Мраморная статуя

Придя на следующий день в школу, Джон сразу же увидел в классе Сэма, который что-то увлечённо рассказывал их общей однокласснице. Девушка слушала его с особым интересом, иногда утвердительно кивая и вставляя в диалог свои слова. Не обращая внимания на увлечённый разговор одноклассницы и друга, брюнет подошёл и вцепился сильной хваткой Сэму в локоть, отчего тот слегка дёрнулся. Парень стоял спиной, поэтому не увидел только что подошедшего друга. - Твою мать, Джо! – хватаясь рукой за сердце, выдохнул Сэм. – Что так пугаешь? - Прости, - брюнет хмыкнул и кинул свой портфель на соседнюю парту, туда, где он обычно сидел на уроках. – Не хочешь у меня кое-что спросить? - Что? – не понял Сэм. – Джо, с тобой всё хорошо? Как-то ты изменился за день… - Конечно же со мной всё хорошо, по-другому и быть не может, - съязвил Джонатан, садясь на парту, за которой недавно сидела девушка. Та, как только пришёл юноша, тут же куда-то ушла, посчитав нужным оставить друзей наедине. Джон был не на шутку зол, это было понятно по его слишком агрессивному поведению. До этого Сэм никогда не видел такого уж больно грозного друга. - Джон, так что с тобой? – удивлённо спросил парень, разглядывая друга. - Что-что... – Джон стиснул зубы, отводя взгляд. – В этом виновата твоя «Богиня Фригг», что б её. Ударив со всей силы по деревянной поверхности парты, брюнет поёжился от небольшой боли, и стал растирать ушибленное место. От громкого крика Джонатана и от его не слабого удара, гул, который до этого наполнял класс, стих. Все одноклассники уставились в конец класса на двух друзей, а в особенности на Джона. - Ты чего так орёшь? – Сэм схватил юношу за руку и, приближаясь к его лицу, прошептал: - Веди себя адекватно. После этого урока всё мне объяснишь по-человечески и без воплей. Понял? - Понял, - ответил Джонатан, провожая взглядом фигуру друга. Сэм сидел на соседнем ряду с первой красавицей школы. Весь следующий урок брюнет мысленно был в музее. Он вновь решил после школы отправиться туда и провести несколько часов у скульптуры. За прошедшую ночь юноша очень соскучился по красивым очертаниям лица изваяния. Казалось бы, по мраморному камню нельзя скучать, но тогда почему Джон так отчётливо чувствует внутри себя какую-то пустоту? Вчера, пока он мог лицезреть прекрасное создание, такого не было. Только после, когда парень уже приехал домой, он почувствовал тоску. Видимо, красота статуи слишком покорила его, ведь даже во сне к парню пришёл облик статуи. - Фригга… - прикрыв глаза, одними губам прошептал юноша, представляя облик «Мраморной статуи». Сейчас Джон совсем не слушал учителя, который вот уже больше получаса распинался, объясняя нерадивым ученикам новую тему по алгебре. Ему было глубоко плевать на всё то, что происходило вокруг него. Сейчас он находил прелесть в своих мечтах, которые не могли стать приятной реальностью. В этих грёзах скульптура была живой и имела человеческие потребности. «Может ли человек полюбить статую?» - пролетело в голове у юноши, и он устало вздохнул. Возможно, Джонатан сейчас многого не понимает, но тогда почему его сердце так предательски ноет, когда он вспоминает мраморную девушку? Неживоую девушку. Это же просто скульптура. Разве возможно испытывать к камню нежность, любовь или же доброту? Разве это не сумасшествие? Разве из-за этого не забирают лечиться в психбольницу? Но тогда почему Джо так пленён этой нечеловеческой красотой? Этими девичьими губами, ровным носиком и таким холодным, пронзающим сердце, взглядом. Почему сейчас, сидя на скучном уроке, парень представляет не какую-нибудь красавицу из параллельного класса, как большинство парней его возраста, а скульптуру? И почему он дал ей именно такое имя? Оно словно взялось совершенно из ниоткуда. Каким-то мистическим образом залетело в подсознание парня, а после он стал так называть статую. И после всего этого, Джон стал считать себя сумасшедшим. За какое-то короткое время он перестал себя контролировать, совершенно отключаясь