***
Джину нравилось проводить время в своих писательских думах и с лэптопом на коленях именно в холле отеля, и этому было несколько весомых причин. Во-первых, здесь он оставался наедине со своей работой, потому что рядом не было телевизора, кровати и телефона, который он неизменно оставлял в своем номере. На его лэптопе не было интернета, а значит, он действительно был отрезан от всего того, что неизменно могло сбить с внезапно возникшей гениальной мысли. Гениальная мысль еще не возникла, но Джин предпринимал все возможное, чтобы ее не пропустить. Во-вторых, ему нравилась обстановка. Она умиротворяла. В отеле всегда было тихо, а разбавляющие эту тишину голоса администраторов и изредка проходивших постояльцев лишь добавляли ей какого-то неповторимого отельного уюта. Джин не мог правильно передать эти эмоции, но они были очевидны. В-третьих, и в этом нельзя было признаться даже себе, честно и без оправданий, ему нравилось наблюдать за Тэхеном. Вот, например, в данный момент он разговаривал с подошедшим к стойке гостем, невысоким лысоватым мужчиной, по серьезному лицу которого можно было понять, что он физик или, как минимум, математик, а, возможно, вообще изобретатель, служащий на благо национальной оборонной промышленности. Тэхен смотрел на него серьезно, кивал, очевидно, как-то поддерживал разговор. Потом вдруг его лицо озарялось внезапной и потому нестерпимо обаятельной улыбкой, как будто гость сказал ему что-то приятное или забавное. Джин удивлялся тому, как в одном человеке могли сочетаться нечеловеческая сексуальная притягательность и детская непосредственность. Джин мог поклясться, что Тэхен одним взглядом мог смутить бывалого в своем романтическом опыте человека. Его привлекательность не ограничивалась внешней сексуальностью, хотя, безусловно, он был очень красив. Его привлекательность была обусловлена чем-то внутренним, чем-то, что было скрыто от постороннего глаза, но, тем не менее, было очевидным. Его низкий голос в определенные моменты принимал какую-то не поддающуюся объяснению магнетическую тональность, и Джин обратил на это внимание во время их беседы в ресторане. Невольно чувствуешь себя змеей, которую под мерное гнусавое сопение дудочки заставляют делать невообразимые вещи. Но в этом случае вместо дудочки был низкий бархатный баритон. И, разумеется, взгляд, настроение которого варьировалось от голодного, вгоняющего в краску пристального вглядывания до детского непосредственного восхищения или увлеченности. Как вообще такое может сочетаться в одном человеке? Разве это возможно? При этом, все было более чем органично. Он был совершенно естественен, и ни в одном из его проявлений его нельзя было заподозрить в игре или неискренности. А как возможно такое? Наверное, все объяснялось широким эмоциональным диапазоном, когда проявления не ограничиваются лишь переключением от «грустно — весело». В присутствии Тэхена Джин не чувствовал себя хозяином положения. Он как будто был в роли мыши, которую сытый кот приберег на десерт. Нет, это ощущение не преследовало его, но Джину казалось, что иногда ему удавалось завладеть инициативой лишь потому, что ему это позволяли. И это было опасное чувство. От своих мыслей Джин очнулся только тогда, когда на кофейный стол перед ним аккуратно опустилось сначала блюдце и, уже на него, чашка. — Ты выглядишь таким задумчивым, что мне захотелось тебя подбодрить. Джин поднял глаза и увидел перед собой очаровательную улыбку. — Горячий шоколад. Привет от нашего шеф-повара. Он никогда не может мне отказать. — В выражении лица Тэхена появилось некоторое детское самодовольство, которое могло бы отразиться на лице ребенка, которому удалось добиться исполнения своего небольшого каприза. — Правда, я не знаю, любишь ли ты… — Спасибо. — Джин улыбнулся. — Большое спасибо, это действительно то, что нужно. Тэхен внимательно