы юношей и девушек.       Она, не задерживаясь, прошла к раздаче, находящейся слева от входа, взяла пустой цветастый поднос и обратилась к контейнерам, в которых была предоставлена еда на выбор. Девушка не задумываясь указала на запеченную рыбу и рис, а после на вишневый компот. На раздаче стояла миловидная девушка с каштановыми волосами и короткой стрижкой «боб», с кругловатым лицом и большими карими глазами. Фартук на ней отлично смотрелся и шел дополнением к ее простодушной физиономии и одутловатой фигуре.Она приветливо улыбнулась Изуку, накладывая еду на небольшие плоские тарелочки. — Как тебя зовут, милая? — обратилась она к Мидории, когда та составляла тарелку и стакан на поднос. Голос у нее был грудной с прокуренной хрипотцой. Но он не разрушал образ сельской девахи, скорее дополняя его.       Изуку хотела проигнорировать ее слова, как поступала всегда в таких ситуация, но, подумав, пришла к выводу: ей нужно больше информации. Зеленоглазка приехала самой последней, завтра должны были уже собирать классы и начинать обучение, поэтому основные компании, скорее всего, уже должны были сформироваться. А ей, в свою очередь, надо хорошо устроиться да собрать вокруг себя по-больше людей. Она умела и любила стоять у руководства. — Здравствуйте, — Мидория чуть наклонила голову к левому плечу, мило улыбнулась и сверкнула глазками, — меня зовут Изуку. А Вас как?       Судя по всему, девушка на раздаче понятия не имела с кем говорит. Она явно была не осведомлена ни о причине судимости Изуку, ни о ее буйном характере, ни о ее прошлом. Правда раскрыла бы ей глаза и, скорее всего, она бы оставила в покое Деку. — О, какое милое имя, — слащаво протянув, шатенка поставила локти на линию раздачи, чуть наклонившись, отчего ее бюст приковал все внимание. От нее пахло жаром деревенской печи, терпким кофе и молоком. Предположительно она могла бы быть альфой. — Можешь звать меня Очако-сан. Не хочешь поболтать и познакомиться поближе Изу-чан?       Зеленоглазка очень хотела обидно фыркнуть и вставить какое-нибудь крепкое словечко. Ее нагло клеили! Немыслимо! Она была чистой гетеросексуалкой, и даже блондин ей понравился больше, чем эта деревенская простушка. — Конечно, Очако-сан, — на этих словах она запнулась, покраснела (ей пришлось вспомнить пастельную сцену из какого-то дешевого фильма) отчего стало отчетливо видно ее веснушки, и потупила взгляд. — Мне подождать Вас?       Сердце Очако пропустило удар, ускорилось, кажется она даже намокла! Какая милая омежка, ей сегодня везет на касатиков. Девушка немного задумалась, вспоминания прежнюю работу, где ей приходилось обслуживать разный контингент, но таких пупсиков не было. Она тряхнула головой, улыбнулась и мягко протянула: — Не стоит, дам тебе спокойно поесть, как раз закончу да подсяду к тебе, милая.       Изуку кивнула, быстро рзвернулась, сначала брезгливо сморщилась, а потом удручающе закатила глаза. Ее взгляд устремился в зал, тут-то девушка заметила, что большинство взглядов были направлены на нее, в них отражалось и сочувствие, и интерес, и смех. Многие, заметив ее гримасы, хохотали.        За ужин Мидория узнала много нового: кто, за что был посажен; у кого какие пристрастия в спорте, в еде, в постели; кто наиболее симпатичен (по мнению Очако); что Айзава Шота прочно застолблен супер-секси парнем-омегой, сыном его лучшего друга, Шинсо Хитоши, и их отношения вообще-то тайна; что сама Урарака под страхом ареста перебежала работать сюда из публичного дома и теперь коллекционирует несовершеннолетних, но Изуку вдруг оказалась такой классной, из-за чего их отношения не смогут перейти в другую плоскость (какая жалость!); особенности самой шолы ЮЭЙ. У Изуку гудела голова от беспрерывной болтовни Очако, она лишь коротко махнула ей рукой и вышла из душной столовой, в дверях столкнувшись с мрачным красавцем, нашумевшим Шото Тодороки. Этот парень имел отросшие крашенные волосы нежно-белого и красного оттенка, сочетание серого и бирюзового в глазах — гетерохромию, воспаленный ожог на левой стороне, в общем-то правильные черты лица, хорошо слаженную фигуру и высокий рост. Оба подростка окатили друг друга любопытными взглядами и разошлись, не произнеся и слова.       Мидория, сонно хлопая глазами, не обращая на окружающий мир никакого внимания, побежала в комнату, дабы побыстрее дать отдых измученному неделей в СИЗО организму. Она совсем не заметила притаившихся мужчин, в разных частях своего пути, что наблюдали за такой необыкновенной девушкой.