от реальности. Настроение юноши заметно ухудшалось, как только он думал о своей больной потребности в Фригге. Именно поэтому, как только Джонатан зашёл в класс, сразу накинулся на ни в чём не повинного Сэма. Сэм не виноват, он просто попал под горячую руку своего друга. Хотя, Джон считает немного иначе. Он винит во всём друга, по большей части в том, что это он, можно сказать, заставил парня пойти в этот чёртов Государственный музей на выставку. Даже если бы собака не порвала буклет, парень всё равно увидел бы статую. Правда, сейчас злиться на друга у него не было никакого смысла. Что случилось, то случилось. Но, даже не смотря на это, Джон не мог позволить себе любить скульптуру. И даже не просто любить, а чуть ли ни боготворить её. Из своих мыслей парня вывел школьный звонок с урока. Ученики резво начали собирать свои учебники, а кто-то уже вовсе убежал из класса. Опомнившись, юноша тоже поспешил собрать все тетради с парты, которые за весь пройденный урок не были исписаны новыми задачами и какими-то примерами. Пока Джонатан копошился в своём рюкзаке, к нему подошёл Сэм. - Расскажешь мне сейчас, что с тобой? – не отвлекая брюнета от его занятия, спросил он. На вопрос друга парень лишь утвердительно кивнул и направился к выходу из класса, а Сэм лишь молча пошёл следом. Выйдя из душного здания школы, двое друзей приземлились на лавочку. Около неё всегда было мало народу, поэтому разговор никто не мог подслушать. - А теперь рассказывай, - Сэм сел поудобнее, отложил свой рюкзак в сторону и принялся внимательно слушать друга. - Только обещай не смеяться надо мной. - Обещаю. - Начну с того, что моя собака нечаянно порвала твой буклет, ты уж прости, - начал свой рассказ Джон. – В итоге мне пришлось идти в музей, чтобы посмотреть на «Мраморную скульптуру» и поделиться своими впечатлениями о ней, как ты меня и просил. Знал же я, что ты мог обидеться, если бы я не посмотрел на это чудесное изваяние. Вот я и пошёл вчера в Государственный музей… Сидя на лавочке возле школы, Джонатан всё рассказал другу. Он даже не утаил то, что чувствует к скульптуре. Юнноша привык делиться всем сокровенным со своим другом, и в этот раз было тоже самое. Сэм же слушал очень внимательно, пытаясь сконцентрироваться на каждой фразе, что произносил Джо. Он не считал его сумасшедшим, даже наоборот. Вчера вечером от нечего делать парень лазил по просторам интернета и читал много интересных историй, связанных с «Мраморной стутуей». В неё влюблялись, и это действительно так. Джон не первый и, возможно, что не последний. Кого-то красота статуи пленила больше, кого-то меньше. На самого Сэма чары мраморного красавца не подействовали, он, конечно, до сих пор заворожён этой красотой, но не настолько, чтобы признаваться камню в любви. А кто-то и вовсе влюблялся до такой степени, что даже пытался оживить скульптуру, применяя странные колдовские способы. Вот это уже было действительно сумасшествием. Но люди, что совершали такие необдуманные поступки, так не считали, они готовы были пойти на всё, лишь бы эта красота ожила. Но, всё равно, как правило, таких людей было очень мало. - Джо, чувствуется мне, что тебя будто околдовали, - дослушав друга, заключил Сэм. – Я не помню такого дня, чтобы ты рассказывал о своих чувствах к какой-то девушке. Я даже не помню того, чтобы ты мне говорил, что в кого-то очень сильно влюблён. - Поверь, я не чувствовал ещё ничего подобного за свои семнадцать лет. Это словно какое-то наваждение. Я что, заболел? - Возможно. Только это болезнь называется – чары, - пошутил парень, тем самым стараясь приободрить друга. - Ты сильно не бери это в голову, хорошо? Может быть, что это скоро пройдёт, кто знает. Остаётся только ждать. - Ждать, - хмыкнул Джон. – Но как мне жить с этим грузом на сердце? Это странное чувство заполняет меня с каждой минутой, если не с секундой. Действительно, словно болезнь, которая очень быстро начала распространяться по организму. - Скажешь ещё, - улыбнулся Сэм. – Ладно, ты только не