и серьезно смотрел на него, как будто пытался прочитать на лице подвох или попытку скрыть действительное положение вещей относительно горячего шоколада. И, кажется, Тэхен ничего не нашел, потому что на его красивом лице вновь появилась улыбка, на этот раз заговорщицкая. — Если хочешь, я могу тиснуть для тебя немного бисквита. Ты писатель, и твоим мозгам нужно топливо, чтобы извилины могли нормально функционировать и подгонять гениальные идеи. Джин засмеялся. — Боюсь, моим извилинам одного бисквита будет мало, однако давай! — Вообще, по правилам отеля есть в холле запрещено, но… То, о чем Юнги не узнает, ему не повредит, если только ты не выдашь меня с потрохами своему лучшему другу. — Я могила. — В подтверждение своих слов Джин двумя пальцами символично застегнул свой рот. — Отлично. В таком случае, оставайся здесь и никуда не уходи. Я мигом. Через несколько минут перед Джином стояла небольшая тарелка с аккуратно порезанным на порционные куски воздушным бисквитом, волшебно отдающим ванилью и сливочным маслом. — Только не кроши! — Тэхен забавно пригрозил Джину пальцем. — Я разгребусь со своими должностными обязанностями и приду, проверю. Несколько часов назад он с особой наглостью разглядывал Джина, а теперь — по-детски простодушно ухаживал… И Джин, прежде чем приступить к бисквиту, сделал первые пометки в документе Ворд, который должен будет содержать сценарий. И по мере того, как уменьшался в чашке объем горячего шоколада, а на тарелке — количество бисквита, пометок в документе становилось все больше. Джину было необходимо выстроить сюжетную линию, хотя бы только наброски, и определиться с главными персонажами. И с одним из них он уже точно определился, и это не только воодушевляло, но и вдохновляло на новые писательские свершения. Джин, увидев, что на часах было уже десять, решил, что на этот раз он действительно хорошо поработал. Выключив и отложив лэптоп, он с удовольствием вытянулся в кресле, сразу обратив внимание на стойку администрации. Тэхен работал. Это было видно по его сосредоточенному, устремленному на монитор компьютера лицу. А потом он поднялся и, примерно так же, как Джин до этого, сладко потянулся, закрыв глаза, а затем… Их взгляды встретились и, казалось, что для Тэхена это было неожиданностью. Как будто он не ожидал, что Джин будет на него смотреть, и Джин поспешил опустить взгляд, как будто (или не как будто) застигнутый врасплох. Наверное, теперь ему стоило бы подняться в свой номер и обстоятельно заняться сном, но он почему-то не спешил уходить, руководствуясь какими-то слишком невнятными мотивами. Которые стали очевидны спустя несколько минут, когда рядом с ним возник Тэхен. — Закончил? — Он взглядом указывал на отложенный на кофейный столик лэптоп. — Да. И помнишь, ты просил меня сказать, когда меня посетит вдохновение? Вот кажется, сегодня я, наконец, его испытал. — Я рад! — Тэхен широко улыбнулся, затем оглянувшись на свое рабочее место, и после вновь вернув свое внимание Джину. — Ты теперь идешь спать? — Нууу… Я могу рассмотреть варианты. Если тебе нужна компания, чтобы скоротать время… — Джин не верил тому, что само собой срывалось с его губ. — Серьезно? Я был бы только рад! — Тэхен просиял, затем вдруг став серьезным. — Но ты не должен жертвовать своим сном. — Я не жертвую своим сном. — Джин улыбнулся. — По крайней мере, не так самоотверженно, как ты. — В таком случае, минуту. — Он схватился за опустошенные Джином чашку, блюдце и тарелку и скрылся. Когда он вернулся, в его руках были две кружки, одну из которых он поставил перед Джином. — Мятный зеленый чай для тебя, чтобы ты потом хорошо спал, и крепкий черный из запасов Хосока — для меня, чтобы я не спал. — Тэхен занял место рядом с Джином, в таком же кресле, что занимал он. — Мне уже неудобно пользоваться твоей заботой. — Не беспокойся на этот счет — мне