переживай, мы что-нибудь придумаем. Хорошо? - Хорошо, - вставая с лавочки, устало улыбнулся брюнет. – Я, наверное, не пойду на следующие уроки, не до этого. - Окей. Я вечером позвоню тебе. - Ладно. Наскоро попрощавшись с другом, Джонатан не спеша поплёлся домой. На самом деле, когда он только отходил от школы, то думал, что направится прямиком в музей, но, дойдя до автобусной остановки, резко передумал. Придя в пустую квартиру, где юношу ждала только собака, он сразу отправился в свою комнату, где было ещё тише, нежели в других комнатах, там хотя бы было слышно тихое жужжание холодильника. Открыв свой ноутбук и зайдя в интернет, парень сразу вспомнил, что ещё не прочитал легенду о «Мраморной статуе с живым сердцем». Ему сразу же стало интересно, что же скрывает в себе эта таинственная скульптура. Хотя, по правде говоря, Юрий не верил в эти бредни. Их сочиняли одинокие старики, которым больше нечем было заняться – так считал парень. Загрузив нужную страницу и поставив рядом с собой чашку с кофе, Джон принялся читать легенду, которая называлась «Тайны Мраморной статуи». «Немного странное название» - хмыкнул парень, углубляясь в чтение. «Много веков тому назад, в одной итальянской деревушке жил со своими родителями молодой юноша. Звали его Роберто Коста, рос он в обычной семье. Отец был столяром, а мать домохозяйкой. Жили они не бедно, еды всегда хватало. Правда, были и трудные времена, когда приходилось голодать. Роберто рос умным и послушным мальчиком, никогда не ввязывался в драки, старался обходить их стороной, за что был очень горд собой. В семнадцать лет, будучи уже подростком, юноша стал увлекаться мраморными изваяниями. Ему казалось, что прекраснее скульптурного дела нет на всём белом свете. Отец, конечно, был против увлечения единственного сына. Он хотел, что бы тот пошёл по его стопам и вырос прекрасным столяром, унаследовав мастерскую отца. Но Роберто не хотел всю свою жизнь высекать из дерева столы. Если уж и высекать, так красивые скульптуры из мрамора. До двадцати одного года Роберто рисовал на бумаге, полностью отдавшись своей фантазии. В будущем, он хотел изваять по своим эскизам, что-то прекрасное и очень изысканное. В его представлении, это должна была быть девушка с притягательным взглядом, которой хочется любоваться. Так прошло около года. Коста всё свободное время рисовал, пытаясь найти ту единственную, которую можно было бы изваять. Родители, опять же, были против этой навязчивой идеи сына, но уже ничего не могли с этим поделать, в принципе, как и прежде. А вскоре они и вовсе смирились с тем, что Роберто рвался к скульптурному делу, для себя решив, что это, действительно, его призвание. И вот, в один из воскресных вечеров, юноша закончил работать над очередным рисунком красивой особы. Довольный своим творением, Коста стал вглядываться в черты лица прекрасного юноши, который смотрел на него с альбомного листа. Он был невероятно красив, и, что самое главное, со взглядом, которого Роберто очень долго добивался. Что-то в этом парне было особенное и притягательное. Невероятно красивые губы, словно у куклы, чуть раскосые, выразительные глаза, волосы, поднятые к верху и закреплённые странным способом на макушке. Всё это было изумительным. Тело у юноши было очень утончённым - красивые, широкие плечи, непривычно узкая талия и стройные ноги. Всё это невероятно красило эту особу, но Роберто был недоволен. Что-то в этом красавце было не так, но, что именно, юноша понять не мог. Так Коста и просидел при свете парафиновой свечи до глубокой ночи, пока его совсем не склонило в сон. Он искал изъяны в своём рисунке, какие-то недостатки, которые он вроде отчётливо видел в парне, а вроде бы и нет. Так и оставив одинокий альбомный лист на столе, Роберто потушил свечу и лёг спать, думая о том, что завтра он обязательно найдёт и исправит свои недочёты. Утром следующего дня юношу разбудила его мать, сообщая, что уже обеденное время и пора вставать. Потянувшись и встав с кровати, Роберто кинул короткий взгляд на матушку, которая в это время стояла около его рабочего стола и озадаченно разглядывала альбомный лист, где был нарисован юноша. - Роберто, но почему ты нарисовал молодую даму таким странным образом? – переводя свой взгляд на сына, поинтересовалась та. - Даму? Но это мужчина. - Нет же, это девушка, - женщина подсела к сыну и стала водить тонкими пальцами по нарисованному лицу. – Смотри, взгляд слишком ледяной, брови очень сильно сдвинуты к переносице, но при этом приподняты, отчего создаётся впечатление, что на тебя смотрит серьезная молодая леди. Черты лица слишком нежны и женоподобны, а тело имеет тонкую структуру, к примеру та же талия слшком узкая, что говорит о частой носке корсета. Да и когда я только увидела твой рисунок, то сразу подумала, что ты нарисовал девушку. Правда, меня смутили пропорции и детали, но даже в этом случае я не подумала о том, что это может быть представитель мужского пола. Взяв из рук матери лист бумаги и вглядевшись в лицо красавца, или же красавицы, Роберто понял, что его мать совершенно права. Это, определённо, дама! - Ладно, сынок, спускайся завтракать, - поднимаясь с кровати Роберто, сказала женщина. – И не опаздывай. - Хорошо, матушка, - улыбнулся парень. Как только дверь закрылась, а мать покинула комнату сына, Роберто тут же схватился за карандаш и стал исправлять свои недочёты в работе. Первым делом он стёр ненужные детали, чуть подкорректировал тело, придавая ему более женский облик, после нарисовал лёгкую накидку, которая спадала на худые, но очень красивые ноги девушки. Посмотрев на исправленный рисунок, Коста возликовал, с листа смотрел нечеловеческой красоты деву. Но всё равно ему чего-то не хватало. Роберто выглянул в окно, которое находилось около письменного стола, и увидел посаженные матерью прошлым летом кусты алых роз. И тут юношу осенило. Он тут же подрисовал к макушке девушки пару красивых, маленьких розочек, что сплетались между собой колючими стеблями цветка. В то утро на свет появился эскиз «Мраморной статуи с живым сердцем». На тот момент скульптору было двадцать два года, он ещё не зарабатывал, поэтому ему не на что было купить материал и нужные инструменты для изваяния. Вскоре парень устроился на подработку в мастерскую отца и стал все заработанные деньги откладывать на покупку большого мраморного камня. Через три года, когда парню наконец-то стукнуло двадцать пять лет, он накопил нужную сумму и, съездив в город, купил всё необходимое для того, чтобы, наконец, начать работу над скульптурой. Высекать из мраморного камня было нелегко, это не на бумаге рисовать. Но не смотря на то, что было очень тяжело, Роберто старался. Порой он ни ел и не пил, не спал ночами, он целиком и полностью отдался своей работе. Бывало даже такое, что скульптор мог месяцами не выходить из своей комнаты, которая уже давно стала мастерской. Родители очень переживали за своего сына, но тот уверял их, что всё хорошо. За первый год работы Коста заметно убавил в весе, щёки осунулись от недоедания, ему порой не хватало сил, но он продолжал высекать, не обращая внимания ни на жару, ни на холод. Вскоре, незаметно прошёл ещё один год, но ничего не менялось, только скульптура Роберто становилась всё изящнее, тело было полностью готово, оставалось доделать только голову, а на неё, считал ваятель, должно было уйти ещё больше сил. В итоге, через ещё один год непрерывной работы, «Мраморная статуя» была полностью завершена. После трёх лет работы, Роберто смог наконец-то увидеть своё творение в законченном виде. Скульптура была ростом с самого ваятеля, такая же высокая. Взяв альбомный лист с нарисованным изображением «Мраморной статуи», Роберто ахнул. У него получилось полностью перенести форму тела, лица, мелких изгибов с рисунка на статую. У Роберто получилось изваять даже лучше и красивее, чем он себе это представлял в мечтах. А после завершения работы, скульптор решил поставить сегодняшнее число, вплоть до года и месяца. Подойдя сзади, Роберто маленьким ножиком