приятно. — Тэхен сделал небольшую паузу. — Заботиться о тебе. И Джин сделал небольшую паузу, внимательно наблюдая за тем, как Тэхен задумчиво смотрел в свою чашку. — Расскажи о себе. — Джин сам сделал паузу, сам ее же и прервал. — Ооо… — Тэхен продолжал изучать черное и крепкое содержимое своей кружки, затем подняв блестящие глаза на Джина. — Тебе с самого начала? Джин засмеялся. — Давай с момента, как ты закончил школу. — Закончив школу, я поступил на актерское отделение в кинематографический институт. Бабушка в детстве всегда говорила мне, что я, со своими данными, обязательно должен стать актером, и я ей поверил. До сих пор не знаю, какие именно данные имела в виду моя бабуля, но теперь я дипломированный актер кино. И мне даже удалось сняться в одном фильме, куда меня пригласили сразу после выпускных экзаменов, которые одновременно с тем, как оказалось, были актерскими пробами. — А как ты оказался здесь? — По воле случая. В одно прекрасное утро меня посетила мысль о том, что я хочу работать с людьми. Я за компанию пришел сюда со своим товарищем детства, который, получив специальность в сфере туристического бизнеса, хотел начать карьеру с должности администратора. Чон Хосок, который проводил собеседование, решил, что я тоже соискатель, и я просто ради интереса собеседование прошел. И вот теперь я здесь и вполне доволен тем, как однажды повернулась судьба. — А знакомый? — А знакомый уехал работать гидом в Америку. Он потом долго меня благодарил за то, что я занял его место здесь, потому что потом ему подвернулась вакансия поинтереснее. — И ты действительно не жалеешь, что решил не продолжать актерскую карьеру? — Джин слушал внимательно и смотрел на Тэхена с живым любопытством. — Неа. Хотя Юнги сказал, что если вдруг каким-то чудом мне поступит достойное предложение о съемках, он тут же меня уволит, не смотря на то, что я очень ценный работник. — Тэхен многозначительно поднял бровь, затем звонко рассмеявшись. — До сих пор не знаю, как он собирается узнать о том, что мне предложили контракт. Хотя… Да, во мне в этом случае вряд ли что удержится. — Вообще, забавное совпадение, но я тоже по образованию актер. — Джин с удовольствием наблюдал, как округлились глаза Тэхена. — И мне тоже всегда говорили, что с моими внешними данными я должен блистать на экране. И я действительно блистал, но все больше в рекламе. Хотя я снимался в одном сериале, который так и не вышел на экран. Единственное, что тогда утешало нереализовавшиеся амбиции — солидный гонорар, который я успел получить. — А как ты стал писателем? — кажется, Тэхен был действительно заинтригован. Джин замолчал, думая о том, стоит ли говорить всю правду, или можно ограничиться общими чертами. — Жизненный опыт, который решился выложить на бумагу и отнести в издательство. Честно сказать, я ни на что не надеялся, но в итоге… Меня попросили написать еще и сценарий к фильму, который должен стать продолжением книжной истории, финал в которой остался открытым. — Ого… — Тэхен был действительно впечатлен, затем с некоторым сомнением посмотрев на Джина. — Но мне ни разу не попадалась на глаза книга с твоим именем на обложке. — Я использовал псевдоним. — Джин улыбнулся. — Какой? — Не скажу, потому что так совершенно пропадет интрига. — Джин многозначительно поднял вверх указательный палец. — Ну хорошо… А как вы познакомились с Юнги? — Учились в одном университете, я на актерском отделении, а он — на музыкальном. Были соседями в общежитии и в один прекрасный момент поняли, что больше не можем жить друг без друга… — Джин засмеялся. — Узаконивать отношения мы сочли для себя не приемлемым и вместо этого стали лучшими друзьями. И… Я очень благодарен судьбе, что он появился в моей жизни, потому что без него я вряд ли смог пройти через темные главы своей биографии. Увидев, что Тэхен мигом стал серьезным, Джин поспешил внести важное уточнение. — Они были не длительными и давно остались позади. Как раз тем жизненным опытом, который я конвертировал в буквы, а затем — в денежные единицы. Юнги до сих пор не устает повторять, что это было гениальным решением. — Юнги никогда не говорит ничего просто так. — Тэхен вдруг прямо посмотрел на Джина. — А молодой человек, с которым ты попал под дождь? Он тоже друг, или вы встречаетесь? На этом моменте Джин должен был осадить такое бесцеремонное любопытство, но вместо этого… — Мы с Чонгуком друзья, по крайней мере, с моей стороны. — Друг, которому недостаточно быть просто другом? Его можно понять. — Тэхен как будто задумчиво поднял глаза к потолку, затем вновь бессовестно уставившись на Джина, который вновь почувствовал себя мышкой, но не надолго. — А что твоя большая влюбленность? — Кажется, она стала еще больше. Но чем больше влюбленность, тем громче звон разбитого сердца. — Тэхен внимательно смотрел на Джина, но думал явно о своем. — Любое разбитое сердце можно собрать. — Джин помедлил. — Я в этом убедился на собственном опыте. — Возможно, но после этого оно уже не будет прежним. Обязательно появится что-то, что все-таки будет омрачать жизнь, пусть и не так значительно, как перенесенная любовная трагедия. Да, в этом Тэхен был прав. Сердце собралось по частям, но эти части, кажется, держались на той дистанции, которую сохранял Джин между собой и теми, кто на его сердце вновь претендовал. — Но я верю, что и в этом случае может появиться человек, который все вернет на свои места. — Тэхен улыбнулся, и у Джина почему-то сразу потеплело на душе, как будто он безоговорочно в это поверил. — А у Чонгука действительно нет шансов? Прозвучавший вопрос стал слишком большой неожиданностью, так же как серьезно задумчивое выражение лица Тэхена в этот момент. — Это риторический вопрос. — Джин пытался сообразить, к чему он был задан. — Мне пора спать. — Да, это правда. — Тэхен улыбнулся и сразу поднялся, как будто и ему пора было отправляться в постель. — Спасибо за то, что скрасил мое время. Во всех смыслах этого слова. Когда Джина встал, Тэхен протянул ему свою руку. — Взаимно. — Джин улыбнулся и пожал ее, теперь с каким-то особым, не поддающимся пока осмыслению чувством ощутив мягкое и теплое давление на своей ладони. В его голове вдруг пронеслась мысль о том, что Тэхен сейчас мог бы притянуть его за руку к себе, медленно, дав возможность насладиться волнительностью момента, все возрастающей с сокращением дистанции, и деликатно мягко поцеловать, лишь коснуться губами, возможно даже не губ. Или Джин мог поступить так… Но эта мысль исчезла также стремительно и внезапно, как и появилась. — Приятных снов. Джин буквально чувствовал, как медленно выскальзывают его пальцы из красивой большой ладони, как будто не желающей их отпускать. И он впервые поймал себя на мысли, что испытываемое волнение было ему знакомо. И именно с этого волнения однажды в его жизни началась оказавшаяся в последствие темной полоса.***
— Очевидно, ты не лукавил, когда говорил, что тебя здесь ценили. — Хосок, несколько минут назад избавившийся от верхней одежду и успевший поздороваться со всем обслуживающим персоналом, который очень тепло приветствовал Чимина, смотрел на него почти что с восхищением. — Ай, пустяки, просто прошло слишком мало времени, чтобы они смогли меня забыть. — Чимин отмахнулся, пытаясь скрыть, насколько приятны ему были слова Хосока. — Я заказал нам два имбирных лимонада и минеральную воду. Мне очень настойчиво предлагали подмешать в них ром, но я сказал, что нахожусь почти что при исполнении. — За пределами отеля я уже не твой начальник. Просто знакомый, товарищ, друг, как угодно, и ты можешь забыть все формальности и корпоративную этику. — Хосок улыбнулся, затем забавно пригрозив пальцем. — Но только до завтрашнего утра, когда мы вновь