высек «3.11.1798.» , тем самым поставив жирную точку в своей работе. «Мраморная статуя» была полностью завершена. Вскоре Роберто стукнуло двадцать восемь лет. Шесть лет своей жизни он посвятил прекрасному изваянию, отчего иногда у него наворачивались слёзы. Он слишком сильно полюбил свою работу за это время, и вскоре, после завершения своего творения, он захотел оживить прекрасную девушку. Проблема была в одном – как это сделать? Он искал ответы на этот вопрос у местных колдунов и ведьм, он ездил в другие страны и уже там искал способ оживить статую. Но все его попытки были тщетны. Никто, ни одна живая душа не знала, как вдохнуть в камень жизнь. На поиск ответов у Роберто ушло ровно два года, а навязчивая идея оживить изваяние становилась всё сильнее и сильнее. Скульптору хотелось, чтобы его прекрасная работа покорила весь мир, чтобы её любили, обожали и жили, не переставая думать об этом прекрасном, неживом произвидении искусства. Но все его планы рушились, когда он слышал: «Извини, Роберто, это сумасшествие, скульптуры не могут оживать». В один из летних вечеров, Коста сидел у себя в комнате, напротив изваяния, и попросту не мог оторвать своего взгляда от этого чарующей особи. Ваятель и поверить не мог, что прошло вот уже восемь лет, как на свет появилась идея об этом изваянии. Целых восемь лет. Два из которых ушли на способы оживить мраморную статую. Просидев до полуночи, скульптор решил лечь спать, так как очень устал за день. Только он расправил постель, как откуда ни возьмись раздался оглушительный грохот, отчего Роберто упал на кровать, резко закрывая глаза от страха. Через пару секунд шум исчез, и, когда ваятель открыл глаза, перед ним появился страшной картины существо – не то человек, не то оборотень. От вида этого существа у Роберто сердце упало в пятки, а наружу вырвался лишь истошный, хриплый крик. - Ты кто? – отодвигаясь к стенке, дрожащим голосом спросил скульптор. - Я? – переспросило существо. – Посланник демона. - Зачем ты здесь? – голос Роберто стал дрожать ещё сильнее. Существо, что стояло перед ним, было очень уродливо, что наводило страх и какую-то внутреннюю панику. - Ты хочешь оживить свою работу? – посланник кинул свой испепеляющий взгляд на скульптуру. – У моего хозяина есть к тебе заманчивое предложение. - Какое? - Не перебивай! – скомандовало страшное существо, после чего Роберто вновь чуть ли не вжался в стену. – Взамен на жизнь скульптуры, ты отдашь нам свою душу. Как тебе такой расклад? - Мою душу? – удивился ваятель. – То есть я должен убить себя, и только в таком случае моя скульптура оживёт? - Именно. Мы с хозяином понимаем, что тебе нужно подумать. Даём время до завтрашней ночи, этого будет достаточно. Ровно в полночь я вернусь за ответом. После этих слов существо исчезло, оставив после себя только страх и какую-то белую дымку. После визита этого странного существа, Роберто долго не мог прийти в себя, ему действительно стало очень страшно. Но вскоре страх сменился на раздумья. «А что, если это единственный способ оживить мою скульптуру?» - думал Коста, прогуливаясь по лугу следующим утром. В нём боролись все «за» и «против». Но даже не смотря на сомнения, желание дать жизнь своему творению было в тысячи раз сильнее. Роберто гулял не долго, несколько часов, не больше, после он пришёл к страшному выводу и направился домой, нужно было провести последние часы жизни с родителями. А ровно в полночь, как посланник и обещал, он явился к Роберто, но скульптор уже был готов к этой встрече, поэтому не так испугался, хотя внутри него всё переворачивалось верх дном. - Ты решил? - Да, я согласен на Ваш уговор, - преодолев небольшой страх, Коста встал рядом с чудовищем. – Но какая гарантия того, что Вы не обманете меня и сдержите своё слово? - Мой господин никогда не обманывает! Даже не смей думать о таком! - Хорошо. Что я должен сделать? Или Вы сами меня сейчас убьёте и заберёте к себе? - Нет, никого я убивать не буду, это сделаешь ты, своими же руками. Но сначала нужно