встретимся за стойкой администрации. Чимин рассмеялся, в следующий момент уже принимая заботливо принесенные за их столик напитки. — Вот это сервис. — Хосок провожал взглядом бармена. — Только для бывших сотрудников. — Чимин взял в руки холодный запотевший стакан, в котором затейливо барахтались дольки лимона и лепестки имбиря, и огляделся, затем посмотрев на часы. — Народу чуть больше чем обычно. Танцпол откроют через 4 минуты. — Немного волнуюсь. — Однако на лице Хосока было скорее предвкушение. — О, это как с велосипедом. Ты забудешь, но тело будет помнить. Главное, расслабиться и дать возможность ритму сделать свое дело. — Обещаешь? — Хосок как будто серьезно посмотрел на Чимина, и его глаза тут же заблестели. — Сам убедишься. — Чимин отставил стакан, встал и протянул руку. — Пошли. Займем места в первом ряду.***
— Не говорите мне ничего, я вижу, что вы прекрасно провели время. Дайте мне просто спокойно умереть. — Тэхен лишь ненадолго оторвал голову от деревянной столешницы, затем вновь безжизненно уронив ее. — Тэ, ты как маленький. — Хосок тут же встал у него за спиной, в привычной манере начав разминать плечи, в то время как Чимин стал загружать его рабочий компьютер. — Ты вполне мог перевести звонок с администраторского телефона в нашу служебную комнату и растянуться на диване. Вероятность того, что кому-то из четырех постояльцев, один из которых — просто гость, что-то понадобится в ночное время слишком мала. — Чон Хосок! Я профессионал или где? — Где. И судя по твоему выражению лица... Я не буду говорить в рифму. — Чимин встал рядом с тем местом, где совсем недавно была голова Тэхена. — Мы же лучшие друзья. Мог бы меня приободрить… — Тэхен скривился, ощутив как сильные пальцы на его плечах, наконец, нащупали самое уязвимое место. — Я могу сделать тебе кофе и сопроводить до умывальника, чтобы ты смог освежиться и немного смыть со своего лица страдание. — Чимин уже решительно направился в сторону кухни. — И бутерброд! Принеси мне бутерброд! С двойным сыром, мясом и стремлением жить! — Тэхен поднял вверх указательный палец, затем вновь низко уронив голову. После нескольких минут спасительного и немного мучительного массажа, Тэхен вновь расправил плечи, как раз к тому моменту, как со всем им до этого обещанным подоспел Чимин. — Ожил? Иди, умывайся. — Он аккуратно оставил на столе горячую чашку кофе и тарелку с аппетитным и сытным на вид бутербродом так, чтобы не подвергнуть опасности находящиеся на столе документы. — Ты ангел, Пак Чимин. — Тэхен поднялся, быстро поцеловал Чимина в макушку и, не дожидаясь, когда тот скривится, лишь изображая, что ему неприятны такие внезапные проявления нежности, умчался в служебную комнату и примыкающий к ней служебный туалет. Вернувшись, он, явно посвежевший, сразу принялся за заботливо принесенный ему завтрак. — Зубки почистил? — Хосок с обожанием смотрел на то, как Тэхен с удовольствием набивал щеки. — Ага, и попу помыл. Свою. — Очень важное уточнение. — Хосок уже приступил к работе, расположившись напротив своего рабочего компьютера, при этом Чимин встал рядом с ним, положив ему голову на плечо и сосредоточенно следя за передвигающимся по экрану курсором. — Доброе утро! — знакомый и звучавший для Тэхена как музыка голос подкрался слишком незаметно. — Спешу отдать ключ. Бодрый и жизнерадостный Джин не только сразу зарядил энергией заворожено на него смотрящего Тэхена, но и положил перед ним свою электронную карту, открывающую каждый раз доступ в его номер. — Дела? — Чимин с любопытством посмотрел на Джина. — Еду смотреть свои апартаменты. Вчера мне установили спальный гарнитур, а сегодня я буду ждать мебель на кухню. — Помощь нужна? — Тэхен, кажется, успел совершенно забыть о том, что совсем недавно собирался тихо скончаться после ночной смены. — Спасибо, я справлюсь. И приятного аппетита. — Джин, посмотрев