кое-что заключить, - ухмыльнулся посланник, доставая угольно-чёрный лист, на котором красным шрифтом было что-то написано. – Это договор. Подписав его, твоя душа будет принадлежать нам, и никто ничего не сможет с этим поделать. Обратного хода уже не будет. Поставь подпись. Вот тут. Сказав это, у посланника в руке появилось чёрное перо, которое когда-то принадлежало вороне. Трясущими руками Роберто взял перо и поставил закорючку внизу листа, где показал ему посланник. - Отлично, - лист тут же испарился, а ужасное существо стало улыбаться, что получалось у него не очень хорошо. – Убить себя ты должен до рассвета. Удачи. Посланник вновь испарился, как в предыдущий раз. - А-а, - Коста хотел ещё что-то спросить, но не успел. - Что ещё? – вдруг опять появилось страшное существо. – Часть твоей души сразу вселится в скульптуру, это уже, можно сказать, как закон такой. Посланник больше ничего не сказал и вновь испарился. Но Роберто было достаточно этих слов. Он стал готовиться к своей смерти. Когда всё уже было готово, часы показывали ровно четыре часа утра, через час должен был наступить рассвет, времени оставалось совсем немного. - Ну, вот и всё, дорогая, - скульптор подошёл к своему изваянию и коснулся пальцами холодного, мраморного лица, - это конец, но не твой. У тебя всё только начинается. Пообещай мне, что ты будешь самым счастливым человеком на всём Белом Свете. Но… я же так и не дал тебе имя. Может Роберта? В честь меня, в честь своего создателя? Нет, не то. Габриэлла? Нет, оно тебе не подходит. Ну как же тебя называть, - задумавшись, Коста приложил свой указательный палец к губам и стал вспоминать все женские имена. – Может, ты хочешь себе имя на букву «М»? Тогда может Милена? Это переводится, как изысканый цветок. Нет, всё не то. Может...Фригга. Точно! Точно как богиня, ты его достойна. Тебе нравится? Мне очень, и пусть не итальянское, но оно очень тебе подходит! И звучит… ты так прекрасна, Фригга. Да, точно, я оставляю тебе это имя. Ты будешь жить с ним. В ином случае, назовёшь себя так, как посчитаешь нужным. Коротко улыбнувшись, Роберто выдохнул и залез на деревянный стул, что стоял напротив скульптуры. Прикрыв глаза, ваятель повесился и последнее, что он видел в своей жизни – это «Мраморную статую». Через несколько минут после повешения Роберто, в комнату вновь вернулся посланник. - Не думал я, что ты действительно убьёшь себя ради этого, - подойдя ближе к умершему, ухмыльнулось страшное существо. – Но ты молодец. Хвалю. Но впредь, читай сначала то, что подписываешь. – После, посланник повернулся к скульптуре и ехидно улыбнулся, что говорило о его весьма хорошем настроении. – Часть души твоего создателя действительно в тебе, именно поэтому ты меня сейчас слышишь. Но этой части очень мало, чтобы ты ожила. Отныне ты будешь чувствовать всё, что будет происходить вокруг тебя, ты будешь даже слышать чужие разговоры. Но… ты не сможешь дать ответ. Ты заколдована. Скажи спасибо своему скульптору. Что? Ты говоришь, что я обманул? Отнюдь. Вот договор, в нём написано, что скульптура оживёт лишь тогда, когда в неё по-настоящему влюбится обычный смертный. Мы не договаривались со скульптором о числах, когда ты оживёшь, ведь так? Так. Потому это нельзя считать ложью. А ты оживёшь, обязательно оживёшь. Правда, придётся терпеть и ждать, ждать, ждать. Только чистая и невинная любовь человека способна развеять чары. И ещё, чуть не забыл, ты тоже должна будешь полюбить этого человека. Без этого никак, прости. Будто бы сказка, да? Теперь ты живое существо в мраморном панцире. Посланник громко засмеялся, а после исчез, оставляя в комнате лишь труп скульптора и его работу, по щеке которой текла слеза, будто бы с потолка что-то капнуло.» Дочитав легенду, Джон резко захлопнул ноутбук и отодвинул его в сторону. По его телу тут же забегали тысячи мурашек, отчего Джону стало холодно. Допив остатки кофе, парень тут же направился в душ, ему нужно было переварить полученную информацию. И… почему он поверил этой легенде?