на него, улыбнулся особенно очаровательно, сразу заприметив круглые, явно набитые завтраком щеки. Зазвенел дверной колокольчик. Тэхен сразу переместился за край стойки, торопливо доедая до этого недоеденное, в то время как Чимин уже занял положенное ему должностью место, по центру. А Джин… А Джин за пару мгновений успел покрыться испариной. — Ах, как хорошо, что я тебя застал! — Чонгук решительно направлялся к нему во всем своем спортивно мужественном и при этом по-детски обворожительном совершенстве. Он точно однажды сведет Джина с ума. — Я уже ухожу. У меня дела. — У меня тоже к тебе дело. Но сначала, мы разберемся с твоими. — Чонгук подошел и очень уверенно, но при этом все-таки прилично деликатно остановил свою руку на прикрытой тонким кашемировым пальто талии. — Какие у тебя дела? — Мне нужно съездить на квартиру и посмотреть законченный вариант моей спальни. — Тон Джина был спокойным, пока он не заметил внезапно появившийся в глазах Чонгука блеск. — Отлично. Поехали. — Он было направился к выходу, но Джин с места не сдвинулся. — Я уже попросил… Тэхена. — Это была чистой воды импровизация, которая просто обязана была уберечь его от всех соблазнов и связанных с ними опасностей. — Кого? — Чонгук явно недоумевал, уже успев в голове накидать детальный план действий на тот случай, если они доберутся до квартиры Джина и там логичным образом никого не окажется, кроме новой кровати, которую обязательно придется испытать на прочность, чтобы удостовериться, что она достаточно ударопрочная и стрессоустойчивая для регулярной и насыщенной половой жизни. — Меня. — Тэхен возник рядом почти внезапно, очень элегантно дожевывая бутерброд, держа в руках кружку с почти допитым кофе. — Я Тэхен. Думаю, нам уже пора познакомиться. Он очень обаятельно улыбался, но Чонгук видел в этом подвох. — Чонгук. — Он протянул свою руку и… — Воу, очень крепко. — Тэхен быстро выдернул свою руку, несколько раз ею встряхнув в воздухе. — Спортсмен? Или просто одинокий молодой здоровый мужчина? За стойкой администрации не раздались сдавленные смешки, потому что там были профессионалы, но если именно в этот момент кто-то бы бросил на них взгляд… Джин, впрочем, тоже улыбнулся. — Не нужно судить людей по себе. — Чонгук был серьезен и в интонации его голоса сквозила скрытая угроза. — Впервые вижу, чтобы кто-то оскорблялся, когда его сравнивали со спортсменом или здоровым молодым мужчиной. — Тэхен недоумевающее пожал плечами, затем сразу приложив свободную от чашки руку к сердцу. — Если тебя обидела характеристика «одинокий», я искренне извиняюсь. — Разумеется, обидела, потому что… — И на этих словах Чонгук решительно придвинул к себе Джина. — Это ко мне не относится. Тэхен ничего не ответил, лишь приложив к губам чашку и в два глотка решительно осушив остатки ее содержимого. — Джин, если я уже пришел, может ты освободишь этого молодого человека? — Чонгук посмотрел на Джина именно так, как тот не выносил — с широко открытыми глазами, которые в воображении Джина делали его похожим на олененка. — Тэхен разбирается в дизайне и обещал дать мне рекомендации по поводу моего интерьера. — Я? — Тэхен было удивился, но быстро сообразив, стал выглядеть расслабленно самодовольно. — Вообще да, я очень разбираюсь в интерьерах. Могу отличить паркет от плитки, обои от штукатурки, столы от стульев и всякое другое… Но это только первое, что пришло в голову. А так, диапазон моих познаний очень велик. Да. — Видишь? Он профессионал. — Джин в подтверждение своих слов поднял указательный палец, ненавязчиво пытаясь отодвинуться от Чонгука, пока тот лишь усилил свою хватку, которую теперь можно было ощущать даже через пальто. — Ну-ну. — Он очень оценивающе смотрел на Тэхена, которого, кажется, совершенно не смущал этот взгляд. — Не ну-ну, а профессионал. Дайте мне пару минут, и мы сможем отправиться.